Затем в лагерь были доставлены остальные четыре женщины "лесного племени", а Хыг дал Вячику в ухо и сказал, что по праву старшего он тут главный.
Веник скомандовал "взять" и, даже не ожидал такой организованности – Хыга спеленали Саня и Димка – самые крепкие из "старой гвардии". Остальных трёх мужчин из "диких" скрутили другие парни. Женщины завизжали, видя, как падают столы и лавки. Попытавшуюся выручить своего вождя Элю скрутили Виктория и Ленка – остальные как-то не стали ни на кого бросаться – подхватили детей и отбежали в сторону.
Вячик, не понимая, за что ему перепало, пылал праведным гневом. Схватил из кучи дров пару дрынов, он попросил отпустить Хыга, протянул ему одну из палок и велел защищаться. Поединок получился зрелищным – тренер по фехтованию показал класс. Несколько раз умудрился чувствительно ударить противника, потом выбил у него оружие, проскользнул под протянувшиеся для захвата руки и сочно хлестнул по заднице.
Смеялись над собственным вождём только свои, дикие – стальные сохраняли каменное выражение лиц и выжидательно посматривали на Шефа. А он медлил с приговором. Потом взял красного от злости и перенесённой обиды мужика под локоток и увел в сторонку, буркнув через плечо: - Личному составу продолжить приём пищи.
- Ты чего, Хыг, на самого маленького набросился? Подошел бы ко мне по-человечески – ты мне в ухо, я тебе в глаз. Поговорили бы, как Тын с Тыном.
- Шеф! Я не хочу уходить от вас, - вдруг совершенно невпопад ответил "дикарь". Но наши бабы просто сошли с ума – отказывают нам во внимании. Говорят, что это здесь запрещено. А когда моя Мэг улыбнулась этому недомерку Вячику. Как она мне раньше улыбалась... Когда ждала, что я её подомну. А сейчас все состригли волосы и не даются, потому что таких трогать нельзя.
Понятно, что Венику пришлось звать Ленку и делиться с ней этой новостью. Та вволю насмеялась, а потом пообещала урегулировать вопрос. И долго о чём то шепталась с "дикими" женщинами. Пришла пунцовая от смущения, ничего не рассказала, но спала тревожно, часто взбрыкивая.
По приказу Шефа о произошедшем больше не вспоминали. А "Под Кобецкую" пошли все – прижились люди, вот и весь сказ. Девять взрослых и шестеро детей – под крышей нового дома и для них хватит места.

***

- Лен! Ну как ты сумела снять напряжённость в таком вопросе? – допытывался Веник.
- Нельзя тебе про это знать, - ответила девушка. – И никому из наших нельзя, а то сразу такое начнётся! Это, словно снежный ком – толкни, и покатится. Дети же ещё – все сразу так захотят.
- И я захочу?
- А куда ты денешься?
- А ты?
- А я уже хочу. И боюсь. И вообще, лучше одна отмучаюсь, чем устраивать тут чёрт-те что.
Вскоре старую мыльню освободили от камышовой обвязки и обложили саманом. Им же утеплили потолок, не тронув крышу из коры – до настоящей бани руки снова не дошли. Под неплотным полом, через который вниз стекала вода, устроили сплошное покрытие из плитняка, связанного гашёной известью, и культурную водоотводную канаву.
Того факта, что в этот домик недавние дикие отлучаются парочками, Веник не приметил – спал в это время, как и большинство ребят.

***

Про Кыпа долго не было ни слуху, ни духу. Он ушел один на челноке ещё в середине мая и долго не подавал о себе весточки. Сказал, что отправляется на юг, и ждать его велел нескоро.
Появился уже в июле, привёз Пуночкину маму Бо Тун Нию и очень много соли.
- Там, далеко в горячей степи, есть река, - объяснил он. В неё впадают те речки, что текут вдоль тропы, которой ходят мамонты. Я просто нашел, как до неё добраться. Это длиннее, но быстрее, потому что на лодке почти не устаёшь. Аон и остальные идут по тропе – скоро должны появиться.
- Слушай, Кып! А что, сами мамонты обратно с севера мимо нас проходили? Как-то я ни припомню, было ли это? – спросила Ленка.
- Прошли они незадолго до снегопадов. Тыг-дыми-дымили, как тыгыдымский конь, - усмехнулся Толян. – Земля тряслась от их топота – сильно торопились.
Потом была встреча с бродяжьим племенем – оно появилось вскоре обменялись несколькими словами со старыми знакомцами, подарили пару железных ножей и десяток небольших туесков. Получили сушёных трав от простуды и от зубной боли, да и распрощались. Всех, кого помнили, увидели в числе живых – зима для вечных скитальцев завершилась без потерь.
Вскоре уехал и Кып. На этот раз он взял любимую Ленкину байдарку и сказал, что собирается на север.
Появился уже в октябре, привёз Пуночкину маму Бо Тун Нию и одну из девочек.
- Там, далеко в мокрой степи, есть река, - объяснил он. В неё впадают те речки, что текут вдоль тропы, которой ходят мамонты. Я просто нашел, как до неё добраться. Это длиннее, но быстрее, потому что на лодке почти не устаёшь. Аон и остальные идут по тропе – скоро должны появиться.
Племя "настоящих древних" действительно вскоре прибыло пешим ходом. Его вождь Аон навестил поселение, потолковал с Веником и получил сразу семь лодок – больше половины из тех, что были в наличии. Ещё им дали горшки – на лодках, чай, не побъют.
Ни Лёшки, ни Серого с ними не было.
- Ушли, - ответил Аон на вопрос о том, куда девались парни.