- Понятия не имею. Сказал - «не по телефону»... но подозреваю, что будет расспрашивать о вас. Не о вас лично, конечно - поправилась Алиса, увидав изумление собеседника, - а вообще обо всей этой истории с порталами в прошлое. Он мне кое с чем помогал, когда мы искали проход - помните, я вам рассказывала?
Гиляровский кивнул.
- Раз помогал - значит, надо рассказать ему всё, как есть. Нехорошо забывать друзей - тем более, что вы ему обязаны. В конце концов, беды ведь от этого никакой не будет, верно?  Мы и без того в затруднительном положении - чтобы создавать себе лишние заботы в виде самодеятельного сыщика, возьмись он за нами следить? А вот помочь наоборот, может - раз уж вам однажды помог.
- Ну нет, как это - взять и рассказать? Вот так, просто? А вдруг он?...
- Что - он? - переспросил репортёр. -Вы, Алиса Николаевна, боитесь, что этот молодой человек донесёт на вас  в полицию? Вы что, и правда верите, что его будут слушать всерьез? Не знаю, конечно, какие у вас тут порядки, а у нас его бы в первом же участке сдали в дом скорби - без лишних разговоров! И вряд ли ваш друг это не понимает.
- Да никакой он мне не друг. Знакомый и всё; встретились, когда я была у... наводила справки насчёт ваших друзей - Семёнова, Каретникова и Корфа. Вот он и подвернулся под руку.
- А он и правда вам помог? - поинтересовался Гиляровский.
- Как вам сказать... я бы, конечно, и сама обошлась - но с ним оказалось легче. Знаете, неудобно как-то - на улице, одной, с рамкой этой дурацкой. Все вокруг пялятся, как на умалишённую, хиханьки со всех сторон... А с ним - вроде бы даже и спокойнее.
- Тогда мой вам совет, барышня - расскажите вашему «знакомому» всё, как есть. Насколько я понял из вашего рассказа, он - человек весьма любопытный, и вряд ли оставит это дело непрояснённым. Я бы на его месте точно не оставил. Особенно, - усмехнулся литератор, - раз уж речь идёт о такой очаровательной особе. Уверен, он уже убедил себя,  что вам грозит неведомая  опасность, и он - единственный, кто может вас спасти!
- Алиса, привет! - Шурик появился возле столика неожиданно, как чёртик из табакерки. - А я-то вас ищу-ищу... ох, здравствуйте! - спохватился он и протянул руку Гиляровскому. - Александр э-э-э... Саша.
-  Владимир Алексеевич, друг Алисы. - учтиво представился репортёр. - Она попросила меня поприсутствовать при вашей беседе. Я... как бы вам сказать... волею случая просвещен в ваши обстоятельства.
Шурик недоумённо взглянул на девушку. Та пожала плечами - мол, что поделать, раз так вышло? Гиляровскийй сидел, поигрывая вилкой и выжидающе смотрел на молодого человека. Оркестр на эстраде за его спиной заиграл снова - на этот раз сборную солянку из Армстронга.
- Ну, раз так, что ж... - Шурик сел напротив. - Понимаешь, Алиса, по моему, ты влипла в какую-то нехорошую историю. Поверь, тебе угрожает опасность!
Алиса и Гиляровский переглянулись и неудержимо расхохотались.
***

Уберу-ка я пассаж насчёт Высоцкого.. ни к чему.....

Это непременно.

- Скорее уж - в хорошем вкусе. - буркнул литератор. - Слышал я вашу современную музыку. А уж этот кошмар, который здесь называют шансоном... как можно такое слушать? Всё же приличное заведение, а не хитровский шламбой. Да и там, сели вдуматься, поют приличнее. На сцене с гитарой - какая пошлость, право слово!
Алиса долго удивлялась, узнав, что гитара во времена Гиляровского считалась инструментом вульгарным, приличествующим лакеям, буфетчикам до половым - но уж никак не людям искусства, пусть даже и весьма непритязательного толка.
- Ну, видите ли, Владимир Алексеевич... это что-то типа городского фольклора... складывался он очень долго, среди московской... вообще нашей интеллигенции; в нём - традиции целой эпохи...
- Это тюремные-то песенки? - поморщился журналист. - Поймите меня правильно, Алиса Николаевна, я ведь много чего повидал и наслушался в связи со своим так сказать, газетным ремеслом. Так вот - даже в «Каторге» на Хитровке такие, с позволения сказать, "баллады" петь не стали бы. На нарах, в каторжном бараке, или, скажем, на малине, во время попойки с подельниками - там да, там конечно. А в трактире скорей уж цыган послушают, или там балалаечников. Так что остаётся только удивляться вкусам вашей... интеллигенции. Случалось мне, конечно, слушать, как романтические студенты в трактире распевают каторжные песни - но так на то они и студенты! Мальчишки да девчонки - им лишь бы публику эпатировать своей независимостью! Да и песни эти, честнос казать, были скорее революционного содержания, или вовсе уж бурлацкая романтика - вроде «Дубинушки». Ну, может ещё «Эгейские волны» когда запоют - очень, знаете ли, приветствовалось, особенно лет десять назад, во время турецкой войны. Но чтобы откровенно воровские куплеты... а вроде - в зале люди солидные состоятельные, с положением
Алиса усмехнулась. Спорить с Гиляровским она не стала - у всякого времени свои музыкальные пристрастия.
- То ли дело - это! - продолжал Гиляровский, кивнув на эстраду, откуда в зал медленно наползали тягучие волны регтайма. - Самое подходящее для хорошего трактира!

Отредактировано Ромей (28-02-2015 18:12:24)