Глава 5. Сержант, как средство от похмелья.
После ухода голубиного индюка настроение упало, а следом навалились апатия и усталость. Мерзкие ощущения, однако. Ожидание нашей судьбы продлилось довольно долго, только когда солнце стало тереться пузом о деревья, от лагеря в нашем направлении двинулась огромная фигура. Не узнать в надвигающейся горе Ос Лафа невозможно даже с закрытыми глазами – жизнерадостный князь начал кричать метров так с трёхсот:
– Друзья мои, я от всего сердца приношу свои извинения, но неотложные дела заставили меня забыть о вас. Это непростительно, и если вы согласны присутствовать в моём шатре на ужине, то я буду бесконечно рад!
Мот, прищурившись, наблюдал за Осом:
– Нет, это невероятно, милорд, но этот человек, ни разу не набрал воздуха, не считая начала фразы.
– Думаю, нам лучше спуститься навстречу, иначе о предстоящем ужине узнают на другой стороне реки.
Сложно идти рядом с человеком на голову выше тебя и вдвое шире в плечах. Подавляет и нервирует. Хочется или стукнуть посильнее чем-то тяжёлым или подколоть острым словом. Правда в обоих случаях есть проблемы: в первом чревато потерей здоровья, во втором надо суметь вставить слово в размеренную, но вдохновенную речь. Тем более попытки извиниться. Придётся рисковать.
Схватившись за руку здоровяка, подпрыгиваю и кричу на ухо сакральное:
– Гав!..
– Что? – растерянно-удивлённое лицо оправдало весь риск.
– Милорд Роз Лад хочет сказать…
– Что он рад принять ваши извинения, князь.
Улыбка расколола валун, по ошибке названый головой:
– Ух, ты, какое короткое и ёмкое слово! Надо запомнить.
– Ос, у меня есть пару вопросов по войску и нашему статусу.
– Давай, дойдём до шатра, уже осталось немного и там, за полноценным ужином, а не лёгкими перекусами, которыми пришлось перебиваться в дороге.
– Эй, Ос, – восклицает, Трат – и тот барашек, зажаренный целиком для тебя, тоже перекус?
– Конечно, этот недокормленный ягнёнок немного притупил чувство голода. Как, например, бочонок вина, выпитый вами двумя. Кстати, я не помню, чтобы его вам продавали…
– Э-э-э… Мы за ним…
– Зашли, когда все ушли…
– Да… Вернулись, так сказать… Да и бочонок был не полон.
– Можно сказать почти пуст.
– Ну, тогда, понятно, – хитро покосился на меня Ос.
Шатёр князя поражал своей простотой. Обычная шерсть, обшитая вокруг входа лентами, для лёгкой нарядности и всё. Зато стол, встретивший нас, потрясал: горы мяса, от мелких пичужек до зажаренной целиком косули.
– Кажется, я проголодался…
– Только нам не съесть этого на сухую…
– Да, – огорчённо вздохнул Ос, – придётся давиться мне одному, разве что мир Роз Лад поможет, не так ли?
Вгрызаясь в сочное и хорошо прожаренное мясо, я думал не о еде, монотонно забрасывая в топку углеводы с белками, меня занимал вопрос моего статуса. Невеликого пока, но вариант его повышения был, хотя и слабенький.
– Мир Ос Лаф, есть у меня один вопросик.
– Только один? Поразительно! – оскалился Ос. – Хорошо. Герцог собрал пятьсот тяжёлых всадников и тысячу двести пехотинцев. Ещё есть триста наёмников, как одиночек, так и отрядов. Полторы тысячи человек. Огромная армия.
– Ос, меня интересует, есть ли среди наёмников вчерашние крестьяне? Самое молодое пополнение? Те, кто не знает с какой стороны браться за меч.
– Да, есть, только не понимаю, к чему ты клонишь?
– Я хочу взять их под своё покровительство.
– Эт, зачем ещё? – оторвался от внушительного стакана из, представляете, стекла Мот.
Брат промолчал, ошарашенный новостью. Ос Лаф, даже не пытался что-то изобразить, он думал, медленно пережёвывая рябчиков, или что-то подобное.
– Знаешь, Роз Лад, я уже обратил внимание на твой необычный способ подавать информацию – кусочками. Причем, какой кусочек ты дашь первым, а какой за ним, угадать невозможно.
Гигант отложил останки рябчика в плошку для костей, и приступил к зайцу, эти тушки я хорошо изучил. Внимательно выслушаем местного воротилу, как минимум спикер парламента, поскольку от шатра герцога нас отделяет всего три шатра. Можно сказать премьер, и пара вице-примьеров.
– Я, понимаю, когда просят элитный отряд. Это означает – хотят выслужиться. Понимаю, когда просят денег – хотят поживиться за чужой счёт. Но ты просишь неправильно. Почему?
Вытираю руки о скатерть, выдерживая паузу. Не люблю я этот вопрос. Чаще всего им пользуются не совсем чистоплотные люди, для постановки других в неловкое положение. Нет, детские «почему» появляются от неумения правильно сформулировать вопрос, или от скорости быстродействия, ведь ребёнок живёт раза в три, если не больше, быстрее взрослого. Попробуйте сами ответить: «Почему не выполнил задание?» а теперь «Какие причины не дали тебе выполнить задание?» Серьёзная разница. На мой взгляд. Однако сейчас отвечать буду по второму варианту:
– Ос, каковы шансы на победу герцога? Что выставит против нас Тызых Арша?
– Ну, последние донесения говорят о двухстах рыцарях, около пяти сотен пехотинцев и столько же наёмников.
– Получается в открытом бою у вас приличный перевес, хотя и не подавляющий. М-да. Плюс великолепные тыловые службы и поддержка храмовников. Да, чуть не забыл, жёсткая дисциплина в войске.
– Ага! У нас все войска подчиняются только герцогу. Бароны имеют только по дюжине личных солдат.
– Вот, а теперь сам скажи, куда пошлют меня, если я приду просить боеспособную и дисциплинированную часть? Поэтому я и прошу неумёх, которых буду обучать, тренировать, наставлять на путь истинный, а значит и… отвечать за них.
Вот я и сказал слова, от которых старательно убегал.

Утро начинается не с кофе! Утро начинается с крика «Подъём!» Кричал Ос Лаф, а значит, гнулись деревья, срывало палатки, уносило штаны и портянки. Три дюжины новобранцев, половина не имеет не то что оружия или доспехов, а даже одеял. Кто напел этим идиотам про сладкую жизнь наёмника? Такой же идиот, только выживший в нескольких боях. Это, как с блатной романтикой: ни одна зараза не признается в своей неправоте, стремлению к лёгкой жизни, а будут распевать про плохих ментов и честных воров. Интересно, а такие есть на самом деле? Что-то глубоко сомневаюсь. По Станиславскому.
Тем временем князь проводит политинформацию:
– Значит так, босота. Ваши контракты перекупил уважаемый мир Роз Лад. Теперь вы… – Ос заглянул в пергамент и хмыкнул. – Теперь вы «Первый танковый корпус.» Вопросы есть?
– А… – затянул кто-то, но тут вмешался я.
– Вопросов нет! Все желающие дезертировать будут немедленно отпущены, если успеют забежать за холм, прежде чем я всажу в спину стрелу. Или две.
Желающих проверить насколько хорошо стреляю, не нашлось, чему нужно только радоваться, поскольку попасть в маневрирующую мишень у меня ни за что не получилось бы.
– А теперь, слушай мою команду. Вещи собрать и построиться. Выполнять.
Жалкое, душераздирающее зрелище. Прав бы товарищ Иа. Ладно, будем танцевать с теми картами, что есть. С другой стороны лагеря, напротив места нашего вчерашнего выступления, есть небольшая речушка, с вполне приемлемым пляжем. Именно туда я направил братьев Морту, для подготовки лагеря, всего дней на пять, а дальше… Дальше пойдём умирать, поскольку наёмники во всех войнах были и остаются разменной монетой.
– Корпус, слушай мою команду… – главное не забывать давать максимально упрощенные поручения и сигналы, иначе не поймут. – На тот холм, бегом марш!
Ой, мамочки мои, хорошо успел подготовить заранее стимул. Теперь, то осаживал торопыг, то подгонял отставших, то сбивал это стадо в кучу. Хохот, стоявший в лагере, ощущал кожей.
Для улучшения качества товара решил использовать систему званий и структуру взвода советской армии, только в дюжинах, по количеству приданных людей. Отсутствие амуниции и имущества придётся компенсировать выучкой, насколько успеем, поскольку дальше будет учить бой. Ночной разговор дал много интересной информации, например элитный отряд наёмников, выступавший на стороне герцога Цев Спесиля, имел шестьдесят человек боевого состава и двадцать вспомогательного. Обоз отряда составлял пять больших шестиколёсных фургонов и пять малых, двухколёсных, это позволяло отряду перемещаться на большие расстояния, не опасаясь нападений, поскольку поставив фургоны в круг, создавали мини-крепость. А при необходимости, могли даже двигаться, по открытой местности, конечно, этаким передвижным фортом. Обоза у нас не было, но кое-что удалось урвать, под долю из добычи. Безумно радовало условие найма с пайком, столовали наёмников два раза в день. Элита, правда, взяла паёк и готовила сама, остальные обслуживались у солдатских котлов, но после регулярных. Принцип: каши вдоволь мясо было, меня вполне устраивал: откармливать мой взвод надо процентов на восемьдесят. Остальным достаточно просто хорошо питаться.
С холма открывался отличный вид на лагерь герцога и на наше… Ладно, не будем о грустном. Радует расторопность братьев, я отлично разглядел ряды палок воткнутых в землю. Замечательно. Будем вспоминать старое доброе сено-солома.
– Давайте парни, нам надо добежать до тех людей…
– Но вы сказали, что надо на холм?
Это кто у нас такой разговорчивый? Не самый зачуханый мужичок, есть кожаная шапка и подобие ватника, в руках плотницкий топор, а за спиной торба. Отлично, для первого урока в самый раз.
– Как зовут?
– Клином кличут, господин.
– Отлично, ты прав. Я не знаю, выполнили мои друзья поручение или нет, давай сбегай узнай.
Клин подвис. Не ожидал от меня такой подляны, но взглянув на стимул, уже ходивший по многим спинам, может и по его тоже, собрался с силами и припустил. Блин, пробежали какой-то километр, а народ уже едва дышит.
– Пока наш друг проверяет готовность, скажу одну вещь, про которую не говорят в кабаках и тавернах. После первого боя из наёмников в живых остаётся только один из пяти. Что? Грустно стало? Выше нос, после второго уже один из трёх. Эге, расстроились? Жить захотелось? Тогда запомните, только я могу помочь вам остаться в живых. Как? Молитва. Молитва война. Хотите выучить? Отлично! Лечь на живот. Руками толкаем землю и кричим: я! Замереть! Замереть была команда, иначе не выучите молитву и сдохните. Лечь! Заново. Я! Отлично, но ты, ты, вы трое и те пятеро не понимают о чём разговор. Встать! Лечь! Встать!
Клин бегал минут пять, ну может чуть больше, поскольку обратно ему пришлось выгребать в гору. К его прибытию на ногах твёрдо стояла только половина. Задыхаясь, поминутно сплёвывая тягучую слюну, гонец доложил:
– Не готово, просят помощи.
– Плохо. Надо помочь. Пойдём, поможем, ребятки?
Нестройный гул можно было трактовать в любую сторону.
– Отлично, я рад, что мы понимаем друг друга. Ну, пойдём. Бегооом…
Экзекуция над моим несчастным мозгом продолжалась. Почему именно про себя говорю? Да потому, что придумать, как объяснить мужичью элементарные правила строевой подготовки, а уж тем более для чего она родимая нужна, это я вам скажу жуткая вещь. Хотя, к моменту начала движения на завтрак стало получаться. Главное не забывать хвалить, Клин, например, за доставленную информацию получил благодарность перед строем. Да перед строем. Построить получилось достаточно легко, помните про шесты? Ну, про палки, какая разница? Так вот, братья, следуя моим указаниям, расчертили место на квадраты и вбили шесты, осталось расставить людей рядом и положить под шест вещи. Улавливаете? Правильно! Место в строю запомнить сложно, а свои вещи – легко! Небольшая пробежка, команда разойтись и построение около вещей, за пару дюжин повторов справились, и около шестов строятся моментально.
На завтрак прибежали строем. Такая, не очень аккуратная, но коробочка запалившихся людей. Завтрак прошёл благополучно, правда часть народа кушала руками из тряпиц средней чистоты. Про нехватку самых элементарных вещей я уже говорил, но наметился путь к улучшению: в наших рядах пара ребят умели резать по дереву, думаю, ужин пройдёт благополучно. Под конец пришлось применить командный голос, чуть до драки не дошло: ушлые повара не хотели отдавать порцию для оставленных в нашем лагере часовых. Пока не помянул князя, никак не хотели проникнуться уважением к будущим воинам.
Со скрипом, но дело пошло. Вечерами, мы с братьями падали на одеяла, засыпая ещё в полёте, чтобы проснуться через пару часов и проведать часовых, или устроить ночной подъём. Ос Лаф, увидев меня, долго смеялся и предлагал заглянуть к нему в гости и слегка подкрепиться. За отведённый срок даже сумели немного вооружить людей, правда, практически все деньги ушли на дюжину луков средней паршивости и несколько сотен стрел. На пятый день к завтраку в лагерь вбежал аккуратный строй, с подобием пик на плечах. Чётко по команде остановился около небольшой очереди на раздачу и молча, ожидал разрешения приступить к получению пищи.
Несколько дворян, из младших офицеров, удивлённо и заинтересованно рассматривали нас. А посмотреть было на что. Весь, небогатый, но аккуратно упакованный, багаж равномерно распределён между людьми. Внутренний ряд вооружён луками, два крайних – жердями, с разномастными, но металлическими и остро заточенными наконечниками. У каждого на поясе висела деревянная палица. Несмотря на разномастность вооружения и амуниции молчаливый строй смотрелся внушительно. Раздуваясь от гордости, громко командую:
– Оружие и амуницию снять! Справа по одному к получению пищи приступить.
Ещё один повод для гордости: все получали пищу в одинаковые тарелки и стаканы, ели одинаковыми ложками. Деревянными. Если бы кто знал, каких нервов стоило мне найти, выменять, раскроить и изготовить эти немудрёные девайсы, причём всё бесплатно, поскольку в нашей казне всего шесть медных и одна серебряная монета. После солдат к раздаче подошли братья Морту и также протянули тарелки. Три. Повара растерялись.
– Что случилось? – ехидненько поинтересовался Трат.
– У вас закончилась еда для солдат? – подключился Мот.
– Подожди, брат, они хотят оставить нас, благородных дворян без завтрака.
– Да, очень похоже, и это, заметь, перед выступлением на врага.
– Неужели саботаж?
Раздатчики, нервно двигая всеми мышцами продувных лиц принялись наполнять тарелки… мясом.
– Вот это да! – трубный голос заставил половину присутствующих вздрогнуть, а один из тыловиков потерял сознание. – Кто мне доложил, что мясо для завтрака закончилось? Неужели барон Иль Дар, командир сапёрной роты обманул?
Князь мир Ос Лаф вышел из-за наших спин и подошёл к раздаче. Обычно добродушное лицо потемнело, брови срослись на переносице, губы собрались в тонкую ниточку.
– Я не слышу ответа.
– Н-н-нет, м-м-милорд. – с трудом проблеял один из раздатчиков, – Это Тополь приказал припрятать часть мяса.
– А почему Я узнаю о таком только сейчас? – голос князя стал тише – И где сам Тополь?
– Уже ведут, милорд, – выдвинулся вперёд не молодой, но крепкий дворянин.
Скандал медленно набирал обороты, но быстро достиг пика и закончился хрипами повисшего на тополе Тополя. Самое интересное – инцидент нисколько не повлиял на скорость и порядок выдвижения армии.
Переправа сквозь стену зрелище не быстрое, но познавательное. Расположившись на склоне холма Первый танковый корпус с удовольствием поглощал горы мяса, так неожиданно, но заслужено доставшиеся нам, хотя, как о махинациях узнали братья – так и осталось тайной. Их и князя.
Первыми ушли Ходоки, ведя за собой сапёров. Парни на ощупь, поставили четыре понтонные переправы, собирая их прямо в Стене из готовых секций, когда установка завершилась, обратно их вытаскивали на руках. Пока героическая сапёрная рота приходила в себя, ещё одна группа Ходоков повела арьергард, выждав некоторое время, выдвинулась тяжёлая конница, ведя в поводу коней. Четыре стальные змеи медленно и степенно форсировали реку и уже на грани видимости слились в единый бронированный кулак. Отряд за отрядом втягивались под желтоватое марево и терялись вдалеке. Наконец прошли фургоны, и с последними группами мы натянули повязки и вошли в Стену.
Великий Поход начался.

Отредактировано Barro (21-04-2013 23:15:16)

Глава 6. Крещеные копьём.
Куда посылают недобойцов? Правильно в зад! Вот мы и плетёмся позади всех. Второй день. Впрочем, первого дня как такового не было, поскольку сразу после переправы разбили походный лагерь и командирам определили задачи. И мне тоже. Передали с посыльным. Как самой слабой единице плестись нам позади арьергарда. Шумовая сигнализация на случай внезапной атаки. Единственным светлым пятном на чёрном плаще такого положения можно считать присутствие Оса Лафа рядом. Из-за громадных размеров ему приходилось перемещаться или в фургоне или пешком, а положение обязывало находиться в зоне ответственности, то есть рядом с фургонами. Кстати арьергарда, как такового не было, Два десятка лучников в фургонах и вдвое больше копейщиков. Мы бодро шагали позади колонны, разговаривая о превратностях судьбы.
– Понимаешь, друг Роз, пока я рос, мне пророчили судьбу лучшего рыцаря, несокрушимого воина, но я продолжал расти. Сначала от меня отказались родители невесты. Потом мой верный конь. Когда умер мой пёс, я совсем пал духом. Уметь сражаться и не участвовать в боях это… это…
– Маленькая смерть – подсказываю запнувшемуся гиганту.
Некоторое время ему потребовалось на усвоение информации, при этом живое, подвижное лицо отразило бурю эмоций, завершившуюся радостной улыбкой.
– А ведь точно подмечено! Так вот. Расстроенный, я совсем уж собрался уходить в храмовники, как со мной поговорил настоятель нашего храма. Выслушав мои объяснения, он предложил помочь ему в налаживании небольшого хозяйства. Неожиданно у меня получилось, и я взялся за хозяйство отца. Сначала навёл порядок в замке. Кстати, после войны, обязательно поедем ко мне в гости, я познакомлю тебя со своим отцом. Замечательный человек, а ещё…
А ещё, этот славный парень Ос, временами увлекался и начинал рассказывать, нанизывая на нить разговора отдельные факты, уводя собеседника далеко в сторону. Самым сложным было вспомнить: с чего начался разговор?
– …Когда в замке воцарился порядок, я уже не мог остановиться. Понимаешь, мне ужасно интересно, когда всё на своих местах, когда всё работает, будто само собой!
– Не поверишь, мне тоже это очень нравится! – немного подбодрить собеседника, и…
– Вот! Только лучшим людям мира доступно понимание порядка! Так сказал мне отец, когда представил ко двору герцога Цев Спесиля. Я, правда, немного стеснялся, получается, получил должность не по заслугам, а благодаря покровительству отца, но мир Спесиль сказал, что это как…
– Испытательный срок…
– Точно! Слушай, как тебе удаётся находить такие точные слова! Так вот…
Бедолага. Мне действительно жаль душевного и открытого человека, ведь ему в собеседники попадались только вымогатели, мошенники или откровенные воры. Князь чаще занят, да и говорить со своим нанимателем по душам или «ни о чём» редко получается, уж я-то знаю! Вот парень и отрывается на мне.
Пока мы разговаривали, хвост колонны почти спустился в низину. За спиной раздались, как это уже было неоднократно, команды к отражению атаки с тыла. Что-то мелькнуло в интонациях братьев и оборачиваюсь. Кипучий случай! От недалёкой рощи в сторону хвоста колонны разворачивалась... Гх-м… Назвать полтора десятка, пусть и закованных по самые пятки в броню, всадников конной лавой весьма сложно, но для нас они представляли нешуточную опасность.
Рядом, хватаясь за меч, взревел раненым львом Ос Лаф, едва успеваю перехватить его:
– Стоять! Лучники!
Правый фланг наступающих, пользуясь утоптанной дорогой, вырвался вперёд. Это вы зря ребята, если затеяли атаку, то делать надо всё вместе. Направляю первые залпы на них. Осыпанные тучей стрел, не причинивших никакого видимого вреда, троица набирала скорость. И тут случилось долгожданное попадание. Сначала один, а мгновенье спустя и второй, всадники рухнули вместе с лошадьми, третий придержал лошадь и сдвинулся ближе к основным силам.
– Лучники, левый фланг! Заворачивай их! В кучу!
– Да, милорд! – радостно воскликнул Клин и первым пустил стрелу.
Сокращение расстояния сыграло нам на руку, и стрелы пошли точнее. Одна вошла точно в щель забрала, придерживаемый высокой лукой всадник продолжал скакать в нашу сторону, безвольно опустив руки, но по-прежнему в седле.
– Пики, упор! – кричит Мот, и два ряда стальной щетины встречают поредевшую рыцарскую цепь.
– Вот и всё… – севшим голосом говорю князю.
– Ага… – ошарашенный гигант безумными глазами рассматривал побоище.
Из восемнадцати рыцарей начавших атаку в живых осталось только четверо раненых и семь рыцарских коней. И два раненых сломавшимися копьями, да один придавленный лошадью у нас.
– Но как?..
– Мой друг, я не зря говорил, что тоже люблю порядок.
– Всего трое раненых солдат, и столько убитых рыцарей. Вчерашние крестьяне разбили рыцарский отряд. Если я кому-то расскажу – не поверят.
– И не надо. Разбить такого несерьёзного противника немного чести. – Ага, знал бы князь, как у меня трясутся поджилки. До сих пор. – Кстати. Клин, ко мне!
– Да, господин!
Идеальный служака – вид перед начальством прямо по заветам Петра.
– За неподобающие для простолюдина обращение два наряда вне очереди!
– Так точно!
– За точный выстрел – берёшь целых коней и двух человек в помощь и проверь что в том лесочке, всё тащишь и гонишь сюда. Выполнять!
– Есть!
Клин, прихватив двоих, исчезает в указанном направлении со скоростью звука. Кажется, я нашёл нужного человека на должность командира отделения. Мот и Трат, вместе с солдатами мародёрили, раскладывая добычу: доспехи – отдельно, оружие – отдельно, содержимое карманов и сёдел – в особую кучку.
– Мир Роз Лад, - немного пришедший в себя Ос обратился ко мне, - кажется надо послать за храмовниками, чтобы помочь раненым и похоронить убитых.
– Верно подмечено. Что-то я увлёкся.
– Жук! Ко мне!
– Да, господин!
– Боец Жук. У нас четверо раненых пленных, о них нужно позаботиться. Вышли человека к фургонам. Да, ещё, я обратил внимание, что они очень плохи, и могут не дожить до приезда храмовников, постарайтесь сделать всё возможное.
– Есть! Разрешите исполнять?
– Ступай.
Вот чего я точно не собирался делать, так это заботится о чужих раненых. И дело не в элементарной порядочности, нападать на обозы и отставших это явно не по-рыцарски, а в расчёте, поскольку кормить, предоставлять жильё и слуг для пленных рыцарей, дожидаясь выкупа, меня совершенно не впечатляло. В мой отряд совершенно незаметно затесался мутный штрих, по имени Жук. И этот Жучара имя оправдывал на все сто процентов. Большая часть бартерных достижений, это я про изготовление посуды, на его прохиндейском счету. А ещё я назначил его казначеем и оставил на ночном посту. Утром Жук приплёлся ко мне просить прощенья за попытку убежать и признался в воровском прошлом. Оставил. Вот и пришло время пустить в ход его особые способности.

В лагерь, разбитый под стенами замка, мы вступили поздно ночью. Умотавшиеся за день, но в приподнятом настроении. Перед отбоем я построил отряд.
– Друзья мои. Мои боевые товарищи. Когда мы встретились впервые, я рассказал вам, как долго живёт наёмник.
Глухой ропот прокатился по шеренгам.
– Вижу, что помните. Но то, что вы остались жить в первом бою это не моя заслуга. Это ваше достижение! И пусть противник был силён и опасен, вы, и только вы сумели остановить и уничтожить его. Жаль, конечно, не смогли сберечь жизни четырёх пленных, ведь за них могли получить выкуп. Но! Мы взяли богатую добычу, захватили их обоз и, самое главное, мы все остались живы. Пара-тройка раненых оболтусов не в счёт. Благородный мир Ос Лаф взял на себя задачу по распродаже не нужных нам вещей, а значит, у нас появится отрядная казна, за которую мы сможем купить…
Делаю небольшую паузу
– Вино…
– Девок…
– Оружие…
Первых двух крикунов берём на карандаш, а вот крикнувший про оружие – молодец.
– Правильно, - не будем никого разочаровывать, - мы можем купить всё. Но для этого нам надо тренироваться, учиться и готовиться. Ещё раз говорю вам: молодцы! Разойдись!
Большинство команду выполнило едва ли на пяток шагов и рухнуло. Отбой подкрался незаметно. Отчаянно зевающий Жук подошёл ко мне с коптящим фонарём и пергаментом:
– Господин, разрешите?
– Давай. Завтра делить надо, а я даже не знаю: сколько и чего.
– Кони. Трёх оставили вам и мирам Моту и Трату Морту, за остальных рыцари дали неплохие деньги, хотя, на мой взгляд, мы продешевили. Доспехи. Из всего богатства себе почти ничего не оставили. Очень хотелось взять шлемы, но без них цена доспеха сильно падала.
– Ладно, не расстраивайся. Это не последний бой, правда, дальше будет тяжелее. Через пару дней штурм.
– Почему через пару? Я слышал, что завтра. И мы в этом штурме не участвуем.
– Это хорошо. – От такой новости, даже зевота прошла.
– Почему? – и не только у меня.
– Две причины. Первая: нам, как ни крути, нужен отдых. Вторая: мы не готовы. Или ты думаешь, если одолели стайку пацанов с железяками, то стали самыми большими и страшными? Нет. Так не бывает. Будь среди этих юнцов кто-нибудь постарше и поопытнее, клевали бы нас птички, и грызли зверьки. Понятно?
– Ага… – что-то совсем Жук загрустил, испугался?
– Жук, я не совсем понимаю, что тебя смущает?
– Я, честно говоря думал, что это мы такие… А тут… Ещё подумал, что молодые все…
– Ты сильно не расстраивайся, немного тренировок, немного пота и мозолей, и мир у твоих ног. Или резать кошельки проще?
Неожиданно Жук хихикнул.
– Простите, господин. Я представил вас: «Взвод, делай раз: кошелёк в руку. Делай два: подрезали завязки…» Нет, кошелёк срезать, тоже надо учиться. И… Там опаснее…
Вот-те на-те… Старый уркаган заявляет интересные вещи, видать проняло его до самых печёнок.
– Ладно, мы отвлеклись, а ночь не рез... Не растягивается. Продолжаем.
– Хорошо. Из доспехов оставили четыре бригандины и шесть стёганых поддоспешников. Оружие. Собрали все наконечники для пик, но два слишком короткие, ещё пять можно наварить. Мечей двенадцать, топоров – одиннадцать, булав – четыре, мизерикордий – двадцать две, кинжалов – двадцать восемь.
– Неплохо, теперь у нашего отряда есть оружие.
– Не совсем. Господин, боевыми рыцарскими топорами никто не владеет, их продадим, мизерикордии – тоже. Лучше всего заменить луки, иначе эти палки с верёвками нас могут подвести.
– Согласен. Дальше.
– Фургон с четвёркой лошадей и телега с парой. Двухдневный запас еды на отряд и две палатки. Вот, пожалуй, и всё.
– Неплохо. Весьма неплохо. Ладно, давай отбивайся. Да и мне пора.

Обожаю запах кипящей смолы по утрам. Или там что-то другое? Не важно. Разбудил меня именно этот запах. От города тянуло запахом горящего дерева, смолы и… пожалуй страха. Наверно это галлюцинация, но ничего не мог с собой поделать.
Городишко оставлял двойственное впечатление. Вроде чистенький, ухоженный, островерхие черепичные крыши над белыми башнями. Мечта. Только вот не смотрелся он оборонительным сооружением. Крепостью. Такая игрушка, загородная резиденция для знатного вельможи. Построенные вдоль крепостной стены дома только усиливали ощущение, будто не готовили этот город к нынешнему бою, да и вообще к боям не готовили. И напрасно курились котлы со смолой, впустую сожгли дома, оставшиеся за стенами, выгнав людей из них, но закрыв перед ними ворота. Город обречён и пах страхом.
Войско осаждающих уже заканчивало свои дела, кто-то стоял в готовности под стенами, кто-то маневрировал, осыпая стрелами башни, а кто-то знакомым зычным голосом гонял «коков, хлебопёков и прочую интендантскую…» Удивительным в этой ситуации можно назвать двух часовых около нашего транспорта и полное отсутствие личного состава. Поскольку я уже приучил часовых заниматься именно охраной, а не разговорами, то за разъяснениями пришлось остановить кого-то из храмовников. На мой ответ пожали плечами, и ткнули пальцем в поле. Хорошо не в сторону города.
Молниеносный утренний туалет, благо все принадлежности кто-то приготовил, и я скачу в указанном направлении, причём скачу – не метафора, а самая что ни на есть прямая речь. Всё-таки лошадь – средство передвижения, и только. На роскошь и комфорт не тянет: неудобно, с непередаваемым ароматом кожи, шерсти, выделений (это на стоянке) ну и прочих заморочек. С другой стороны овладевать этим элементом местной жизни надо, причём в совершенстве, иначе придётся ходить только пешком, что уже не солидно.
Можно, конечно рассмотреть вариант путешествий в фургоне, но тут свои минусы. Например рыцарь в фургоне не очень смотрится, не положено ему. Извольте товарищ рыцарь сесть на коня, и если не желаете кататься с оглоблей, в смысле с рыцарским копьём, то без меча уже не обойтись. Печально. Нет, я вполне серьёзно. На сегодняшний день я вполне сносно им владею и в индивидуальном поединке против среднего бойца у меня неплохие шансы, а против профессионального солдата – облом-с. Проверено на горьком опыте. Немного утешило поражение братьев, причём они сражались в паре, и порадовала победа, когда я взял в руки цепь.
Додумать грустные мысли я не успел, поскольку проскочив насквозь жиденькую рощицу, нарвался на хриплый крик:
– Направление – роща! Отражение атаки!
А перед глазами мелькнули стальные лезвия.

Отредактировано Barro (05-05-2013 00:45:11)

Глава 7. Марш-бросок.
– Стоять! Смирно! – Голос Трата остановил мою руку, уже тащившую из ножен меч.
Кипучий случай. Чуть на свой отряд не набросился.
– Милорд. Разрешите доложить?
Ему, блин, доложить, а у меня чуть сердце не выскочило. Ага, через пятки. Ладно, брысь с коня, как раз пару лишних секунд на «отдышаться» выиграю.
– Докладывайте.
– Первый Танковый Корпус проводит плановые учения по отражению кавалерийской атаки.
– Таак… – многозначительно тяну я, – и каковы успехи?
Вот тут Трат замялся. Тем временем окидываю строй долгим взглядом. М-да, или я считать не умею, или народ размножается почкованием. Угу, внутриутробным.
– Мир Трат, а подскажите мне, какова численность нашего корпуса на сегодняшний день?
– Сорок восемь человек, включая трёх дворян и трёх возниц.
– Ну, про двух возниц я знаю, трёх дворян тоже, а откуда остальные?
– Утром подошли шесть человек из свободных наёмников. – Трат откровенно растерялся, но доклад не прерывает. – Лучники. Согласились на уменьшенный контракт, но в нашем отряде.
– Понятно. Торговался Жук?
– Да, милорд. Он.
– Где он сейчас?
– Э-э-э… Ушёл, но дал честное слово, что вернётся… И Мот ушёл с ним…
– Ладно. Тренировку продолжать. Перед ужином посмотрю результат.
– Да, милорд! – воодушевленный дворянин ринулся к отряду, на ходу раздавая поручения.
Работа Жука видна невооружённым глазом. И когда только он успел переодеть личный состав в стёганки, а у десятка копейщиков даже бригандины. Хотя, если пришли наёмники со стороны мог просто раздеть их, что ж, в принципе верное решение. Также не могут не радовать длинные стальные наконечники на пиках, а уж кинжалы на каждом поясе – бальзам на израненное сердце.
Ладно, с боевой подготовкой полный порядок, переходим к тыловым частям. А для этого надо найти одного замечательного, в смысле его трудно не заметить, Человека, обладающего уникальным голосом, можно сказать гласом трубным и ещё парой-тройкой талантов, слегка незаметных на общем фоне. Есть у меня к нему несколько вопросов.
Так незаметно в бытовых мелочах и непростых тренировках прошло два дня. К моему удивлению не было никаких яростных штурмов, отчаянных атак, безумных контратак. Аккуратная и монотонная бомбардировка из требушетов и онагров. Причём стрельба велась не по стенам или воротам, а по городу. Войска маневрировали, то изображая желание штурмовать, то устраивали факельное шествие в середине ночи. Герцог явно не желал терять своих людей в схватках, с моей точки зрения терял время, хотя, тут уже другой вопрос: чего у него больше? Или не так: что для него важнее? Очень похоже именно люди.
На третье утро городок сдался на милость победителя.
– М-да… - Жук грустно разглядывал тощий кошелёк, – это и есть наша часть добычи?
– Жук, твою бабушку, – застонал я, – ты твердишь эту фразу уже целый час. Или ты считаешь, нам досталось слишком много?
– Нет-нет, господин. Что вы. Досталось и досталось. Может нам прогуляться по соседним деревням? Авось и разживёмся барахлишком?
– Нет в тебе, Жук, политического чутья…
– Какого? – вскинул брови Мот.
– Это как? – оторвался от полировки меча Трат
– Политического. Это когда на захватываемых территориях тебя приветствуют как освободителя.
– А кого мы освобождаем?
– И от кого?
Братья не унимались, оно и понятно: привычка заниматься важными делами вроде кутежей, охоты и дуэлями, а всякую ерунду, вроде хозяйства и политики оставили отцу и старшим братьям. Только связавшись со мною заинтересовались таки широким полем деятельности, к тому же очень сильно помогло влияние Ос Лафа. Его непринуждённая болтовня практически на любые темы давала возможность оценить намечающийся масштаб проделок и интриг.
– Жук, скажи, что вы делали в деревнях вместе с солдатами?
– Фуражирствовали, господин. Только непонятно, почему нам пришлось платить за каждое яйцо, за каждую копёнку сена. Сколько себя помню: солдаты, и не только чужие, за такое не платят, а ещё девок пользуют. Всегда так было. А тут: девок не трогать, за продукты – рассчитайся.
– Вот! – поднимаю указательный палец. – Улавливаете?
– Не-а. Не совсем…
– Точнее совсем не улавливаем.
– А я понял – вдруг встрепенулся Жук.
– Что?
– Как?
– Крестьяне улыбались, когда мы к ним заходили.
– И?.. – непонимание вопроса у братьев достигло апогея, а Жук никак не мог подобрать нужных слов.
– Да очень просто, – вмешался в наш разговор ещё один голос. – Когда крестьянин не боится солдата, тогда солдат не боится получить вилы в бок. Или серпом по шее. Так понятнее?
Молодой дворянин в чёрных доспехах внимательно разглядывал нашу компанию. Ликом светел, волосом чёрен, примерно так можно охарактеризовать гостя. Грубовато, в смысле без изысков, но надёжно сделанный доспех закрывал его от затылка и до пяток. Такую броню не прорубишь с одного удара, многочисленные следы таких попыток видны хорошо, а поскольку доспех штука очень индивидуальная, то молодой человек явно не трус и знает, что делать по любую сторону от щита. Немного удивила поспешность вскакивания братьев Морту и Жука, при виде дворянчика, подозревая подвох, поднялся и я.
– Вы удивитесь, миры, но именно нейтралитет крестьян позволяет выигрывать сражения.
– Ага, – не выдержал я, – а ещё организация вспомогательных служб.
– Да, а Вас это смущает? Или Вы, вместе с придворными щёголями, считаете, что голодный солдат лучше дерётся?
– Нет, мир, ни в коем случае. Более того, я считаю, что для солдат необходимо организовать не только единую службу питании, но и службу медицинского обслуживания.
– Да?.. – рыцарь задумался. – Надо подумать над этим вопросом. Однако, у меня к вам другой вопрос. Вы готовы совершить несколько хорошо оплачиваемых подвигов?
– Нет! – за мгновенье до радостных возгласов моих товарищей успеваю крикнуть я.
– Нет?.. – растерянность на лице, так и не представившегося рыцаря смешалась с удивлением. – А причину можно уточнить?
– Конечно. Любой подвиг – следствие чужих ошибок, а платить за глупость жизнями солдат я не испытываю ни малейшего желания.
– Хм… А можно как-то пояснить?..
– Можно. Расскажу старую притчу, слышанную от Детей Каррас: хотел молодой оруженосец отличиться. Подвиг совершить, чтобы заметили и оценили, и вот однажды рассказал об этом бродячему мудрецу. Мудрец подумал и сказал, что может помочь. Юный оруженосец с горячностью согласился. Мудрец вскинул руки, сверкнула молния, грянул гром, туман затмил всё, и когда рассеялся, оказался оруженосец в чистом поле с арбалетом и тремя стрелами, а на него скачут четыре рыцаря…
Глаза рыцаря влажно блеснули.
– Смелый поступок. Очень.
– Да, только предпочитаю побеждать без лишних смертей. Поэтому, хорошо оплачиваемые подвиги пусть совершают другие, а я обойдусь.
Рыцарь в задумчивости прохаживался перед нами, похлопывая латной перчаткой по закованному в сталь бедру. Грива иссиня-чёрных волос оттеняла светлый овал лица. Густые брови то сходились на переносице, то взлетали по высокому лбу. Работа мысли слышалась даже нам. Наверное, самое удивительное в нашем, точнее в моём, положении в том, что дворянин не разозлился, а пытался найти… Что?
– Хорошо. Ситуация такова: герцог получил сообщение о перемещении больших сил. Но с другой стороны оставлять за спиной несколько укреплённых городов не представляется возможным. Проблема выглядит так: уничтожение опорных пунктов позволит противнику объединить силы, а уничтожение двигающегося на соединение войска оставит в глубоком тылу сепаратистки настроенные гарнизоны.
– Тогда надо отправить на подавление гарнизонов отряд, а основные силы направить вперёд.
– Логично, вот на это и нужны люди способные выполнять приказы, но проявляющие разумную инициативу.
– Вот в таком раскладе, нам уже становиться интересно. Только непонятно: причём здесь подвиги?
– Будем считать неудачной шуткой. – улыбнулся рыцарь. – Что передать герцогу?
– Мы ждем приказа. – С лёгким поклоном ответил я.

«…Капитан, обветренный как скалы…» Именно эта строчка приходила на ум, когда я рассматривал командира летучего отряда. Седой, тяжёлый, выверенный в жестах и фразах, с мясистым лицом покрытым сеткой то ли морщин, то ли шрамов. Тяжёлый рыцарский доспех под стать своему владельцу больше напоминал наковальню: покрытый оспинками, щербинками, но, ни одного следа пробития. Огромный фриз без труда таскал всадника на широченной как кровать спине. Временами казалось: эти двое не знают ни усталости, ни жалости к отряду, а уж тем более к врагам, по недоразумению ещё не сдавшихся на нашу милость.
Моя полусотня входила в экспедиционный корпус графа Рага Михо: три сотни мечей и копий, с небольшим обозом бульдогом вцепилась мелкие баронства. Эти ушлые ребята не стали посылать войска на помощь своему правителю, но едва наша армия повернула на встречу с основными силами врага, они сразу выползли из щелей и принялись… Нет, не партизанить, а грабить соседей, старательно отхватывая куски и кусочки от проявивших лояльность и верность. Вот этих разбойников мы карали.
Третью неделю наш график движения можно описать словами одного ветерана из моего мира: «…ночь копаем, день стреляем, ночь отступаем…» Только мы не отступали, а маневрировали, вот тут, кстати, политика добрых отношений с местными стала давать положительный результат. По сути, бароны-разбойники редко нападали на замки, особенно хорошо укрепленные, зато старательно прочёсывали деревни и сёла, или примучивая платить дань новому рекетиру… э-э-э… барону, или просто грабя и насилуя.
Мир Раг Михо продуманными манёврами оттеснял разбойников от наших флангов, вырезая и развешивая, в зависимости от статуса, временами, когда попадались особо крепкие орешки, просто брал слово о ненападении на срок от сорока до шестидесяти дней. Я такого либерального отношения откровенно не понимал, поскольку считаю: если отец ушёл воевать против нас, то сына надо брать за шкирку и к нам в лагерь. Но наше дело маленькое: охранять обоз, да прикрывать стрелков, вот и сопел в две дырочки на марше.
К концу третьей недели утром встать смог только мой отряд, да сам граф. Вымотанный и обессиленный корпус смог только поменять часовых и накормить проснувшийся народ завтраком. Десяток благородных в насквозь пропылённых одеждах пришли к серому от усталости графу.
– Мир, мы воины, и понимаем смысл слова приказ, но наши лошади устали, ещё немного и сражаться придётся пешком.
Длинный, с вытянутым лицом, дворянин выступал глашатаем. Вчера, практически в полной темноте мы заняли отведённое нам место, а с утра оказалось, мы находимся позади шатра графа, поэтому мы стали невольными свидетелями разборок.
– Миры… - глухой голос графа ронял слова подобно булыжникам в песок. – Буду честен. Я не смог сесть на лошадь…
– Вот! – Кто-то из группы поддержки решил вставить реплику. – И мы о том же!
– Я великолепно понимаю вас. – граф не обратил внимание на выскочку, и даже не повысил голоса. – Более того, я понимаю, что ещё пара дней и отряд не сдвинется с места, но…
Граф замолчал, выдерживая паузу
– Но у нас нет выхода.
– Почему? – не выдержал длинный.
– Меньше чем в полудне пути замок. Богатый замок. Именно из него, по словам нашего герцога, подбивают местных на грабежи и разбой. Он – наша основная цель.
Граф замолчал, и продолжил добавив голосу углерода:
– Ставлю задачу: максимально быстро достичь стен замка. Сесть в осаду, перекрыв пути снабжения и переброски отрядов. Выполнять! БЕГОМ!
Последнее слово драконьим рёвом прокатилось по лагерю. Делегация прыснула в стороны, как мальки от щуки, длинный успел с достоинством поклониться, но удалялся уже бегом, раздавая на ходу команды. Граф с минуту наблюдал за поднявшейся суетой, потом развернулся к шатру и тут заметил меня. Серые выцветшие глаза остро блеснули, но больше никаких эмоций не проскользнуло на гранитном лице. Впрочем, другого отношения к наёмникам я практически не видел.
Всего через полчаса отряд ускоренным маршем двинулся по лесной дороге. В какой-то момент этого безумного марша, забывшись, я начал искать на груди автомат, и сорвал тряпку, прикрывавшую рот от пыли. Судорожный вдох, и кашель перегнул меня пополам. Хрипя и задыхаясь, отползаю в сторону от рвущейся к цели стальной змеи, с минуту стоял, отхаркиваясь, вцепившись в дерево, подняв голову, с удивлением вижу перед собой графа. Точнее железную статую, только забрало на армете снято.
– Мир Михо. – сиплю и изображаю слабое подобие поклона.
– Мир Лад. Могу ли я поблагодарить вас?
Вот блин горелый, граф явно не удачно выбрал время для разговора, но отказываться нельзя, надо только выяснить, за что он собирается благодарить.
– Граф,  если скажите причину благодарности, то я её с удовольствием приму.
Гранитная скала задвигалась и собралась морщинками вокруг глаз.
– Мир, а разве утром построение вашего отряда было вызвано не…
Вот вежливый человек. Ведь отказ выполнять приказ командования в военное время суть есть измена, а старый вояка старается подобрать синонимы.
– Граф, мой отряд поднялся по подъёму и построился для получения распоряжений, поэтому я не могу принять вашей благодарности, поскольку не понимаю за что.
Морщинки стали гуще и глубже. Наверно именно так улыбаются скалы.
– Вот за непонимание и благодарность.

Отредактировано Barro (05-05-2013 14:02:35)