Маленько проды

Эх, возраст, возраст… Вернуться бы лет на сорок назад, горы бы свернул. А сейчас проклятая слабость подступает даже после бесед с членами Триумвирата. Левая рука немеет. Плохой признак, как говорят доктора. Старое сердце уже не справляется с нагрузками, которые не всякому молодому под силу. Но Диаса, кажется, уломали. Будут деньги на достройку нового чуда света – Железной Башни. То есть, с виду эта ажурная конструкция, словно вживую сошедшая со страниц дневника Мартина Ланге, никак не напоминала каменные бастионы старых фортов.  Огромные стальные профили склёпывали на месте строительства не менее внушительными заклёпками, после чего конструкцию немедля красили специально для этой цели придуманной стойкой краской. Строительство шло второй год, Башня поднялась на двести метров, давно переплюнув по высоте все известные творения человеческих рук, и при этом оставалось возвести ещё около пятидесяти метров, чтобы завершить проект. Самый амбициозный и притом неоспоримо важнейший проект Сен-Доменга за последние полвека. И старый генерал Магнуссон признавался себе в том, что больше всего на свете хотел бы дожить до его завершения. А там и помереть не жалко.

- Господин генерал, «Сварог» и «Перун» на горизонте.
- Как – «Сварог» и «Перун»? Им же было приказано отбыть в Квебек на помощь Касадо!
Вопрос действительно был риторический: приказ был отдан ещё месяц назад, когда пожилой генерал сумел переломить стойкую неприязнь «заслуженных» к «выскочке» - докторскому сынку Касадо. («Для вас личные дрязги важнее интересов государства, господа?») Чёрный и красный гиганты, давно уже не имевшие ничего общего со своими дедушками – парусными линкорами прошлого века – на тот момент находились в Новом Орлеане. На текущем ремонте. В приказе чёрным по белому было написано: по окончании ремонта и бункеровки отбыть в район боевых действий – к заливу Святого Лаврентия. Смотаться туда-назад линкоры никак не успевали, получить новости – тоже. Тогда либо адмирал Виктор Эшби сошёл с ума, проигнорировав приказ главнокомандующего, либо…
Выяснить это, к сожалению, можно было лишь при личной встрече, но и сейчас генерал должен был кое-что сделать. Чтобы загодя облегчить расследование.
- Всех членов Совета капитанов сюда, - прорычал старик, наливаясь гневной краской. – Всех! С бортов кораблей, из церкви, из-за стола, из шлюхиных постелей – немедля!
Ординарец, давненько уже не видевший генерала в таком гневе, выскочил из кабинета, словно ошпаренный. Надо ли говорить, что приказ его превосходительства был исполнен в самое кратчайшее время? По прошествии полутора часов господа адмиралы, капитан-командоры, глава СБ Васкес, главный прокурор Республики Фронтенак и губернатор столичного округа Хайнеманн, недоумевая по поводу такой спешности, собрались в Алькасар де Колон. Не хватало лишь двоих – адмирала Виктора Эшби и вице-адмирала Йоста ван дер Хидена, которые должны были с минуты на минуту явиться с бортов своих линкоров. Тесный зал заседаний едва вмещал три десятка человек – в столь полном составе Совет капитанов собирался за всю историю Сен-Доменга считанные разы. И всегда поводом было нечто чрезвычайно важное. Обычно члены Совета бывали в курсе событий, но сейчас ломали головы. Генерал хмурился, предлагая дождаться отсутствующих. И, когда те наконец пожаловали с корабля прямиком на чрезвычайное заседание, начал с места в карьер.
- Адмирал Эшби, - проговорил старик, когда все, повинуясь его знаку, умолкли. – Я, признаться, был весьма удивлён тем, что вы сейчас находитесь среди нас, а не на полпути к заливу Сен-Лоренс. Извольте объясниться.
Нечасто адмирал Виктор Эшби попадал в ситуации, когда у него буквально отвисала челюсть. Сейчас ситуация оказалась именно такова. Но стоять, выпучив глаза, было не в его стиле.
- Господин генерал, я не совсем понимаю, к чему вы клоните, - ответил он, ошеломлённый происходящим. Только вошёл – и нате, получите дубиной по темечку. – Перед выходом в Новый Орлеан я получил чёткое предписание по окончании ремонта вернуться в порт приписки. Никаких иных предписаний за всё время стоянки в Новом Орлеане ни я, ни вице-адмирал ван дер Хейден, - кивок в сторону краснолицего полного голландца, - не получали. Ремонт был окончен на неделю раньше срока, и мы поспешили вернуться.
Если бы перед ним был кто-то другой, Оскар Магнуссон мог бы и усомниться. Но братья Эшби – и старший, и младший – несмотря на сложные характеры, отличались непроходимой честностью. Если говорит, что не получал приказа, значит, не получал. Можно даже в судовой журнал не заглядывать. Но если так, то…
- Если мне не изменяет память – а она мне пока ещё не изменяет, - генерал, казалось, сейчас кого-нибудь убьёт, - упомянутый приказ должен был отправить адмирал Беккер. Канцелярия Совета находится в его ведении… Шрёдер!
Упомянутый адмирал побледнел и упрямо поджал губы. А ординарец, покинувший зал с началом заседания, выскочил, как чёртик из коробочки. Чёрт побери, попробовал бы он замешкаться!
- Шрёдер, немедленно поднимите списки отосланных в Новый Орлеан приказов за последние два месяца, - Магнуссон ронял слова, словно камни. – Бумаги отдадите мне в руки.
- Но… - начал было Беккер.
- Помолчите, адмирал, - Магнуссон пресёк препирательства на корню. – Это в старой Европе действовало правило: «Вассал моего вассала – не мой вассал». Здесь Сен-Доменг, а в Сен-Доменге существует строгая иерархия, которую до сих пор никому не приходило в голову оспаривать.
Ординарец управился на диво быстро. В бумагах при генерале Магнуссоне всегда наблюдался идеальный порядок, да и требовал он не так уж и много. Словом, не прошло и десяти минут, как Шрёдер положил перед генералом прошитую тетрадь размером с судовой журнал. С корешка тетради свисала внушительная сургучная печать с оттиском гербового кораблика.
- Итак, - старик, пролистав до нужной страницы, ткнул пальцем в нужную дату, - приказ был отдан мной одиннадцатого марта сего года. Курьерская почта уходила на следующий день. Если в канцелярии не жевали сопли, а составили бумагу в должный срок, пакет должен был отправиться двенадцатого числа, однако за двенадцатое число таковой пакет в отправке не значится… Как вы изволите это понимать, адмирал Беккер?
- Я полагал, что смогу лично доставить ваш приказ в Новый Орлеан, - сухо ответил вышеназванный. – Ведь так или иначе мне через двое суток нужно выходить в море, и как раз курсом на континент.
- Сегодня уже семнадцатое апреля, милейший! – рявкнул старик, громыхнув кулаком по столу. – Даже в самой занюханной конторе клерки исполняют распоряжения начальства незамедлительно, а вы, морской офицер, изволите что-то там себе полагать!
- Господин генерал, вы знаете, какова моя позиция относительно эскадры капитана Касадо, - теперь в голосе Беккера прозвучали обида и злость. – Я считал и считаю, что он справится с порученным заданием имеющимися у него силами. Незачем отправлять на край света два сильнейших линкора страны, когда обстановка так сложна!
- Думаете, старый пират выжил из ума? Думаете, вы можете по своей прихоти отменять мои приказы? – зарычал Магнуссон, поднимаясь. Офицеры возмущённо загалдели: за семьдесят лет это был, пожалуй, первый случай, когда прямой приказ генерала проигнорировали. – Что вам, чёрт подери, известно об упомянутой вами обстановке?.. Ни хрена вам не известно! Вы попросту сводите личные счёты, пользуясь своим положением! Или я ошибаюсь, и это не просто сведение счётов, а? Молчите? Быть может, с господином прокурором вы будете более откровенны, он, надеюсь, разберётся, кто вы – дурак или предатель. Вы арестованы!
- Господин генерал, я не потерплю!.. – вскочил Беккер. – Я дворянин!.. Офицер!
- Вашу шпагу, господин Беккер, - сухо проговорил Эшби.
Конечно, все присутствующие могли постоять за себя. Но у Виктора Эшби в этом смысле была уж очень плохая репутация. Иными словами, драться с ним саблями или врукопашную не рисковали даже самые отчаянные головы. Что оставалось адмиралу Беккеру? Только подчиниться.

Потянуло кого-то на авантюры