***
- Это единственное помещение в Офисе, где я никогда не был.
Говорившему было далеко за пятьдесят. В брезентовой, сильно потёртой и аккуратно залатанной рабочей куртке и штанах; из карманов вперемешку торчали карандаши, гаечные ключи и металлические линейки. «Это его Люк называл «дядей Антоном» - припомнил Егор. – По сути, он тут главный инженер, но должность, почему-то, называется  «Офис-Менеджер». Видимо, унаследовано из доприливной жизни…»
- Думаю, кроме самого Генерального сюда вообще никто не входил. – продолжал мужчина. – Он велел заложить дверь пеноблоками – ещё давным-давно… Помнится, полмешка сухой строительной смеси ушло, а у нас тогда каждый килограмм был на счету.
- «Давным-давно» – это когда? – сухо осведомился Егор.
- Года через полтора после того, как всё это началось. Мне тогда было чуть больше двадцати, и я  только-только принял хозяйство Офиса – мой предшественник на этой должности погиб во время Большого Пожара.  Помнится, это было чуть ли не первое поручение.
- И с тех пор – ни разу?..
- Зачем? Приказ был строжайший: даже к двери не подходить. Генеральный пообещал лично отправить любого нарушителя Паучий холл.
- А вас это не удивляло? И вас, лично, и других?
Мужчина пожал плечами.
- Поначалу удивляло, конечно. Потом как-то привыкли. Заложенный дверной проём закрыли гипсокартоном, заштукатурили, так, что и следа не осталось.  Да и не бывал тут почти никто – рядом кабинет Генерального, всё время охрана, а они ребята неприветливые и нелюбопытные. В общем, лет через десять об этой комнате благополучно забыли. Точнее, она перешла в разряд «городских легенд» - о таинственной «Запечтанной Комнате» стали сочинять о ней байки, страшилки, детишек ею пугали…
- Точно!  - с удовольствием подтвердил Люк. - Сам помню: «В чёрной-чёрной Запечатанной Комнате…»
- А сегодня, значит, решили вспомнить?
- Да. Я подумал: вдруг Генеральный прятал в этой комнате  что-то важное? Ну и велел стену разобрать. А там – вот….
Воздух в нескольких шагах от пролома дрожал, словно от жары, образуя призрачную стену.  В дальней, отгороженной загадочным маревом половине - самый обычный пол и старая офисная мебель, всё покрыто толстым слоем пыли.
- Похоже,  сюда не входили лет тридцать. -  Чекист сделал шаг к призрачной стене. – А это что за хрень?
Его рванули назад в четыре руки. Две принадлежали дяде Антону, ещё две Люку и Мойке. Командир «партизан» от неожиданности не устоял и полетел на пол, на пятую точку, загремев по бетону своим ППШ.
- Вы что, охре…
- Глядите!
Люк схватил валявшийся в углу табурет и швырнул его в мерцание.
Табурет пропал – бесследно, беззвучно, словно на киноэкране. Егор от удивления открыл рот.
- Вот и с вами то же самое было бы!
- Вот так же исчез один из моих ремонтников. – пояснил дядя Антон. – Я за ним шёл, ещё полшага - и тоже влетел бы. Как удержался, до сих пор понять не могу… 
- Так и было! – подтвердила Майка. - Потом мы стали кидать туда разную мелочь – всё исчезает, без следа. Нет, думаю, надо наших звать…
Яцек огляделся,  подобрал с пола кусок ржавой трубы и отправил вслед за табуретом.
Труба исчезла.
- Слышь, Студент… - голос Чекиста сел до свистящего шёпота. - Что это за хрень, а? Знаешь?
- Пожалуй, знаю. – помедлив, ответил Егор. - Во всяком случае, могу предположить.

Отредактировано Ромей (28-06-2020 13:29:34)

Это разве плохо?
Но вы правы, дело действительно к развязке. данный эпизод - скорее, задел на будущие книги. Хотя, на некоторые вопросы он ответит... чуть позже

Отредактировано Ромей (28-06-2020 14:03:09)

XV
- …и я сразу вспомнил о Щукинской Чересполосице. Там, правда, границы Разрывов не были видны, но кто сказал, что они все одинаковы? Короче, я велел настрого снова заделать стену, и никого к ней не подпускать. Как при Генеральном. Тот, конечно, изрядной сволочью был, но тут всё сделал правильно.
- Разрыв, значит… - отозвался егерь. Он огляделся по сторонам, не скрывая брезгливого выражения лица. - На шестидесятом этаже, кто бы мог подумать…
За неделю, прошедшую с того дня, когда Егор в последний раз навещал «секретную лабораторию» обстановка здесь изменилась разительным образом. На смену мрачной атмосфере заброшенного бункера пришёл застоявшийся дух то ли общежития гастарбайтеров, то ли запущенного до последней степени бомжатника.
Лабораторная посуда бесцеремонно сдвинута в сторону, её место заняла россыпь пустых бутылок, тарелок, заляпанных засохшими остатками еды, смятых бумажных стаканчиков. На самом видном месте  бесстыдно красуется засаленная газета с горкой рыбьих костей и чешуи. Впрочем, кое-какое химическое стекло нашла применение и в этом натюрморте – взгляд Егора уверенно вычленил из хаоса чашку Петри, доверху забитую окурками.
Довершали картину развешанные на бечёвках мокрые майки и трусы, а
- На шестьдесят седьмом. – поправил напарника Егор. -  А Мартин, помнится, предупреждал, что Разрывы встречаются не только в Чересполосице. В Измайловском парке, кажется. И даже под землёй, на платформе станции «Рижская».
- Как же, припоминаю. – кивнул егерь. - Я даже проверить хотел, да не сложилось.
Он выбрал стул почище и сел.
Яков Израилевич бросился в угол, где журчал струйкой воды незавёрнутый кран рукомойника.
- Погодите, мужики, я сейчас протру…
- Да брось ты, Яша… - лениво отозвался Бич. – Тут на неделю работы, грязь выгребать. Вот он проснётся – припашем…
И  кивнул на притулившуюся за лабораторным стеклянным шкафом раскладушку, на которой уютно похрапывал автор всего этого безобразия. Рядом, на полу, поблёскивала россыпь бутылок – судя по отсутствию пыли, опустошённых совсем недавно. Знаменитый стакан стоял тут же – в отличие от прочей тары, относительно чистый.
Егор покосился на спящего алкаша с некоторым скепсисом, но спорить не стал.
– Я вот о чём думаю: может, Генеральный паразита своего подцепил как раз за Разрывом?
- Хотите сказать, что он там побывал? – оживился завлаб. – А что, версия…
- Мы расспросили дядю Антона: оказывается, Генеральный до Зелёного Прилива был обычным стажёром-продажником. А после как-то сразу набрал силу – люди стали его слушать, подчиняться...
- Да? Интересно. – равнодушно отозвался егерь.  Он взял со стола запылённый лабораторный стакан и перевернул его. На столешницу выпал ссохшийся таракан. Егора передёрнуло.
  - Кстати,   образование, которое вы привезли, вовсе не паразит.  – сказал Яков Израилевич. - Оно вообще не живое - что-то вроде органического шлака, омертвевшей ткани.
Как это разве не живое? - Егор недоверчиво уставился на миколога.  -  А откуда тогда у Генерального его способности? Голос этот гадский, силу внушения, массовый гипноз? Это же оно ему их давало!
- Вы уверены?
- А что же ещё?
Завлаб покачал головой.
- Не знаю, не знаю… настоящий виновник мог  остаться в трупе.  Вы его вскрывали?
- Нет.
Вид у Егора был виноватый.
- Вот видите! Так что тут ещё надо разбираться. Труп-то куда дели?
- Сбросили вниз, паукам на пропитание
- Тогда молитесь, юноша, чтобы они его сожрали, прежде, чем это «нечто» выбралось наружу и прилепилось к кому-то ещё!
- Или из самого Разрыва что-нибудь не повылазило. – добавил егерь. – Скажем, сгинувший ремонтник. Тоже с какой-нибудь дрянью на затылке. Ещё бы понять, откуда это берётся…
Повисла тяжёлая пауза. Егор обвёл взглядом собеседников, вздохнул, порылся в кармане и выложил на стол  небольшую куклу.  Даже не куклу – примитивную детскую поделку:  руки и ноги из грубо скрученных тряпичных жгутов, вместо головы -   мешочек, украшенный пучком пакли.
Егерь наклонился, посмотрел – и отшатнулся, словно от пощёчины.  Лицо его исказила гримаса крайнего отвращения.
- Кукла вуду? Откуда у тебя…
- Нашёл в ящике стола,  в кабинете Генерального. Уже потом, после того, как увидел Разрыв. Заметьте – сделана совсем недавно, даже запылиться не успела.
Яков Израилевич взял куклу и близоруко сощурился.
- Тут буква «М».  – объявил он. – Это что-то значит?
- Майка. Так звали девушку, из-за которой мы полезли в эту клятую башню. Когда охранники захватили Огнепоклонников, Генеральный их допросил, и понял, что смута в офисе началась из-за неё. И решил принять меры… свои.
- Значит, вот чьи уши торчат из-за кулис…  - голос у Бича сделался придушенным. – Манхэттенский, значит, Лес…  Тамошние бокоры, пожалуй, повлиятельнее, чем друиды здесь, у нас. И, что характерно – обожают всякие гипнотические штучки…
Егор отобрал куклу у завлаба, взял двумя пальцами за «волосы»  и покачал на весу, словно маятник.
- Когда мы с Татьяной отдыхали в Твери, я просмотрел несколько выпусков «Слова для Мира и Леса». Это немецкое телешоу, посвящённое Лесу, и один из выпусков был про Манхэттен. В том числе - про колдунов вуду, бокоров. О том, как они руководят тамошними преступными кланами, как держат в подчинении свою паству – с помошью наркоты, массового гипноза и таких вот куколок. Я тогда всерьёз к этому не отнёсся – мало ли, что журналисты наплетут, о Московском Лесе и не такой вздор сочиняют. А как увидел куколку  на столе у Генерального – словно глаза открылись…
- А что ж сразу не сказал? – тихо спросил егерь.
- Так ведь сказал же.
Яков Израилевич стащил с носа очки. Вид у него был крайне недовольный.  Казалось, сейчас он заявит: «Стыдно, молодые люди, повторять всякие глупости!» 
- Стыдно, молодые люди, повторять всякие суеверия… - начал, было, завлаб, но договорить не успел. Из-за стеклянного шкафа в углу  раздалось громкое, сочное икание и невнятная ругань.
Мартин сидел на раскладушке и протирал опухшие глаза. От одного его вида захотелось потребовать рассола. Желательно – сразу трёхлитровую банку.
- А? чё? Где… ик…  Манхе… ик… Манхэттен?
Он попытался встать, но потерпел неудачу и тяжело плюхнулся обратно. Пружины жалобно заскрипели, ножки-дуги разъехались, пустые бутылку со звоном раскатились в стороны.
- Манхэттен – это в Америке. – терпеливо ответил Бич. – Ты  извини, у нас тут проблемка. Долго рассказывать.
- Эта… а чего рассска… ик… рассказывать?? Я и так… ик… всё слы… ик.. слышал. Говно это всё. И пробле…ик… проблема ваша – говно. Тоже мне… ик... бином Ньютона! Она туда и… ик … и ведёт. И ещё…
- Она? Кто?
Егор понял, что нервы у него вот-вот сдадут. Но Мартину было всё равно – лысый алкаш увлечённо пророчествовал, распространяя вокруг запах перегара и несвежих носков.
- Эта… которая… ик… нора. Крото… ик!… кротовая. Черво… ик... точина  Которые в Щукино… и в других… ик… местах.
- Мартин… - ласково сказал егерь. – Нам, клык на холодец, не до шуток сейчас. Можешь хоть раз, по-человечески объяснить?
- А я и обь… ик.. объясняю. И в про.. ик.. в прошлый раз обья…ик… объяснял. Но вы же все…ик.. умные, как папы Карлы, не слушаете! Теперь… ик… не жалуйтесь…
Он покачнулся, повалился обратно на раскладушку и оглушительно захрапел.
Собеседники переглянулись. Вид у всех троих был растерянный.
- Предлагаю пойти наверх. – решительно сказал Шапиро. - Не знаю как у вас, а у меня тут мозги не работают.
Ты начальник, тебе виднее. – Егерь тяжело поднялся со стула. – А эту штуку ты, Студент, с собой не носи. А лучше – вообще сожги, мало ли что…
- А Майке от этого вреда не будет? – обеспокоенно спросил Егор. – Если кукла сделана для неё… 
- Ты что, бокор?
- Да, вроде, нет…
- Вот и не пори чушь. Яша, где тут у тебя муфельная печь?
- Наверху, в лаборатории.
- Вот и пошли.

Отредактировано Ромей (29-06-2020 03:20:27)