Булат Шакиров
Спасибо)

Не зря торговец спешил на ужин пораньше. Не успели мы съесть половину тушки гирата, как трапезная начала наполняться сторами. Завидев нас, все они непременно стремились устроиться ближе, громко обсуждая трусливого летуна и мою богоизбранность. Постоянно кто-нибудь подходил и задавал вопросы, вроде того, как научить стаха таскать повозку? При этом никто не задавался вопросом – как поймать самого стаха?
Поута подозвали к компании молодых сторов, в которой оказались его знакомые по прошлым посещениям торжища, и долго о чем-то беседовали. Видно, что Поуту разговор неприятен, но один из собеседников придерживает его за руку и, улыбаясь, что-то говорит, кивая при этом в нашу сторону.
- Чего хотели от тебя эти обормоты? – спрашивает Гоат, когда Поут возвращается.
- Да ну их, - отмахивается тот. – Я им сказал, что Мизгирь не продается, а они все равно говорят, мол, сделай так, чтобы нам продали его недорого.
Ничего себе заявочки! Поворачиваюсь в сторону назойливой компании. Тот, что держал за руку Поута, встречается со мной взглядом и, оскалив зубы в подобии улыбки, подмигивает.
- Кто это такие? – опережает мой вопрос Ваал.
- Рудодобытчики из Локсена, - поясняет лавочник, дробя очередную лапу гирата. – Привозят на обмен болотную руду. Наглые ребята. Ходят слухи, что могут и напасть на караван, но подтвердить ни разу не удалось. Наверняка, просто слухи, распускаемые кем-либо, кому они однажды намяли ребра.
Насытившись, заворачиваем в шкуру остатки мяса и покидаем трапезную под протестующие возгласы публики, желающей услышать еще какие-нибудь подробности о нашем необычайном питомце. Надеюсь, завтра ажиотаж спадет, иначе вряд ли Гоату будет толк от такого привлечения внимания – на его товар никто и не взглянет.

Просыпаюсь еще затемно и никак не могу снова уснуть. Проникающий в окно свет фиал отражается металлическим блеском от закрывающего дверь полотна. Замуровался-таки Мизгирь. И лежит довольный у входа, гоняя оранжевый огонек по короне.
- Леег, - раздается шепот толстяка. – Чего хлопаешь глазами? Откупоривай скорее дверь. Терплю с самой полуночи.
- Ну, так разбудил бы. Чего терпел-то? – усмехаюсь в темноту и поднимаюсь.
- Да не хотел отвлекать твоего ткача. А пока наблюдал за ним, задремал. А ловко он как нить к нити клеит. И лапами так это приглаживает, чтобы, значит, поплотнее было. Ну, давай уже откупоривай, - Гоат, поднявшись с топчана, переминается с ноги на ногу.
Подхожу к Мизгирю. Тот поднимается и приветливо разворачивает хобот. Глажу по панцирю.
- Благодарю за очередное качественное изделие, дружище. Но теперь его необходимо снять, ибо кое-кто стремится выйти на свежий воздух.
Толстяк восхищенно цокает языком, ощупывая снятое полотно, но в следующее мгновение, прижав все четыре ладошки к низу живота, опрометью бросается наружу.
  Так как сон прошел окончательно, в сопровождении Мизгиря выхожу на крыльцо. После душного помещения с наслаждением вдыхаю свежий воздух и, расставив в стороны руки, устремляю взгляд в небо. Никогда не был знатоком астрономии, поэтому не могу назвать небо неземным. Такие же завораживающие яркие звезды. Был бы романтиком, назвал бы их манящими. Но я не романтик, и пыльные тропинки далеких планет никогда меня не манили. Да? Не манили? А где же тогда нахожусь в данный момент? М-да…
- Эй, Избранник Создателей, ты чего тут руки растопырил? Дай пройти.
Пропуская вышедшего из дома стора, отступаю в сторону.
Мизгирь скрежещет челюстями, выказывая желание пополнить внутренние резервы, потраченные на производство полотна. Пожалуй, не мешает развеяться на охоте. Горизонт на востоке заметно посветлел. Через полчаса, или четверть местного шага, совсем рассветет и лес станет относительно безопасным.
   Сообщаю о решении возвращающемуся Гоату. Тот соглашается, что спокойнее будет запастись свежим мясом с утра, пока не навязались назойливые спутники. Но отпустить со мной кого-либо из друзей категорически отказывается, мотивируя тем, что в первый день ему нужны будут все помощники.
Накинув амуницию и положив в сумку немного снеди, под умиротворяющее сопение спящих товарищей покидаю постоялый двор. Летун, возбужденно попискивая, семенит рядом. Миновав торговые ряды, выходим через южные ворота, предварительно разбудив парня, вероятно исполняющего роль караульного. Тот провожает нас советом сильно не спешить. Солнечный диск хоть и показал свой краешек, но в лесу еще достаточно темно и крупные змеи могут быть весьма активны.
Миновав луг и убедившись, что под сенью деревьев все еще царит тьма, сажусь на подвернувшийся пенек и достаю из сумки прихваченный завтрак. Холодное мясо загадочного гирата тоже весьма вкусно. Надо, кстати, выяснить, что это за зверь такой. А то встречу и оставлю без внимания.
Из зарослей выскакивает Мизгирь и что-то верещит. Наверное, недоумевает, чего это я тут уселся вместо того, чтобы сопровождать его на охоте?
- Ну ты, блин, без няньки уже и поохотиться не можешь, - ворчу поднимаясь.
И правда, чего я тут расселся? Если какой-нибудь гигантский змей захочет меня сожрать, прежде чем впасть в дневную спячку, то он легко может сделать это и на опушке.
Начинаю углубляться в заросли вслед за летуном, но, подумав, останавливаюсь и прикручиваю шипы поочередно на все дротики. Последнее время привык использовать их лишь как колотушки. Древам удара шарообразным набалдашником вполне хватало, но здесь, говорят, частенько встречаются и весьма крупные их сородичи.
Ввинтив последний шип, бросаю взгляд на торжище и вижу направляющиеся сторону леса пять фигур. Это еще кто такие? Тоже решили поохотиться с утра пораньше, или из числа желающих поглазеть на охоту Мизгиря? Что-то не хочется устраивать представление.
Разворачиваюсь и поспешно удаляюсь в лес, забирая к северу. Решаю пройти выше по течению Лабы и вернуться через северные ворота.
Навстречу проламывается сквозь кусты летун. В хоботе небольшой древ, передняя половина тела которого буквально измочалена ударом шипастой булавы. Помня об укусе, благодаря которому чуть не лишился конечности, Мизгирь теперь бьет своим оружием змеев сразу, как только те окажутся в зоне досягаемости хвоста.
Хвалю питомца, похлопывая по панцирю, и надрезаю шкуру древа, чтобы охотнику удобнее было пожирать внутренности. Под шуршание срезающих плоть сухопутной пиявки челюстей прислушиваюсь, не слышно ли тех пятерых? Слышно только одинокое кваканье чем-то обеспокоенного чика, и чириканье каких-то мелких животных в кронах деревьев.
Охота оказалась неважной. Я так и вообще за час не обнаружил ни одного древа. Даже парящие в воздухе глаза хита ни разу не попались. Мизгирь временами ухитрялся выдергивать из кустов небольших пиявок, размерами еще меньше первой. Вероятно сказывается нахождение рядом большого количества любящих плотно покушать сторов. Хотя, они же не охотники, а торговцы. Что-то не видел я, чтобы Гоат с сынулей хоть раз на охоту ходили. И если окрестный лес столь пуст, то от кого тогда торжище отгорожено высоким плетнем и широгой полосой плима? Оп-па, а не потому ли здесь мало мелкой дичи, что встречаются огромные монстры? Ни разу не видел гигантского змея. И не могу сказать, что в данный момент хочу его увидеть. Не готов я к такой встрече. Вот отслужу в местной армии лет пятьдесят, наберусь боевого опыта, тогда и… А это кто такой?
На стволе поваленного дерева сидит стор. Нижняя пара рук уперта в бока, верхняя сложена на груди. На лице добродушный оскал, не оставляющий сомнений в том, что ждет этот товарищ именно меня.
Оглядываюсь. Мизгиря не видно, носится где-то в поисках дичи. Зато замечаю еще двоих сторов, расположившихся под деревьями слева и справа от первого.
Сзади хрустнула ветка. Оглядываюсь и понимаю, что окружен.
А ребятки-то знакомые – болотные рудодобытчики. Значит это они вышли вслед за мной с территории торжища. Нетрудно догадаться, что этим парням нужно. И что теперь делать? Как доходчиво объяснить, что Мизгирь не продается? Да и купить ли они хотят? М-да. Вот тебе, Леег, и гигантский змей.

Отредактировано Nikin (30-12-2011 23:42:14)