Глава 23. Вторая осень

Заготовительная компания с конца августа и до начала ноября на этот раз прошла не так заплошно, как в первую осень. Потому что знали чего и где брать, как хранить и сколько оно пролежит. Старая добрая земляка осталась без печки, которую разобрали на плинтяк. На месте нар встали закрома, куда засыпали корневища камыша. Летний дом точно так же от потолка и почти до пола увешали корзинами.
Горшки с клюквой и брусникой, сушёная малина, солёные грузди и квашеная травка со съедобными листьями, которую нарекли салатом. Копчение гусей, запасание сала, вяление рыбы и еще многое другое по мелочам. Сухари в этот раз делали только из желудей, зато все с солью и в заметно больших количествах. По расчётам и с учётом опыта до самого начала мая можно будет продержаться не урезая рационы.
В это же время доделали печку в Рудном, куда тоже завозили припасы. И тут же снова запустили рудник. Дробить, промывать, прокаливать в печи и снова промывать стали почти непрерывно. Рядом поставили домницу и принялись интенсивно заготавливать уголь вдоль мамонтовой тропы, в расчёте подвозить его по мере того, как санные обозы потянутся за рудой. Пока же возили лодками от той же тропы в районе бывшего верхнего брода, который теперь называли южным.
Конечно, железными топорами нарубить дров можно где угодно, но зачем делать лишнюю работу? Перенагружать народ Веник не стремился. Тем более, что и реальных задач было много. Той же крапивы нужно было нарвать и привезти, да помять, да вымочить, да растрепать. А нужно было её столько, что никакого ёжика не хватит – колючий теперь просто жил при людях, не опасался Шака, и на зиму куда-то пропадал.
А ещё нужно было решить проблему ночного освещения, актуального и днём в здании без окон. Те же зажимы для лучины над корытцами с водой – все это пришлось делать. Туеса, корзины, горшки – требовались, требовались, требовались. Одному бы Венику за всем не уследить – Любаша, Саня, Ленка, Галочка, Лариска и Димон плотно контролировали свои направления, а Вячик тормошил народ, никому не давая пропускать тренировки по фехтованию. Не на шутку разошедшаяся Светка добилась от Галочки чайника с носиком, точащим в бок из самого дна, и теперь запихивала в него всё, что ни попадя, держала над огнём и придирчиво смотрела – а что оттуда капает. Оставшиеся в самом сосуде угли отдавала Сане в его ненасытный горн. Из далёкого Рудного Виктория слала требовательные записки, переправляемые с каждой партией выплавленных лепёшек – проковывать там их было некому – мужчины и парни срочно ставили сразу три заимки в местах, выбранных Вячиком. Если не считать многострадальной капитальной бани, планы этого года, в основном выполнялись успешно.

***

В новом просторном доме дышалось легче, чем в землянке. Кирпичные печи не чадили и давали ровное устойчивое тепло. На нарах, а они снова были в один этаж, было просторней. Спальня, пусть и общая, отделялась перегородкой от кухни, чтобы запахи стряпни не будоражили отдыхающих. Собственно на эти две почти равных по площади зоны весь дом и делился – хозяйственную и жилую. В жилой пряли и шили, в хозяйственно – строгали и вырезали. Тут же лепилась и сохла посуда – в тепле это куда лучше, чем снаружи, где, то дует, то пальцы зябнут.
В трудах по благоустройству Любаша мигом задействовала всех, кото, как ей казалось, был ничем не занят. Покрыли плитняком дорожки, чтобы не месить и не таскать в дом грязь. Настроили стеллажей, наделали сундуков и всё той же незаменимой бересты или плетёных из лозы. Жить становилось удобней.

Def, отличный "шифер" А чем желоба выбирали? Или выбили подопревшие сердцевины?

Расспрашивать новенькую девчонку об её жизни и похождениях Веник не стал. То есть, ему была реально интересна история её приключений, явно не характерная для этого времени. Но, лучше, чтобы это сделала Ленка. А потом пересказала. Потому что он по своему мальчишескому невежеству мог допустить бестактный вопрос и всё испортить – что-то подсказывало ему проявить больше такта. Или напряжённая поза девушки, или во взгляде какая-то дичинка?
Поэтому за ужином просто сказал ей «Привет» и сделал приглашающий жест. Заодно и остальным представил – Мэг.
- Вень, я нифига не поняла! – зашептала Ленка ему на ухо, когда устраивалась рядом на ночлег. – Давай завтра ты сам её расспросишь. Или Галка – она лучше их речь понимает. А то много незнакомых слов. Без падежей, без склонений я и не знаю, что подумать.
Пришлось с утра вместо себя послать на кузню Лёху – долбать молотом по лепёшке не так уж сложно – и приступить к непростому делу дознания. Предупреждённый подругой, Веник сразу начал строить вопросы так, чтобы ответы на них получались простыми и короткими.
- Ты знаешь твою мать?
Жест согласия
- Где она?
- Умерла.
- Когда?
- Зимой, - одно движение рукой за спину, как бы показывающий в прошлое. То есть – минувшей зимой, ближайшей.
- Ты знаешь своего отца?
Жест непонимания. Получается – поди, разбери: То ли это совсем незнакомый девушке термин (что вполне вероятно – времена-то дикие), то ли они просто не встречались (бросил, погиб)
- Где твоя группа? (клан, племя, семья, род – для всех этих понятий Венику известен только один термин)
- Не знаю.
Маловато информации. С другой стороны, если подумать, до границы степной зоны отсюда от пятисот, до семисот километров. Делим на шестьдесят дней пути – получается около десяти за сутки. Может, и ошибся в пару раз, но даже двадцать километров – четыре часа ходьбы со средней условной скоростью пешехода – совсем черепаший шаг. У девчонки что, проблемы с подвижностью? Как у Пуночки?
- Посиди, - бросил собеседнице и рванул в кузню, допрашивать Лёху.
Точно. Эта самая Мэг в дороге часто просит передышки. В среднем продвигались они очень медленно, особенно, по сравнению с поступью той же группы Аона, которая по полсотни вёрст покрывала за сутки. Вывод простой – жить будет, бегать – нет. И понятно, почему отстала от своих вскоре после смерти матери. Её не стали дожидаться.
Лет же этой девушке на вид – трудно сказать сколько. Судя по телосложению, в годах она близких к одноклассникам. Есть и некоторая угловатость, и округлости наметились вполне определённо. Числа же прожитых годов он от неё не услышит – цифры в этом мире знают только члены клана.
Так что беспокоиться нечего – принять в ряды и поставить на довольствие со всеми вытекающими.
Вернулся к Мэг, вывел её из дома и показал: - Бо Тун Лю Ба, – то есть направил на работу. А сам призадумался – вот та же Пуночка, ведь и её бы мать таскала на себе, пока оставались силы. Хотя, там же были брат Пыт, и папа Аон – наверняка и они в этом участвовали. И кончилось бы это, кто знает как, если бы не встреча с кланом. Мэг повезло значительно меньше, но она не села помирать, а куда-то шла, к чему-то стремилась, пока не повстречала Лёху. И тот не бросил её, не оставил и мимо не прошёл
- Ты чего тут сырость развёл? – подкатила Ленка.
Даже не заметил, как утёр невольно выступившую слезинку.
- Брошенная она, - объяснил, и по-бабски шмыгнул носом.
- Ну не реви, - Ленка притянула его и ткнула носом к себе в грудь. – Я сейчас тебе пощёчину залеплю. Звонкую. Так знай – это понарошку, чтобы думали, что за распускание рук.
Не успел опомниться, как получил по морде и даже немного пошатнулся. Всё-таки хорошо иметь такую понимающую подругу.

***

Приехали Кып и Пуночка. Как раз вовремя, когда и обещались – только начали по утрам случаться заморозки, а они уже и обернулись. Веник ещё гадал – захватят ребята с юга соли, или нет? Не захватили – лодка была набита связками травы, берестяными кулёчками с семенами и другими растительными непонятками.
Пока Галочка тискала приехавшую девочку, всё перетаскали в сарай, где хранили свои сокровища растениеводы. Новенькая Мэг смотрела на это с некоторым… чувством (Веник немного приглядывался, поэтому приметил), а потом, когда суета улеглась, проникла в помещение и осталась там. Шеф подумал, и не пошёл следом. Вернулся в лодочный сарай стругать рейки для… да не знает он, для чего. Димка сказал, что надо, а там будет видно – не хватает головы вникать во всё.
Вечером за ужином Кып доложил, что все привезённые колосья по дороге наверняка осыпались, но ещё там, в степях, он натрусил из них семян – те просто сами выпадали. А остальное растение взял, чтобы было видно, как оно выглядит. И ещё они с Пун накопали тамошних корешков. Среди них есть и похожие на здешние, и непохожие. Вообще-то в тех южных степях они, кроме зимы, застают только весну и начало лета, поэтому и сами не уверены, в том, что выбрали. Это, если про траву. А корешки знают – иногда и зимой их копали. Или весной, пока они молодые.
«Вот же опять всех утёр, старый охотник, - подумал про себя Веник. – Наверняка замыслил дать какой-то пинок сельскому хозяйству. Ну да, в прошлом году приободрил промышленное развитие, а в этом принялся за следующий пункт»