Да, вы правы. Поправлю.

Владимир Алексеевич завороженно рассматривал высокие потолки станций, мозаики и лепнину, колонны и ажурное литье.И очень удивило Гиляровского цифровые табло, показывающие время - он даже не сразу понял, что это такое. Алиса объяснила - а про себя подумала, что ведь  и в разговорной речи люди теперь говорят не «без четверти одиннадцать», как всего лет десять назад, а  «десять – сорок пять» - спасибо таймерным панелям бесчисленных гаджетов и бытовых устройств, повсюду окружающих современного человека: информационные табло,  приборная панель автомобиля, микроволновка, компьютер, телефон…
Они бродили по метро, то поднимаясь на верх и снова спускаясь в относительную прохладу подземелий; любовались станциями и, между делом, обсуждали как разительно изменился за эти сто тридцать лет русский язык.  К удивлению Алисы, Гиляровский эти изменения осуждать не стал - как делала это  старая филологическая профессура, - наоборот, он счёл перемены вполне естественными.   Тем не менее, многие  понятия приходилось «переводить». Например - почему «подбираться» и «красться» – теперь синонимы?  А очень просто - слово «подбираться» более не употребляется в значении «подобрать подол длинного платья»:  слово-то осталось, но вот означать она стала совсем другое...
Гиляровский впитывал окружающий мир всеми чувствами - слушал обрывки речи, голос дикторов, читавших объявления; морщился, накрытый волной сильного, незнакомого запаха и улыбался, когда тянуло ароматом съестного из палатки с хот-догами. Он рассматривал лица людей, подмечал особенности их походки. Удивляться необычности нарядов и особенно - крайней смелости женского платья он давно уже перестал, почти сразу привыкнув к обнажённым на всю длину женским ножкам и девичьим животикам, выставленным на всеобщее обозрение легкомысленными топиками. Алиса голову дала бы на отсечение, что уж эти-то нововведения репортёр, отличающийся немалым жизнелюбием, всецело одобряет. Удивляло девушку то, что чудеса техники, градостроительства занимала Гиляровского куда меньше, чем того можно было ожидать - поохав положенное время при виде автомобилей, поездов метро и высоченных зданий, старый москвич всё внимание посвящал теперь жителям столицы.
- Сколько же у вас кавказцев да приезжих из Туркестана!Удивился в очередной раз репортёр. - Алиса совсем было пустилась в объяснения, готовясь с жаром обличать засилье «южан» в столице - как вдруг выяснилось, что Гиляровского удивило отнюдь не количество гостей с «нацокраин». Поразило его то, что за два часа прогулки по центру Москвы он не встретил ни одного горца в национальной одежде, ни одного таджика или узбека в положенном им  бухарском халате,  чалме или тюбетейке - если не считать  совсем уж древнего старика, попавшегося им на глаза где-то на задворках Курского вокзала. Гиляровский взглянул на него с какой-то даже нежностью, будто на давно потерянного и вдруг найденного знакомца: он-то привык к тому, что обитавшие в Москве кавказцы и выходцы из Туркестана - впрочем, как и немногочисленные члены турецкой и персидской диаспор -  старательно хранят национальные традиции в одежде. Алиса живо представила себе, как станут выглядеть московские улицы, если все нынешние гости с солнечного юга последуют этому примеру - и, не удержавшись, рассмеялась...

Отредактировано Ромей (16-02-2015 13:42:50)

Обещанный Алисой "гастритник" носил гордое название «Закусочная «Аппетит». Пол кафельной плитки, несколько столиков из прочного пластика с пластиковыми же цветочками в вазочках, наводивших мысли на закупку в «Фикспрайсе»;  на витрине – завернутые в пищевую пленку сомнительные пирожки и пиццы, «бизнес-ланч» за двести девяносто рублей, состоящий из «щавелевого супа», от которого несло бульонными кубиками, соевой сосиски с серым пюре, чая из пакетика и куска хлеба, тоже упакованного в пленку. Все – в одноразовой посуде.
Гиляровский внимательно осмотрел стоящий перед ним «бизнес-ланч» и поинтересовался:
- Из чего, вы говорите, сделана эта сосиска?
- Соя, желатин, пищевой краситель, вкусовые добавки, консерванты. Возможно – что-нибудь еще, о чем производитель предпочитает не упоминать. Если там мясо и есть - то точно не свинина. Да и кому это интересно?  Заведение оборот делает на на этих тошнотиках - и Алиса брезгливо кивнула на трубочки «сосисок в тесте», - а на водке и портвейне в разлив. А уж чем из закусывать - здешних посетителей давно не колышет...
- А знаете, знакомая картина, - усмехнулся журналист - как припомню «дырки» на Охотном ряду... Там, видите ли, с  полудня до полуночи полно мастерового люда;  порой прямо  на улице, у торговок из глиняных корчаг - осердье или тухлую колбасу берут. Этих ваших электрических ледников-то у нас нет, да и обычный лёд не всякий лавочник да содержатель трактира может себе позволить. Вот и сбывают подтухший, лежалый товар в «дырки».  Но там все же, хоть тухлое, а мясо. Соя, желатин... тьфу, ну и придумают, прости господи....
И коллеги не сговариваясь, повернулись - и покинули неаппетитный «Аппетит».
- А вообще - у нас людей дурят, похоже, ничуть не меньше вашего, дорогая Алиса. - продолжал репортёр вышагивая вниз по бульвару, от здания Политехнического музея и памятника героям Шипки. - Возьмут самый паршивый прогорклый маргарин, подкрасят в жёлтый цвет - да и продают за коровье масло. Впрочем, это я вам уже рассказывал... а вот ещё - кофе молотый мешают с просеянной дорожной пылью того же цвета; вместо вина разливают смесь спирта, сахара и акварельной краски...
Алиса не осталась в долгу - и поведала репортёру о поддельной
тушенке, об «адидасе» и прочем китайском фальсификате. Начала было  о китайских айфонах - да вовремя сообразила, что уж очень долго придётся объяснять собеседнику, что это такое. И подвела неутешительный итог  -  несмотря на все «общества защиты прав потребителя», санэпидстанции и роспотребнадзоры, жулики по-прежнему благоденствуют - коррупция...
- Да, Расея-матушка... - невесело усмехнулся Гиляровский. - За мзду нужному человечку - нда не получить казённой бумажки с печатью? Не было такого никогда и не будет...
Тема оказалась благодарной; о взятках и коррупции оба могли рассуждать долго, предметно и доказательно - да так, что запиши кто этот диалог - вполне хватило бы на приличную ретроспективную статью о сравнении уровня коррупции в Москве девятнадцатого и двадцать первого веков.  Увы, такого доброхоты не нашлось - самой Алисе куда интереснее было удивлять собеседника картинами изменившейся московской жизни, показывать ей раскинувшиеся на десятки километров спальные районы, прокатить по футуристического вида участкам Третьего Кольца - где небо порой закрыто пересекающимися над головой путепроводами и сплошными сенами рекламных щитов...
Оказавшись в Ясенево, Алиса решительно свернула к знакомой многоэтажке.
- Это раньше была квартира моей бабушки.  - пояснила она Гиляровскому. - Она была учительницей, но рано овдовела, и воспитывала отца одна. А теперь вот я живу. Раньше бабушка с отцом жили в коммуналке на пять семей, с общей кухней; квартиру она получила уже перед самым распадом союза, как заслуженный учитель РСФСР... ой, что это я? ВЫ ведь наверное, не знаете?..
-Слыхал кое-что. - невесело усмехнулся репортёр. - Олег Иванович изволили просветить по поводу вашей истории. Невесело, что и говорить... но если расскажете поподробнее - буду признателен.

Какая маленькая квартира! - удивлялся писатель - просто крохотная. - В этом доме все квартиры такие?
- Нет, есть двух и трехкомнатные. Но такие полагались на большие семьи  - или по хорошему знакомству. Ну, или если кто важную должность занимал.... - в общем не знаю, Владимир Алексеич, а врать не хочу, и без меня есть кому. Меня же тогда ещё на свете не было....
- То есть, это считается жилье хорошим?
- Ну, в общем - да. - кивнула девушка. - Не хоромы, конечно, как у Ромки - ну так там старая застройка...  Москва всегда была перенаселена. Сюда ехал народ со всего Союза; бабушка рассказывала, что после войны по подвалам ютились, в дощатых бараках на окраинах... Это потом, когда стали массово строить дешёвое жильё - в пятиэтажных, очень скверных домах, без лифта и мусоропровода -  тогда многие  переселились в отдельные квартиры. А ещё потом - вокруг старых районов понастроили вот такие, сплошь застроенные такими вот многоэтажками. У нас их называют «спальные» - потому что люди приезжают сюда только переночевать, а остальная жизнь проходит в других районах города. Только это неправда - я сама выросла в спальном районе, и у нас тут всё было - и школа и магазины, и вообще...
А так - да, в Москву всегда приезжало много народа. Раньше, когда был строгий паспортный режим - чтобы работать на крупных столичных заводах. Это называлось «по лимиту» - крупным предприятиям можно было привлекать сколько-то  рабочих из провинции. Вот люди и ехали - чтобы всеми правдами и неправдами зацепиться за столичную жизнь. Устраивались, получали прописку. Жили, кончено, в общежитии, но если повезёт - лет через десять могли получить и комнату...
Гиляровский слушал очень внимательно, время от времени задавая вопросы. Алиса отвечала - и радовалась что вовремя устроила генеральную уборку.  А то у нее постоянно что-нибудь валяется на самом видном месте -  типа второпях брошенного и забытого бюстгальтера.
Пока девушка варила кофе, гость с интересом рассматривал фотографии - ее работы, развешанные по стенам в тонких серых багетах на стенах.
- Это с выставки в арт-клубе «Свирель», - пояснила Алиса, расставляя кофейные чашки на журнальном столике, - две тогда даже купили...
- То есть фотография теперь заменила живопись? – удивился журналист
- Нет, что вы, фотография – совершенно самостоятельный вид искусства!
- Но где же здесь искусств - когда фотограф  просто берет и копирует при помощи аппарата то, что видит?
Девушка со всем пылом пустилась в защиту своего ремесла; Гиляровский с сомнением качал головой и возражал, напоминая Алисе аргументы обыкновенного обывателя. Она и сама не заметила, как углубилась в детали, принялась взволнованно сыпать терминами, по ходу объясняя их значение. Пока вдруг не осознала, что хитрый гость из прошлого попросту развёл её как младенца -  и теперь с удовольствием наблюдает, как она горячится и доказывает что-то.. Нет, ну надо же! Сама ведь сколько раз использовала этот заезженный  журналистский приёмчик! Вот точно, сейчас скажет - «а сфотографируйте меня»!
- Ну раз так - то может вы и меня сможете сфотографировать... высокохудожественно? - с хитринкой произнёс Гиляровский. Алиса чуть не расхохоталось и поймала себя на том, что совершенно не обижается на коллегу. Ну что же, господин журналист, вы сами напросились!
- С удовольствием, - улыбнулась девушка, - только не тут, разумеется. Думаю, лучше всего снять вас в реалиях нашего времени - что-нибудь совершенно непривычное, не так ли? Ведь вы, я полагаю, захотите забрать фотографии с собой? 
- О, да! – обрадовался Владимир Алексеевич . - Именно это я и имел в виду.
- Сейчас соберу аппаратуру, и пойдем.. ой, не успеем уже - нам через полтора часа надо быть на улице Казакова, как договорились.
Давайте завтра с утра, хорошо? Есть у меня пара идеек...
Гиляровский кивнул, пряча улыбку в усах.

Отредактировано Ромей (16-02-2015 18:40:54)