Ладно, про мессию уберу. И продолжение:

Давайте-ка лучше вот что уточним… Я вообще-то и раньше обращал внимание на вашу партию, но почему-то не замечал особого стремления создать свое, абсолютно независимое государство. Говорилось только о равноправии и культурной автономии. С чего это вдруг такие новации?
  - Так ведь, ваша светлость…
  - Блин, вы социалист или кто? А если да, то я для вас Георгий Андреевич или гражданин канцлер. В товарищи пока не набиваюсь, вы уж извините.
  - Георгий Андреевич, но ведь по императорским указам от пятого и седьмого годов равноправие уже есть, а благодаря усилиям господина Сталина стала возможной и культурная автономия, но…
  - Аппетит приходит во время еды, - вздохнул я. – Хотите совет? Хоть Пушкина и трудно отнести к классикам еврейской литературы, но все же советую внести в школьную программу по литературе «Сказку о рыбаке и рыбке». Но это потом, по мере построения социализма, а пока давайте вернемся к более близким вещам.
  Я пододвинул собеседнику лист бумаги и ручку.
  - Вы обещали мне всяческую поддержку? Так в порядке ее начала напишите, пожалуйста, список лиц, которые разевали хлебала на Крым.
  - Вы их… - оторопел собеседник.
  - Да не я, а следственный комитет и прокуратура. Неужели вы верите, что они никогда в жизни не допускали ни малейшего нарушения законов?
  Посмотрев на своего визави, я решил разъяснить этот вопрос поосновательней.
  - Вы слышали термин «неотвратимость наказания»? Так вот, строго говоря, это фикция. Полной неотвратимости за всю историю человечества не было, и я сильно подозреваю, что ее лет сто еще не будет. Для нарушившего закон всегда существует вероятность избежать наказания, и весь вопрос только в том, по каким признакам будет происходить ее распределение. Например, возьмем того же недавно почившего в насквозь демократической Америке Моргана – да по нему же за его железнодорожные и нефтяные дела давно виселица плакала! Однако тогда не нашлось достаточно решительных конкурентов, чтобы профинансировать выполнение американской Фемидой своих обязанностей. То есть при демократии степень слепоты карательных органов зависит от толщины кошелька клиента. Согласитесь, что этот параметр не имеет ни малейшего отношения к интересам государства. У нас нечто похожее в том смысле, что переловить всех нарушителей физически невозможно, даже увеличь я штаты полиции хоть в десять раз. Но решает, кому первому знакомиться с правоохранительными органами, не случай в лице купленной на корню прокурорской братии, а император – ну или ваш покорный слуга, как его первый заместитель. Это лучше хотя бы тем, что купленный чиновник блюдет исключительно интересы своего нанимателя и свои собственные, а император вполне может руководствоваться и государственными. Ну, и возвращаясь к нашим баранам… Административный кодекс вы наверняка читали, уже скоро год, как он действует. Но на всякий случай напомню, что полагается за нелегальную политическую партию. Организаторам – штраф в двадцать процентов от состояния и имущества, но не менее двух с половиной тысяч рублей. Руководящему ядру партии – десять процентов и полторы тысячи соответственно. Ну, а с рядовых членов всего по пятьсот рублей. И вы что, хотите, чтобы я лично проследил за тем, чтобы именно эти меры и были приняты ко всей партии? Или все-таки давайте ограничимся только наиболее одиозными личностями, список которых вы мне сейчас и напишите? 
  Арон Самуилович внял моим аргументам, пододвинул листок поближе и начал строчить. Понаблюдав за его вдохновенным трудом, я счел необходимым заметить:
  - Вы знаете, я же живой человек, и у меня есть свои слабости. Вот не люблю я, когда мне пытаются втюхать что-то недоброкачественное, а уж если это «что-то» - информация, то я и вовсе зверею. Даже самому потом на похоронах иногда бывает несколько неудобно…
  Рука творца дрогнула, он быстро зачеркнул четыре фамилии, дописал еще две и передал мне список, сопроводив это действие кротким взглядом.