Ещё кусманчик

Знание… Нет – скорее, понимание. Оно вливалось, будто вода в пустой сосуд. Икерт. Эту девушку так зовут. Означает "прекрасная женщина". Что ж, юная учительница  своему имени вполне соответствует... Та-Нутур - земля богов. Та-Кем - чёрная земля - это на том, восточном берегу Хапи. Нила... Имена, понятия, глаголы... Сюзанне казалось, прошла вечность, прежде чем Икерт с ироничной полуулыбкой что-то прощебетала. "Урок окончен, госпожа Шошан. Не увлекайся, голова заболит", - смысл её слов накладывался на непривычное звучание, будто субтитры. К такому нужно привыкнуть.
- С...пасибо, - Сюзанна едва сумела расцепить зубы. Египетское слово она вытолкнула из себя с таким трудом, словно наелась цемента. И, тщательно проговаривая непривычные звукосочетания, задала главный вопрос: - Где я нахожусь?
- В доме Асет, госпожа, - последовал ответ. - Я служу богине. Мы все ей служим - и ты теперь тоже.
- М-да. А как насчёт спросить моего согласия и заключить трудовой договор? - Сюзанна, издеваясь над собой, перешла на родной язык.
- Прости, госпожа, почему богиня должна спрашивать согласия у человека? Она богиня, и её воля - закон.
Вопрос Икерт убил Сюзанну наповал. Причём, не сама его суть, а...
- Вы... Ты понимаешь по-русски?
- "Божественный наставник" умеет многое, - девушка с улыбкой продемонстрировала "планшетник" и коснулась пальчиком обруча на голове. – Я не говорю, но понимаю твой язык.
"Понятно, - мысленно съязвила наша героиня. – С языком разобрались, а вот с техникой пока возникли большие-пребольшие вопросы. "Божественный наставник". Ничего себе название для обычного планшетника! То есть, мы знаем технику на уровне продвинутого пользователя... Стоп: а кто же тогда эту технику создаёт? Неужели мифические боги? Но планшетник-то далеко не мифическая, а вполне реальная вещь... Ничего не понимаю".
Признав интеллектуальное поражение, Сюзанна временно оставила попытки разобраться во всём и сразу. Всё равно не получится. Лучше смотреть и запоминать. Запоминать и …помалкивать. Чем бы ни был этот мир, здесь она никто и звать никак. Шанс вернуться - один-единственный на миллиард шансов против! - состоял в том, чтобы понять, как именно она сюда попала. Мало ли, вдруг процесс обратим. Техника бездушна, всё зависит от того, что в неё заложено и кто пользуется... Итак, предлагаете учиться? С удовольствием.
- А кто такие - боги?
- Как? Ты не знаешь богов, госпожа? - Икерт, кажется, испугалась. – На них держится мир!
- Можешь не верить, но у нас такие не водятся. Могу я посмотреть на бога? Хотя бы издали?
- Символы их могущества стоят везде, но человек не может видеть самих богов, если они этого не хотят. Ослушника ждут невыразимые никакими словами мучения!
- Ну, что ж, обыкновенные ...боги, - честное слово, Сюзанна еле удержалась от применения к упомянутым слова "психи", и то только потому, что не нашла в новоприобретённых знаниях такого понятия. - Приму на веру...

- Хамка.
- Да, почтения от неё нам не дождаться. Впрочем, оно нам и не нужно.
- Я не потерплю непочтительного отношения от... от этой бесхвостой обезьяны!
- Придётся. Её знания бесценны.
- Хорошо. Я подожду, пока они перестанут представлять для нас исключительную ценность...

11

То-то и оно, что произошёл обмен простейшими, базовыми понятиями. Чтобы просто завязать контакт. Потом будет набор основных правил языка и словарного запаса. Не секрет, что при обоюдном незнании языка самым сложным будет как раз первый этап - базовые понятия. С помощью продвинутой техники и какой-то матери тут это обошли

Ещё проды

11

"Серёженька!!!"
Просыпаться в холодном поту, с хриплым воплем и дыханием загнанной лошади – удовольствие гораздо ниже среднего, можете поверить на слово. Но если вы мать единственного сына и видите во сне, как он… как его… нет, не убивают – куда-то затягивает, и вы ничего не можете сделать… Словом, Сюзанне приснился кошмар. Но пробуждение было куда хуже сна. Отдышавшись и окончательно стряхнув с себя остатки липкого ужаса, она явственно осознала, где находится. И разревелась в полный голос.
"Серёженька, Лёша…"
Рана была свежей, ничто не отвлекало, и боль от потери затмила всё.
Серая мышка сунула любопытный носик в миску, откуда вкусно пахло, а миска оказалась кошачьей кормушкой…
Все эти технические чудеса, все эти ненормальные "боги", чёрт бы их побрал, не стоили ни единого мига рядом с любимыми людьми. Назад. Любой ценой – вернуться к ним…

- Вот прекрасный стимул для побуждения нашей …гостьи к сотрудничеству. Пообещаем ей возвращение домой.
- Коварство женщин вошло в поговорку, но ты превосходишь всех, мама, - почтительный сын, он же носящий грозный титул Царя богов, бывал и язвительным. – Впрочем, эмоциональность нашей невольной гостьи с головой выдаёт в ней человека. Наши семейные связи не столь прочны – цивилизация, увы, размывает их.
- Дело не в цивилизации, сын, - возразила мать. – Наши соотечественники, не относящиеся к правящей касте, точно так же привязаны к своим семьям… если они у них есть.
- Ты забыла добавить, мама, что наши простецы всё чаще роднятся с местными.
- Тебя это не устраивает?
- Мы создавали эту расу как прислугу. Очевидно, Нин, работая над этим проектом, переусердствовала с их наследственностью.
- Мудрый Джехути видит в них скорее учеников, чем слуг.
- Каждый имеет право заблуждаться так, как считает нужным. Никто не совершенен, мама, в том числе и мы с тобой. Но моё мнение ты знаешь: слуги должны знать своё место.
- Боюсь, мы не до конца понимаем стремления давно ушедшей Нин… Возможно, она и не желала создавать только лишь тупые биомашины, кто знает?
- Тогда она создала новый разум.
- Да. И, боюсь, наша гостья тому подтверждение. Прошедшие тысячелетия научили людей мыслить. Пусть не так, как мы, но сходным образом.
- Ты этого боишься, мама?
- Скорее, опасаюсь. Это не лучшая планета нашего доминиона, но зато прекрасное убежище на случай …некоторых разногласий с Императором. Не хотелось бы её потерять. Поэтому, сын, - заботливая и любящая мать посмотрела на Царя богов долгим испытывающим взглядом, - на твоём месте я бы хоть на время забыла о шашнях с Хатор и занялась этой проблемой. Если люди будущего знают хотя бы десятую часть правды, они встретят нас не как создателей, а как смертельных врагов…

Служанки, видя, что "госпожа Шошан" пребывает в самом мрачном расположении духа, одевали и причёсывали её без единого слова, зато вдвое прилежнее, чем вчера. Лёгкий завтрак Сюзанна проглотила, не почувствовав вкуса. Только писк "голодной" мобилки, которую она почему-то до сих пор не отключила, вывел её из ступора. Выключив бесполезный аппарат, бывшая библиотекарша со скрупулёзностью судебного пристава, описывающего имущество должника, сочла содержимое сумки. Бумажные гривны, мелочь и приватовскую зарплатную карту можно раздавать на сувениры, вряд ли тут в ходу украинская валюта. Блокнотик с телефонами… Пусть лежит, как память. Зарядное от "нокии". Пластиковый пакетик для покупок. Какие-то чеки, квитанции за коммунальные услуги, обрывки бумажек с "одноразовыми" телефонами, ключи, дешёвая косметика, конфеты… Словом, обычный мусор, населяющий среднестатистическую дамскую сумочку. Ничего полезного для жизни в новом, незнакомом мире. Хотя если тут в ходу планшетные компьютеры и система, подозрительно похожая на упоминающиеся в фантастике нейроинтерфейсы, то мобилка может и сгодиться.

Отредактировано Елена Горелик (22-11-2010 13:18:52)

Ещё прода

Служанки, видя, что "госпожа Шошан" пребывает в самом мрачном расположении духа, одевали и причёсывали её без единого слова, зато вдвое прилежнее, чем вчера. Лёгкий завтрак Сюзанна проглотила, не почувствовав вкуса. Только писк "голодной" мобилки, которую она почему-то до сих пор не отключила, вывел её из ступора. Выключив бесполезный аппарат, бывшая библиотекарша со скрупулёзностью судебного пристава, описывающего имущество должника, сочла содержимое сумки. Бумажные гривны, мелочь и приватовскую зарплатную карту можно раздавать на сувениры, вряд ли тут в ходу украинская валюта. Блокнотик с телефонами… Пусть лежит, как память. Зарядное от "нокии". Пластиковый пакетик для покупок. Какие-то чеки, квитанции за коммунальные услуги, обрывки бумажек с "одноразовыми" телефонами, ключи, дешёвая косметика, конфеты… Словом, обычный мусор, населяющий среднестатистическую дамскую сумочку. Ничего полезного для жизни в новом, незнакомом мире. Хотя если тут в ходу планшетные компьютеры и система, подозрительно похожая на упоминающиеся в фантастике нейроинтерфейсы, то мобилка может и сгодиться. Только кому? Ей самой? Ой, вряд ли…
Умывание-одевание-причёсывание, завтраки-обеды-ужины, уроки Икерт… Так проходил день за днём, Сюзанна не сбилась со счёта только потому, что стала отмечать дни в блокноте. Египетский язык просачивался в её сознание не хуже, чем английский по методу Илоны Давыдовой. Не прошло и двух недель, как "госпожа Шошан" заговорила – с акцентом и ошибками – на языке местных осин… прошу прощения, песков. Но за пределы здания её не пускали даже под охраной. Круг общения ограничивался Икерт и служанками, лишь дважды приходил Хебти – передать своей сестре очередное повеление богини Асет. "Лишь мои мать и брат удостоены счастья лицезреть богиню ежедневно, - призналась Икерт, когда Сюзанна задала прямой вопрос. – Я всего лишь младшая жрица дома Асет и допущена к лицезрению только по большим праздникам". "Кто же тогда я?" – спрашивала наша героиня, откровенно страдая от скуки. "Ты – гостья богини. Это великая честь. Когда ты познаешь наш язык, богиня допустит тебя к своей особе".
Что ж, отличная причина поднажать на древнеегипетский. И Сюзанна поднажала…

12

- Богиня довольна твоими успехами, госпожа Шошан, - Хебти, как обычно, был сама невозмутимость. – Она велела передать тебе это.
Хлопок в ладоши – и незнакомая служанка с поклоном поднесла Сюзанне очередной ларец.
- Украшения? Зачем?
- Богиня равняет тебя с лучшими из людей. Чему ты удивляешься?
- Это слишком дорогой подарок.
- Ты права, госпожа Шошан, это бесценный подарок. Золото имеют право носить лишь боги и люди божественной крови.
"Ого! – подумала Сюзанна, скосив взгляд внутрь ларца, где блестело золото и переливались драгоценные камни. – Меня приравняли к аристократии? Интересно. Большой аванс означает, что с меня тоже мало не стребуют… Вот теперь мне стоит быть повнимательнее к каждой мелочи".
- Передай богине мою искреннюю признательность, достойный Шемсу-Гор, - сказала она вслух, стараясь чётко проговаривать египетские слова. – Её благосклонное внимание тронуло моё сердце, и я не останусь неблагодарной.
"Тьфу, как вычурно они выражаются… Аж самой противно, честное слово".
Она уже знала, что её учат "священному" языку жреческой касты, который отличался от языка земледельцев куда больше, чем сухой канцелярит от базарного суржика. Но ей довелось жить среди жрецов – фактической обслуги неведомых пока "богов" – а те предпочитали не вспоминать о своём происхождении. Даже Икерт, было, поморщилась, когда Сюзанна спросила, кем были её деды-прадеды.
"Ну, ладно. Аристократка, говорите? Будет вам аристократка в полный рост…"
- Могу я совершить прогулку? – спросила Сюзанна.
- Богиня не велела выпускать тебя из дворца. Прошу понять верно, госпожа Шошан: ты здесь не пленница, а гостья, не знающая нашей жизни. Богиня не желает, чтобы тебе был нанесен даже малейший вред.
"Истукан, - с раздражением подумала Сюзанна, сцепив пальцы "замочком". Хебти, может быть, отличный начальник охраны, но никакой дипломат. – Каменный Рамзес. Настоящий полковник".
- Гораздо больший вред мне наносит заключение в четырёх стенах, - сухо проговорила она. – Если ты так боишься за мою жизнь и здоровье, можешь приставить ко мне охрану, но в сад всё же выпусти. Никуда я не убегу.
- Выпустив тебя в сад, даже с сестрой, служанками и воинами, я нарушу повеление богини. Будь терпелива, госпожа. Я скажу богине о твоём желании, и, быть может, она позволит тебе гулять.
- Ты на каждый свой шаг испрашиваешь дозволения богини? – раздражение Сюзанны, копившееся неделями, наконец нашло выход. Быть может, не самый удачный. – Честное слово, как маленькие дети при строгой маме! Туда не ходи, того не делай! Я взрослый человек, я привыкла сама распоряжаться своей жизнью, и делала это не так уж плохо, пока вы не выдернули меня сюда!
На лице Хебти промелькнула тень, которую с большой натяжкой можно было бы назвать усмешкой.
- Госпожа сможет придерживаться законов своего мира, когда вернётся домой. Здесь законы устанавливают боги, - без единой явной эмоции проговорил он. – По этим законам удел человека – терпение и смирение. Научись и тому, и другому.
И вышел, чтоб его, всё с той же "теневой" усмешкой, не означавшей для Сюзанны ничего хорошего.
- Гад ползучий… - буркнула "почётная гостья", сознавая его правоту. Ни терпения, ни смирения, это верно. Только вот учиться им в египетском понимании почему-то не тянуло.