Меня тошнит. Меня реально тошнит от того, что я читаю, и от лезущего из всех щелей предательства. Эта тварь поганая, этот Миша, пидор долбаный...
Англичане, как всегда, для захвата государства использовали пятую колонну. Михаил Сергеевич был в ранге заместителя начальника Департамента государственной безопасности  России, и он являлся вражеским агентом. В дневниках и мемуарах история описана многозначительными намеками и отрывками, но с опытом моего мира составить понятную картину труда не составило. Несмотря на наличие красавицы-жены (Елена удалась в нее), этот урод тяготел к гомосексуализму, на чем и был завербован. Самого начальника ДГБ отравили медленно действующим ядом. Ему становилось то лучше, то хуже, все выглядело как «продолжительное тяжелое заболевание», номинально он исполнял обязанности, но фактически службой руководил (а точнее, все делал для ее развала) Миша. Подобные ключевые фигуры имелись во всей верхушке ― предатель высокопарно называл себя «одним из тридцати, изменивших мир». Дальнейший сценарий ничем не отличался от «оранжевых революций» и «мы ждем перемен». Переворот, приход к власти агентуры Англии, массовые волнения, подогретые разгулом преступности, проплаченными митингами и террористами, обращение шайки подонков, захвативших власть в России, к «государству, олицетворяющему мировую демократию». Чинь помочь не смог: англы с ним решили не церемониться и нанесли мощнейший ракетно-ядерный удар по всем крупным центрам, пустив второй волной химическое оружие. Сейчас та часть материка абсолютно непригодна для жизни. Также был нанесен удар «гуманными» боеголовками (нейтронное оружие?)  по стратегическим ядерным силам сдерживания России и молниеносно введен «миротворческий контингент». Помню, видел на свалке работу таких «миротворцев». Россию покрыла сеть военных баз английского содружества, каждый начальник базы отвечал за свою территорию и пользовался абсолютными правами. Население стало негражданами третьего разряда. Трехмесячное чипование. Отказавшиеся не могли пользоваться платежными системами, любыми видами услуг, их активно вывозили в «адаптационные лагеря». Понятно, оттуда уже никто не возвращался. Колониальная Империя не церемонилась с захваченной страной, но и многое решили заложенное в местном варианте русских послушание, дисциплинированность, сама суть общества потребления. С Реджистансом расправились за семь лет, в основном захватчикам активно сопротивлялись жители сельской, горной и лесной местностей. Не понял, а мы с Солдатом? Ага, вот: «отдельные, крайне немногочисленные, акты неповиновения и диверсий  продолжаются и сейчас, но...» Кстати, одной из целей Реджистанс избрал предателей, высших чиновников и военачальников колониальной администрации. Индивидуальный террор ― доходчивая штука, понимаю. Мишаня, гад, от  возмездия ускользнул. Треть тетради посвящена его радостным слюням по поводу получения эко-дома, «образца свободы и гармонии для жителя цивилизованного мира», и злобным нападкам на криворуких рабочих и техно-недотеп, не умеющих монтировать и обслуживать оборудование. Напрасно он так, напрасно. Очень толковые парни пакостили и совершенно заслуженно. О, вот о Серже. Минуты три с чувством матерюсь во весь голос. Оказывается, папашка Сержа был последним секс-партнером Мишани. Мля, да что за пидорство кругом?! А сам Серж? Удивительно ― нет. «Внимательный, отзывчивый, почтительный молодой человек с ранимой душой». Ага, альфонсина. Халявщик поганый.
Заключительная часть дневника посвящена проблемам предателя. Внезапно умирает супруга. Самоубийство? Он тоже так думает, но строки содержат чувства, более похожие на облегчение. Колониальная администрация отказывается выплачивать пособие «по потребностям». Так, что-то заставили делать: «труд, который увековечит мое имя, поставит  меня в ряд великих реформаторов и созидателей нового демократического мира, труд, достойный памятника...».  Ничего себе самомнение.
Последние страницы посвящены болячкам. Я, конечно, не врач, но если это не рак печени... Верю, есть небесная кара для предателей. Туда ему и дорога. Развязываю завязки  второй папки с толстой пачкой отпечатанных на машинке листов. Обращение к дочери: «Милая Леночка, это главный труд моей жизни. Береги, цени его, сделай все, чтобы достигнутое твоим великим отцом вошло в Историю». Как напыщенно... Просматриваю листы и наливаюсь бешенством. Эта мразь пидарасная написала учебник по истории для населения Северо-Восточных колоний. Вот хрен тебе по всей морде! Накидываю куртку и выскакиваю во двор. Стемнело, небо затянуто тучами, похолодало. Влажный воздух остужает пылающее лицо. Где моя зажигалка? Гори, сволочь, гори! Пламя охотно пожирает скомканные страницы, ветерок разносит легкий бумажный пепел из мангала. При свете пламени глаза выхватывают полные яда и лжи строки. Не будет тебе памятника, ублюдок, и парился над печатной машинкой ты зря. Пачка почти закончилась. Стоп! На последней странице подпись автора. Я уже остыл достаточно, чтобы снова включились мозги. Автограф может пригодиться. Затухающие красные искорки перебегают по черному пеплу. С листом возвращаюсь в комнату, читаю: «невозможно переоценить, в чем я, один из тридцати, секретный сотрудник КИБ № 0175, собственноручно расписываюсь». Заковыристая подпись, «Михаил Сергеевич Свиридов». Кстати, а где первый лист? Прекрасно, я его не сжег, лежит на дневниках. Перечитываю текст, невесело усмехаюсь. Я хотел абсолютную легенду? Вот она, в руках. Осталось только допечатать лист в середину и добавить в мемуары сведения о создании совместно с профессором Штейном человека нового времени, идеально стертого и гармонично записанного для любимой доченьки. Меня! 
На следующее утро проснулся разбитый и мрачный. Прочитанное накануне всю ночь гнало кошмары в сны, поужинать я забыл, как и почистить на ночь зубы. В общем, полное ощущение, что вывалялся в грязи. За окнами шел дождь. Черт, я же оставлял пироги с салатами на улице! В доме уже двадцать градусов тепла, а холодильник еще не запускал. Выскакиваю в трусах и футболке на мокрое крыльцо. Нет, все нормально, висят под козырьком, даже полиэтиленовый пакет не очень намок. Включаю радио, ставлю чайник,  умываюсь. Апатия полнейшая. Знаю, что надо сочинять и печатать листы для легенды, но отвращение к подобной работе во всем организме. Надо, чтобы улеглась информация. Не приедет же Елена в такую погоду? Слушаю прогноз. А завтра тем более не приедет. Завтракаю. Очень вкусно, но полного удовольствия нет. Просто физически хочется вымыться, смыть оставшуюся от чтения записок предателя грязь. Вымыться... Это мысль! Что мне мешает собрать временную систему к водонагревателю и душевой кабине? И к стиральной машине заодно. Проверяю устройства. Перед каждым есть запирающий шаровой кран. Вывинчиваю краны по очереди, внимательно отслеживая ― не хлынет ли вода? Нет, грязевая пробка держит крепко, тут все нормально, чего нельзя сказать о качестве сборки. В двух местах труба держится буквально на одном витке. Возвращаю на место краны, перекрываю. Переношу свою трубу от раковины к водонагревателю. Нет, сначала разобрать всю систему на его выходе. Решение было правильным. Еще три точки диверсии. Черт, сколько времени уже вожусь, надо было запускать стиральную машину. Ага, не проверив? Нет уж, болтик в генераторе научил осторожности.
Проковырялся с оборудованием до обеда. Дольше всего разбирал стиральную машину. Промышленный вариант с боковой загрузкой, очень похожа на аппараты нашего мира. Тот, что мы нашли и  использовали на свалке, полный примитив по сравнению с этим чудом конструкторской мысли и качественного изготовления. Мысли автоматически перешли на моих друзей. Привык к товарищеской поддержке, привык жить ради кого-то. А здесь стал почти родственником предателю. Тьфу!
В машине нашлись несколько тонких полосок металла. Как их подбросили? И как еще ничего не замкнуло? Последнюю узрел только чудом  ― помог луч фонаря. Просмотрел систему подачи воды. В крайней перед водонагревателем трубке лежал покрытый ржавчиной кусок проволоки. Идущий на второй этаж водопровод пока трогать не буду, хотя уже вижу, что насосы установлены наоборот.
На обед шел без удовольствия ― слишком разыгралось ненастье. Резко похолодало, ветер порывами бросал мелкий дождь в лицо. Как  бы опять снег не пошел.  Кстати, за три квартала от кафе есть продовольственный супермаркет. Может, набрать полуфабрикатов на два дня? Захожу (тепловая завеса, приятная музыка, чистый пол), беру тележку... Черт! Над входом в зал на колонне рядом с камерой слежения закреплен стационарный RFID-сканер. Чуть не спалился! Как уйти? Вытаскиваю мобильный, сдаю в сторону, изображаю разговор. Вон стоят женщины-охранницы, глянули на меня разок без интереса. Киваю невидимому собеседнику, двигаю тележку обратно, не отрывая телефон от уха, выхожу. По-моему, выглядело естественно. Теперь быстро к дороге ― якобы меня вызвали к машине. Уф, ушел. Однако надо быть повнимательнее. Снова в привычное кафе. Заполнено на две трети, мое неприметное любимое местечко свободно. Ну и замечательно. Интересно, где еще могут стоять сканеры? Маршрутные автобусы? Однозначно. Кинотеатры, вокзалы, аэропорты, банки... Явно список намного длиннее. "Оживший покойник со стволом в супермаркете..." Готовый заголовок для желтой прессы.
Попивая сок, изучаю рекламную газету. Ага, через две улицы есть небольшой магазинчик. Вот туда и зайдем за продуктами. 
Возвращаясь назад, вижу у ворот мужскую фигуру. Это еще кто меня поджидает? Расстегиваю молнию куртки, полы держатся только на кнопках.  Если что, револьвер выдерну быстро. Оп-па, это наш знакомец Виктор!
– Серж, привет!
– Привет, Виктор.
Мда, выглядит потрепанно, небрит, мешки под глазами, вчерашний перегар. Забухал?
– Слушай, Серж, выручи... У меня проблемы со здоровьем (точно забухал!). Одолжи пять сотен, а?
Мгновенно прикидываю расклад. Не сват, не брат, абсолютно случайный собутыльник настоящему Сержу на один раз. Срок отдачи не называет, значит, о возврате и речи не пойдет. Дашь один раз ― будет сосать вечно. И вообще, не люблю я халявщиков.
– Виктор, я сам на мели. Видишь, на последние продуктов купил, а зарплата еще не скоро.
– Да ладно, Серж, у тебя всегда на кэше есть. Что жмешь для соседа?
– Витя, ты же говорил, что зарплата скоро?
– Уволился я, характерами не сошлись (запил, поэтому выгнали). Ну, че, помоги соседу по-братски.
– Витя, я же сказал ― сам на мели, на кэше тридцатка.
– Кончай втирать! Видишь, человек реально просит?
– Ты как со мной разговариваешь? Я тебе не родственник и не должен ничем. Следи за языком, Витя.
– Хули ты меня учишь...
– Хавальник завали, урод!
Командный голос и интонации Черного Теха  свалки мгновенно сносят похмельную борзость. Достал алкаш наглый.
– Ты мне, Витя, никто. Таких соседей у меня полная улица. Что теперь, я всем на опохмел давать обязан? Сказано ― нет, значит ― нет! Понятно? Ответа не слышу?!
– Да че...
– Ниче! Больше не приходи ― у меня после коррекции взгляды на жизнь поменялись. К себе не приглашаю ― Елена запретила гостей водить. Все, свободен.
Злобненько зыркнув напоследок, Витек засеменил к своим воротам. Скатертью дорожка.  Вот же гнус халявный! Впрочем, что я переживаю? Плюнуть и растереть.
Сижу в махровом халате на кухне и нереально наслаждаюсь. Удовольствие от шикарной помывки, передо мной  в тарелке любимое горячее рагу с фасолью, урчит стиральная машина. Не хватает какой-то мелочи, чего-то привычного... Ах, да! Включаю стоящий на подоконнике небольшой кухонный телевизор, пультом (обалдеть!) нахожу седьмой канал. Вот они, тупые рожи сериала «Безопасники». Как, кстати, одет прототип?
Давид (продавец в «Дешевле всех») в первую минуту меня не узнал. Мда, насколько меняет человека одежда. Особенно дорогая одежда. Выстиранное я развесил на веревке в мансарде, с утра поработал увесистым утюжком и сейчас выглядел  весьма пристойно. От униформы охранника остались только высокие ботинки, но, закрытые пущенными поверх брюками, впечатления не портили. Белая футболка под горло, спокойного сиреневого тона рубашка, черные плотные теплые брюки, выглаженные на манер наших джинсов без стрелок,  кремовая шерстяная жилетка крупной машинной вязки. Черное кепи и элегантная расстегнутая куртка цвета «темное хаки». 
– Серж! Ты потрясающе выглядишь!  Я был уверен, что к нам зашел сам Питерс.
– Давид, я тоже рад тебя видеть. Иосиф у себя?
– Иосиф всегда у себя, молодой человек. Кто еще сможет следить за порядком в этом бестолковом месте, кроме старого Иосифа?
– Доброе утро, уважаемый хозяин. Замените во фразе слово «старый» на «мудрый», и я с вами соглашусь.
Выглянувший из прохода за прилавком  владелец (контролирует торговую обстановку, эксплуататор) одобрительно улыбается и жестом приглашает во внутренние помещения. Идем по коридору, сворачиваем, проходим через склад... Мда, недурственное рабочее место. Стол с хорошим освещением, тестер, паяльник на подставке, открытые баночки с припоем и флюсом. К знакомым отверткам добавились пинцет, монтажный нож вроде скальпеля и солидная линза на подставке. Потрясенно развожу руками:
– Нет слов, уважаемый  Иосиф. Настоящее оборудование теха. Это невероятно.
– Мой юный друг, для... мудрого (с легкой улыбкой) старого человека трудно найти невероятное в этом мире. Загляни в коробку рядом со столом -  там есть необходимые для работы детали?
В коробке (размером с нашу из-под системного блока компьютера) хаотично сложены разнообразные электронные платы. Видны следы ремонта, не хватает некоторых деталей. Узнаю схемы радиоприемников, кэшей, импульсных блоков питания...
– Полагаю, да. Конечно, все придется проверять, но количество очень обнадеживает.
– Тогда, Серж, займись в первую очередь тем испорченным устройством для аккумуляторов часов.
– А потом?
– Ты так уверен в своих силах? Что посмотреть потом ― найдешь на полках в этом шкафу.
– Тогда я приступаю?
– Да, не буду стоять над душой. Если понадоблюсь ― найдешь меня на обычном месте.
Владелец выходит. Первым делом втыкаю паяльник в розетку, пробую... греется. Поглядывая на завешенный занавеской вход, снимаю куртку. Ножны с руки долой, полежат в кармане куртки. Револьвер под жилеткой, кажется, не видно.

Отредактировано niklom (26-03-2011 21:47:58)