ПЛАСТИЛИН

Я пасла ее семь лет, эту стерву. Я смотрела, как она входит и выходит - стерва. Как вкатывается со своим мужиком под руку в кабак - каждый раз в другом прикиде, дороже предыдущего, всегда в сопровождении как минимум двух быков. Как ее волосы из темно-каштановых превращаются в желто-золотистые с этой идиотской косой, а мои просто выпадали, пока я не облысела настолько, что начала носить парик. Как она регулярно выезжает из столицы на восток, в свой родной город, как возвращается обратно.
Несколько раз я наблюдала, ожидая маршрутку на Окружной, как ее "Порш" в сопровождении эскорта с воем летит по выделенной полосе трассы на Зареченск. Доводилось мне видеть, хоть и нечасто, как она приезжает на черном "Мерседесе" своей дочери (сто тысяч баксов, специальный тюнинг, офомлен, правда, на кузину, такую  же стерву) погудеть в "Помидор" - собственный кабак (оформлен на сестру, понятное дело).

Вы не думайте, я далека от политики, мне на нее начхать. Я обыкновенная выпускница медицинского института, которой не повезло. Тогда многим не повезло, если вы понимаете, о чем я. Заканчиваете ВУЗ, и тут оказывается, что страны, в которой вы учились, больше нет. И никого ваш диплом не интересует.  Этой стерве тоже не повезло, но она сумела перестроиться. Ведь быть комсомольским вождем и продавать видеокассеты с порнухой - это где-то одно и тоже, разве нет?
А я пошла провизором в аптеку, хоть какое-то подобие работы по специальности. С учетом новых веяний, как вы понимаете. Рецепты,  транквилизаторы  и все такое. Хозяин толкает наркоту для серьезных людей, но во всех  документах стоит ваша подпись. Что поделаешь, кушать-то хочется.

Да, наблюдать за ней было непросто. Способы перемещения посудомойки, пусть  с медицинским образованием, и криминального авторитета в юбке, который стал  большим прыщем на божьей заднице - они в корне отличаются, эти способы. Это  все равно что говорить о параллельных мирах, о которых пишут фантасты. Салон  супер-лимузина (панели из красного дерева, кондиционер, шампанское, все дела)  и битком набитая маршрутка, где стоишь на одной ноге, вдыхаешь перегар  работяг и присматриваешь за сумочкой - как полюса бытия. Но я не упускала ее  из виду, эту стерву.

Что? Нет, не надоело, я так и буду называть ее - стерва. Других имен для этой  твари у меня просто нет.
И не надо надо мной нависать, мне пофигу,  понятно? Второе  пожизненное вы мне не выторгуете, жизнь одна. Не нравится, проваливайте.

Она не знала, что я ее пасу, - я никогда не приближалась настолько, чтобы  она или ее охрана это заметили. Я была осторожна. Она убила моего Костика  или организовала это дело, она отняла у нас все, раздавила походя и  улыбалась при этом.
Подробности? Оно вам надо - знать эти подробности? Вы сколько запросов не  делайте, вам ответят, что этого не было. Вас посадят за клевету - в лучшем  случае. В худшем? В худшем случае вашей головой будут играть в футбол. В  конце концов, почитайте старые газеты в разделе "криминальная хроника". Именно  так все и происходило.

Да, его звали Константин и он работал инженером на  радиозаводе. Потом завод закрыли, потом продали какому-то индусу, после чего  оказалось, что для Костика там места не нашлось. И он пошел на рынок, как  большинство из нас. Продавал радиодетали, чинил телевизоры, виеомагнитофоны,  а потом нелегкая понесла его заняться этим проклятым бизнесом.  Они с другом влезли в долги, выкупили табачный киоск на рынке и устроили  там студию аудио- и виеозаписи. Дело продвигалось, народ слушал шансон и смотрел "Терминатора" с "Греческой смоковницей" и "Калигулой" в придачу.
За  год они окупились, вернули долги и начали зарабатывать в плюс. Отстегивали  всем, кому положено, потом мы взяли старенький "жигуленок" и начали  подумывать о ребенке.

И тут появилась эта стерва. Она и парочка комсомольских  уродов открыли "молодежный центр" - так это тогда называлось. Ездили по  рабочим общагам и крутили видео для пролетариата. Раздолбаный "Электрон",  видеоплеер "Сони" китайской сборки и "Москвич" - вот все, что у них  сначала было. Кассеты были похабнейшого качества, но работяги шли - хотелось  посмотреть на сладкую жизнь. За вечер они срубали неплохо.
Если бы не одно "но"... За такие же деньги любой желающий мог купить у Костика отличную видеокопию  любого блокбастера. Или взять напрокат в три раза дешевле. А еще они с  Сашкой рихтовали отечественные видеомагнитофоны и продавали кому угодно - за  очень небольшие деньги.

Понимаете, какая фигня получилась? Приезжает эта  стерва с мушкетерами на своем голимом драндулете, быки тащат допотопный  телевизор и разбитый видак в фойе, она начинает клеить объявление  типа "Сегодня  видеосеанс! Вход - 10 руб.", но оказывается, что все уже сидят в спортзале и  смотрят цветную высококачественную "Греческую смоковницу", которую взяли у  Костика напрокат - за 5 рублей. На "Электронике - ВМ12", надежной, как холодильник "Донбасс". Первая общага, вторая, третья - везде одно и то же. И  тогда эта стерва пришла к Костику на рынок.

Дело было в субботу, я решила в выходной зайти к нему в будку - принести  чего-нибудь вкусненького. Поболтать. А она уже была там, внутри, я услышала  ее метров за сто. Противный визгливый голос, да что вам рассказывать, вы же  смотрели телевизор, небось наслушались. Вот только лексикон ее тогда был  немножко другим.
Да, сначала слов было не разобрать, но чем ближе я  подходила, тем больше вникала в тему. Метров с десяти ее "речь" воспринималась  без помех, словно стоишь рядом.
- Смотри, попросишь у меня, козлина, да только поздно будет! Я еще на твою  могилу поссу, мля буду. 
- Закрой рот, женщина, не позорься. И почисти зубы, черт тебя подери.
И тут я распахнула дверь будки. Они стояли друг против друга. Стерва сжигала  его глазами, а Костик был спокоен, как мамонт. Он даже улыбался. Она  выскочила на улицу и больше я ее не видела - в "той" жизни.

Нам, бабам, одно  в голове и я сначала подумала, что у них тут амурные дела. Рынок есть рынок,  тут всякое бывает. Выпили вечерком, перепихнулись по-быстрому, а теперь она требует продолжения. Или что-то в этом роде. Но мой Костик был не такой, уж  я его знала как облупленого.
Я любила его, люблю и сейчас. Он не был голливудским красавцем, но мужиком  был настоящим, уж вы мне поверьте. Из таких людей можно гвозди делать.  Молчун, хотя мог и посмеяться при случае. Я тоскую по нем. По его карим  глазам. По его сильным рукам. Для меня никогда не существовало других  мужчин. И не будет существовать.
Я спросила, что происходит. Он махнул рукой - не обращай внимания, это ерунда. А что у тебя в кулечке, уж не котлетки ли, которые я так люблю?

А потом она наслала на нас братков. Костика крепко побили в подворотне. Потом сожгли киоск. Сашка трухнул (любой бы испугался) и спрыгнул с темы. Но Костик не сдавался. Получил страховку, начал отстраивать киоск. Я просила его бросить это дело, он уже не отшучивался, говорил серьезно: "Да кто она такая? Воровка. Таким поддаваться нельзя. Если она ощутит безнаказанность, ее уже никто не остановит".

И они пришли к нам домой. Это был настоящий ад - в отдельно взятой  квартире. Шум стоял до небес, но никто из соседей не вызвал милицию. А если  бы и вызвал, милиция не приехала бы. В те дни милиция не приезжала до тех  пор, пока братва не закончит свои дела.
А дела бывали разные. Костику больше  моего досталось, он не заслуживал такой тяжелой смерти. Ему переломали все  кости обрезком трубы. Отрезали все, что можно было отрезать. Когда ему  выкалывали глаза, он был еще жив. И боролся до последнего. Царство ему  небесное.
А я выжила. О том, что сделали со мной, я не буду рассказывать. Но  детей у меня никогда больше не будет. И с тех пор я не могу даже смотреть на  утюги и паяльники.

Дело закрыли. На мои заявления о том, чьих рук это дело, даже не обратили  внимания. "Группа неизвестных", "криминальные разборки" и как всегда "кавказский  след". Неделя реанимации.
На выходе из больницы меня уже ждали прокурорские  мальчики - с ордером и наручниками. Аптечные дела. Я получила три года. И  конфискацию имущества.

Нет, я не знаю, по каким схемам хозяин прокручивал наркоту. Понятия об этом  не имею. Нет, в самом деле, чего мне бояться? Чего. Мне. Бояться. Посмотрите  на мое лицо. Посмотрите на мою спину. Остального не буду показывать, но вы  уж мне поверьте - бояться мне больше нечего, особенно здесь.

Она выкрутилась. Не думаю, что ее сильно спрашивали о той расправе. К тому  времени у нее появился влиятельный хозяин. Хозяин, который открыл ей новые  горизонты. Когда я освободилась, она уже занималась бензином. Вообще-то в те времена всем бензином заправляли кавказцы. Как она вписалась в это  дело, понятия  не имею. А может именно потому и вписалась, что кавказцы. Да и неважно это.
Меня  это не интересовало. Я дышала свободой и это все, что у меня было -  воздух. Квартиру  у меня отняли и уже три раза перепродали, работу мне никто давать не  хотел, родители  слышать обо мне не желали, все было как надо. Не мне.

У меня не было ничего - ни мужа, ни жилья, ни ребенка (выкидыш произошел в  ту ночь, когда нам с Костиком вправляли мозги, прямо в процессе правежа), ни  работы, ни родственников. И все это отняла у меня она. Да, стерва, а как ее  еще можно назвать?
Ей - роскошные особняки, один краше другого, а мне - каморка  в полузаброшеной общаге, куда я устроилась уборщицей, ей - красавица дочь, а  мне - одиночество навсегда, ей - дорогие тачки, а мне - ржавый  велосипед, который я выменяла у какого-то бомжа за бутылку. Ей - личный стилист и парикмахер  каждое утро (70 баксов за сеанс), а мне - выпадание волос и лысина в  перспективе. Ей - самодовольная презрительная ухмылка, а мне - вечная  ненависть.

И я приняла этот расклад. Я стала следить за ней. Да, следила и была очень осторожна. Я уже знала, на что она способна. Знала  - она раздавит меня, додавит до конца, если только почует, если только  заметит мой силуэт на горизонте.
Как я уже говорила, я перебралась в столицу  и устроилась уборщицей в студенческое общежитие. Паспорт я украла у какой-то  полуслепой пенсионерки из пригорода, так что конспирация была полной. В свои  тридцать пять я выглядела как старуха, и не сильно отличалась от хозяйки  паспорта.
Я читала все газеты, которые можно было найти и купить. Первым  делом просматривала светскую хронику и узнавала - чем эта стерва занимается.

А она занималась на все сто. Хозяин перетянул ее в столицу, посадил на  большие махинации и она их с успехом прокручивала. Потом их загребли. Стерва с  легкостью сдала хозяина, а заодно и всех партнеров по "бизнесу", и кинулась  в политику.

Когда она сидела в СИЗО, я переживала, что ей дадут срок. А когда ее выпустили, я обрадовалась.

Она поднималась по своей лестнице, а я  все не знала, как же к ней подобраться. Наблюдала, следила и думала. Ходила  по городу и думала, мыла сортиры и думала, жевала батон, запивая кефиром, и  думала. Ночью глядела в потолок и тоже думала. Даже во сне думала. И ничего  не могла придумать. Ничего такого, о чем стоило бы говорить.

В столице она была неприступна, как Эльбрус. Охрана и все такое. Домик за городом, 4-этажная дача, которую она "снимала у друзей", тоже шансов не  давала. На загородной дороге меня с моим велосипедом остановили еще на  подходе в лесу. И завернули назад.
С реки подходов тоже не было. У меня не  было лодки. Да если бы и была, с чем идти к этой стерве? С гранатометом,  снайперской  винтовкой, пулеметом? Я не умею ими пользоваться. А если бы и умела, где их  взять?
Полная безнадега, но я не сдавалась. Смотрела, думала, читала прессу.  Бульварные газеты меня интересовали больше всего. Там, среди сплетен, иногда  попадалась очень ценная информация.

Однажды я заметила, что каждое свое торжество (день рождения и так далее) она  отмечает дважды. Первый раз - официально в столице, второй раз - в кругу  близких. Каждая неофициальная гулянка происходила в одном и том же месте - в  зареченском "Помидоре".
Вот, где ее можно брать. И я перебралась в  Зареченск.

Что? Нет, конечно. В "Помидоре" она не могла находится как официальное  лицо. Во-первых, это ее фамильный бизнес, шумиха тут ни к чему. Во-вторых, там  с ней были лишь четыре быка. Ни тебе службы безопасности, ни тебе силовых  государственных структур. Нет, они конечно же сели бы мне на хвост и в  Зареченске, но тут у меня был шанс опережать их.

Вот только с чем их  опережать? В тюрьме я кое-чему научилась и окажись мы с ней в  непосредственной близости друг от друга хотя бы на несколько секунд, я  успела бы вырезать ей сердце и съесть у нее на глазах, прежде чем она умерла  бы.
Но кто ж сделает мне такой подарок, господь бог? После того, что он  разрешил ей сделать со мной и Костиком, я не сильно рассчитывала на бога.

Да, я перебралась в Зареченск. Меня никто не знал, а кто знал, тот не  узнавал. Все изменилось, я вернулась в совершенно другой город. Другим  человеком. Найти работу было нетрудно, новые русские захотели жить культурно  и чисто. С жильем тоже не будет проблем, если у вас нет семьи и вполне  устроит каморка со скрипучим топчаном, прикроватной тумбочкой и вешалкой  возле двери. Наличие окна необязательно.
В те ночи я мечтала о карих глазах Костика, мне снилось, что ничего не  случилось, и я просыпалась в слезах. Я почти утратила надежду.
Ее хорошо  охраняли, слишком хорошо. Она никуда не выезжала без охраны, а ее "порш" был  бронирован и снабжен радиосвязью. Даже в Зареченске за ее плечами стояло  целое государство. А я была одна. И не знала, что делать.

Какой помидор? А, "Помидор", а я уж было подумала. Нет, это народное  название, в реале кабак называется иначе, как-то по иностранному, просто  звучит похоже.
Найти его было несложно - на площади Ленина, самый центр. Они  выкупили первый этаж бывшего НИИ союзного значения и устроили там дорогую  забегаловку. Очень символично, не так ли. Теперь у народа пицца вместо  мозгов. Делайте желудки полными, а бошки пустыми, и будет вам счастье. Это  не я придумала, а китаец какой-то.

Я примерялась к этому "Помидору" по-всякому, ничего не выплясывалось. Устроиться  туда посудомойкой и отравить всех в день банкета? Заманчиво, только  устроиться туда было нереально. Там случайных людей не было - кумовья,  сестры, племянники, тети, дяди, проверенные друзья и их родственники. Каста.  А каста штука закрытая. Со всех сторон.

Лишь год назад я поняла, как можно подобраться к рыжей стерве и остаться  незамеченной. Я поняла, как можно ее убить, не попадая в поле зрения  охраны.
А дело было так. Я сидела на скамеечке и поедала мороженное. Хороший  субботний вечер, по площади Ленина гулял народ - бабушки с внуками, студенты  со студентками, кто-то с кем-то.
День ее рождения, она должна была  появиться. И появилась. Кавалькада была всего ничего - бронированный "порш" и  черный "мерс" ее дочери. Я так понимаю, что все остальные уже были внутри.  Ждали. Разминались.
Один из быков выскочил из машины, осмотрелся и открыл заднюю дверцу. И она  выплыла, как лебедь из камышей. Примадонна, бензиновая баронесса, стерва на  шпильках. И поплыла, поцокала, поскакала - прямо к парадному входу. Десять  метров открытого пространства. Слева клумбы с елками, справа цветник и  дубовая двухстворчатая дверь впереди. И чистый асфальт под ногами. Есть.

Я  поняла, что в "Помидор" не нужно устраиваться на работу. К нему вообще можно  не подходить. Главное знать, что она будет идти от машины вот к этим дверям- в  определенное время. Можно было уходить.
Десять метров открытого пространства и секунд двадцать на его преодоление. За  это время с небольшой группой людей в одиночку можно сделать все что угодно-  расстрелять, подорвать, сжечь, отравить газом, натравить на них собак,  пошинковать  лазером наконец. И много чего еще - за эти годы я перечитала гору детективов  и знала, как изобретателен человек, который хочет кого-нибудь убить.
Лазерная пушка и прочие пулеметы это, конечно, беллетристика, но вот  взрывчатка - в этом что-то было.

Любой медик неплохо разбирается в химии, если  вы не в курсе. Еще со студенческих времен я знала, что из нескольких вполне  безобидных компонентов можно изготовить такой коктейль, что  любо-дорого. Оставалось  решить, какая взрывчатка мне нужна, как ее изготовить и самое главное - как  применить.
Тут бульварная пресса не могла помочь, но уже вовсю развивался  интернет. Мне хватило трех походов. Главпочтамт, узел связи на вокзале, компьютерный  клуб "Квейк" - именно в такой последовательности. Нигде я не появлялась больше одного раза. Приходила, платила за час интернета, искала информацию,  находила, запоминала и уходила. Дома делала записи по памяти и  анализировала.

Должна сказать, что в сети есть любая информация - море  ценной информации, плавающей в океане мусора. Все что нужно суметь сделать -  отсеять мусор.
На первый взгляд казалось, что в мире каждый второй - профессиональный  подрывник, который может поднять в воздух вышку телецентра с помощью  килограмма сахара. На второй взгляд мне уже так не казалось.
Больше всего  советов касалось оружейного пороха. "Пойти в ближайший охотничий магазин и  купить 1-2 кг пороха" - легко сказать. Еще легче сделать, если у вас есть  нужные бумаги - разрешение, охотничий билет и так далее. Вступать в  охотничье общество, регистрироваться, заводить сейф, покупать ружье - это  было не для меня. С моим-то паспортом! Искать охотника и охмурять его (для этого нужен пожилой и очень непритязательный охотник) или просто ограбить его -  нет, спасибо. Он сразу напишет заявление со всеми вытекающими. Так что идею  изготовления бомбы из пороха я похоронила через три минуты после ее  рождения.
"Нагреть снаряд и вылить из него тол" - тут я даже улыбнулась, хотя улыбаюсь  я с некоторых пор один раз в два года - левой половиной лица.
"Достать крепкую азотную и серную кислоту, глицерин и все это смешать". А сахар по вкусу, добавила я от себя. Эти ребята хотя бы слышали звон, но  понятия не имели, где он.

О способах подрыва тоже много перлов нашлось: советовали "набить пластит в  замок" или "для подрыва троса прикрепить шашки с двух сторон". Были и  толковые рецепты, но их трудно выполнить в кустарных условиях.
Но в любой куче плевел всегда найдется хоть несколько зерен, воистину  золотых.
Да, так я вам и сказала, у кого и что я нашла. И вообще, я рассказываю вам  это лишь для того, чтобы вы поняли - не было никаких сообщников, никакой  террористической организации, никакой "мардер инкорпорейтед". Это под силу  одному человеку и не надо больше никого искать, я уже здесь и этого  достаточно. Мне продолжать?

Первым делом я пошла в "Тысячу мелочей". Купила ацетона и серной кислоты. В аптеке взяла перекись водорода. Зачем вам количество? Количество не имеет  значения, важно качество. Качество я проверила просто - в чайную ложку  налила кислоты и перекиси водорода. И капнула ацетона. Не было никакого  треска и пожелтения. Хорошо, подумала я, и оставила раствор на два часа - пусть  постоит. Через два часа выпал белый осадок - то что нужно. Качество  компонентов меня устроило и я приступила к производству. Оно свелось к тому  же процессу, но в других количествах.

Да, именно так, все очень просто. Я бы сказала, примитивно. Бутылка серной  кислоты, бутылка перекиси водорода и бутылка ацетона. И эмалированное ведро.  Через сутки я держала в руках нечто, напоминающее кусок туалетного мыла с  углублением для детонатора. Главное было не давать смеси сильно нагреваться  при добавлении перекиси и потом хорошо промыть осадок. И высушить. Щепотка  осадка вспыхнула от спички с легким хлопком - то что нужно.
Ну и  пластифицировать, понятное дело. Для этого я расплавила осадок на водяной  бане и залила в бумажную форму - упаковку от мыла.  Детонатор? Еще проще. Ведь это "мыло", в отличие от промышленной  взрывчатки, детонирует от простого возгорания. Тут достаточно было вставить  в углубление обыкновенную сигарету. Если обработать ее определенным  способом, она сама загорится - через нужное время.

Или сделать подобие  бикфордова шнура - пропитать газету натриевой селитрой, скрутить в тугой  жгут, обмотать нитками и обмазать силикатным клеем. Горит даже в воде. Длину регулируете сами - в зависимости от нужного вам времени замедления. Один  конец шнура в углубление, а другой нужно поджечь. Спичкой,  зажигалкой. Можно  дистанционно - завести в свободный конец шнура нагревательную спираль или  лампочку от фонарика со спиленой колбой и закоротить контакт на пальчиковой  батарейке. Спираль лучше обмазать ацетоновым или нитроклеем. Спираль  загорится и подожжет шнур.

Да вариантов куча. Меня больше всего привлекла  самовозгораемая сигарета и запал нажимного действия. Ничего сложного -  вскрываете  ампулу с любым лекарством, содержимое выливаете, ампулу промываете, заливаете  серную кислоту и заклеиваете эпоксидной смолой. Разлохмачиваете ваш  бикфордов шнур и смачиваете конец в марганцовке. Когда высохнет, вставляете  туда вашу ампулу. И все. Кто-то наступит на спрятанный шнур, раздавит  ампулу, шнур загорится, бомба взорвется. И приветик.

Нет, "мыло" - это еще не бомба. Даже с детонатором. Это всего лишь "инициатор", правда, не уступающий по мощности  стограммовой тротиловой шашке. Чтобы получилось то, что получилось на  площади Ленина, мне нужно было кое-что помощнее.

Да, "мыло" я конечно же  испытала. Ехать в лес и пугать зверушек мне не хотелось. Испытание  проводилось по-взрослому.

На невинных людях? Ну почему же. Люди были не совсем невинными.
Уважаемые  граждане нашего города, успешные бизнесмены, почтенные отцы семейств, члены  благотворительных обществ, заслуженные спортсмены и пропагандисты активного  образа жизни. А в недалеком прошлом (и десяти лет не прошло) - корифеи  бодиарта. Мастера ножа, паяльника, утюга и обрезка трубы. В их руках  обыкновенная железная труба с легкостью превращалась то в бейсбольную биту, то  в фаллоимитатор. Виртуозы.

Нет, они меня не узнали. Я их узнала с трудом, как же они могли узнать меня. Так и сидели втроем в "Теремке", потягивая кофе (никакого пива - это  вредно для здоровья) и обсуждая футбольную турнирную таблицу.

Я хорошо  помню, что и кому я говорила, их действительно в ту ночь было пятеро. Но  иных уж нет, а те далече, времена были лихие, двоих схоронили. Я навестила  их могилки. И оформила соответствующим образом. А газеты писали про разгул  вандализма и ритуалы сатанистов. Да, не допили они кофеек, не судьба.

Нет, конечно же я заметила их не случайно. Этих козлов я тоже искала, хоть и не так активно. И нашла. И  узнала, когда эти "футболисты" собираются погонять мяч (растрясти жирок) и  где они потом отдыхают.

Как только они вошли в "Теремок", мне осталось  обработать сигарету (с этого момента счет шел на минуты), зарядить  "мыло", войти в кафе, занять соседний столик, повесить сумочку на спинку стула, заказать  кофе, спросить у бармена, где туалет и спокойно уйти. Я уложилась. Грохнуло  хорошо, стекла аж свистели по улице. Никого не задело. Правда, бармен оглох  на неделю, но на его профессиональных качествах это никак не отразилось. А  этих уродов посекло хорошо, ведь я добавила в сумочку немножко  гвоздей, немножко  иголок, стальных шариков - им понравилось. Думаю, я обработала их тела не  хуже, чем они когда-то обработали мое. Было приятно узнать из газет, что  умерли они не сразу. Первый даже суток не протянул, а вот последний почти три дня продержался.

Нет, я нормальная, это вы тут все ненормальны. Все знают, кем были эти  подонки, но вина их не доказана, а значит, они - честные люди. Значит, они  как бы всех этих гнусностей не творили. А я человеконенавистница, зверь, потому  что моя вина доказана, потому что я ничего не скрывала. Они убили и  искалечили людей больше, чем сидит в этой тюрме. Но они хорошие. А я, которая  избавила землю от этой мрази, плохая.

Какой самосуд, не смешите меня. Я  хотела сделать все законно, но меня засмеяли, и еще посадили за то, чего я  не делала. И я ненормальная? А вы нормальны? Лучше уж тут сидеть до смерти, чем жить среди таких "нормальных".

Сделать саму бомбу было еще проще. Мешок аммиачной селитры (в хозяйственном  магазине), мешок древесного угля (там же), упаковка алюминиевой пудры (там  же), канистра солярки (на ближайшей автозаправке). И пресс для выдавливания  виноградного сока (недорого, но очень тяжелая штука, пришлось брать такси). И  все.
Селитру я даже на сковороде пережарила - чтобы воду удалить. Все должно  быть сухим, иначе получится ерунда. Потом селитру измельчаете в порошок. И  древесный уголь тоже. Хорошо все перемешать, добавить солярки и под пресс. Тут  главное - создать давление. Я даже надевала трубу от пылесоса на ручки  винта, чтобы рычаг увеличить.
Три часа культуризма и в итоге получилось что-то, по форме напоминающее  торт - с углублением для "мыла". Ночью я вынесла изделие на лестничную площадку и уронила его с высоты своего роста на бетонный пол. "Торт" даже не  треснул. Довольная я пошла спать.

Во всех этих взрывных делах есть одна особенность - взрывчатка домашнего > изготовления типа "мыло" хранится от недели до месяца, а потом начинает  приходить в негодность. Зато ее не обнаруживают собаки. Где-то найдешь, где-то  потеряешь.

Оставалось определить место закладки и способ подрыва. Не самая трудная  часть работы. В выходные дни, когда на площади полно гуляющих, я исходила  эти десять метров вдоль и впоперек. Я подходила к клумбам, рассматривала  елки, прикидывала, можно ли устроить от них направленный взрыв с  разлетающимися веером стальными шариками. Очень ненадежно и может посечь невинных людей.

А как вы думали? Я человек, это вы идиоты.
Я подходила к гранитным ступеням, ведущим к дубовой двери. Я заглядывала в мусорные урны  по слева и справа от входа. Урны чугунные, эффект будет убойный, но  опять же - поражение  пойдет горизонтально, а вокруг люди. Но вот решетка перед ступенями - другое  дело.  Тяжелая решетка, сваренная из стальных уголков, лежала в прямоугольном  углублении перед первой ступенькой. С одной стороны решетка держалась на  стальных кольцах - своего рода петлях. Любители сдавать металлолом не могут  ее украсть, а уборщица может ее откинуть вверх и убрать мусор, накопившийся  за день. Во всяком случае, она должна убирать этот мусор ежесуточно. А что  было под решеткой? Неужели бетон? Нет, прямоугольный стальной лист. А под  листом? Под листом просто земля. Ура.

Дворничиха приходила убираться к "Помидору" каждый день. Не очень хороший  расклад, думаю, и ее он мало устраивал, нынче труженицы ЖЭКов выходят на  территорию через день, а то и через два. Но тут - центр города,  площадь, окруженная  увеселительными заведениями. Каждое утро - горы пустых бутылок, фантиков,  пакетов, презервативов и прочего добра. Попробуй не убери хоть одно утро - тебе  не поздоровится.
Чтобы засечь время ее появления, я несколько дней подряд  пробегала трусцой в тренировочном костюме через площадь. Бабушек, мечтающих  вернуть молодость, сегодня хватает и я не бросалась в глаза. Через неделю  пробежек я знала, что убирает улицу и участок площади возле "Помидора" розовощекая  толстушка в оранжевом жакете. Появлятся около семи и уходит в районе восьми  утра. Кроме нее площадь убирали еще несколько теток разного возраста. Между  собой они не общались, во всяком случае, ничего такого я не заметила.

И вот, что я сделала. Во вторник я появилась на площади в своем рабочем  синем халате и со своими орудиями труда - веником, совком и кульками для  мусора. В понедельник приходить было опасно. Много мусора после выходных и  моя "конкурентка" могла выйти на работу пораньше.
Надо сказать, что женщина  в спецовке с веником, идущая по улице, превращается практически в невидимку.  Никто на вас внимания не обратит, даже утренние пьяницы воспринимают  дворничиху, как деталь пейзажа. Я спокойно подошла к решетке, подняла  ее, отковырнула металлический лист и железным совком выкопала углубление в грунте под размер  своего "торта". Землю собрала в черный кулек, смела мусор, положила на место  лист и решетку. И ушла. На работу.
Остаток дня я изготавливала "мыло" и  запал. В среду утром я была "спортсменкой". Толстушка в оранжевой безрукавке  трудилась как обычно, ничего особенного в ее поведении я не заметила. Пробегая  трусцой мимо нее, я бросила взгляд на решетку - она лежала как ни в чем не  бывало.
Вечером "мыло" и запал были готовы. Я установила "мыло" в выемку  торта и легла спать.

Нет, нельзя сказать, что в эти дни я действовала, как робот, автомат. Я  работала, ела, пила, спала, ходила в душевую общежития, смотрела по вечерам  новости в фойе, болтала с комендантшей. Но видела все это как бы со стороны. 

Нет, и отстраненностью это назвать нельзя. Я даже не знаю, с чем сравнить.  Ну, может быть с этим. Вам приходилось бывать в постели с неопытным  любовником? С парнем, который понятия не имеет, из каких кнопок вы состоите,  но очень старается. А вы уже знаете вкус этого и не хотите упустить свой  десерт. И вы не то что бы холодны или равнодушны к нему, нет, вы  СОСРЕДОТОЧЕНЫ.
Вот он где-то что-то случайно задел, то что вам нужно, и  где-то что-то шевельнулось, какое-то предвкушение, предчуствие, тень  ощущения. Оно появилось и тут же исчезло, но вы уже мобилизованы, вы уже его  ловите. Вот еще раз, и еще раз, и еще. И вы мобилизуетесь, цель становится  вполне осязаемой, вы начинаете двигаться к ней, еще предстоит долгий путь, но  вы уже в процессе, вас не сбить.
Вы отстранены? Нет, вы в теме, но вы  сосредоточены.
Вы не обращаете внимания на окружающий мир? Нет, вы его  вполне воспринимаете, но как бы сквозь стекло, краешком, большая ваша часть  здесь и сейчас, в процессе. И даже если молодой балбес начнет задавать  идиотские вопросы, вы не будете размениваться на раздражение и  разочарование, вам четвертак и вы уже опытный боец, вы идете к цели. Вы  вообще ни о чем не думаете, вы просто движетесь к цели.

В четверг я привезла снаряженную бомбу (без запала) и установила под  железным листом и решеткой. Одну из петель решетки я немного подклинила с  помощью небольшого болта. Теперь решетка ложилась плотно на лист лишь одним  углом, а чтобы второй угол лег на лист, на него нужно было наступить. Стук  получался негромким, такие вещи с решетками часто происходят и я надеялась, что  никто не станет обращать на это внимания.
В пятницуя установила в "мыло" запал, а конец шнура с капсулой вывела под стальной уголок решетки. При нажатии уголок упирался в металлический лист, а  капсула оказывалась как бы под крышей.
В ночь на субботу я не спала. Смотрела  в потолок и вспоминала Костика. Это лирика, фигли вам рассказывать, вам это  не нужно знать. Все, что вам нужно знать, произошло в субботу.

В субботу я была на площади с утра. Гуляла туда-сюда, пила кофе, ела  мороженное, кормила голубей хлебными крошками, смотрела на возню детей у  фонтана. И не спускала глаз с проспекта Карла Маркса (а какой еще проспект  может выходить на плолщадь Ленина?) Другого пути к площади не было.
Проспект  там прямой, видимость отличная, с момента появления машин на горизонте и до  выхода суки из "порша" у меня было пять минут как минимум. А за пять минут  можно многое успеть, если вы знаете, что надо делать. Я знала.

В полдевятого вечера черный "порш" появился на горизонте. За ним шел "мерс" и еще какая-то колымага, я не стала выяснять, какая именно, а поспешила  занять позицию. Когда они парковались, я уже сидела на скамеечке, возле  влюбленной парочки, и ела мороженное. Никаких репортеров, никаких  восторженных представителей народа. Тут слишком хорошо знали эту стерву. Люди  просто делали вид, что не замечают ее. И держали дистанцию.
Два быка впереди, два сзади. И она с кем-то из прихлебателей посередке. Все  как обычно. Она не стала ждать остальных, поспешила к дверям. Туфли на  шпильках, чулки, платье, блузка. Все это шитье. Какая безвкусица. Чем дороже  она одевалась, тем меньше вкуса проявляла. Деньги не заменяют вкуса, сейчас  она выглядела как ряженная доярка.
Я отмечала все это автоматически. И  считала ее шаги. Когда ей осталось два шага до решетки, я потянула правую  ногу под себя.

Леска. Пятнадцать метров обычной капроновой лески из охотничьего магазина. Она  натянулась, вырываясь из шва между бетонными плитами, и передвинула капсулу  под боковину стальной решетки. Уже темнело и молодая парочка ничего не  заметила. А один из охранников заметил. То ли уловил боковым зрением, то ли  услышал, как звякнула капсула, не знаю. Он рванулся назад, к хозяйке, даже  успел сделать какой-то жест рукой, и наступил на решетку.
А она уже занесла  ногу в очередном шаге. Я открыла рот на всякий случай.  Это был самый короткий запал изо всех возможных. Капсула и сантиметр жгута.  Задержка в одну секунду, я проверяла. Но в тот момент мне показалось, что  бомба не сработала. Я услышала шипение, увидела язычок пламени и маленькое  облачко дыма. И тишина. Жаль, подумала я. И тут жахнуло.

Взрыв был потрясающий. Я его пережила. Я его прожила. Я шла к нему семь  лет. Вспышка, гром, разлетались какие-то ошметки. Чистый армагеддон. В ушах  звенело, но я почти все слышала, не зря открывала рот. Тех, кто шел  сзади, отбросило  на машины. Кажется, все они выжили. В конце концов, они легко  отделались, пережили  секундную боль и повалялись в больнице. Им не писали паяльниками вензеля на  спине, не гладили утюгами три часа подряд, в них не засовывали железную  трубу, не отрезали уши. Их не унижали, над ними не издевались. Им просто  показали, что они обыкновенные смертные, а не боги.

Четыре быка просто испарились, разложились на атомы. Но вот стерва меня  удивила. Я увидела ее на клумбе, между елками, метрах в двадцати от воронки.  Верхнюю ее половину. Куда подевалась нижняя, ума не приложу. Она ползла по  клумбе, быстро перебирая руками и что-то бормотала. Я знала, что такое  бывает - еще минут двадцать она будет в шоке, сосуды сжаты, кровяное  давление поддерживается и она переживает нечто вроде эйфории.
Я пошла к ней,  пересекая аллею. Народ на площади паниковал, все разбегались кто куда. Я  могла спокойно уйти, смешаться с толпой. Но я шла к ней.
Она ползла по траве и бормотала: "Люда-Люда-Люда-Люда". Без остановки. Люда  это я. Я шла к ней, она ползла ко мне и повторяла мое имя. Вот мы и  встретились. Я присела возле нее на корточки и с каким-то радостным  любопытством заглянула в ее лицо.

Глаза ее бегали, как когда-то, это уже  потом специалисты поставили ей мимику, и она стала стекленеть взглядом во  время разговора или интервью. Она все повторяла мое имя, а я молча  улыбалась. Чего воздух сотрясать? Ей жить оставалось минут десять. Я  перевернула то, что от нее осталось, на спину. Да, я решила напомнить ей о  ее обещании.
Нет, зачем писать на ее могилу, если она уже мертва, но еще все понимает? Я  пописала прямо на нее. Никогда не думала, что это доставит мне такое  удовольствие. А она все повторяла мое имя, захлебываясь мочой и зажмуривая  глаза. Стерва. Еще и дура к тому же.
А что касается второй части ее обещания,  то... Я не так крута. Я просто наклонилась к ней, к ее мокрому лицу и  спросила:
- Ты слишишь меня, стерва?
- Люда, Люда, я слышу тебя, как не слышать, Люда, я тебя слышу.
- Попросишь у господа бога.
Потому что я уверена: бог - женщина. И дьявол женщина. А еще я знаю, что  это одно и то же лицо.

Есть такая поговорка, что месть это блюдо, которое лучше подавать холодным. Полная ерунда. Месть это такое удивительное блюдо - чем дольше его  готовишь, тем горячее оно становится. Горячее, еще горячее, уже обжигающе  горячо, а вам все мало. И если вы не отомстите, ваша ярость сожжет вас  дотла.
Если бы я могла, то взорвала бы эту стерву миллион раз. Я взрывала бы  ее каждый день - утром, днем и вечером. Целой вечности мне было бы мало, чтобы  отомстить. А теперь что? Она сдохла и я не могу взорвать ее еще раз. А  жаль. Потому что моя ярость не умерла, она никогда не умрет. Я умру, а моя  ярость останется жить.
Говорят, что ненависть можно переплавить в любовь. К мужчине, к детям. Только  у меня нет мужчины, нет ребенка. И уже никогда не будет. Она их убила. За что? У нее не было ни одной веской причины, чтобы убить двух невинных  людей. А у меня эта причина была. Поэтому я сижу в тюрьме. И вам лучше не  выпускать меня, потому что я вырежу весь ее поганый род до десятого колена. Чтобы  уравнять счет. Хотя бы номинально.
Наверное, лучше было бы меня убить, но я рада, что смертную казнь отменили. Вы не имеете никакого права казнить меня, забить как свинью на бойне,  безоружную, без права защищаться. Особенно вы, потому что защищаете воров и  убийц, а наказываете тех, кто ищет справедливости. И мне плевать на то, что  вы обо мне думаете - вы и подобные вам. Во мне нет ни на йоту ощущения вины  или хотя бы тени сожаления. То, о чем я жалею, от меня не зависело.
Поэтому  идите к черту.

Отредактировано ingvar (31-01-2010 04:21:54)