Добро пожаловать на литературный форум "В вихре времен"!

Здесь вы можете обсудить фантастическую и историческую литературу.
Для начинающих писателей, желающих показать свое произведение критикам и рецензентам, открыт раздел "Конкурс соискателей".
Если Вы хотите стать автором, а не только читателем, обязательно ознакомьтесь с Правилами.
Это поможет вам лучше понять происходящее на форуме и позволит не попадать на первых порах в неловкие ситуации.

В ВИХРЕ ВРЕМЕН

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » В ВИХРЕ ВРЕМЕН » Произведения Бориса Орлова » Испанская Партия


Испанская Партия

Сообщений 81 страница 90 из 325

81

1100 (по Гринвичу), 04 апреля 1937 г., Женева, Дворец Наций

Яркое весеннее солнце вызолотило белоснежные стены уже почти достроенного комплекса штаб-квартиры Лиги Наций. Большая часть служб, в том числе – Секретариат и Совет уже перебрались сюда, в Женевский парк Ариана, в охваченный колоннадами и портиками дворец.
Заседание Совета Лиги сегодня должно было начаться с официального заявления представителя Союза Советских Социалистических Республик. Большевики лишь недавно вступили в Лигу и пока ничем особым себя не проявляли, но вот второго апреля…
Второго апреля в Секретариат Лиги Наций было подано ходатайство о заявлении представителя СССР, народного комиссара иностранных дел СССР Литвинова. И вот теперь представители постоянных членов Совета – Великобритании, Франции, Италии и Японии, а также четырех избранных членов – Британской Индия, Испании, Доминиканской Республики и Аргентины с интересом ожидали: что именно желают сообщить миру большевики?
Ровно в 11:00 по Гринвичу распахнулись высокие двери Зала Совета, и к трибуне в центр прошествовал Литвинов в сопровождении троих переводчиков. Максим Максимович легко взошел на трибуну, переводчики расположились у микрофонов внизу.
- От имени и по поручению Правительства Союза Советских Социалистических Республик я должен заявить следующее: во исполнение решения Совета Лиги Наций от десятого октября прошлого года об осуждении агрессоров, осуществивших интервенцию на территории Испанской республики, Правительство Советского Союза приняло решение об отправке ограниченного контингента своих вооруженных сил, с целью поддержания мира и выдворения иностранных агрессоров и интервентов с территории Испании.
Советское Правительство проинформировало правительство Испании о том, что миротворческий контингент вступит в боевые действия только с войсками интервентов, сохраняя нейтралитет в отношении испанских военных формирований, если только последние не спровоцируют своими действиями бойцов и командиров ограниченного контингента по поддержанию мира на принятие ответных мер и  осуществление противодействия.
Советское Правительство поручило мне сообщить, что численность ограниченного контингента по поддержанию мира будет поддерживаться на уровне численности войск агрессоров, вплоть до их полного изгнания с территории Испании или вплоть до полного их уничтожения.
Допуская возможность мирного урегулирования конфликта, Советское Правительство предлагает государствам-агрессорам немедленно вывести из Испании все находящиеся там иностранные войска интервентов вместе с их вооружением и военным снаряжением. Для контроля за исполнением этого предложения, Советское Правительство готово командировать в Испанию своих военных специалистов в количестве, достаточном для всеобъемлющего надзора за выполнением данного решения.
В том случае, если страны-агрессоры согласятся на гуманное советское предложение, Советское Правительство поручило мне сообщить, что отправленный в Испанию контингент по поддержанию мира будет немедленно возвращен в полном составе, за исключением потребного числа наблюдателей-экспертов.
В том же случае, если страны-агрессоры не согласятся с гуманным предложением  Союза Советских Социалистических Республик, мое Правительство сообщает, что по отношению к интервентам на территории Испанской республики оно оставляет за собой полную свободу действий.
С этими словами Литвинов сошел с трибуны и величественно удалился, оставив Совет Лиги Наций в состоянии близком к шоковому. Только представитель Испании громко произнес: «Вива Русиа!»…

«По сообщению Агентства «Гавас» 10 апреля в Киеве при невыясненных обстоятельствах скончался командующий Киевским военным округом Якир.»

Вс. Иванов «Памяти краскома»
«По всем улицам великого города идут делегации рабочих, служащий, командиров и красноармейцев, летчиков и краснофлотцев.. Они направляются к центру, к форуму социалистической столицы, к Красной площади. Дует резкий косой ветер. Моросит мелкий холодный дождь. Ветер вырывается отовсюду: из-за углов, из-за крыш, нападает сбоку, спереди. Это сама природа прощается с пламенным революционером, настоящим большевиком товарищем Якиром.
Густые колонны с траурными знаменами, с тёмнокрасными повязками, шагают безмолвно, ровно, горестным шагом прощания.
В Колонном зале, на кургане цветов стоит урна с прахом героя, с прахом революционера и полководца товарища Якира. У подножия каждой колонны - огромные венки и красные ленты со скорбными буквами прощания. И вдоль стен всего здания - венки: как бы гигантский вензель любви и преданности.
Часы приближаются к двум. Шагом военным, четким проходят прощающиеся, они торопятся, чтобы великую урну могли увидать и те товарищи, которые стоят за их спиной в гигантской очереди к Дому союзов.
Не то капли дождя, не то капли слез на их ресницах, - на этих лицах, скорбных и простых.
Меняются почетные караулы. Татарина сменяет русский, узбека - грузин, армянина - казах. Народы Союза, лучшие их представители прощаются с товарищем Якиром. В зале, где ожидает почетный караул, перед тем, как ему выйти к урне, готовятся к последнему походу с любимым полководцем командиры, - те люди, которые вместе с Якиром громили белые банды, отстаивали завоевания социализма от тех, кто тянул свои грязные руки к нашей Родине.
На улице, перед выходом из Колонного зала, нас опять встречает дождь.
Вправо от входа стоят делегации народов СССР. Слышишь разную речь, но смысл горестный ее - один. Делегаты приехали на поездах, прилетели на самолетах - из Донбасса, из Горьковского края, с Урала, из Средней Азии, из всех республик и краев Союза. Здесь их четыреста человек. Товарищ называет имена и доблести, которыми отмечен каждый делегат, - почти все они орденоносцы.
Услышав нашу беседу, делегаты хотят рассказать об Ионе Эммануиловиче – человеке, с которым они шли сквозь колчаковскую шрапнель, и бандитские пули . Но вдруг толпа вздрагивает, выпрямляется. Взоры ее любовно и преданно направлены на человека в скромной матерчатой фуражке, с походкой стремительной и в то же время какой-то застенчивой. Лицо его скорбно. Он быстро входит в Дом союзов. Это - Сталин. "Сталин", - неповторимо говорят друг другу делегаты.
Ветер свирепствует, гудит, воет. Против нас на неподвижных белых конях стоит почетный эскорт.
Вожди народа выносят увитую цветами маленькую урну на черной подставке с черными поручнями. Дождь устремляется на розовые и белые цветы, ветер треплет лепестки, словно они не хотят оставаться здесь, не желают смиряться со смертью этого человека.
Урна медленно плывет мимо молча и неподвижно стоящего народа, заполняющего всю площадь Свердлова. Здесь много тысяч людей, над каждой головой на стяге вы видите портрет товарища Якира. Это безмолвие и эти портреты сильнее слез и стенаний.
Ветер бросает дождь по Красной площади навстречу урне. Она не колышется. Она медленно и ровно движется к Кремлевской стене - пантеону социализма. На стенах площади нет ни украшений, ни портретов. Скорбь здесь в глазах и сердцах людей, наполняющих площадь.
Сталин поднимается на крыло мавзолея. Неподвижно смотрит на урну.
Говорят Молотов, Ворошилов, Тухачевский. В их замечательных речах мы видим человека огромного, могучего, уверенного в правоте своего дела.
Урна поворачивает за край мавзолея. Последний раз площадь смотрит на урну. Последний салют прощания, - гремят орудия. Мокрые ели словно плачут, провожая товарища Якира в последний путь. Седые камни Кремлевской стены приняли прах выдающегося полководца, верного бойца революции, защитника всех угнетенных.
Пройдут долгие, долгие годы. Облик Ионы Эммануиловича Якира -  полководца социализма, будет воспет и в книгах, и в мраморе, и в бронзе. Но никогда не забудут потомки о скорби этого холодного дня, об этой процессии горя, уважения и любви, об этой процессии, пылающей верой в мощь социализма, пылающей преданностью к коммунистической партии, к вождю народов товарищу Сталину!»
Опубликовано в газете «Правда» от 12 апреля 1937 г.

Отредактировано Серб (14-02-2012 14:28:05)

+20

82

Серб написал(а):

если только последние не спровоцируют своими действиями бойцов и командиров ограниченного контингента по поддержания мира на принятие ответных мер и  осуществление противодействия.

поддержанию

Серб написал(а):

Для контроля за исполнением данного предложения, Советское Правительство готово командировать в Испанию своих военных специалистов в количестве, достаточном для всеобъемлющего надзора за выполнением данного решения.

чуть переделать бы...

0

83

Cobra, спасибо! Сейчас подправлю.

0

84

Ground написал(а):

Точку бифуркации можно наверное прописать как-то более выпукло?

Присоединяюсь к просьбе/предложению. Не такой знаток истории, чтобы заметить где в тексте реал, а где АИ. А хотелось бы четко знать - это реал, это - АИ.

0

85

niyazaly, точка бифуркации - в самом начале книги. "Сообщения Слуцкого" в реале не существовало. Все остальное - альтернатива, выстроенная на основе этого сообщения.

0

86

Народному комиссару обороны СССР маршалу Ворошилову
Рапорт
В рамках операции «Гроза» утверждено решение об отправке части личного состава Армейской группы Особого Назначения вспомогательными  маршрутами. Прошу Вас дать указание обеспечить личный состав, назначенный к следованию по этим маршрутам проездными документами, денежным довольствием и гражданской одеждой в соответствии с утвержденными нормами.
Командующий Армейской группой Особого Назначения
Маршал СССР Тухачевский.
09апреля 1937г.

10 апреля 1937г.
Первому секретарю Ленинградского областного комитета ВКП(б), тов. Жданову.
Прошу Вас дать указание обеспечить личный состав частей РККА, прибывающий в Ленинград по спецлитерам гражданской одеждой заграничного производства в соответствии с нормативами вещевого довольствия РККА
Народный комиссар обороны Ворошилов.

Директору Ленгорторга тов. Евстафьеву
Обеспечить прибывающих бойцов и командиров РКККА всем необходимым. Жданов.

1016, 14 апреля 1937 г, Ленинград, база Ленгорторга.

- Товарищ майор! – Старший лейтенант Домбровский вытянулся перед комбатом Лукиным, – Второй взвод, второй роты прибыл для получения обмундирования!
Лукин поморщился, расправил лацкан светло-серого пиджака, а затем с чувством произнес:
- Алеша, сколько раз можно повторять: не обмундирования, а одежды. О-деж-ды, ясно тебе?
- Так точно, товарищ майор!
- И привыкай к конспирации. Не «товарищ майор», а Евгений Дмитриевич, понял?
- Так точно, Евгений Дмитриевич!
- Тьфу на тебя! – Лукин досадливо махнул рукой. – Иди уже, товарищ Домбровский. Надеюсь, что хоть дальше не будешь забывать, что пока на место не приедем, никаких майоров, полковников, лейтенантов и так далее не существует.
Старший лейтенант Алексей Домбровский еще раз, видимо для конспирации, козырнул и пошел между стеллажей туда, где уже раздавался воркующий голос старшины Политова:
- Проходим спокойно, не задерживаемся. Получили костюмы – переодеваемся, форму складываем и встаем в очередь за обувью…
Завернув за очередной стеллаж, Алексей оказался перед коротенькой очередью из своих подчиненных, имевших весьма своеобразный, хотя и не лишенный некоторого изящества вид. Второй взвод второй роты стоял в костюмах-двойках светло-коричневого шевиота – костюмах модных, дорогих, изящных… Вот только кроме костюмов на них ничего не было. Ну, кроме обычного солдатского белья.
Глядя на своих босых десантников, у которых под пиджаками болтались завязки нательных рубах, а из-под брюк торчали штрипки кальсон, Домбровский, не удержавшись, фыркнул, но никто не обратил на это внимания. Вовсю шел процесс выдачи обуви. Старшина сверялся с длиннющим полотенцем табеля, протягивал очередному бойцу пару модельных темно-коричневых туфель и поторапливал красноармейцев:
- Скоренько, ребятки, скоренько. Ботиночки получаем и отходим. Потом пойдем сорочки получать…
В этот момент Политов поднял глаза от табеля и сейчас же склад взорвался громовым рыком разъяренного тигра:
- Эпштейн, мать твою! Ты где это взял?! Ты что тут вырядился, как огородное пугало?!!
Красноармеец Михаил Эпштейн непонимающе моргал, стоя перед старшиной в идеально сидящем на его худощавой, слегка нескладной фигуре, ЧЕРНОМ шевиотовом костюме.
- Товарищ старшина, разрешите…
- Не разрешаю! Снимай этот лапсердак, и чтобы я его больше не видел! Вот – Старшина нырнул куда-то в недра стеллажа, выдернул сверток и с силой ткнул его Эпштейну:
- Переоденься, горе мое! И что это у тебя за манера, красноармеец Эпштейн: обязательно надо ему выделиться?! И парашют у него не давлением воздуха, а какой-то аэродинамикой поддерживается; и не капсюль у него порох воспламеняет, а никому неведомый азид серебра… Самым умным хочешь быть, да?!!
Домбровский вспомнил стычки старшины с Михаилом, пришедшим в десантники из института, и усмехнулся: Политов потратил много сил и терпенья, чтобы заставить  Эпштейна быть «как все». Впрочем, во внеслужебное время старшина дружил с Михаилом, и не считал зазорным спрашивать или уточнять что-либо у образованного красноармейца.
Скинув в общую кучу свое обмундирование и получив такой же как у всех светло-коричневый костюм с парой темно-коричневых туфель, старший лейтенант повел взвод получать сорочки, галстуки, носки и головные уборы…
… Комбриг Глазунов  стоял и отчаянно пытался удержаться от смеха. Рядом с ним боролись с душившим хохотом командиры штаба Отдельной Авиадесантной бригады Особого Назначения. Приказом Командующего Армейской группой Особого Назначения маршала Тухачевского, бригада должна была следовать к месту назначения в штатской одежде «с целью недопущения раскрытия принадлежности к строевым частям РККА». И приказ был выполнен, но как?!!
Штаб бригады и командиры батальонов были все, как один человек одеты в светло-серые костюмы-тройки с синими галстуками, серые туфли и темно-серые шляпы. А перед ними стояли навытяжку две тысячи бойцов и командиров. Все – в одинаковых светло-коричневых костюмах, темно-коричневых туфлях, коричневых мягких касторовых шляпах. Галстуки были со вкусом подобраны в тон костюмам: все – нежного фисташкового цвета…
- Я же приказал не одеваться всем в одно и тоже, – с трудом выдавил Василий Афанасьевич.
- Так они и не в одно и тоже оделись, – простонал комиссар бригады. – Вот мы – в светлом, они – в коричневом…
Глазунов увидел в строю знакомое лицо и подошел к красноармейцу:
- Эпштейн, ну ты-то, ты?! Из хорошей еврейской семьи, папа – закройщик, а ты что нацепил?..
Михаил Эпштейн посмотрел комбригу прямо в глаза и твердо ответил:
- Мой папа, товарищ комбриг – фармацевт!..

Отредактировано Серб (15-02-2012 13:08:07)

+29

87

Пасиб за объяснение и проду.

0

88

Серб написал(а):

niyazaly, точка бифуркации - в самом начале книги. "Сообщения Слуцкого" в реале не существовало. Все остальное - альтернатива, выстроенная на основе этого сообщения.

А Берия совместно с Ежовым?

0

89

Little написал(а):

А Берия совместно с Ежовым?

А вот это - логично вытекающее из первого события. Если нужно просто отстроить чекистов, то товарищ Сталин ставит на управление обычного бюрократа, который должен привести буйные головы бывших подчиненных тов. Ягоды к общему знаменателю. Но тут ситуация кардинально меняется: стоит задача скорейшего устранения Троцкого с целью не допустить наращивания его опасного влияния на Испанские события. И тут уже необходим специалист, коим и является Берия, долго и плодотворно работавший в ЧК-ГПУ, знающий всю кухню и всю подноготную этого дела. По-моему, так.
Если честно, не хотелось бы загружать текст такими подробностями. Но если это неочевидно, то, может быть, стоит вынести такое пояснение в отдельную главку?

0

90

Серб написал(а):

. Но если это неочевидно, то, может быть, стоит вынести такое пояснение в отдельную главку?

В виде размышлений ИВС ИМХо будет самое то...

0


Вы здесь » В ВИХРЕ ВРЕМЕН » Произведения Бориса Орлова » Испанская Партия