Я пришел в себя, когда на плечах висели мои бойцы, пытаясь оттащить меня от лейтенанта, а он в свою очередь пытался отползти подальше, глядя безумными глазами и оставляя за собой мокрую дорожку. Мой нож валялся на дороге, я и не помнил даже когда и зачем я его выхватил. Оглянувшись на Машу, я заметил ее испуганно-округлившиеся глаза. Черт, как бы опять слезы не начались…
- Фройляйн, битте… простьите менья! После наш разговор… Ви есть оказать мне помостчь!.. Ваш официр… дольжен биль… менья убийть!..Он есть везти менья в госпиталь… Ви есть спасти мой жизнь!.. Ви помогайт моя нога!.. Фройляйн!.. Я есть очьень просить… дать мне ваше прощений!..
Он перестал елозить по земле, только дыхание с хрипами вырывалось изо рта. Я молча сидел и смотрел на немца. Потом достал из ножен клинок, повернул лейтенанта на живот. Краем глаза заметив дернувшуюся Машу, перерезал ремешок, связывавший руки и помог подняться. «Ганс», в смысле Карл, ухватился за бортик повозки и стоял, не отрывая молящего взгляда от девушки. Она тихо ответила:
- Я Вас прощаю… Но оставайтесь человеком…
НЕ ВЕРЮ!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!
В своем мнении я не одинок, но помимо чисто субъективных ощущений, попробую аргументировать фактами.
Доблестный, возможно и потомственный офицер Немецкой Императорской армии ОБМОЧИЛ ФОРМЕННЫЕ БРИДЖИ (или галифе, это не важно). И это было при свидетелях. Напомню фрагмент вот отсюда:
О. Пинто «Охотник за шпионами».
"Офицеры контрразведки никогда не прибегали к телесным пыткам, но в некоторых случаях старались создавать подозреваемым различные неудобства, чтобы вытянуть из них необходимые сведения. Так, они сажали подозреваемых на жесткий стул или заставляли их стоять по стойке «смирно» в течение всего допроса. Вспоминается один трюк армейских разведчиков. Перед допросом они заставляли старших офицеров противника пить много чаю или кофе, а затем следователи допрашивали их до тех пор, пока естественные потребности зачастую не вынуждали офицеров сообщать важнейшие сведения". Опыт говорил, что практически ВСЕ немецкие офицеры предпочитали раскрыть военную тайну, не не обгадить мундир.
После этого, у немецкого лейтенанта есть два, наиболее реальных варианта:
1. Убить ВСЕХ, кто присутствовал при его позоре;
2. Пустить себе пулю в лоб или просто сойти с ума;
Так, что ГГ остается из гуманных соображений, а так же из чувства самосохранения пристрелить лейтенанта. А начальство прапорщика, которому он ОБЯЗАН доложить о факте нарушения норм МГП и насилия над представителем красного креста, должно ему это подсказать!!!!
Отредактировано Череп (22-08-2014 13:35:06)