Прода. Кое-что проясняется.

Застолье бывает разное. Разудалая попойка – всем весело, но утром гадко. Нудное отбывание номера для соблюдения приличий – скорее бы это закончилось, и по домам. Дискуссионный клуб, где выпивка и закуска не более, чем антураж – интересно, но почти бесполезно. Протокольное событие – сначала скучно, потом весело, потом болит голова, как добраться домой в таком состоянии. Бывают и такие застолья, которых лучше бы не было. Например, я бы с огромной радостью никогда не посещала поминки. Память об ушедшем навсегда человеке нужно хранить в сердце, а не в желудке. А бывают застолья родственные, и неважно, по какому поводу люди собрались выпить-закусить, всё равно чувствуется общая теплота. Вот на такое мероприятие я и угодила. Сперва воспринимала его как сторонний наблюдатель, а потом не заметила, как втянулась, и что ко мне относятся как к своей. К члену клана, что ли. Это немного …напрягало. Не хотелось становиться здесь настолько своей, ведь я плоть от плоти другого мира, и делаю всё возможное, чтобы туда вернуться. Чем больше привязанностей здесь, тем сильнее будет тоска там. Совсем отказаться от привязанностей я, как обычный человек, не могла, мы существа социальные, но ввести их количество в разумные рамки – возможно. Потому наилучшей стратегией мне показалось искреннее дружелюбие без допуска в душу.
Когда я перешагну границу миров, будет не так больно.
Всё было хорошо, местами даже замечательно. Опрятный дом, добродушная хозяйка, её милая дочь, почтительные, но не запуганные слуги. Чтобы довести собственную усадьбу в Масенте до такого же идеального состояния, мне понадобилось бы ещё года два, не меньше. Здесь порядок поддерживался из года в год. С тех самых пор, как, по словам госпожи Лесны, они сюда переехали, то есть, когда её супруг получил чин сотника дворцовой стражи и немедленно воспользовался правом на отдельный дом от казны, прилагавшимся к этому высокому званию. Что ж, они преуспели. Обычно считается, что временные жильцы плохо заботятся о казённой жилплощади. Здесь я наблюдала явное исключение из правила. Лесна заботилась о доме так, словно он был их собственным.
- А эту комнату я приготовила для вас, - она с тёплой улыбкой показала мне премилую комнатку-фонарь с тремя витражными окнами. Расшитые занавесочки – мечта любой провинциальной помещицы – приятно приглушали резкий дневной свет. И – конечно же, куда ж без этого – просторная двуспальная кровать коробчатого типа и с кучей мягких перин. – Мы с Ферном не думали, что любезный брат приедет с дамой, потому отвели ему гостевую комнату, как обычно.
- Он часто к вам приезжал? – как бы между делом поинтересовалась я.
- Каждый год. Мальчиков, к сожалению, привозил только раз… А вы хорошо к ним относитесь, - Лесна улыбнулась совсем обезоруживающе. – Вы развеиваете стойкий миф о злых мачехах. Быть может, в этом браке у вас будут свои дети, но и мальчиков вы не обойдёте любовью. В вашем мире это нормально?
- Дойлен не говорил, что я иномирянка, - я скрыла под лукавой усмешкой замешательство: неужели моё нездешнее происхождение настолько заметно?
- Об этом нетрудно догадаться, дорогая Стана. Вы смотрите не так, как должно смотреть урождённым ведьмам… Ну, я вас совсем заболтала. Пойду посмотрю, как там обстоит дело с купальней. Вам ведь хочется вымыться с дороги, верно?
Вымыться с дороги мне не хотелось, а очень хотелось. Ещё сильнее хотелось остаться в купальне наедине с собой: настолько осточертели общественные бани в кочевых лагерях, где не скрыться от нескромных взглядов и никуда не деться от зрелищ, достойных немецкого порно. Спасало разве что присутствие Дойлена, но если там его широкая спина была необходимостью, то здесь… Лучше лишний раз не дразнить мужчину, который тобой одержим. Нам и так… гм… удружили, предоставив одну комнату на двоих.
Пока братья обсуждали свои дела, слуги стирали и чистили отсортированные мной вещи, а любезная хозяйка взялась присматривать за детьми, я с огромным наслаждением вымылась, высушилась большущим полотенцем – самым настоящим махровым полотенцем, чтоб мне провалиться, если это не так! – и завалилась отдыхать. Я вообще люблю путешествовать, но, во-первых, на велосипеде, а во-вторых, не так долго. Два месяца пути! Два месяца не знать другой постели, кроме соломы, покрытой плащом, удобств лучше общественной порнобани и квадратно-гнездовой уборной. Умываться ледяной речной водицей и питаться, чем бог пошлёт. Нет, моя городская натура решительно протестовала против подобного образа жизни. Потому я заснула почти мгновенно, едва моя голова коснулась подушки. И проснулась уже в густых сумерках. Притом от звука голосов, доносившихся от порога. Точнее, от раскрытой двери.
- …спит, устала, - Дойлен, если не хочет, чтобы его слышали, умеет говорить предельно тихо. – Ничего, за завтраком снова все соберёмся.
- Завтра нам не самый лёгкий денёк предстоит, - его брат тоже понизил голос до почти полной неразличимости. – Сам знаешь, что намечается. Мы ждали только тебя.
- И её.
- Везучий ты, засранец… А знаешь, я почему-то был уверен, что повезёт именно тебе.
- Ферн, она – не приз, а моя женщина. Во всех смыслах. Если бы только… Ладно, не буду о печальном.
- Вас разбудят пораньше.
Дверь закрылась, не скрипнув. Дойлен тихонечко заложил засов, скинул сапоги, сбросил парадные одежды и, оставшись в одной рубашке, постарался как можно тише улечься.
"Мы ждали только тебя". Интересный поворот. Ещё интереснее, что он мне скажет, если задать вопрос напрямую.
Я зашептала заклинание сферы тишины.
- А, прости, милая, я тебя разбудил, - он, пользуясь озвученным фактом, придвинулся поближе. – Сам устал, как упряжная лошадь, и не прочь поспать не на соломе.
- Погоди спать, мой дорогой. Поговорить надо, - жёстко проговорила я.
- По поводу завтрашнего дня?
- Нет, по поводу сегодняшнего. Кто такие "мы", почему "мы" ждали только тебя, и, чёрт возьми, почему твой брат назвал тебя везунчиком? – я приподнялась на локте, но эффекта не достигла – локоть провалился в мягчайшие перины на всю высоту. – Знаешь, дорогой, терпеть не могу, когда меня используют втёмную.
- Знаешь, дорогая, - безмятежно ответил Дойлен, - не обо всём можно говорить даже под сферой тишины. Особенно в фургоне посреди временного лагеря. Здесь я хотя бы уверен, что нет лишних ушей.
- Тогда я тебя внимательно слушаю, - я поудобнее подоткнула подушку и приняла позу сосредоточения.
- Я могу не согласиться на откровенность. Что ты тогда скажешь?
- Скажу, что ты не заснёшь, пока не выложишь мне всё, как есть.
- Ну-у-у, милая, я знаю отличный и очень приятный способ не спать до утра, - судя по тону, Дойлен не столько был настроен на фривольности, сколько слегка растерян. Он не ожидал такого наезда.
- А я знаю ещё один, не такой приятный. Выбирай, - фыркнула я. – Или рассказ, или буду нудеть у тебя над ухом, пока не свихнёшься от бессонницы. Мне проще, я-то выспалась.
- Это бессовестный шантаж, - хмыкнул Дойлен.
- Совесть ведьмы – оксюморон.
- Не ругайся.
- Я жду.
- Ну, что мне с тобой делать, а? – Дойлен шумно вздохнул. – Сказано ведь: любопытство женщины – страшная вещь… Ладно, уговорила. Двигайся поближе. Сфера сферой, а так надёжнее будет…
И он начал рассказ. А я слушала и понимала, что на пути домой походя влипла в очень мутные и древние разборки. Конечно, намного лучше, когда тебе помогает не одиночка, не пара заговорщиков, а старая тайная организация, но это же… Прямо-таки мафия какая-то.
- Помнишь, я давал тебе почитать записки моего предка? – говорил Дойлен. – С него-то всё и началось. Многое в той истории покрыто туманом, кое-какие документы предку пришлось уничтожить, но суть сводилась примерно к одному: некий маг объединился с одной ведьмой… Да я тебе о них рассказывал. Та история закончилась подсиживанием другого мага. Но первоначально цель у них была другая… Этого ни в одном тексте ты не прочтёшь. Это знают только считанные маги и князь с княгиней. Дело в том, что завладеть Великим Артефактом может только объединённая ритуалом пара, мужчина и женщина. И чтобы один из них владел жёлудем священного дуба. Как об этом пронюхал мой предок, неизвестно. Скорее всего через его сестру. Ту самую ведьму, которая связалась с магом. История закончилась пшиком, артефакт где был, там и остался, но наша семья не успокоилась. Предок и его, скажем так, друзья, поклялись довести дело до конца, если не лично, то руками потомков. Нас довольно много по княжеству сидит: кого испоместили, кто по службе. И наш клан… Словом, он и раньше был самый влиятельный, а теперь и подавно.
- Вашей задачей был поиск ведьмака или ведьмы с жёлудем? – холодно усмехнулась я.
- Ты не представляешь, что я почувствовал, когда мне рассказали о тебе, - Дойлен, прекрасно понимая моё состояние, виновато погладил меня по руке. – Ведьма получает благословение священного дуба в соседнем имении! А когда увидел тебя, понял, что пропал. Велел своим людям свести лошадь. Довёл до магического поединка, и… Прости, милая, но как ведьма ты слабее меня. Я был абсолютно уверен в победе, а какой потребовал бы выкуп – сама догадайся. Но кто ж знал, что у тебя такое …иномировое чувство юмора!
- Начинаю собой гордиться, - хмыкнула я. – Что было дальше, я в курсе. И что мы с тобой действительно заключили сделку, тоже помню. Неясно, какова моя роль в ваших грандиозных планах. На кой чёрт вам артефакт?
- Наша роль, - уточнил дорогой друг. – Мы с тобой теперь ключевые фигуры, без нас весь замысел просто обречён. Добудем этот грёбаный артефакт, а дальше… Ты в свой мир, а я уж тут как-нибудь… Но пока он не у нас, наше дело – держать ушки на макушке и готовиться.
- Наше дело… - задумчиво повторила я. – Коза Ностра…
- Что?
- Да так, ничего. Ассоциации возникли. Просто, если следовать логике, то завтра тут, в этом доме, должно состояться собрание заговорщиков. Так?
- Верно. Завтра вечером.
- Стоит ли приглашать сюда Линерита и Ульсу?
- Если с завязанными глазами и проверить насчёт следящих амулетов – можно.
- А Надин? Она наверняка уже здесь.
- Она говорила о каком-то придворном маге. Лучше сперва проверить, кто таков и чего от него ждать. Не хочу рисковать, триста лет всё-таки… Да и ты…
- А что я?
- Ничего, - проворчал Дойлен, зевая. – Я тебе всё рассказал. Уймись, женщина, дай поспать.
Он сказал это так, что я помимо воли хихикнула. Чувство юмора у него тоже имеется, и весьма своеобразное.
Ночь мягкокрылой совой кружила над городом, словно выискивая неосторожную жертву. Столица, никогда не имевшая имени, была прекрасна, чиста и уютна, но не безопасна. Я чувствовала это. Словно чьи-то жёлтые глаза смотрели из-под полога неба, пытаясь отыскать в тебе малейшую слабину. И дай бог никогда не узнать, что же будет, если слабина отыщется… Мощный магический фон, буквально оглушивший меня на выходе из Врат, сейчас чувствовался, словно ночной гул города-миллионника, города, который никогда не спит. У нас шумели проносящиеся по проспекту ночные такси, доносился издали приглушённый рёв взлетающих самолётов и перестук колёс проезжающих поездов, редкий лай собак и кошачий мяв, едва слышный плач младенца в квартире сверху или голос запоздалого прохожего, торопливо сообщающего по мобилке, что он вот сейчас будет дома, пять минут ходу осталось. Здесь поверх первозданной тишины и редких-редких голосов стражи, ходившей по ночным улицам дозорами, моим ведьмацким чутьём ощущался ровный гул от многих тысяч сильных амулетов и… я затрудняюсь описать то, что почудилось мне за этим гулом.
Как там сказал братец Ферн? Завтра будет трудный день? Значит, нужно выспаться.

5

Есть на свете люди, у которых руки только кажутся растущими из положенного природой места. С виду вроде всё пристойно, но достаточно приставить их к какому-нибудь делу, как выясняется неприятный факт: непригоден. Причём попытки "перебросить на другой участок", то есть, попробовать занять человека другим делом, заканчиваются ровно тем же самым. Это, наверное, какая-то особая одарённость – полное отсутствие какой-либо одарённости вообще. В нашем мире это явление тоже имеет место, но достаточно редко. Во всяком случае, за пятнадцать лет работы на одном месте сталкивалась с подобной безрукостью-безголовостью всего один раз. Увы, этот мир, где отрицательный отбор веками убирал из общества как раз рукастых-головастых, "радовал" куда большим количеством совершенно ни к чему не пригодных людей. Насмотрелась, будучи провинциальной ведьмой. "За что ни возьмётся, всё через задницу", - как сказал однажды финдиректор по поводу того уникума в нашей фирме. Здесь таков каждый третий простец. Нет, они выполняют порученную работу, никаких возражений. Вот только как они её выполняют – отдельный вопрос. Но в столице дело обстояло несколько получше. Подозреваю, что князья, заботясь о благополучии своего города, старались собрать здесь тех, кто ещё способен был что-то делать, и делать качественно. Если не создавать что-то новое, то хоть поддерживать в приличном состоянии старое. Отсюда и невероятная красота древнего города, нарушаемая лишь уродливым нагромождением Гадючника – свидетельства всё той же анти-одарённости, но уже пробравшейся в высшие слои общества.
Приятно удивляли и сыновья Дойлена. Инген, уже умевший в свои восемь читать и писать, что по местным меркам суть явление чрезвычайное для не-колдуна, начал сам выдумывать разные истории. Конечно, фантазия ребёнка, не слишком много видевшего в своей жизни, не так богата, как в моём мире, но, чувствую, растёт сказочник. А Энгит… Этот наутро извлёк из фургона разобранный велосипед, разложил запчасти на полотнище, изучил… и собрал его без единой подсказки. Со второй попытки догадаться, что нужно зажать ручку тормоза и только после этого затягивать эксцентрик – это не всякий из наших велолюбителей бы сообразил. У парня налицо технический склад ума и руки, растущие откуда положено. Учитывая дебилизм законов княжества, запрещавших любые подвижки в плане механики, сие лучше не афишировать. Меня не трепали за велосипед только потому, что он не подпадал ни под одну из писаных статей: использование мускульной тяги не возбранялось. Поглядывали косо, даже с испугом, но не трогали. Возможно, со временем нашли бы к чему придраться, но времени-то как раз местным законникам и не дали…
Пока Дойлен беседовал с братом и давал втянутым в заговор магам знать, что сегодня вечером их ждёт увлекательная беседа, я решила заняться поиском Надин. Близость артефакта придавала моим слабым заклинаниям неслыханную силу. В провинции, чтобы отыскать человека по принадлежащей ему вещи или мыслеобразу, приходилось пыхтеть, как паровоз, и обливаться потом, причём радиус поиска не превышал пяти километров. Здесь такая волшба давалась легко как чих. Перед моим мысленным взглядом словно развернулась схематическая карта города, на которой золотистой точкой отобразилось местоположение искомой персоны. Конечно же, Надин поселилась в престижном районе, ей статус не позволил бы жить в доме офицера или купца. Магический "поисковик" был лишён такой полезной функции, как прокладка оптимального маршрута, потому пришлось озаботиться самой. А поскольку ходить по незнакомому городу, да ещё наводнённому приезжими колдунами, одной было бы верхом глупости, пришлось брать с собой Лиса в качестве телохранителя. И потом будет кому присмотреть за лошадьми, поскольку благородной ведьме неприлично гулять по улицам пешком.
Когда радушные хозяева выкатили список местного "приличного и неприличного", меня взяла самая натуральная ведьмачья злоба. Юбка не выше щиколотки, туфли глухие и без каблуков, рукава не короче запястий, обязательный головной платок, и чтоб ни прядочки из-под него не торчало, зато декольте чуть не до пупа, и чтоб была похожа на витрину ювелирного магазина. Щас. Разумеется, пора подростковых бунтов у меня давно прошла, но я оказалась не готова до такой степени изнасиловать свой вкус. Первым моим порывом было в пику всем надеть джинсы с туристической курточкой, но Лесна ухитрилась меня отговорить. В итоге я выехала в её парадном платье – ибо оба моих находились в стирке. Светлая ткань наподобие тафты с вышивкой серебряной нитью тоже неплохо смотрелась, а фигуры у нас с ней были похожи. Накидка из волчьего меха, круглая шапочка и сапожки из того же материала удачно дополняли наряд. А платок… Платок остался в сундуке, яко совершенно излишняя деталь. Пусть тычут пальцами. Дойлен прав: тот, кто всю жизнь идёт на поводу у общественного мнения, никогда не будет иметь собственного.
Добраться до нужного особняка не составило большого труда: город был распланирован очень толково. Разве что стража в престижном районе с нездоровым интересом поглядывала на беловолосого варвара с ножом, исполнявшего обязанности ангела-хранителя провинциальный ведьмы, да местные дамочки круглили глаза при виде женщины, проигнорировавшей обязательный головной платок. У ворот милого особнячка, чем-то неуловимо напоминавшего Ласточкино Гнездо, Лис спешился, постучал и громко объявил о визите благородной госпожи, владетельной ведьмы Станы из Масента. С полминуты не было никакой реакции, после чего створки медленно, сами собой, открылись. Магическая автоматика, не иначе. Лис не без сдержанного достоинства, присущего настоящим воинам, взял наших лошадок под уздцы и завёл во двор.
- Ах, дорогая Стана, как я рада вас видеть!
Если не знать, что перед тобой магичка, можно легко обмануться этим радушным тоном, этой приветливой улыбкой. Но такова вся золотомедальонная тусовка: не умеющий актёрского таланта пропадёт. У ведьмаков всё проще и грубее. Впрочем, и там нельзя зевать, иначе мгновенно растерзают. Потому моя ответная улыбка была не менее лучезарной.
- А я-то всё думала, кто меня разыскивает, - смеялась Надин, увлекая меня в гостиную. – Как ваше путешествие?
- Ужасно, - тут я не стала особо притворяться. – Просто ужасно. Холод, неудобства. Помыться, и то проблема, я уже не говорю о рационе. Под конец готова была заплатить золотом за обычный горячий пирожок и чистое бельё.
- Понимаю, - Надин манерно присела на кончик стула, гостеприимно указав мне на почётное место справа. – Хотя мне не довелось испытать подобные тяготы, но вчера я едва не уснула в купальне от усталости… Где вы остановились?
- У родственников моего …возлюбленного.
- Ах, как много бы я дала, чтобы в этом путешествии у меня был столь мужественный …спутник, - мечтательно улыбнулась Надин. – Увы. Я связана кое-какими обязательствами. Да вы вскоре познакомитесь с ним. Необычный человек. Маг в самом полном смысле этого слова. Смотрите, не попадитесь в его сети, - тут она шутливо погрозила мне пальчиком.
- Это тот самый маг, о котором вы говорили ещё в Масенте? – поинтересовалась я.
- Да, это он, - кивнула магичка. – Я рассказала ему о вас, он одобрил… и наши беседы, и возможную выработку совместных действий. Желаете с ним познакомиться?
- Если вы считаете это нужным, то да.
- Увы. Он будет дома только к обеду… Не желаете ли что-нибудь выпить?
- Боюсь, мне совсем противопоказан алкоголь, - я состроила смущённую физиономию. – Видите ли, мне от него становится плохо, и…
- Как жаль… Тогда, быть может, вы согласитесь на прогулку? Я вам покажу такое чудесное место! Это совсем рядом, недалеко от центральной площади.
- Что ж, прогулка – это замечательно. И погода отличная… Э-э-э… Надин, а что вы собираетесь надеть? – я бегло оценила её "домашний" наряд и снова убедилась в полном отсутствии вкуса у столетней магички.
- Вот как раз о вечных женских темах я и хотела с вами побеседовать, - Надин со смехом вскочила и повлекла меня за собой. – Вынуждена с вами согласиться, я не всегда удачно выбираю …концепцию наряда. К величайшему сожалению, признаю сие и каюсь. Но ведь всегда можно найти выход, не так ли?
Её гардеробная комната была… Ну, словом, если в нашей хрущёвской "трёшке" убрать стену между гостиной и кабинетом, как раз получится именно такое помещение. Разнообразные наряды висели на проволочных "плечиках", лежали на многочисленных полках всевозможные шляпки, обувь всех фасонов и расцветок стояла в два ряда, а противоположную от двери стену украшало большое зеркало. Учитывая стоимость здешних зеркал, на это роскошество в человеческий рост было потрачено не меньше двух золотых. Пятилетний чистый доход Масента. Причём здесь наличествовали не только вещи из нашего мира, но и изделия местных портних.
- Проще всего следовать здешней моде, - призналась Надин, прикладывая к себе то один костюм, то другой. – Никакой фантазии, а расцветку подобрать проще простого. Но я, как и вы, не желаю строго следовать местной моде. Помогите же мне выбрать стиль, дорогая Стана.
Грандиозное собрание вещей нашего мира. Не нужно быть оракулом, чтобы догадаться, куда подевались хозяйки этих платьев, костюмов, туфель и шляпок. Но… Я пришла сюда не обличать, а делом заниматься. Потому, засунув гнев куда подальше, принялась копаться в тряпках с упоением дамочки-шопоголички. Мы убили на это увлекательное занятие не меньше часа, но по итогам вышел совсем неплохой результат. Вместо сумбурного сочетания разнообразных эпох, каковой являлось одеяние Надин, получился эдакий строгий английский стиль. Тёмно-зелёное пальто с пелеринкой и чёрной отделкой, такая же шляпка с чёрным же пёрышком, опять-таки чёрные ботиночки, перчатки и сумочка, минимум косметики – и магичка преобразилась. Просто иллюстрация к "Мэри Поппинс", а не зловредная колдунья и интриганка. За её показной добротой и простотой я видела ещё живую, но почерневшую от злобы душу, которая словно ощупывала меня с головы до ног. Нет ли подвоха? Умом-то она понимала, что я не стану её подсиживать, травить ядом или отбивать её ненаглядного мага, но с нажитыми за век инстинктами магички Надин ничего поделать не могла. Вопрос выживания. Такие, как я, в её окружении либо долго не живут, либо сливаются с окружающим фоном до полной неразличимости. Выживают и добиваются успеха такие, как она – маниакально подозрительные и всегда готовые нанести удар первыми. Спорю на велосипед, пока мы занимались выбором костюма, она уже придумала парочку способов прижать меня к ногтю, если я подам хоть малейший признак враждебности.
А место, которое она хотела мне показать… Да-а-а. Ожидала увидеть всякое, но реальность превзошла все ожидания. Просторный павильон с квадратными, плавно расширяющимися кверху колоннами, почти готические потолки – и всё это сделано из зеркал! В первые секунды непривычный человек просто терялся в этом море света и оптических эффектов. Но мой рационально устроенный разум быстро нашёл объяснение. Все детали интерьера были искусно отлиты из хрустально прозрачного стекла, после чего их обрабатывали зеркальщики. Здесь не знали амальгамы, использовали серебро, потому эти зеркала создавали впечатление дворца Снежной королевы, чудом перенесенного на берега Адриатики. Зеркала были скреплены полосками белого металла, судя по блеску, скорее всего, какого-то нетускнеющего серебряного сплава. Все углы и закругления были выверены так, чтобы свет, лившийся из окон в стрельчатом потолке, от рассвета до заката проникал даже в самые укромные уголки павильона. Холодная красота захватывала уже сама по себе, но этот павильон, оказывается, был ещё и картинной галереей…
- Её высочество княгиня – потрясающая художница, - говорила Надин, медленно проводя меня мимо картин – пейзажей и портретов – в рамах из ценных пород дерева. – Какое чувство цвета и перспективы! Какие пейзажи! Впрочем, она пишет и портреты. Взгляните, дорогая Стана, вот этот…
С полотна на меня смотрел… Если бы составляли фоторобот идеального мужчины, наверное, получилось бы что-то в этом роде. Шатен лет двадцати пяти с идеальной фигурой и невероятно пропорциональным лицом, излучавшим одухотворённость, ум и властность. Художница явно любила этого мужчину, но я бы поостереглась иметь дело с таким: в его глазах я увидела едва заметный огонёк фанатизма. Абсолютной и неколебимой уверенности в собственной правоте.
- …его высочество князь собственной персоной, - продолжала магичка, взявшая на себя роль экскурсовода. – Взгляните, как глубоко прописан самый дух его высочества. Мне даже страшно становится: иногда боишься, что он вот сейчас шагнёт из рамы, и… Ох, простите, это уже из области глупых романов. Лучше взгляните сюда, здесь портрет мага Шоннара, одного из архитекторов княжеского дворца…
А вот этот портрет писался уже для убийства времени, не иначе. Видно было, что лицо прописано намного лучше всего остального, да и то художнице вскоре прискучило это занятие. Портрет не стал отражением души, как изображение князя. Он так и остался куском холстины, испачканной красками. Я думала, это от небольшой любви к персоне мага, но и прочие шедевры творчества княгини тоже не впечатляли. Высокохудожестванная, талантливая, с великолепным подбором цвета, но всё-таки протокольная мазня ради поддержания репутации. Ни капли души изображённых на портретах, ни капли души самой художницы в пейзажах.
Ей, княгине этой, плевать на всё и всех, кроме князя. Вот оно, воплощённое равнодушие.
Павильон сразу стал мне противен. Я пожаловалась на выдуманную мигрень и попросила Надин вернуться в особняк.

Прода. Моральственная... Мдя...

Павильон сразу стал мне противен. Я пожаловалась на выдуманную мигрень и попросила Надин вернуться в особняк. В ответ мне достался слегка удивлённый взгляд, но мигрень – дело серьёзное. В начале двадцатого века почиталась чуть ли не корнем всех болезней и вполне достаточной причиной покинуть людное место. По возвращении в особняк мне был предложен ягодный отвар. Конечно, что-либо пить в доме магов чревато неприятными последствиями, но я не видела ни одной причины, из-за которой Надин могла бы меня притравить. Я ей нужна, а значит, никакого яда в чашке быть не должно… Вот чёрт, уже начинаю думать, как настоящая ведьма.
Вон из этого мира, и как можно скорее!
Сделав вид, что мне немного полегчало, я поблагодарила Надин за заботу.
- Не стоит благодарности, - та небрежным жестом подозвала служанку, чтобы девушка прибрала чашку, и поставила шикарнейшую сферу тишины. – В первое посещение зеркальной галереи у меня так закружилась голова, что я едва нашла силы дойти до выхода. Она… захватывает. Словно видишь тысячу дверей, ведущих в тысячу комнат, и в каждой комнате – ты сама. С непривычки становится дурно, но затем каждый раз приходишь туда, как в дом старых знакомых… Это чудесное воспоминание, дорогая Стана, и я намерена хранить его весь остаток жизни, сколько бы мне ни было суждено.
Кому что, вообще-то. Я, например, до последнего вздоха не забуду дорогу сюда. И хорошее, и плохое.
- Значит, вы не разделаете оптимизма своего …избранника по поводу артефакта, - проговорила я, потерев пальцами оба виска. – Но от участия в нашем предприятии не отказываетесь.
- Дорогая Стана, чем дальше мы окажемся от этого мира, тем лучше будет для нас обеих, - магичка достала из шкатулочки на столе сигаретку и прикурила. – Даже не зная абсолютно всей правды об артефакте, я боюсь его. Панически боюсь. Когда я вижу, что он делает с миром… Это злая, бесчеловечная воля, дорогая моя. Это доктор Франкенштейн, творящий чудовищ. Это…
- …всего лишь орудие в руках весьма …странных людей, - я позволила себе перебить её. – Ножом можно и хлеб нарезать, и кишки человеку выпустить. Всё зависит от того, кто держится за рукоять, согласитесь.
- У вас есть основания так полагать? – Надин пронзила меня взглядом, в котором причудливо смешались удивление, страх и любопытство.
- У меня есть подозрение, пока основанное лишь на косвенных фактах, - я ответила не совсем честно, но лучше не выкладывать ей все козыри. Обойдётся. – Если бы у меня было больше информации…
- О! – Надин вскинула брови, прислушиваясь к своим ощущениям. – Кажется, вы сейчас познакомитесь с неплохим источником информации. Лапур вернулся.
Она скинула английское пальто и шляпку ещё когда мы вернулись, и щеголяла элегантным платьем в стиле пятидесятых – с узкой талией и широкой юбкой чуть ниже колена. Юбка – чёрная, в крупных желтоватых цветах – взметнулась, и Надин большой бабочкой выпорхнула в прихожую. Встречать своего мага. Вскоре они вошли под ручку, а я уже встречала их с видом викторианской леди, находящейся в гостях… Хозяину особняка – мужчине обычного для княжества крепкого брюнетистого типа – на вид было не больше тридцати. Симпатичный, уверенный в себе… нет, скорее, властный. Маг же, чего я хотела. Судя по богатству одежды, далеко не последний, да и домик у него по местным меркам шикарный. Вот взгляд его мне категорически не понравился. Холодный, оценивающий меня не как человека, а как деталь интерьера. Помнится, был среди моих соседей человек с похожим взглядом. Теперь его родственники должны мне немалую сумму в серебре, в качестве виры за нападение. Ой-ёй-ёй. Придётся держать ухо востро. Конечно, для достижения цели многие средства хороши, но что-то меня не слишком вдохновляло предстоящее сотрудничество с этим магом.
- Ах, вы и есть та самая ведьма, о которой Надин мне все уши прожужжала, - маг по имени Лапур улыбнулся. В сочетании с тем самым неприятным взглядом улыбка выглядела, мягко говоря, неестественной. – Рад знакомству. Не окажете ли честь отобедать с нами?
От такого предложения не отказываются, и я, само собой, оказала честь. Блюда подавали изысканные, но я не решилась грузить желудок непривычной пищей. Мне хватило периода адаптации в этом мире, когда каша с огромным трудом заталкивалась в горло и с невероятной скоростью, пардон, покидала организм. Только конфуза мне недоставало. И так маг смотрит, будто на мышь – со сдержанной брезгливостью. Не знаю, понимает ли он, насколько мне такое отношение неприятно? Маги мыслят не так, как нормальные люди, там эгоцентризм зашкаливает за все разумные и неразумные пределы. Мнение окружающих им не интересно, если, конечно, окружающие не относятся к категории начальства. А ещё… Ещё мне не понравился узор плетений, окружавших его. Чем именно? Сложно сказать. Я вообще неопытная ведьма, редко какое плетение узнаю с первого взгляда, но что-то мне определённо показалось знакомым. Где-то на своём пути я уже сталкивалась именно с этим узором, но где – хоть стреляйте, не могу вспомнить.
- Вы не пьёте вина, госпожа ведьма, - маг изобразил эдакую добродушную укоризну. – Могу ли я узнать, отчего?
- К сожалению, от вина мне делается дурно, - я вымучила из себя виноватую улыбку. В который раз уже повторяю одно и то же. Чуть не изо дня в день. – Надин уже известно об этом.
- Жаль, - протянул маг. – Жаль, что вы не сможете оценить тонкость вкуса и чудесный аромат этого благородного напитка… Впрочем, вы ведь не за этим сюда пришли, госпожа. У меня не так много времени, чтобы тратить его на пустые разговоры, посему давайте перейдём к делу.
Завесы от подслушивания и подглядывания маг поставил на загляденье, я обзавидовалась. Но моё мнение о хозяине дома лучше не стало, а его следующие слова только подтвердили мои прежние выводы.
- Со слов Надин мне ведомо, будто бы вы что-то изобретаете на тему заклинаний, - он лениво дёрнул ухоженной кистью. На пальцах засверкали камни таких габаритов, что даже сомнения взяли: где он достал изумруды и бриллианты весьма немаленькой каратности? – Скажу вам правду, милая гостья: я не верю, что ведьма с таким слабым Даром способна на это. Ваша целеустремлённость мне по душе, однако в то, что вы достигнете своей цели, я не верю так же, как и в ваши магические возможности.
- Иными словами, вы считаете дальнейшую беседу бессмысленной, - подытожила я. – Или же…
- Или же – что?
- Или же вас всё устраивает так, как оно есть. За исключением одной мелкой детали.
- Дорогая моя госпожа, - маг изобразил великодушную улыбку, - то, что вы именуете "мелкой деталью", меняет буквально всё. Да, я вполне доволен своим положением, но я буду ещё более доволен им, если исчезнут последние ограничения. Я достоин куда большего, чем имею в данный момент.
Ах ты ж… император галактики! А если по носу тебя щёлкнуть?
- Решать, чего мы достойны на самом деле, всё равно не нам, - улыбка как можно мягче, лучезарнее. – В конце концов, несмотря на все наши усилия, смерть приходит за всеми, независимо от положения.
- Но не за теми, кто владеет Великим Артефактом, - а вот господин Лапур улыбаться перестал.
Ага. Не понравилось. Наступила на любимый мозоль. Учтём.
- Честно сказать, я не уверена, что и он вечен. Есть определённые сомнения, знаете ли.
- Не поделитесь?
- Отчего же? Поделюсь, и с удовольствием. Вас ведь интересует результат, не так ли? Информация, близкая к истине – половина успеха, - сказала я. – Я уже говорила Надин, что в своём мире была программистом. Это, знаете ли, профессия такая, предполагающая создание программ… заклинаний для артефактов немагического происхождения. И если мне удалось управлять магической энергией, опираясь на профессиональный опыт, не имевший никакого отношения к колдовству, то невольно возникают интересные ассоциации.
- Иными словами, вы заметили определённое сходство между Великим Артефактом и …артефактами вашего мира, - кивнул маг. Вот тут, кажется, я его зацепила по-иному – заинтересовался. – В чём же оно выражается?
- В беспрекословном подчинении прогр… заклинаниям, - ответила я. – Вы можете возразить, что слуги так же исполняют приказания, но слуга – человек, существо с какой-никакой, а свободой воли. Он всегда может не так понять, не так исполнить… или не исполнить вообще. Было ли хоть раз, чтобы Великий Артефакт не исполнил пожелание Одарённого, выраженное в заклинании? Если предположить, конечно, что заклинание прочитано без ошибок?
- Никогда, - маг снова кивнул. Наживка ещё не проглочена, но вызывает явный интерес. – Ваши артефакты поступают так же?
- Абсолютно.
- И ваши артефакты суть творение ваших рук?
- Именно так.
- То есть, вы считаете, что у Артефакта …нет ни разума, ни воли? Что он всего лишь …рукотворный слуга князя и княгини? – Лапур аж вперёд подался, настолько его заинтересовала поднятая тема. – Ах, как это замечательно, госпожа! Как бы это было чудесно!
- Боюсь, у вас ничего не получится, - я метнула быстрый взгляд на молчащую Надин, явственно ловившую каждое слово. – Если я права, то вы не сможете управлять Великим Артефактом в полной мере, даже если получите его. Здесь вам понадобится мой опыт.
- А я, простите, не смогу полагаться на голословную похвальбу, - маг, на секунду выплеснув свои чувства, снова спрятался в раковине мании величия. – Я должен точно знать, на что могу рассчитывать.
- Любезный господин мой, я бы хоть сейчас продемонстрировала кое-что, но… Вы готовы дать гарантию, что необычное заклинание не будет мгновенно отслежено? – улыбнулась я. – Насколько мне известно, туримитский рубин оказался весьма …чувствительным.
- Ах, так это были вы… - а теперь – новый виток интереса. – Сказать по правде, вам крупно повезло. Если бы не Большой сбор, вами бы сейчас занимался главный маг-дознаватель.
- Если бы не Большой сбор, я бы вообще с этим связываться не стала. Но я хочу домой. В свой мир. Вы хотите заполучить Артефакт? Да это же просто замечательно! Мы договоримся помогать друг другу в наших благих начинаниях. В итоге сотрудничества вы получаете Артефакт, а я – портал домой. Все довольны и счастливы.
- И вы, разумеется, поделитесь со мной принципами управления Артефактом.
Щас. Уже бегу, туфли теряю.
- Боюсь, мне придётся немного… как бы это сказать… подстраховаться, что ли, - виноватая улыбка, глазки долу. То, чему я хорошо научилась в школе Ульсы. – У вас и так возможности достаточно велики, а мне приходится полагаться лишь на свои скромные силы.
- Боитесь оказаться ненужной, одним словом, - понимающе хмыкнул маг, хотя, его, это, кажется, задело. – С вашей стороны – разумная предосторожность. Что же мне потребовать в качестве гарантии вашей лояльности?
- Вы её уже имеете, эту гарантию. Думаете, я не понимаю, что, доверив вам такую тайну, я рискую стать жертвой доноса?
- Да, сейчас многие начнут выслуживаться перед князьями, но я-то, в отличие от них, понимаю, к чему всё идёт. Мне теперь невыгодно сдавать вас… во всяком случае, пока вы не захотите сдать меня. Но на всякий случай я, пожалуй, не стану раскрывать вам детали своего плана.
А теперь, любезный, оцените образец магического мышления…
- Меня не интересуют детали. Меня интересует результат, - заявила я. – Лично мне совершенно всё равно, с кем ещё вы в сговоре и какие действия собираетесь предпринять. Главное, чтобы вы в нужный момент получили Великий Артефакт и открыли портал в мой мир. Остальное неважно.
- Рад, что мы с вами нашли общий язык, - кажется, образец был оценен и вызвал положительные эмоции. – Желаете что-либо добавить к уже сказанному?
- Только то, что нам отныне стоит держать друг друга в курсе относительно… времени и места.
- Полагаю, ваше общение с Надин ни у кого не вызовет подозрений. Всё?
- Всё.
- Очень хорошо, - маг провёл пальцем по кромке пустого бокала. – Боюсь, наше общество уже кажется вам скучным. Хотя… Дорогая Надин, не желаете ли доставить мне удовольствие? Займись делом, деточка, не стесняйся.
От того, как маг это сказал, и ещё больше от того, что он при этом принялся делать, меня едва не стошнило. Вот так взять, прямо при гостях развязать штаны и вынудить женщину, став на колени… Как он там выразился? Заняться делом? Совсем охренел от вседозволенности и безнаказанности? Судя по всему, тормоза у этой общественной прослойки отсутствуют как данность… Я встала и с единственной мыслью – только не злиться, только не сорваться на крик и ругательства! – решительно направилась к двери.
- Не желаете присоединиться? – маг поймал меня за рукав.
- Не имею склонности к забавам втроём, - сцепив зубы, ответила я, не чувствуя ни рук, ни ног от накатившей волны ярости. – Кроме того, меня ждёт возлюбленный.
- Жаль, очень жаль, - Лапур выпустил мой рукав и, не обращая внимания на старания Надин, потянулся наполнить бокал. – Это как дорогое вино, любезная госпожа. Я не о забавах, кстати. Вы меня… поняли.
Ещё бы. Достаточно было на миг взглянуть в глаза Надин, чтобы прочесть там бездну унижения и полную беспомощность… Они связаны тем же ритуалом, что и мы с Дойленом – догадалась я. Не нужно блистать особенной проницательностью, чтобы понять, кто в этой паре "рулит". И… и… это отвратительно. Как же теперь я понимаю своего друга драгоценного! То-то он восхищался, что я не злоупотребляю полученной властью. Легко было бросаться громкими словесами насчёт "мне не нужна такая власть". Теперь, узрев, так сказать, воочию, убедилась: родители воспитали меня правильно.
Всю дорогу к гостеприимному дому Фернета я думала, оправдывает ли цель такие средства, как помощь однозначно недостойного типа? И так было ощущение, будто меня со всего маху окунули в выгребную яму, а если это – не поворачивается язык назвать его человеком – ещё и сюрприз приготовит… Но иного выхода в самые высокие круги здешнего общества у нас нет. Да и маг теперь будет следить за каждым моим шагом. Что же делать?.. А ничего. Зажать нос и делать своё дело.
А кроме того… Кроме того, я, кажется, вспомнила, что за плетение меня смутило. Потому по возвращении я первым делом не рассказала Дойлену о переговорах, а задала один-единственный вопрос.
- Послушай, дорогой, - я всеми силами старалась унять своё волнение, - скажи пожалуйста, как звали того мага, о котором упоминал твой предок?
- Лапур из Нефора, - последовал слегка удивлённый ответ. – А что случилось?
Меня переполнили такие яркие чувства, что я просто не могла не высказаться. Коротко и ёмко, как раз в духе моего дорогого союзника. А вот Дойлен, напротив, улыбнулся так хищно, что на душе немного полегчало.
- Это был он, да? Ух… Просто подарок ссссудьбы! - по-змейски прошипел мой дорогой. – Ай, как славно! И дельце обстряпаем, и за давние дела посчитаемся! Милая моя, я тебя обожаю!
И, подхватив меня, смачно расцеловал. Да, у него слова с делом ненамного расходятся.
- Поставь, где взял, - я невольно перестала хмуриться. – И объясни, будь добр, во что я вляпалась на этот раз?
- А объяснять это я буду не тебе одной, - он совершенно по-мальчишечьи щёлкнул меня по носу. Я зашипела, больше изображая недовольство, чем будучи не в духе. – Сегодня вечером у нас будут гости, вот там и поговорим. Потерпишь немножко.

Запасной
Shono
Там не три, а триста тридцать три заговора, умных колдунов хватает