Глава 1
Четверг 2 марта 1978, день
Ленинград, Красноармейская улица
«Четверг. Завтра, значит, пятница…» – моя левая рука подрагивала. Тарелка горохового супа, наполненная щедрой Карповной до самых краев, являла свой норов, угрожающе кренясь то в одну, то в другую сторону. Я пробирался к свободному столику, не сводя с бунтующей посудины напряженного взгляда. Бефстроганов с макаронами в правой руке вели себя не в пример флегматичней.
Да, меня опять слегка затряхивало. Ведь за пятницей наступит та самая суббота. А потом – то самое воскресенье. Два дня – две операции:
«Кучно пошло… И не развести никак».
Со вздохом невольного облегчения я сгрузил свой обед на стол и оглянулся. За мной, забавно прикусив уголок губы, торопилась со своими тарелками Мелкая.
Тоже была еще та операция, пусть и в масштабах школьной столовой…
Добрый ангел раздатки, тайком подкармливающая балбесов, что спускают обеденные деньги на сигареты, смотрела на меня, пока я излагал свою просьбу, мудрыми глазами черепахи Тортиллы.
– Да знаю я твою девочку, – Карповна прикрыла набрякшие веки, – правильная.
– Вот, – я суетливо всучил ей пачку талонов на обеды, – здесь на месяц. Хорошо?
– Хорошо, – морщинистые щеки дернула усмешка.
– Меня здесь не было? – уточнил я напоследок, обеспокоенно заглядывая в выцветшие от старости глаза.
– Не было, не было, – согласилась она и весело припечатала, – Монте Кристо недорощенный…
Не знаю, когда и как Карповна пошушукалась с Мелкой, и что именно ей сказала, но одной проблемой стало меньше, и я мысленно поставил «галку».
«Четверг. Завтра, значит, пятница…» – я понял, что стою, уставившись взглядом в кафельную стену, и одернул себя, – «все будет пучком, не трусись».
Оглянулся – Томки с Яськой не видать, наверное, побежали «носики попудрить».
– Как дела? – сел рядом с Мелкой.
Та чуть заметно дернулась, приоткрыла рот для ответа…
– О, наш герой! – с одобрительной улыбкой напротив опустилась «завуч по внекласной». Следом ожидаемо возникла Мэри, с целой горой творожных ватрушек, конвертов с повидлом и припудренных румяных булочек на большой тарелке. Советская сдоба под молоко явно произвела на нее впечатление, и за эти полтора месяца щечки у американки заметно округлились.
Да, эта контрастная парочка: брюнетка из КГБ и рыжая с нестершимися до конца повадками хиппи, все время теперь таскаются парой и, похоже, получают от этого какое-то удовольствие. Хихикают о чем-то своем на переменках; порой срываются куда-то вместе из школы сразу после последнего урока. А один раз даже вылезли с чердака, словно две лисы из удачного загула по курятнику – в пыли, паутине, но с одинаково довольными улыбками на мордочках, только и разница, что одна была огненно-рыжей, а другая – чернобуркой. Потом, как-то очень быстро, в заброшенной астрономической башне зашевелилась ремонтники, пошел слушок о найденном в глухом углу школьном телескопе времен чуть ли не мироведческих кружков конца двадцатых годов, и теперь я с огромным удивлением наблюдал за совершенно неожиданным зигзагом истории – на глазах оживающей школьной астрономической обсерваторией.
Присутствие оперативницы КГБ в школе меня забавляло. Было понятно, что не я тому причиной – обычная контрразведывательная профилактика по иностранке, да мягкий поиск подходов. Однако ведь где-то за стенкой Большого дома пытаются нащупать и меня…
«Знали бы они, как близко я нахожусь от их сотрудника», – я позволял себе щуриться на брюнетку чуть снисходительно и, похоже, ее это интриговало.
– Мы вчера в горкоме комсомола были, – посерьезнев, сказал брюнетка, – поздравляю: слух о вашем выступлении туда уже дошел. Актив ждет финала с интересом.
Мэри молча покивала, подтверждая сказанное.
– Ну… – я развел руками в показном недоумении, – пусть ждут, я не против.
Американка кривовато улыбнулась.
– Может, – начала «завуч» вкрадчиво, – показать, пока есть время, режиссеру? Нормальному режиссеру, – уточнила она быстро, увидев, как я покривился, – наверняка есть что улучшить.
Я задумался было, потом решительно покачал головой.
– Нет, тут главное – настрой выступающих. Это, – прищелкнул пальцами, – свое, выстраданное. Это они будут выплескивать. А режиссер сделает их неловкими марионетками.
– Ну, может и так… – по брюнетке не было заметно, чтобы мой отказ ее расстроил, – я думаю, что у нас отличные шансы на победу.
– Еще бы… – хмыкнул я, посмотрев на Мэри.
Над переносицей у КГБшницы нарисовалась задумчивая складочка. Она даже жевать стала медленнее.
– Но мы тоже молодцы, – быстро добавил я.
Брюнетка наклонилась вперед и помотала поднятой вилкой. Вид у нее при этом стал весьма нравоучительный:
– Нет, Андрей, ты не прав. Но ход мыслей… интересный, – она покосилась на увлеченно жующую Мэри, – кстати, если будут еще идеи… по внеклассной работе – you are welcome.
Я уставился на нее, быстро просчитывая.
«А что, это – вариант. Вполне можно зайти и с этой стороны. Все равно куратор будет нужен…»
– Что? – она что-то прочла по моему лицу, – есть мысли?
– Есть, – медленно кивнул я, – школьная поисковая экспедиция по местам боев на майские. Дня на три-четыре. Десять-пятнадцать школьников, пара руководителей, – рядом тихо шевельнулась Мелкая, и я уточнил, – у десятых – выпускные, поэтому как раз наш – девятый… Ну, и два-три человека из восьмых.
– Что искать-то? – не поняла «завуч».
– Непогребенных. Именные вещи. Документы. Награды.
– Ох… – она посмотрела на меня с каким-то новым уважением, а потом прикрыла глаза, что-то прокручивая в уме. Отмерла: – Мне надо будет подумать и посоветоваться. А есть что-то на примете?
Я кивнул:
– Под городом Холм в Новгородской области есть Пронинский лес. В сорок втором там замыкали Демьяновский котел те, кого немцы называли «черной смертью» – рыбаки Арала и моряки Каспийской флотилии, сведенные в морскую бригаду. По итогам тех боев был издан приказ с интересной строчкой: «наградить всех без исключения…». Дед один попутчик рассказывал, что там… – я запнулся, подбирая слова, потом махнул рукой, – в общем, надо ехать.
«Завуч» озабоченно поцокала:
– Непростое мероприятие…
– Я обдумывал регламент. Можно сделать. Естественно, никакой детской самодеятельности – нужны руководители, желательно – офицеры-отставники не из штабных.
– Так, – брюнетка решительно отодвинула тарелку, – у тебя сейчас что?
– Математика.
– Я тебя снимаю. Пойдем, расскажешь поподробнее, – она поднялась из-за стола.
– Меня, – подскочила Мэри, – меня возьмите! Я тоже хочу на «черную смерть»!
Вид у «завуча» стал довольный, точно у кошки, удачно насадившей на коготь жирную мышь.
– Конечно, Мэри, – пообещала легко, – если соберемся. Пошли, Андрей.
Я оглянулся на Мелкую и, извиняясь, развел руками:
– Давай до… До понедельника, хорошо? У меня так очень плотно дел набилось…
Она вскинула на меня глаза и хотела что-то сказать, но, в итоге, лишь молча кивнула, и я поспешил на совещание.
Здесь вы можете обсудить фантастическую и историческую литературу.
