Взял на себя смелость проработать вариант беседы. Прошу Автора сильно не ругать:
Андропов был болен: с покрасневшими, слезящимися глазами и глухим голосом.
– Садитесь подальше, Георгий, – вяло махнул рукой, – чтоб не заразил. Борис Семенович в Женеве, обсудим вдвоем. Рассказывайте, что удалось узнать.
Слушал долго, не прерывая, потом глубоко задумался. Сидел в кресле нахохлившимся вороном, время от времени поводя головой из стороны в сторону, словно чему-то удивляясь. Когда заговорил, в надтреснутом голосе звучала усталость:
– Нет, Георгий, думаю, что это – не отвлекающая операция. Даже больше скажу – уверен в том. Наша резидентура в Кабуле смогла, наконец, выяснить подробности передачи информации о замыслах Халька, – он тяжело повернул голову к Минцеву: – Стрелой в окно посольства в Москве доставили. Стре-лой, Георгий.
– О как… – удивленно забормотал Минцев, – вот оно откуда вылезло… Это объясняет…
- Дистанция выстрела, скорее всего, была около двадцати семи - тридцати метров. Это, Георгий, норматив КМСа или мастера. Лучники на соревнованиях с тридцати метров бьют по мишени диаметром в восемьдесят сантиметров. А тут форточка всего в двадцать восемь, да еще и с перепадом по высоте … Людей, способных так засадить стрелу, по всей стране несколько десятков... Что думаешь?
Георгий замолк надолго, ушел в себя, мысленно тосуя заметно выросшую колоду фактов по стопкам.
Юрий Владимирович шевельнул губами, собираясь что-то сказать, но остановил себя, затеребил нос платком. Жора мимолетно отметил эти движения, как признак сдерживаемого волнения Председателя - для него сейчас разворачивалось захватывающее таинство ветвящихся взаимосвязей и вероятностей, которые надо было распутать, где-то обкорнать, словно ножницами садовника, чтобы получить ту живую, но упорядоченную форму, с которой можно будет работать в будущем.
- Так. Давайте попробуем пойти по направлениям. Первое... ЦРУ и, вообще, вероятные внешние контакты.
Андропов вскинул больные глаза. И тут же кивнул.
- Дальше.
- Операция ЦРУ в Ленинграде связана с Сенатором, без сомнения. Там и сходство связника, и сверхинформированность. Кроме того, контакт с американцами явно требовал оперативных навыков, уже продемонстрированных их связником при вбросе письма. В условиях работы наружки связник смог избежать близкого визуального контакта с ними.
- Но ошибку допустил, как и с нами.
- Если действовал один и тот же подросток, то... даже опытному специалисту это было бы трудно сделать.
Андропов кивнул согласно.
- Возможно, способ связи по Хальку был выбран по итогам первых двух ошибок. И потому исключал визуальный контакт.
- Согласен.
- И... во всех случаях Сенатор ограничил связь только передачей анонимной информации. То есть предложил информацию, как способ воздействия на получателя... Вот только... Если по Хальку информация была предупреждающей реакцией на возможный мятеж, то... что он дал американцам?
- То же что и нам? - на Андропова больно было смотреть.
- Не знаю. Но и нам, и Хальку сведения передавались в первую очередь охранительные. Преступники, предатели, непрогнозируемые угрозы. Результат передачи в случае с Хальком мы можем увидеть. Можно проследить и реакцию по линии МВД. А вот по американцам... надо нацелить ребят на новые процессы в США.
Председатель кивнул, соглашаясь.
- И мы не можем гарантировать, что подобных контактов не было с другими сторонами... В любом случае цели его пока остаются неизвестными.
- Да, - хмуро согасился Андропов.
Жора замолчал, собираясь перед новой темой. Слушатель терпеливо ждал.
- По самому Сенатору. Очевидно, что это наши, не пришельцы. Так долго и успешно прятаться от окружающих чужаку невозможно...
- Да, наши это, причем не только «наши» в смысле земляне, но и «наши» в смысле «советские». По-другому не складывается. Группа наших граждан, получивших доступ к ЗНАНИЯМ.
– Все же группу? – прищурился Минцев.
– Да, – твердо сказал Андропов, – группу. Посудите сами, Георгий: подросток мелькает и у нас, и у американцев, тут не может быть ошибки. С другой стороны, мы получаем не только качественно структурированные доклады, но теперь и толковую аналитику с рекомендациями. По плечу ли такой анализ подростку, пусть даже самому талантливому? Очевидно, что нет. Для этого нужен соответствующий жизненный опыт. Значит – группа.
- Юрий Владимирович, тут есть одно соображение. Смотрите. Сенатор продемонстрировал нам не только знание, но и навыки.
Андропов поднял брови, требуя разъяснения.
- Навык, как наработанная методолгия, технология. Та же обработка информации это технология - метод и натренированные мозги.
Собеседник хмыкнул в ответ.
- Кроме этого навыка Сенатор продемонстрировал навыки радиодела. Это не просто знания, это привычки, физиологические реакции. То же и с оперативной работой, и с фотоделом. А теперь и стрельба из лука. Кстати, надо будет у транспортного отдела поинтересоваться по поводу лучников прибывавших в Москву, может что и всплывет.
Андропов торопливо кивнул.
- Получается слишком много умений. Группа разрастается. Или... кроме знания Сенатор имеет еще и качество сверхумений.
- И тогда численность группы не имеет значения?
- Да. Это может быть даже одиночка, - решительно кивнул Минцев.
- Черт... - Андропов яростно высморкался. – Я теперь часто думаю о них, пытаюсь представить. Черт с тем, как они получают информацию – да пусть будет ясновиденье, – он энергично отмахнулся. – Но почему они действуют именно так? Не поняв этого, нельзя будет уверенно идти с ними на контакт после их выявления. Ладно, то, что они пытаются оставаться в тени – это мелочь, это можно понять. Но почему они сдали Хальк? Это ведь наши люди! Просто уму не постижимо…
Жора замер безмолвным слушателем.
– Идеалисты? - спросил сам себя Андропов. И откликнулся себе же с неожиданным жаром, – Да! Да, черт возьми! Теоретики гуманизма! Поставить бы их на поток, выбирать между плохими и очень плохими вариантами…
Потер переносицу. Прозвучало как-то очень лично, и Минцев неуютно поежился. Такая близость к Председателю комитета не только тешила самолюбие, но и заставляла задумываться о собственном будущем.
Андропов откинулся на спинку кресла, подышал, успокаиваясь, потом взмахнул рукой:
– А с другой стороны именно навык работы с информацией и доступ к знаниям позволяет надеяться, что Сенатор действует сознательно. И тогда получается... - Председатель трудно замолчал.
- Что действия Халька могли запустить какой-то худший сюжет.
- Да... И это пугает, черт возьми, - Андропов поморщился и отпил из стакана темный отвар. – Подросток – очевидный связной. Даже если он сам Сенатор. С оперативной точки зрения – не всеведущи, так как минимум дважды не смогли предотвратить засветку связного. Район в городе вы оконтурили… Скорее, им просто пока везет. Ищите, Георгий, ищите. Теперь вам все карты в руки.
Минцев чуть помялся.
– Спрашивайте, не стесняйтесь, – понял Юрий Владимирович.
– Я предполагаю, что после обнаружения мы какое-то время будем их изучать – чтобы понять на чем склонить к добровольному сотрудничеству… – Андропов одобрительно кивнули, и Жора продолжил: – Если в этот период мы увидим контакт «Сенатора» с кем-то внешним – рвать или допускать? И, вообще, что с этими американцами в Ленинграде делать? Сворачивать их?
Председатель задумчиво покусал нижнюю губу, потом отдал распоряжение:
– В период между уверенной идентификацией группы «Сенатор» и получением согласия на работу с нами, город надо будет максимально очистить от иностранцев. Русистов, определенно, гнать досрочно поганой метлой под каким-нибудь благовидным предлогом – пусть Владлен Николаевич заранее продумает. Сотрудников западных консульств в городе дальше, чем на десять метров от наших оперативников не отпускать. И, Георгий, – он, сощурившись, внимательно посмотрел на Минцева, – жизненно важно не допустить даже малейшей возможности вывоза членов этой группы за пределы страны. Делайте что хотите, берите усиление, но такой вариант должен быть категорически исключен. Любыми мерами, – Андропов постучал пальцем по подлокотнику и наставительно проговорил, – лю-бы-ми.
Жора понимающе кивнул и уточнил:
– А сейчас, пока еще не нашли? Убирать американцев или, как задумали, играть дальше?
– Пока играйте. Кто знает, может еще какую важную подсказку получим – они знают что-то, чего не знаем мы. Перепроверить полученную вчера информацию тоже не помешает. И, конечно, с оперативниками ЦРУ из консульства продолжайте работать. Предложенную вами операцию нахожу разумной. Когда планируете выйти по ней на завершающие этапы?
– В целом, Юрий Владимирович, нам удалось оконтурить область интереса Джорджа Рогоффа: подросток с высокопоставленным отцом, переведенным из Москвы. Собственно, этот интерес повторен и в задании русистам. Как подставить такого под контакт – вопрос техники. Осталось подобрать умеренно наглого и способного к импровизации подростка. Ищем среди моложаво выглядящих курсантов наших училищ. Думаю, недели через три-четыре будем готовы.
– Хорошо, – одобрил Андропов и повторил задумчиво, – хорошо. Надо обязательно понять характер передаваемой «Сенатором» ЦРУ информации. От этого очень, очень много зависит, – он снял очки и устало потер глаза. – Через шесть недель состоится закрытое совещание руководства ряда братских компартий по польскому вопросу. Очень важно закрыть вопрос со связью «Сенатора» с ЦРУ до этого события.
Здесь вы можете обсудить фантастическую и историческую литературу.
Чикатилу ГГ утилизировал в летом 1977, а в РИ Чикатило начал убивать только в 1978. 22 декабря.
