Перед тем, как идти на работу, начиналась суета между сторожами в казематах и прислугою в домах наших дам. Несут на место работы книги, газеты, шахматы, завтрак, или самовары, чай и кофе, складные стулья, ковры и пр. Казенные рабочие в то же время везут носилки, тачки и лопаты, если работа на воздухе у "Чортовой могилы" (какая-то канава, которую, за неимением других работ, придумали засыпать - Н.З.) Наконец приходит офицер и говорит: "Господа, пора на работу. Кто сегодня идет?" (потому что по очереди многие сказываются больными и объявляют, что не могут идти). Если уж слишком мало собираются, то офицер говорит: "Да прибавьтесь же, господа, еще кто-нибудь. А то комендант заметит, что очень мало". На это иной раз кто-нибудь и отзовется: "Ну, пожалуй, и я пойду". (Больше шли, кому надо повидаться с кем-нибудь из товарищей из других казематов). Вот выходят, и кто берет лопату для забавы, а кто нет. Неразобранные лопаты несут сторожа или везут на казематском (своем собственном) быке. (...)

Место работы превращается в клуб; кто читает газеты, кто играет в шахматы; там и сям кто-нибудь для забавы насыпает тачку и с хохотом опрокинет землю и с тачкою в овраг, туда же летят и носилки вместе с землею; и вот присутствующие при работе зрители, чующие поживу, большею частью мальчишки, а иногда кто-нибудь из караульных, отправляются доставлять изо рва за пятак тачку или носилки. Солдаты поставят ружья в козлы кроме двух-трех человек и залягут спать; офицер или надзиратель за работой угощаются остатками нашего завтрака или чая, и только завидя издали где-нибудь начальника, для церемонии вскакивает со стереотипным возгласом: "Да что ж это господа, вы не работаете?"