Оперативная эскадра Флота ЕИВ (Саня)
"Кент", "Дорсетшир" и "Ринаун" в кильватерной колонне прорывались сквозь шторм. Адмирал Тови в рубке линейного крейсера рассматривал карту побережья Норвегии. Ядро эскадры более-менее спокойно переносило непогоду, а вот кораблям сопровождения приходилось тяжело. С "Кента" смыло матроса, на одном из эсминцев сорвало замки на держателе глубинных бомб, начался несанкционированный сброс, взрывом одной из них оказался поврежден систершип носителя, следовавший в кильватере. Транспорты с десантом заметно отставали. В голове командующего крутились слова Первого лорда Адмиралтейства, произнесенные перед отплытием эскадры: "Британская морская пехота должна оказаться в Будё раньше, чем танки полковника Баданова. Иначе наши шансы навсегда  потерять Норвегию возрастают до максимума"
"Второй день продолжается эта гонка. Кто же быстрее? Английскакя эскадра или русская танковая бригада" - размышлял адмирал. О мнении все еще удерживающих город немцев он не задумывался.

Эскадра Кригсмарине Капитан цур зее Топп нервничал. Ему очень не нравилось идти по морю вслепую. Из-за высокой волны поднять свой самолет было невозможно, а на пилотов Люфтваффе не было надежды, их аэродромы в этом районе застилал туман. За кормой "Тирпица" виднелись очертания "Адмирала Шеера", где то еще дальше сзади рыскал на курсе "Хиппер". Адмирал Бем покинул рубку линкора еще три часа назад, после того, как ему сообщили о проблемах с радарами. Бросок вдоль берега от Датских проливов в Тронхейм, должен был пройти  без происшествий, но шторм задержал движение. Герр Топп нервничал, вести с места будущей стоянки приходили неутешительные. Русские наземные войска рвались на юг, и остановить их было нечем. Корабли могли только поддержать немногочисленных егерей огнем пушек. Но риск самим оказаться под огнем советской авиации был слишком велик.

Пе-8, прикомадированный к штабу СФ СССР
…-Повторите координаты! Я его вообще не вижу! Видимость нулевая, связи с кораблем нет. - радист передавал в штаб оперативной группы Северного Флота в Нарвике.
-Комадир, на курс двести. Вижу кого-то. - подал голос штурман.
-Не вижу!
-Шквал закрыл. Сейчас пройдет и кто-то проявится. Только кто-то большой.. - озадаченно проговорил штурман.
-Командир, у нас проблемы. С юга пара "двойных". Идут ниже нас. Кажется, заметили. - донесся голос стрелка из хвостовой кабины.
-Точнее, сержант!
-Два стодесятых. На форсаже лезут к нам. Один скис... И второй..
-Пронесло. - высказался второй пилот.
-Угу, только "Ураган" мы так и не нашли...Домой идем. - отозвался командир - топливо только до базы.
DarkAlamez10.
   После выхода русских в район Нарвика и взятия самого города Черчилль приказал флоту подготовить десантную операцию на Лофотенских островах. Учитывая, что опыт такой операции у Королевского флота имелся, премьер-министр считал, что десантникам предстоит лёгкая прогулка по побережью до соединения с русскими войсками в районе Нарвика. Командующий флотом метрополии Джон Тови выступал против такой десантной авантюры. Адмирал Тови справедливо указывал на достаточные для уничтожения десанта силы Кригсмарине, базирующиеся в Тронхейме. Черчилль оказал давление на адмирала и Тови был вынужден разработать план операции.
   В соответствии с этим планом десантные силы совершали переход до точки поворота в океане вместе с очередным конвоем в Россию. Это позволяло в случае возникновения непредвиденной ситуации прикрыть десант линейными силами флота метрополии. Непосредственное прикрытие десантных транспортов возлагалось на соединение контр-адмирала Уэйк-Уокера в составе линейного крейсера «Ринаун», пяти крейсеров и флотилии эсминцев.
   В составе Кригсмарине на севере Норвегии в тот момент входили два линкора – «Тирпиц» и «Шарнхорст», два тяжёлых крейсера – «Хиппер» и «Шеер» и  шесть эсминцев. Командующий германскими силами генерал-адмирал Герман Бем планировал совершить выход в море всеми имеющимися в наличии силами для атаки очередного союзного конвоя. В случае получения из Берлина запрета на атаку конвоя, Бем рассчитывал провести демонстрацию вдоль побережья Норвегии и обстрелять позиции русских береговых батарей. Исполняя план командующего, вице-адмирал Оскар Куммец с «Шарнхорстом» и «Хиппером» перешёл в удобный в тактическом отношении порт Будё. Переход обеспечивали миноносцы Т-15, Т-16, Т-17.
   Получив разрешение, Куммец вышел в море из Будё и через какой-то промежуток времени миноносцы сопровождения в утреннем тумане почти в прямом смысле столкнулись с британским эсминцем «Экейтес». Обе стороны были настолько удивлены появлением противника, что в течении нескольких минут безмолвно разглядывали друг друга. Появление вынырнувшего из полосы тумана «Шарнхорста» положило конец негласному перемирию. Все четыре корабля открыли огонь и под градом снарядов всех калибров «Экейтес» помчался в торпедную атаку на линкор. Командир эсминца лейтенант-коммандор Джонс успел перед своей гибелью передать в эфир доклад о появлении  немецкого соединения. Торпедный залп по германскому линкору был произведён со слишком близкой дистанции и взрыватели попавших в корабль торпед просто не взвелись. В свою очередь, «Экайтес» оказался в мёртвой зоне для артиллерии линкора. Появление на сцене «Хиппера» поставило точку в боевой карьере «Экейтеса». Поражённый тремя 203мм снарядами эсминец отвернул в сторону, скрывшись в тумане, и через три часа тихо ушёл на дно.
   Вслед за британским эсминцем из тумана вынырнули «Кент» и «Нигерия». Над морем загрохотали залпы. Контр-адмирал Уэйк-Уокер на «Ринауне» поспешил на помощь своим кораблям со всеми оставшимися крейсерами. Дистанция боя не превышала десяти миль, что поставило и немцев и англичан в равные условия. Снаряды главного калибра линкоров с двух сторон поражали свои цели. В течении пятнадцати минут оба линкора превратились в огромные плавучие костры. В дуэли крейсеров «Хиппер» тяжело повредил «Кент» и с появлением на месте боя «Дорсетшира» и «Шеффилда» получил полновесной сдачи от англичан. С восьми миль двадцать четыре 152мм скорострельные пушки англичан работали как пулемёты. В частоколе всплесков от шестидюймовок крейсеров совсем затерялись залпы «Дорсетшира». За десять минут боя на «Хиппере» вышли из строя все приборы управления огнём и вся вспомогательная артиллерия левого борта. Раненый осколком снаряда командир крейсера капитан цур зее Майзель принял решение выходить из боя. К этому времени дуэль линкоров завершилась боевой ничьёй и никаких дальнейших приказов с флагмана Майзель не получал. Вполне возможно, британским крейсерам удалось бы добить одиночного немца, но появление в районе боя группы «Тирпица» спасло корабль Майзеля. В конце дня не доходя до порта Будё всё ещё не потушивший пожары «Хиппер» приткнулся к берегу.
Саня
Покачиваясь с крыла на крыло одинокий Як зашел на посадку на недавно оборудованный аэродром на окраине Нарвика. Дважды подпрыгнув после касания, самолет остановился в конце летного поля. Раненого летчика вытащили из кабины и скорая увезла его к медикам. Механик эскадрильи критически осмотрел самолет и кивнул технику, ремонт был вполне осуществим на месте. Командир полка напряженно смотрел на часы. У оставшейся тройки его  подчиненных было еще около пятнадцати минут, если не вести бой. Эфир был забит помехами, поэтому докричаться до них не удавалось. Приземлившийся потерял сознание еще в кабине, поэтому обстоятельства боя остались неизвестны. Четверка Яков должна была прикрывать ОМСБрОН, шедшую к Тронхейму. Радиосвязи с бригадой у авиаполка тоже не было. Вся надежда на проводную, через штаб наступающей за осназом стрелковой дивизии. Бомбардировщики и торпедоносцы соседнего полка, вылетевшие около часа назад, возвращаясь, прошли над площадкой неровным строем. Количество невернувшихся из боевого вылета ужасало. Время вышло. В воздух поднялась новая смена. На этот раз шесть машин. В запасе оставалось еще семь. Что будет через три-четыре дня таких боев? Чем-то это напомнило прошлое лето и начало осени, когда полки стачивались за пару недель..
Взгляд на бой со стороны немцев.  (DarkAlamez11).
Интервью участника последнего похода германского линкора «Шарнхорст» Вильгельма Гедде корреспонденту американской газеты «Нью-Йорк Геральд». Двадцатилетняя годовщина лофотенской битвы.
«К осени 1942 года наш корабль перешёл в Норвегию. На этом участке русского фронта сложилась катастрофическая ситуация: русские танки стремительно наступали по сопкам Норвегии. В бой бросались тыловые и учебные части, но это также не могло остановить русских. Поэтому командование Кригсмарине разработало комбинированный план набеговой операции на морской фланг русских и атаки на идущий в Россию конвой союзников. В этой операции должны были участвовать четыре наших крупных корабля и шесть эсминцев.
«Шарнхорст» имел проблемы с главными механизмами и его поставили в пару к «Адмиралу Шееру». Эти два корабля должны были вести обстрел русского побережья. «Тирпиц» и «Адмирал Хиппер» должны были атаковать союзный конвой. Таков был план.
Перед выходом в передовую базу в Будё с нами пошёл «Хиппер». Это произошло потому, что командующий соединением адмирал Бем захотел ещё раз лично обсудить детали похода с командиром «Шеера» Меендсеном-Болькеном. «Шеер» только что вернулся из рейда в Карское море и адмирал высоко оценил действия его командира. Сформировать тактические пары мы должны были уже в море.
В предутренние часы «Шарнхорст» и «Хиппер» вышли в море из Будё. До точки рандеву с «Тирпицем» и «Шеером» нас сопровождали три миноносца. Эти корабли в тот момент базировались в Будё, осуществляя набеги на занятый русскими Нарвик.
Моя вахта по боевому расписанию находилось у носового прожектора левого борта. С помощью телефона и наушников я имел связь с командованием корабля, поэтому был в курсе происходящего. Мы шли в полосах тумана, периодически густым облаком застилавшим всё водное пространство вокруг нас. В такие моменты впередиидущие миноносцы пропадали из вида. Когда мы огибали Лофотенские острова, я услышал, что наши радары перестали отображать принимаемые сигналы. То же самое происходило на «Хиппере». Думаю, что мы столкнулись с каким-то аномальным атмосферным явлением.
Когда мы в очередной раз вышли из полосы тумана, я увидел, что впереди нас находятся   четыре миноносца! Один из них идёт встречным курсом. Это был английский корабль. Думаю, шок от появления врага был взаимным, потому что ни англичане, ни наши миноносцы не открыли огонь по врагу. Мирно разойдясь с нашим авангардом, британец открыл огонь из орудий по «Шарнхорсту» и пошёл в торпедную атаку. На нашем линкоре началась суматоха, в сторону британца разворачивались все орудия левого борта. Я прекрасно видел, как англичанин дал торпедный залп, как в наш борт шли торпеды, и то, что они не взорвались, мы посчитали чудом. Думаю, из-за малой дистанции залпа у торпед просто не взвелись взрыватели.
Идущий за нами «Хиппер» отвернул вправо и открыл огонь по английскому эсминцу. Я наблюдал за накрытиями и попаданиями в английский эсминец. На нём вспыхнули пожары, и он отвернул в сторону, стремясь уйти в полосу тумана. Одновременно с этим из тумана вышел второй английский эсминец, за которым показался силуэт крейсера. Я опознал его, как тип «колонии». Эти корабли открыли огонь по «Хипперу» и «Шарнхорсту». Я услышал, как вслед за средней артиллерией левого борта командир линкора капитан цур зее Хюффмайер приказал открыть огонь по англичанам из 283мм орудий. «Хиппер» уже вступил в бой ещё с каким-то кораблём противника, который нам не был виден.
Адмирал Кумецц отправил миноносцы авангарда вперёд, поэтому я очень удивился, когда мой коллега с правого крыла мостика доложил о появлении силуэта большого корабля справа по курсу. В этот момент наши башни 283мм орудий были развёрнуты на левый борт, и появление нового врага справа было крайне опасно.
«Шарнхорст» поворачивал влево, уклоняясь от боя на конткурсе, когда справа в нас полетели пятнадцатидюймовые снаряды. Вторым залпом англичане попали в носовую надстройку и башню «Антон». В тот момент наши 283мм башни разворачивались на правый борт и английский снаряд пробил боковую броню башни «Антон». Башня так и осталась в полуразвёрнутом положении. Меня ударной волной от разрывов сбило с ног и я упал, сильно ударившись об деревянный настил. Когда я поднялся, кто-то в боевой рубке закричал: Это «Ринаун»!
Через наушники я хорошо слышал эту фразу, поэтому понял, что легко мы не отделаемся. Англичане попадали в нас каждым залпом своих орудий крупного калибра. Мы отвечали им тем же. И наша и их средняя артиллерия вели огонь на пределе скорострельности. После нашего третьего залпа я услышал, что кормовой радар заработал, и его оператор докладывал о полутора десятках отметок вокруг нас. Тогда мы не знали, что это были транспорты с десантом и их охранение. После этого кормовой радар был разбит английским снарядом. Носовой радар вышел из строя ещё раньше.
Шестым залпом «Ринаун» попал в барбет башни «Бруно» и у нас в строю осталась только одна башня 283мм орудий. Мне приказали посмотреть, почему не отвечают сигнальщики правого борта. Я побежал на правый борт. Сигнальщики были убиты, вся аппаратура правого борта уничтожена. Вернувшись бегом на свой пост, я доложил об этом командиру. Наши уцелевшие орудия продолжали расстреливать «Ринаун».
Адмирал Кумецц приказал разворачиваться и идти на помощь «Хипперу», который попал под перекрёстный огонь четырёх британских крейсеров. «Хиппер» отходил на юг. Мы повернули влево. Я смог увидеть нашего противника – «Ринаун». Он был весь окутан дымом и паром, сквозь который были видны огоньки пожаров. Линейный крейсер заметно отставал от нас, но его носовая башня главного калибра продолжала обстрел «Шарнхорста». Наша башня «Цезарь» не оставалась в долгу. Затем «Ринаун» отвернул вправо и его силуэт исчез в облаке дыма и пара. Думаю, для сигнальщиков англичан наш «Шарнхорст» смотрелся точно так же.
Я увидел в туманной дымке трёхтрубный силуэт, который опознал как английский крейсер типа «графство». На нём были видны огоньки пожаров и он сильно дымил. Только я успел доложить об этом, как услышал команду: Отражение торпедной атаки с правого борта. Как мне потом рассказали очевидцы, пять английских эсминцев атаковали нас с носовых и кормовых курсовых углов. «Шарнхорст» смог уклониться только от  идущих с кормовых углов торпед. Пять, либо шесть торпед попали в наш уже пострадавший от артогня правый борт. Началась борьба за живучесть линкора.
Нас подбодрили сообщения о подходе «Тирпица» и «Шеера», к нам подошли наши эсминцы. Когда радисты передали о потоплении «Тирпицем» «Ринауна» и «Кента», эта новость мгновенно разлетелась по отсекам, и мы кричали: Ура! И пытались остановить затопление отсеков нашего линкора.
Увы, чудес не бывает. Сразу после победных докладов пришло сообщении о появлении новых линкоров противника. И не одних. Над нами пролетели торпедоносцы. Только благодаря присутствию наших эсминцев и открытому ими зенитному огню самолёты не атаковали «Шарнхорст». Потом радисты передали, что адмирал Бем вступил в бой с двумя «Кингами» и двумя крейсерами. Адмирал Кумецц получил приказ оставить на «Шарнхорсте» дивизион борьбы за живучесть, а остальных эвакуировать на эсминцы. В число этих «остальных», вместе с уцелевшими артиллеристами, механиками, зенитчиками и прочими попал и я. Меня вместе с офицерами штаба адмирала Куммеца снял эсминец «Z-29». Возле лежащего бортом на воде «Шарнхорста» остались два эсминца.
До конца дня мы надеялись на чудо. Но когда пришла радиограмма о гибели «Адмирала Шеера», мы повесили носы. Стало ясно, что имеющимися силами линкор спасти невозможно, помощи не будет, и по личному приказу адмирала Оскара Куммеца эсминцы сняли остатки экипажа. «Шарнхорст» затонул только под вечер того дня. Я оставался на «Z-29», и мы плакали, наблюдал за гибелью своего любимого корабля.
Саня
…"Ураган" вышел из фьорда и на максимальной скорости устремился на север. Связи не было. По непонятной причине два дня назад радиостанция замолчала. Командир корабля подозревал, что руки у радистов растут не оттуда, но на общую ситуацию это не влияло. Разведгруппа вышла в назначенную точку строго по расписанию. Погрузка её вместе с добытыми трофеями на корабль прошла так же на удивление гладко. Впереди оставалась самая трудная часть вояжа - проход мимо немецкой морской базы в Тронхейме. Сторожевик развил максимальный ход, несмотря на довольно низкую видимость. Первой находкой, озадачившей экипаж, стал труп в английской морской форме и спасательном жилете. Матрос погиб от переохлаждения. Следующим сюрпризом стали две шлюпки с разных кораблей, сцепившиеся бортами. Вокруг них так же плавали трупы. Обломки, спасательные круги, какие-то бочки, ящик из-под снарядов к противотанковой пушке, пятна мазута, всё наводило на мысль о каком-то бое.  В следующей шлюпке подобрали десятерых британских матросов, а чуть позже -  трех немцев на плотике. "Ураган" не имел права задерживаться. Подняв сигнал "Следую своим курсом", он продолжал движение на север.
Саня  Рыночная площадь Будё
В голове Джорджа МакНейла пронеслись воспоминания о прошедшем дне. Все незаладилось с самого утра. Пелена тумана закрывала мир от пассажиров судна. Иногда даже сосед - огромный "Ринаун" скрывался за сгустками. Потом была резкая граница погодных условий и конвой выскочил на абсолютно чистую воду. Такой же неожиданностью стало появление немцев. Морской бой на дистанциях стрельбы танковой пушки был скоротечен и ужасен. Перед глазами Джорджа все еще стояло красное днище английского линкора с вращающимися в воздухе винтами, падающие в воду с палубы накренившегося сухогруза "Матильды", разрыв восьмидюймового снаряда на палубе их судна, унесший жизни почти целой роты, моментально ушедший на дно пароход  с Первым Эссекским, кажется, с него не спустили ни одной шлюпки. Светлым пятном стал о пожар  немецкого линкора и таран "Достерширом" вражеского эсминца. Потом случился страшный удар, поваливший капитана МакНейла с ног на палубу, беготня экипажа, паника солдат, остановить которую удалось только силой оружия. Прибытие в бухту Будё и выброска их судна на берег была воспринята как спасение свыше. Так повезло далеко не многим. Да и повезло ли? На берегу их встретило слабое сопротивление небольшого гарнизона и спасающихся наравне с британцами моряков Кригсмарине. А потом, буквально сразу после окончания штурма города с юга подошли эсэсовцы. Британский десант, вернее его жалкие остатки, оказался в положении только что уничтоженного гарнизона. Помощи с моря ждать бесполезно, в небе стояла непонятная тишина и лишь на земле люди истребляли друг друга.
-Выше карабины! Эти лимонники убивали ваших жен и детей. Взвод! Залпом! Огонь! Штыками добить! Вы видели, что они сделали с полицейским постом в порту! Коли его, рядовой!
-Не могу, герр оберштурмбанфюрер, меня тошнит!
-Меня тоже, солдат! Добей этого англичанина! Коли! - офицер повернулся к закованному в наручники капитану-шотландцу - Это наказание вашим солдатам за их преступление.
-Герр оберштурмбанфюрер, - заорал подбегающий со стороны северной позиции солдат - Танки!! Русские танки! ОМСБрОН!!! Спасайся кто может!
Только выстрел ветерана критского десанта фельдфебеля Берса  в голову паникера предотвратил бегство молодых солдат
(DarkAlamez)
Генерал-адмирал Бем со своим соединением также этим утром вышел в море. Получив сообщение Куммеца о бое с английской эскадрой, Бем приказал кораблям своего отряда увеличить ход до двадцати семи узлов и поспешил на помощь группе «Шарнхорста». Подход «Тирпица» англичане заметили вовремя и поспешили отступить. Тяжело повреждённый «Ринаун» стал первой жертвой немцев. Второй жертвой стал лишившийся хода «Кент». Оставшиеся британские крейсера разбежались на разных курсах, так же как и десантные транспорты часом ранее. Бем приказал сопровождавшим эскадру эсминцам спасать экипаж тонущего линкора «Шарнхорст». Флагман Кумецца был добит торпедами  британских эсминцев «Ориби» и «Онслоу». Три германских миноносца не смогли помочь линкору в отражении атаки четырёх британских эсминцев. Получив повреждения разной степени тяжести, миноносцы вышли из боя.
О подходе свежих британских сил возвестил налёт палубной авиации. «Альбакоры» с авианосцев «Викториес» и «Фьюриес» атаковали торпедами немецкие корабли. Атаки следовали одна за другой. Предчувствуя недоброе, Бем приказал всем кораблям соединения начать отход к Тронхейму. Поиском попрятавшихся во фиордах Лофотенских островов десантных транспортов немцы не занимались.
Линкоры «Кинг Джордж Пятый» и «Дюк оф Йорк» перехватили отходящий немецкий отряд. В последовавшем за этим двухчасовом артиллерийском бою «Тирпиц» получил серьёзные повреждения, но благодаря преимуществу в скорости, смог дойти до Тронхейма. Британские корабли также получили повреждения и были вынуждены лечь на курс отхода. Сопровождающие линкоры Тови тяжёлые крейсера «Бервик», «Норфолк»,  «Тускалуза» и присоединившиеся позднее «Нигерия» и «Шеффилд» расстреляли и потопили потерявший ход «Адмирал Шеер». Немецкий корабль шёл в кильватере «Тирпица» и получил два прямых попадания 356мм снарядами. Один из них угодил в машинное отделение. «Адмирал Шеер» сопротивлялся до конца, засадив несколько  «подарков» в крейсера противника. Когда англичане прекратили огонь, было неясно, что произойдёт сначала: сгорит «Шеер», или утонет. Раскалённый добела пожаром корпус с шипением погружался в холодные воды океана. Переполненные спасёнными с «Шарнхорста» германские эсминцы не решились атаковать британские крейсера.
Десантные транспорты в момент дуэли «Ринауна» с «Шарнхорстом» оказались на линии огня немцев. Перелёты по «Ринауну» разрывались среди транспортов. В возникшем хаосе два корабля столкнулись. После приказа «рассредоточиться» транспорты разбежались по различным векторам восточного направления. К счастью для англичан, группа Бема не стала преследовать удирающих тихоходов. Общие потери от артогня и других повреждений составили четыре корабля. Из них только один – «Каранья» - погиб непосредственно на месте боя. Он был протаранен «Эль Хиндом». «Эль Хинд», «Эмпайр Бродсворт», «Эмпайр Джевелин» получили повреждения от артогня и затонули вблизи берега. Команда «Гленроя» героическими усилиями смогла потушить пожар на юте и тем самым спасла повреждённый корабль.
После боя британские эсминцы производили поиск спасшихся кораблей и моряков с десантниками по всему побережью Лофотенских островов. Некоторые из спасшихся оказались в полосе действия русских сухопутных сил и были ими спасены от смерти в немецких концлагерях.