Целиком эпизод после переделки:
Тот же день,
Ленинград – Москва – Горки-9
Звонок из секретариата Председателя был ожидаем: Жора понимал, что его вот-вот выдернут на доклад в Москву. Вчерашняя вербовка русиста была крупным оперативным успехом, однако подробности в любом случае были «не телефонным разговором».
Понимал это и многоопытный Блеер, поэтому вчера, сразу после получения первого доклада, они устроили мозговой штурм, пытаясь вписать в и без того противоречивую картину новые фрагменты.
– В общем, или – или, – было уже полвторого ночи, когда Владлен Николаевич подвел черту, – или это – подстава, и американцы старательно водят нас за нос, фальсифицируя признаки объекта, или вы, Георгий, ищите что-то настолько необычное, что мое любопытство аж зудит. Хотя… – генерал мечтательно посмотрел вдаль, – может быть и то и другое одновременно. Интересно будет распутывать, да…
Интересно было не только Блееру: на Московском проспекте перед «Волгой» Минцева раскатили «зеленую волну», и дорога от Большого Дома до трапа греющего движки самолета заняла всего полчаса. Вторая «Волга» со знакомым порученцем Андропова ждала прямо на взлетном поле «Шереметьево».
Андропов ждал не в Москве, и, даже, не в Ясенево, а в небольшом домике в Горках. Он был явно болен: с покрасневшими, слезящимися глазами, подтекающим носом и слегка гнусавым голосом.
– Располагайтесь подальше, Георгий, – вяло махнул рукой после приветствия, – чтоб я вас не заразил. Наливайте чай, угощайтесь… Борис Семенович в Женеве, обсудим новости вдвоем.
Слушал долго, не прерывая, потом глубоко задумался. Сидел в старом поскрипывающем кресле нахохлившимся вороном, время от времени поводя головой из стороны в сторону, словно чему-то удивляясь. Когда заговорил, в надтреснутом голосе звучала усталость:
– Нет, Георгий, думаю, что это – не отвлекающая операция. Даже больше скажу – уверен в том. Наша резидентура в Кабуле смогла, наконец, выяснить подробности передачи информации о замыслах Халька, – он тяжело, словно через силу, повернул голову к Минцеву: – Стрелой в окно посольства в Москве доставили. Стрелой, Георгий.
– О как… – пробормотал Минцев, – так вот оно откуда вылезло…
Он с досадой покусал уголок губы. Искоса наблюдавший за ним Андропов удовлетворено качнул головой в такт каким-то своим мыслям.
Сладкие мечты, что воспаряли в их умах еще полгода назад, с размаха налетели на риф жесткой реальности: «Сенатора» играл сам за себя. И, если первые смутные свидетельства тому еще можно было какое-то время ставить под сомнения, оставаясь во власти приятных иллюзий, то почти однозначно установленная связь между искомым источником и разгромом просоветской группировки в Кабуле уже не оставляла им никакого маневра – факты безжалостно прижимали к стенке.
– В голове с трудом укладывается… – признался Минцев, – дать нам столько информации… Такой информации… А потом сработать против нас. Не понимаю логики.
– Целей мы не понимаем, – болезненно поморщился Андропов и повторил, пару раз наставительно пристукнув указательным пальцем по деревянному подлокотнику, – целей.
Он немного помолчал, потом дернул лицом и доверительно пожаловался:
– Мы ж теперь вынуждены допускать и возможность того, что противник получил близкий с нами объем информации, а, следовательно, наши разведсети на Западе взяты под контроль, также каких их – здесь. По срокам все сходится… – он тяжело вздохнул, – если считать приезд доверенных оперативников Карлуччи в Ленинград началом серьезной операции ЦРУ по поиску «Сенатора», то, с учетом времени, необходимого на перепроверку, они получили важную информацию весной – тогда же, когда и мы.
Жора прикрыл глаза, пытаясь представить себе возможный масштаб игры, и ощутил ужас, преуспев.
– Кошмар, – выдохнул севшим голосом. Потом резко замотал головой: – Нет, не верю. Все равно не верю.
– Почему? – заинтересованно подался вперед Юрий Владимирович.
Минцев постучал кончиками пальцев друг о друга, формулируя то неявное ощущение, что оставляло надежду. Катнул желваки на щеках и заговорил:
– В то, что американцы что-то получили от «Сенатора» – верю. Против фактов не попрешь. Да, возможно, весной – было там наблюдением отмечено определенное шевеление резидентуры. Но я не верю в то, что ЦРУ получило или получает равноценный с нами пласт информации.
– Почему? – жадно повторил Андропов. Рассохшееся кресло под ним нервно скрипнуло.
Минцев повел подбородком вбок, потом упрямо насупился:
– Исходя из характера и объема переданной нам информации. «Сенатор» подталкивает нас вперед по всем направлениям. Комплексно! Вот правильное слово – комплексно! – Жора оживился, поймав идею. – Любая узкая цель не требует такой комплексности. Здесь же речь идет скорее о помощи вообще, а не в чем-то конкретном.
– О! – Юрий Владимирович прищелкнул пальцами и, откинувшись на спинку кресла, посмотрел сквозь Минцева, – это вы хорошо словили.
Взгляд его уплыл к окну, и он о чем-то ненадолго задумался, озабоченно при этом помаргивая. Потом лицо Председателя перетянуло неожиданно простодушной улыбкой:
– А я, чтоб оставить себе надежду на лучшее, зашел с другой стороны. Все-таки личность, стоящая за «Сенатором», волей-неволей проступает в полученных текстах. И я глубоко убежден, что это действительно наш, местный, в основе своей – действительно советский человек. Со своими завихрениями, очевидно… – Андропов крутанул кистью какой-то замысловатый жест и покривился, – но наш.
– Идеалист? – бросил Жора пробный камень.
– Да! – с неожиданным жаром откликнулся Андропов и дернулся вперед, – да, черт возьми! Какой-то теоретик гуманизма! – это невинное определение вырвалось из него грязным ругательством. Потом он мечтательно процедил: – Поставить бы такого на поток, выбирать между плохими и очень плохими вариантами…
В комнате на какое-то время повисло тугое молчание. Потом Андропов проворчал, глядя куда-то вбок:
– Но и худший вариант все равно исключать нельзя…
Задумчиво похлопал ладонью по подлокотнику. Потом пальцы его, словно отмечая какое-то решение, выбили из полировки решительную дробь. Лицо Андропова дрогнуло, застывая в знакомом по портретам выражении. Он посмотрел на Жору неожиданно остро и оценивающе и перешел на начальственный голос:
– Выяснение характера и объема поступающей в ЦРУ информации является сейчас задачей, в приоритете лишь чуть уступающей собственно поиску «Сенатора». Разведка свое задание уже получила. А вам надо подтвердить данные, полученные вчера от этого русиста. И обязательно внедряться на ленинградскую станцию ЦРУ. Обязательно! Мы должны любой, буквально – любой ценой, взять канал связи «Сенатора» с ЦРУ под контроль. Используйте для этого все ресурсы.
Андропов большим глотком влил в себя остывший чай и добавил тоном пониже:
– Да, разрешаю информировать Блеера о характере полученной от «Сенатора» информации. Смысла держать его в неведении больше нет… – побарабанил пальцами и пояснил, еще больше понизив голос: – После того, как к работе с материалами по Польше, Ближнему Востоку, Китаю и Африканскому Рогу по поручению Леонида Ильича подключился Международный отдел ЦК и профильные институты, удержать в тайне необычно комплексные – вот удачное, право, слово вы, Георгий, подобрали – анализы и прогнозы долго не удастся. Да и постановка задач многое скажет понимающим людям. Поэтому самое позднее этим летом в Вашингтоне будут знать, что мы знаем… – Андропов нахмурился. – И мы не имеем никакого права допустить эксфильтрацию источника с территории СССР. Переход «Сенатора» под контроль противника абсолютно недопустим. Если вдруг до этого дойдет, то вы должны пресекать развитие такого сценария любыми, Георгий, я подчеркиваю, любыми средствами!
– Понятно, – скупо ответил Жора.
Действительно – понятно, что уж там…
Андропов еще немного посверлил его испытующим взглядом и удовлетворенно качнул головой.
– Хорошо… – лицо его опять поплыло, обмякая. Наполнил из большого цветастого термоса свой стакан и предложил Жоре: – Хотите попробовать? У меня тут китайский лимонник добавлен, очень хорошо мозги стимулирует.
Юрий Владимирович прервался и в очередной раз затеребил несчастный нос платком, а потом резко дернулся, отворачиваясь, и звонко чихнул вбок.
– Ужас… – пожаловался, страдальчески задрав брови.
– Бывает, – протянул Жора, овладевая термосом, – как наш врач говорит: насморк без лечения длится семь дней, с лечением – одну неделю. Просто перетерпеть…
Андропов с каким-то безнадежным выражением на лице махнул рукой и вернул разговор в рабочее русло:
– Георгий, что лично вы думаете о свойствах источника? Давайте сверим мысли.
– Хм… – пробормотал Жора, грея ладони о стакан, – мы установили, что он подглядывает в будущее. Похоже, это действительно так, иначе многие вещи не объяснить. Но, судя по всему, этим его способности не ограничиваются.
– Так-так, – заинтересованно подбодрил Андропов.
– Во-первых, уровень демонстрируемых им личных навыков быстро нарастает, – Жора демонстративно загнул палец. – Наиболее очевидно это в отношении оперативной подготовки, где произошел переход от наивных попыток писать анонимные письма в перчатках к профессиональной системе двухсторонней конспиративной связи. И все это менее, чем за три квартала. Во-вторых, постоянно множится число самих навыков. Вот сейчас к списку, судя по всему, добавились владение китайским языком и стрельба из лука. И всеми этими навыками, по крайней мере, из известных нам ранее, он владеет на достаточно высоком уровне.
– Да, – кивнул, подтверждая, Юрий Владимирович и опять затеребил нос платком, – да. Со стрельбой из лука – тоже самое. Дистанция выстрела была около тридцати метров. В форточку высотой менее тридцати сантиметров, в ветреную погоду, под углом и с перепадом по высоте. Это, Георгий, мастерский выстрел. Минимум норматив КМСа.
– Я полагаю, – продолжил Жора, – что число явленных навыков и их качество уже вышло за рамки гипотезы об удачно подобравшейся группе… Поэтому я не ожидаю прорыва от поисков среди лучников и китаистов. Получится как с ленинградскими криптологами… Это не значит, конечно, что мы не будем работать в этом направлении. Обязательно будем, и уже начали – в конце концов, он где-то стрелы и лук должен был взять… Но больших надежд на эти поиски я бы не возлагал.
– Так, – Андропов помолчал, рассеяно разглядывая свои пальцы. Потом вскинул на Жору сузившиеся глаза: – Как у вас сочетается это мелькающий и у нас, и у американцев подросток и проявленная способность к качественной аналитике?
Жора болезненно поморщился. Этот вопрос с укоризной маячил перед ним по ночам, и, порой, таял лишь в начинающейся утренней мгле.
– Понятно, что для создания таких анализов нужен совершенно определенный жизненный опыт, которому неоткуда взяться у подростка. Соответственно, остается всего два варианта: подросток как напарник и подросток как личина. И я все больше склоняюсь к последнему варианту.
– Личина… – Андропов проговорил, как прожевал, точно пробуя слово на вкус. Потом снял очки и устало потер глаза. – Да, умеете вы подобрать термин. И что за той личиной прячется, как думаете?
Жора развел руками:
– Явно не обычный человек, пусть даже и получивший способность к инсайту. Более того, человек ли?
– Советский нечеловек? – Андропов попытался пошутить, но глаза его остались серьезными.
– Вопрос определений, – живо откликнулся Минцев. – Мы явно видим не все его возможности – раз он продолжает нас удивлять. Поэтому нельзя исключать и самых фантастических гипотез. Например, что биологическая его сущность может значительно отличается от привычной нам. А вдруг он – полиморф, способный к радикальному изменению внешности? Тогда достаточно легко решается парадокс между внешностью и специфическим опытом: подросток – это лишь безобидный и не вызывающий подозрения образ, носимый при проведении операций.
В глазах у Андропова заворочалось тяжелое недовольство, и Жора взмахнул кистью:
– Конечно, это лишь одна из гипотез, – он чуть поколебался и добавил, – так же как вы не можете исключать худших вариантов относительно идущей мимо нас информации «Сенатора», также и мы в оперативно-розыскной работе должны учитывать возможность самых тяжелых раскладов. Всегда остается вероятность, что все не так плохо, и подросток – лишь связной. Тогда мы найдем его быстрее.
– Ладно, – согласился с этим Андропов и неожиданно улыбнулся, – ну хоть чем-нибудь меня порадуете-то, Георгий?
– Обязательно, Юрий Владимирович, – бодро ответил Минцев, – «Сенатор» время от времени ошибается. Его видели мельком мы. Судя по всему, также мельком его видели американцы – иначе с чего бы они фотографировали подростков именно в профиль? Значит, он не всеведущ, раз не смог предотвратить свои засветки на операциях. Что ему стоило проверить, к примеру, наличие поста наблюдения у того почтового ящика? Я не верю, что дело в его легкомыслии. У его способности есть «слепая зона». Вот через нее мы и будем его ловить.
– Искать, – поправил Андропов, – пока только искать. А вот когда найдем… Решать, что делать с найденным, будем уже и не мы, Георгий. И слава богу.
Здесь вы можете обсудить фантастическую и историческую литературу.
пусть у себя поищут канал 
