Просыпаться Кып отказался категорически – дрых, как младенец и в ус не дул. Жать, когда он опухнет ото сна, Веник не стал. Пока не выпал снег и не ударили морозы, а остатки пожелтевшей листвы не осыпались с ветвей окончательно, он занялся обходом ближних окрестностей, намечая к вырубке на жерди подходящие молодые деревца. Около основного становища всё подходящее давно срублено, а благоустраиваться нужно. Тут же кругом молодой лес, и зима на носу, когда древесину нужно заготавливать.
Осинник, вербы – их прямые стволы прекрасный строительный материал. А, если брать через три четвёртую, так ещё и уход за насаждениями получится, а то при такой густоте деревья только мешают друг другу. И на лодку грузить удобно – тут ведь в затоне их старый причал. Кстати, вот и лодка – Вячик с Ленкой пришли и позакидывали удочки.
Сел к костру и из первого попавшегося камня на скорую руку соорудил себе рубило из полевого шпата – обломков на бывшей стоянке осталось немало ещё с той поры, когда тут стояла штаб-квартира клана. Вячик, увидев с воды, что Шеф подтаскивает к причалу жерди, причалил и вышел на берег:
- Чё-та не клюёт сёдни, - объяснил он. И достал из сумки своё рубило, гранитное. Ленка тоже подключилась к работе – таскала и увязывала хлысты на лодке. Пых, Кузя, Миха и Серый даже не подумали помогать – сидели у огня и судачили между собой. Кажется, даже спорили. Наконец, наружу выбрался Кып, надавал спорщикам оплеух и разогнал их пинками. Похоже – послал по дрова.
- Бо Тан Ве Ник, - назвал себя Шеф, степенно приближаясь. Надо было взять правильный тон.
- Шён Тын Мам Онт, - возразил охотник, делая жест узнавания. Точно, он же сидел тогда в кругу охотников и потешался над Веником, пытающимся выглядеть значительным. И те же весёлые искорки в лукавых глазах. Конечно, кто же не засмеётся над братишкой–маменькиным сосунком – именно так правильно переводится на местный язык эта фраза. Но тогда же это было ещё не известно!
Посмеялись, завели неторопливую беседу. Слово за слово, и между рассуждениями о том, почему не ловится рыба (оказывается, её нужно бить копьём, а не ждать, неизвестно чего, погрузив в воду верёвочки), и согласия, что урожай орехов нынче не самый богатый, прозвучало приглашение на должность наставника молодых охотников для клана – проще сформулировать язык не повернулся. Да и мужик давно не юноша – капелька седины заметна в его жиденькой бородёшке, хотя тёмно-русая шевелюра выглядит, как у молодого. Тридцать ему лет или пятьдесят – на глаз не скажешь.
Вечер выдался "знойным". Уговаривала новичка Пуночка, держали Димка и Саня, а намывал Веник. Стриг Толян Ларискиными портняжными ножницами. Он же делал маникюр-педикюр – в его наборе имелись достаточно мощные для такого дела кусачки. Палантин из двух хорошо выделанных росомах и мокасины Кыпа устроили, а ужин примирил с понесёнными поруганиями. Место на нарах он выбрал сам, учтиво накрыв краями своей новой одежды Виторию и Милу. Правда, настойчивости в домогательствах самого откровенного характера не проявил. Отказали, значит отказали.
Привезённые жерди сразу израсходовали на ремонт мыльни – баталия в ней прошла знатная, даже с битьём горшков и обрушением печки. А утром новенький бесследно исчез, не забыв своё копьё. Уже после завтрака, когда Петя и Ваня гнали катамаран за очередной грудой хвороста, охотник позвал их со стороны левого низменного берега – надо было помочь дотащить до становища бычка. Не крупного – этого года рождения.