***
От гонца не осталось ничего. Только оболочка храброго воина, твердившая заученные намертво слова. И все.
- Мара привела нашу смерть. Их не счесть. Под три тьмы степных. Не печенеги, новые. Оружны поголовно. И бронные зело. Мы погибли все. Я ушел один.
Ведун смотрел на белую голову воина, на трясущиеся руки, залитые кровью до плеч. И видел безумную сшибку сам-десять. И брызги крови на снегу, и погибших, что даже умирая, хватают врага, не пуская на родную землю…
- Ты сделал, что должно, воин. И нет в свете достойной тебя награды.
- Не ради злата живем! - прохрипел окровавленным ртом гонец. Глаза закатились под израненный лоб, и воин мягко осел на лавку. Его тут же подхватили гридни из младшей дружины, сноровисто уволокли в сторону лекарского посада...
- Кровь пролилась... - в никуда сказал Белояр, вглядываясь в кровяную дорожку, протянувшуюся за раненым.
- И наши мечи напьются вражьей с избытком... - добавил князь. - Дружине общий сбор, гонцов по первому порядку. Людей хватит?
- Хватит, - коротко кивнул воевода. - Выступаем?
- На рассвете. Успеешь?
- К вечеру, можно и раньше.
- Будут готовы, сразу ко мне! - и обернувшись к Белояру. – Иди к новым Друзьям. Пришло время проверить их честность. Как думаешь, придут?
- Придут, - кивнул ведун. – Сам говорил – не умеют обманывать.
***
Встречать порешили у реки. Малым отрядом пустить вражинам кровь, остановить. Если удача будет, ударить всей силой, сбить, уничтожить. А не будет - уйти в лес. Пусть половят дружину в засеках, побродят по тропам хитрым, по ловушкам самострельным. И трепать их, трепать, не давая пройти к селам и весям...
- Идут! - Закричал с могучей ели дозорный.
- Подержи, - Поводья полетели в воеводу. Князь снял с пояса меч, подтянул портки и рысью начал карабкаться на дерево.
С юга накатывала черная волна, грозя захлестнуть, накрыть с головой.
- Вот и почернел снег, мать его за ногу да башкой об сосну... - Отряхивая кору с липких ладоней, выругался князь.
- Вот от кого, правнучек мой тугодумный, слов пакостных нахватался! - проревел кто-то у подножья дерева. Владыка многих земель и вод чуть не сверзился с могучей ветки. Тут же, не заботясь о сбережении одежи, соскользнул вниз. И встал рядом с седовласым стариком, больше похожим на тысячелетний дуб, по неведомой прихоти Богов, обретший человеческий облик...
- Пришел, Старик?
- Если не веришь глазам, выколи их к бесам, и иди в пещеру - истину искать. Пришел. И ребят привел, - хмурый глава ведунов задумчиво теребил обереги, больше схожие со связкой кистеней. - Все готовы?
- Сам знаешь, когда время к Ящеру идти, не надышишься.
- Да тебе и в пещеру идти не нужно, и так мудрый стал не по заслугам, скоро забудешь с какой ноги ход утренний начинать надо.
- Не забуду! - радостно ответил князь. Вот странное дело... Ребенком он себя ощущал только рядом с седым великаном Хоривом, давно ушедшим в Вирий, отцом, и рядом со Стариком.
- От и молодец, что память хорошая! - Старик был ворчлив, как и подобает. Но в то же время добр и отходчив.
- Пришли? - неведомо как, но рядом с князем и Стариком вдруг оказался Белояр. Мало кто мог бы узнать старшего среди киевских ведунов в воине, словно облитом чешуей панциря. Опоясанный мечом, в шлеме с бармицей..
- У меня тоже память хорошая! - немного обиженно ответил Старик. – Союзничков ваших встретил. Ргых, покажись дурням!
- Ргых! - ответило пустое место. Уже не пустое - соткалась из воздуха исполинская фигура, величиной с доброго медведя. Даже выше в холке будет. Косматая седая шерсть, клыки из пасти торчат. Но фигура почти людская. И глаза. Человеческие. Честные. И умные, внимательно вглядывающиеся в самую суть княжего нутра...
Князя в который раз передернуло от той внимательности. А страхолюдный Ргых довольно оскалился. И протянул могучую лапу, здороваясь. Не боящийся, ни печенегов, ни ромеев, ни самого Ящера, князь с опаской пожал неохватную одной рукой ладонь...
Пророкотал глухой тихий бас:
- Ргых пришел. Алмасты помогут тебе, Олег-друг!
Легкая улыбка коснулась тонких губ Старика. Все получалось...

Отредактировано Чекист (06-05-2012 17:36:42)

***
Тела укрывали берег... Мертвые лежали вперемешку с умирающими, живые задыхающиеся под мёртвыми. Казалось не раненые стонут, а земля тяжело дышит.... Лежали в три слоя, так что не было видно ни капли снега. Снега, который не был ни белым, ни черным. Красным был от пропитавшей его крови. Многих не досчитались, очень многих. Могли бы и всех, уж больно много пришло врагов.
Но как пришли, так и остались. А те, что не лежат бесформенными кучами на берегу, удирают в степь, нахлестывая уставших коней. Вряд ли им удастся уйти далеко. Не такие же усталые всадники наступают на пятки. Нет, преследователи куда серьезней. Больше, сильней, быстрей. Не уйти уграм…
Размышления князя прервались. К ногам уронили безвольное тело.
- Это их вожак, Олег-друг, - пророкотал великан, - остальные мертвы.
- Спасибо Ргых. Вы отличные воины. Берите всё, что обещано. И что сверху возжелаете.
- Сегодня была хорошая охота, – нет в голосе ни намека на жадность. Усталость. Не более. - Мы возьмем убитых коней.
- Допрашивать будем? – спросил князь ведуна.
- О чем, - пожал плечами Белояр, - и так всё ясно. Нет больше угров. Тебе интересен этот, как его, - ведун ткнул носком тело, - Олмош? Пусть горит на тризне по Старику и другим погибшим.
- Пусть горит. Мы еще справим большую тризну во дворце Багрянородного. Очень большую. Ргых, ты не против по весне пойти до Царьграда?
- Мы же обещали, Олег-друг, - с укоризной отозвалась пустота…

Лето 6417 от сотворения мира.

Летописец в который раз поморщился. Пляшущее от сквозняков пламя свечей не столько освещало маленькую келью, сколько слепило глаза. Ну, то ладно. Переживем. Резь в глазах не так уж страшна. Другое страшно. Непонимание происходящего. Такого не может быть по простой причине – такого не может быть!
Были не только победы в длинной истории города великого Византа. Были и поражения. Обидные, глупые, несправедливые… Но такое случилось впервые. И в душу закрадывался липкий и тягостный страх. А вдруг, не случайность, а вдруг, все снова повторится?
Монах мелко перекрестился на закопченный образок и продолжил. Гусиное перо царапало по пергаменту
«… И вышли поперед войск русских великаны зраку нечеловеческого, и были они телом могучи и рыком страшны. И были они шерстью укрыты, аки звери лютые. И ярились они, выходячи на бой. И кричали так, что дрожала земля, гнулись высокие дубы, выплескивались воды из рек… И пугались кони, и несли. И были великаны те подобны молнии, с небес бьющей.
И бежали в страхе славные воины, а вослед им смеялись торжествующие русы. И громом отдавался в ушах бегущих хохот Князя, продавшего душу Тьме…»

Отредактировано Чекист (06-05-2012 17:35:46)

+1. За Аскольда отдельная благодарность.
Пару ОЗТ.

м.б. Только

м.б. Тела укрывали берег... ...мертвые в перемешку с умирающими, живые задыхающиеся под мёртвыми. И казалось не раненые стонут, а земля тяжело дышит...

Пост 728

вместо второго - в то же время