Глава 25. Летний туризм

В поездку на север за оленями Шеф взял Толяна, как самого быстрого на ногу. Ленку просто потому, что она наотрез отказалась отпускать его одного, и Кыпа проводником. Собственно экипировкой как раз старый охотник и занимался. Он же отказался отправляться, пока не спадёт вода: - Не узнаю, - объяснил, показывая на залитые водой луговины, - потеряю путь, никогда не вернёмся.
Шутил, наверное. Он вообще человек лёгкий и смешное слово любит.
Но до начала мая, до уверенного летнего тепла, экспедиция никуда не отправилась. А потом сели на байдарки по одному в каждую, и ритмично помахивая веслами, пустились в дорогу. Что там погружено на носу, Веник не разбирался – некогда было. Они с Саней анализировали зависимость качества металла от способа подготовки руды и надёжно установили, что после предварительного прокаливания в растертом виде, особенно, если тонким слоем да с перемешиванием, выплавляемый металл становится лучше – и куется хорошо, и цементируется и закаляется.
А потом, уже не в первый день дороги после петляния через протоки и череду озёр, с удивлением понял, что они движутся на юг.
- На севере снег лежит, - объяснил Кып. – Нам соль нужна.

Обратная дорога заняла месяц. Не перегруженные лодки шли хорошо, но встречное течение заставляло жаться к самому берегу, хотя и там оно не пропадало совсем. Были и места, где войти в тихие воды не удавалось – упавшие деревья, повороты, мысы. Однако, если принять верной оценку расстояния, сделанную по дороге "туда", то вёрст по пятьдесят в день они проходили. Икра по дороге не протухла, а балыки не испортились. Но на сорок с лишним человек того угощения оказалось буквально на один зуб. Смели в один присест.
Половину мешков с солью из лодок извлекли – она тут тоже нужна, потому что старая подходит к концу. Вместо них прибавили несколько корзин с разнообразной посудой и чем-то позвякивающим, да и съестных припасов взяли много. Оставив Толика, собирающегося на большую рыбалку, взяли Лёху, да и побежали, на этот раз в другую сторону. Пока собирались, заметили новую стройку – к саманному дому приделывали флигель, тянущийся от хозяйственной зоны в сторону кузницы. Не столь большой – около шести метров в ширину и около двадцати в длину. Понятно – Саня, как всегда, сконцентрировался на удобствах.
Снова вниз по течению, да налегая на вёсла, за девять дней прошли зону лесов – и тут река текла почти точно на север. По ней и плыли, по нескольку раз в день выходя на берег и осматриваясь. Действительно степь, только травы тут другие. Видели вдали шерстистых носорогов и нужных оленей тоже примечали, но Кып всякий раз звал дальше. Вскоре вошли в правый приток и поднимались по нему два дня, пока не оказались в озере. С воды открылась панорама на небольшое стойбище, потому что  состояло оно из пяти чумов – пирамидальной формы построек из шкур, покрывающих каркасы из жердей.
- Летняя стоянка, - объяснил Кып. – Рыбка лови, солнце суши.
- Ты знаком со здешними жителями?
- Каждый год они это время здесь. Потом им большая рыба ловить. Мы приходили – они уходили. Виделись.
На берегу лежало несколько перевёрнутых кверху днищами лодок.
Встречать гостей вывалила целая толпа завёрнутых в некроеные шкуры "дикарей". Они приветливо улыбались, распространяя вокруг себя неприятный запах прогорклого жира. У мужского костра отведали печёной рыбы – очень вкусно. А потом Кып стал делать подарки – подростков отправили к лодкам принести мешки с солью, дорожные корзины с тщательно по отсекам сложенными горшками, чашами и блюдами – прям настоящие несессеры. Десяток стальных ножиков с ореховыми рукоятками, три небольших топорика типа "Томагавк" и два наконечника для каких-то чудовищных копий.
Разговор местных был понятен, слова удовольствия от подарков звучали вежливо, но хозяева немного напряглись, даже запереглядывались тревожно. За такие богатства они ждали какой-то просто невыполнимой просьбы. Даже не стали разбирать подношение, или отдавать женщинам утварь и соль - сложили всё тут же.
- Что привело вас сюда столь рано? – этот вопрос прозвучал из уст вождя.
- Могут ли люди Мохнатой Рыбы помочь нам поймать живых Кар? – Кип не стал юлить, а сказал всё прямо.
- Могут, - уверенно заявил и все мужчины разом – им явно сделалось легче. – Погостите у нас, и мы приведём пойманных Кар. Вам лучше самцов или самок?
- И тех, и других, - ответил Веник. – Ему тоже полегчало. Уж очень многих трудов стоило бы поймать этих быстроногих созданий. Строить загородки, загонять – да целая большая работа на много дней.
- Зачем вам это нужно? – полюбопытствовал один из молодых охотников.
- Уведём их к себе в леса, и заставим таскать волокуши.
- Кар заболеют, если не будут, хотя бы иногда, есть ягель. У вас в лесу растёт такой мох?
Теперь уже встревожились Веник, Кып и Лёха – к подобному раскладу они оказались совершенно не готовы.
- Не надо ловить Кар, - отменил просьбу Шеф.
Не похоже, что это обрадовало хозяев. Такое впечатление, что ловить диких северных оленей для них просто замечательное развлечение, об отмене которого они искренне сожалеют.

***

- Облом, - вздохнул Шеф, когда ребята укладывались на ночлег в палатке – солнце только немного спряталось за горизонт, но темнота не наступила.
- Ничего ты не понимаешь, - хмыкнула Ленка. – У местных просто нереальное количество жира. Не рыбьего, заметь, а от какого-то плавающего зверя. Уж и не знаю, моржей они бьют, тюленей или ламантинов, но сам этот жир прекрасно горит в светильниках.
- Это им тут всё провоняло? – полюбопытствовал Лёшка.
- В общем-то, да. Но ведь Веник придумает, как его от этого запаха отчистить. И ещё в стойбище много оленьих шкур. Не выскобленных – их только присолили. Тёплые, зимние ещё. Отдадут, сколько увезём. Им сейчас лишняя тяжесть сейчас ни к чему – пойдут к морю. А соль им требуется. Они даже спрашивали, придёт ли, как обычно, группа Аона, которая тоже приносила им соль.
- Думаю, у впадения этой реки в ту, по которой мы приплыли, поставим что-то вроде капитального чума, - рассудил Лёха. Будем туда соль забрасывать, а оттуда забирать жир и шкуры.
- Я девочкам обещала смородинового листа подкинуть, Иван-Чая и дубовой коры, - вспомнила Леночка. - А ещё скальпелей и пробойник для дырочек под шнуровку, а они мне ниток отмотали из сухожилий – для обуви подойдут, потому что очень прочные. И вообще, хочу этот маршрут для себя застолбить – тут обалденная ягода морошка.

***

С утра осматривали лодки хозяев. На каркасах, собранных частично из дерева, частично из костей, были натянуты оболочки из шкур, очень прочно сшитых и замазанных всё тем же жиром. То есть, технические решения, в принципе, ожидаемые – крепёж ремнями и сухожилиями. Ничего примечательного из этого почерпнуть не удалось.
Потом перетапливали жир, заливая им горшок за горшком и добавляя малую меру очищенной белой соли – кажется, смердить после этого он стал не так яростно. Часть жира забрали прямо так, как был, завернутым в шкуры – горшков опять оказалось недостаточно. А потом заторопились обратно, взяв груза ровно столько, чтобы не перегрузить свои байдарки – уж шкур-то в этом стойбище, действительно, было, хоть завались.
Как ни странно, до дома добирались снова месяц – встречное течение оказалось слабее. Прибыли уже, когда август подходил к концу. Выяснилось, что группа Аона прошла на лодках мимо их селения в середине июля – обещали заглянуть и на обратном пути в октябре. Как разминулись с ними по дороге? Так кто знает, в какую протоку те свернули? И вообще могли сделать остановку не с той стороны любого острова - озер в верхней части пути встретилось несколько.

Как обычно за завтраком Саня при помощи Любаши нарезал задачи на день, после чего заключил: - Шеф в распоряжение Светки.
Почему при этих словах у многих просветлели лица, Веник не понял. Это стало ясно чуть позднее.
В бывшем лодочном сарае, столярное содержимое которого вместе со станками перекочевало в новую добротно утеплённую пристройку, стояло несколько печек, у которых колдовали Светка и Пуночка.
- Так чего делать? – Веник внёс охапку хвороста и сложил её у входа.
- Думать, Вень, думать, - кисло улыбнулась девочка. Мы ведь с тобой вместе не изучали химию с самого первого класса и по седьмой. Поэтому знаем до обидного мало. Я уже так всех забодала своими вопросами, что от меня стали шарахаться.
- Ладно, бодай меня, - усевшись на перевёрнутую корзину, парень приготовился слушать. – Хотя, лучше расскажи мне все подряд с самого начала. А как выговоришься, тогда уже и спросишь.
- Ну, мы торф прожаривали в чайнике, также как щепки или кору. Из торфа ничего вниз не капало – ни смолы, ни дёгтя. Зато получался вполне годный уголь. Но его оставалось меньше, чем торфа – специально взвешивала. Отсюда вывод – что-то улетучивается, то есть испаряется и уходит в воздух. Это потому что запахи при этом очень густые. Вот это я и решила как-то уловить.
Сделали мне чайник с двумя носиками – один вниз, а второй вверх. Но нижний носик я заткнула, а верхний, согнутый крючком, опустила прямо в чашку с водой. Когда стала греть – в чашке забулькало. То есть, да, выходят какие-то испарения. Причем много – они уносят примерно треть начального веса или даже четыре пятых. Жидкости в чашке становится больше, и она сначала начинает странно пахнуть – как-то и знакомо, и незнакомо. А потом, когда всё заканчивается, запах постепенно исчезает.
Вот она у меня в кувшинчике, - Светка вытащила пробочку и поднесла сосуд к носу Веника. Тот невольно отшатнулся.
- Действительно, что-то напоминает, но запах слабый, - выплеснул немного в чашку и поднёс горящую лучинку. – Хм! Не горит! И как, прибавка к массе жидкости соответствует потере массы торфа?
- Нет. Вдвое меньше.
- Ладно, Свет. Давай, что ты ещё накопала?
- Ещё я точно так же нагревала берёзовые щепки. Вот какая жижа оказалась в чашке, - она откупорила следующий кувшинчик.
- Фу-фу! Сильно пахнет. Проверим, горит ли. Хм! Немножко горит. Ещё что ты успела изучить по этому методу?
- Ещё руду. Её ведь прокаливают, значит, из неё что-то улетучивается. Вот я и это проверила. Массы теряется совсем мало, и газа выходит тоже чуть-чуть. Буквально несколько пузырьков. Вот, что оказалось в воде, - Света открыла третий кувшинчик.
- Немножко пахнет, - принюхался Веник. – И не горит. Какие ещё достижения?
- Выпарили горшок щёлока – вот такой порошок получился. Если растворить его в воде – опять будет щёлок. Это мы проверили с Пуночкой аналогию с поведением соли – мы же её постоянно растворяем, фильтруем и выпариваем.
- Интересно! – Веник взял и бросил по щепотке серого порошка в каждую из чашек. – Не шипит, шипит и шипит, но слабо. Причём там, где пуще пахнет, там и шипит сильнее. Давай-ка проверим твои жидкости на шипучесть с чем-нибудь ещё. Не просто с камнями, а с чем-то более изменчивым. Хотя бы вот! – это что за паста?
- Гашеная известь. Взяла со стройки, чтобы вылепить несколько чашек. Она же затвердеет со временем.
Веник отломил по крошке и бросил в те же три чашки: - примерно та же картина. Давай проверять дальше.
Больше у ребят ничего не зашипело.
- Та-ак, - слегка очумевший к вечеру Веник затравленно осмотрелся. – А что ты ещё нагреваешь?
- Еловые поленья на смолу и бересту на дёготь. Но для них сделаны большие печки с оттоком снизу.
- То есть ты не знаешь, выходит ли при этом газ?
- Знаю, что выходит, потому что есть запах. Но он же не пойдет через воду, если есть открытое отверстие для слива.
- Давай пока завяжем с разборками – в принципе, проблема в том, что тут явно имеется нечто важное. Вопрос в том, как его ухватить.
- Что ты имеешь в виду?
- То, что сода с лимонкой шипят точно также. А лимонка – кислота.
- И зачем нам кислота?
- В «Таинственном острове» Сайрус Смит очень много чего при помощи кислоты сделал. Взрывчатку точно помню, и вроде как ещё что-то очень полезное.