Исполинская чёрная пирамида висит в безбрежном космическом  пространстве, что подсвечено россыпями холодно светящих звёзд. Ни дуновенья ветра, ни звука - лишь хрип собственного дыханья и барабанный бой сердца.
Я бегу вверх по кажущейся бесконечной лестнице. Ступень за ступенью. Ступень за ступенью. Десятки. Сотни. Тысячи их.
Нет им конца. Или есть? Есть!..
По обе стороны мелькают каменные барельефы, где запечатлено вся история от сотворения мира, все тайны мира. Но мне нет до них никакого дела - мне не нужны тайны прошлого и загадки настоящего.
- Корвин!..
Мне нужно будущее. Моё будущее. Наше будущее!..
Ступень за ступенью. Хриплое дыхание в звенящей тишине.
- Корвин!..
Имя. Моё имя? Моё имя.
Слишком уж экстравагантны были мои родители, раз назвали своего сына  таким вычурным именем.
Что я слышу в нём? Крик уставшего ворона, разменявшего третий век. Лязг гладиуса о стальную окантовку скутума. Стон палубы в которую вонзаются зубы абордажного мостика.
- Корвин!..
Лестница кончается. Кончается неожиданно. Слишком неожиданно.
Я выбегаю на огромную каменную площадку, где стоит маленькая темноволосая девочка в простеньком белом платье.
Виктория.
Принцесса.
Бегу к ней. К ней! Обнять. Защитить...
Она всё ближе. До неё всё ближе. До неё - всего два шага...
Мои руки ловят пустоту, разлетающуюся нематериальными хлопьями сажи, когда сгустившиеся из ниоткуда сгустки тьмы поглощают Викторию.
Мои руки ловят пустоту...
На душе скверно. На душе пусто. Как будто бы сейчас я упустил что-то, лишь немногим меньше и важнее целой вселенной. Нет сил. Ни стоять, ни выстоять. Остаётся только упасть на колени и, прижавшись лбом к холодному камню, закричать.
- Люди... - голос позади меня.  Но почему-то этой мой голос. - Вы постоянно вините кого-то в  своих грехах. Часто - друг друга, очень редко - себя, но чаще всего - меня... Глупцы. Я - Аутсайдер.  Я не на стороне зла, но и не на стороне добра. Я - за чертой. Я - над чертой. Я - по ту сторону. И на той стороне вы одинаково интересны мне все - и герои, и злодеи. Вы - единственное, что может развеять мою скуку. Ради этого я даже делюсь с вами с дарами и проклятьями, вручая частички своей силы... А вы считаете меня демоном, которому нужны ваши души. Глупцы, как есть глупцы... Зло - в вас, зло - от вас. И нет другого Ада, кроме того, что вы строите своими собственными руками. Забавно, верно?
...Я резко открыл глаза.
Надо мной был потолок каюты, ставший уже почти родным и домашним за долгие месяцы путешествия. Где-то в отдалении грохотали дизели в машинном отделении эскадренного крейсера. сквозь иллюминаторы пробивались первые лучи восходящего солнца.
Бросил взгляд стоящие рядом с моей кроватью массивные, прикрученные к полу часы с большим золотистым циферблатом.
5:01 - рановато будет. Обычно я встаю на полчаса позже... Хотя сон уже не шёл, так что не оставалось ничего другого, кроме как вставать, бриться и...
Здравствуй, новый день. Что ты мне уготовил? Наверняка, то же, что и последние недели - нудное и утомительное восстановление своей памяти. Что толку с того, что я всё помню, если я не помню своих эмоций? Я же лорд-протектор, как-никак, а забыл такие элементарные и необходимые вещи вроде того, кто из придворных мне не нравится.
Говорят, что эмоции в дело не вложишь, но это только одна стороны правды. А на реверсе то, что знания - не абсолютны.
Например, генерал от брони Драгомиров. Я, например, знаю, что он - тот ещё ворюга. Уже второй дворец себе построил на Кипре, и всё за счёт казны. А с другой стороны - герой трёх войн, лично водил своих бронеходчиков в бой.
Или начальник Комиссариата безопасности филдмаршал Хекматиар. Бессменный глава контрразведки России вот уже второй десяток лет. Огнём и мечом давящий врагов как снаружи, так и внутри страны. И одновременно - инициатор ужесточения наказаний для преступников. Раньше их предпочитали отправлять на фронтир  постоянно расширяющейся Империи, а вот Хекматиар предпочитал преступников казнить. Желательно с применением до сих пор официально не отменённых казней типа колесования, четвертования или распятия. По выкладкам его экспертов, это выходило выгоднее для казны и благоприятнее сказывалось на криминогенной обстановке в стране.
Мне не дано судить, я должен лишь защищать Императрицу. Иногда - от самой себя, чаще - от других. Любой вельможа, взлетевший слишком уж высоко, может быть потенциально опасен, так что я должен знать всё и о всех.
И вот это знание. Эти знания. Но теперь я ни в чём не уверен, потому как не помню своих чувств. Драгомиров и Хекматиар - они вызывали у меня презрение, или же я спокойно относился к их прегрешениям, зная, что Империи они не угроза?
Знание - это хорошо, это полезно... Но есть то, что не слишком хорошо поддаётся логическому анализу. Жесты, поза, взгляд, манера речи, мельчайшие следы фальши в голосе. - всё, что создаёт подсознательное впечатление о человеке.
Этому я учился долгие годы, а теперь забыл. Начисто.
Тело помнит, как закрыть Императрицу от пули и клинка. Как пробить палашом грудь инсургента, вышибить ему мозги девятью граммами свинца или сломать шею. Как обезвредить бомбу с часовым механизмом, развеять морок или остановить кровь.
Но теперь я не буду знать от кого можно ждать удара стилетом в спину, чья рука подсыплет яда в бокал или наложит проклятье.
Проклятье!..
Ваше высочество, лорд-протектор, кажется, вы больше не можете исполнять свои обязанности.
Я зашипел, когда неприятные мысли сбили меня и опасная бритва дрогнула в моих руках, разрезав кожу на подбородке.
Быстро добрившись, включил ледяную воду и умылся, словно бы пытаясь смыть вместе с пеной и дурные мысли. Вытер лицо жёстким полотенцем, на секунду задержав взгляд на пятнах свежей крови.
Моей крови.
Что-то в последнее время её проливается непозволительно много.
Перевёл взгляд на зеркало. Из него на меня, как и последние сорок лет, мрачно взирала морда второго лица в государстве. Почти незаметная в светло-русых волосах седина, залёгшие в уголках глаз морщины и пара застарелых шрамов.
Моргнул. Мой двойник, заключённый в слое зеркальной амальгамы, скопировал мои движения.
- Утро уже не кажется таким уж добрым, Ваше высочество, - хмуро произнёс я в пространство. - Меня терзают нехорошие предчувствия... Меня терзают нехорошие предчувствия, Ваше высочество... А ещё меня достали эти вонючие предчувствия. Хоть что-то остаётся неизменным в этом мире.
Усмехнувшись, подмигнул своему двойнику в зеркале - возможно, всё не так уж и плохо, как кажется на первый взгляд...

Итак, около шести часов ранним прохладным утром 13 мая 1897 года кильватерная колонная из трёх крейсеров Британского флота открытого моря, следующая экономичным ходом в 15 узлов генеральным курсом норд-вест, засекла на горизонте столб дыма.
Четыре минуты назад взошло солнце. Море было спокойным, небо безоблачным, а видимость - почти неограниченной. Поэтому дозорные на головном "Йорке" сразу же засекли появившийся на горизонте характерный профиль русского океанского рейдера - две массивные башни, высокая надстройка и одна большая дымовая труба.
Коммодор Шервуд тут же скомандовал поворот вправо, разрывая визуальный контакт и начиная набор скорости. Спустя тридцать четыре минуты группа "Н" легла на прежний курс, расчехлила орудия и приготовилась к бою.
Несмотря на врождённое презрение британских моряков ко всем остальным народам, посмевшим выйти на морской простор на своих утлых лоханках, коммодор Шервуд не мог не признать, что русский рейдер - очень опасная дичь. Британский флот всегда  был многочисленнее флота любой другой страны в мире, поэтому прекрасно понимая тщетность усилий сравняться в количестве кораблей, русские решили брать качеством.
Концепция дальних тяжеловооружённых океанских рейдеров родилась именно в их головах, на почве печального опыта Войны за испанское  наследие, когда оказалось, что русский флот уступает британскому и количественно, и качественно. Особенно в плане рейдерских сил, на чьи стальные плечи ложились основные тяготы войны. Копирование концепции крейсерских троек ничего не дало русским - их отряды были слишком слабы или тихоходны, поэтому были регулярно биты на просторах Мирового океана...
Поэтому семь лет назад Россия в попытке взять в будущем реванш породила новый класс боевых кораблей. Слишком сильные для тяжёлого крейсера, но слишком слабые для линейного, хлёстко окрещённые первым лордом Джеймуром "карманными линкорами" Императрицы Элизабет.
И вот теперь доблестным британским морякам предстояло доказать, что кроме них никто не может сказать веского слова в кораблестроении.
Удар предстояло нанести достаточно подло - без  предъявления претензий и объявления войны. Русский рейдер не ожидает атаки, поэтому в первой фазе боя требовалось сполна реализовать полученную фору, пока противник не пришёл в себя.
"Язон" и "Гектор" ускорили ход, отрываясь от флагмана и заходя к "Минотавру" с левого борта. Это было крайне рискованно, потому как хоть концепция молота и наковальни, между которыми будет зажат русский рейдер, выглядела привлекательно, но слишком уж утопично. Молот был не слишком тяжёл, а наковальня - не особо прочной, так что, теоретически, "Минотавр" мог с успехом крошить "наковальню" лёгких крейсеров, не обращая большого внимания на удары "молота".
Но это в теории.
На практике же имелся корабль с экипажем без особого боевого опыта и не ожидающий атаки против тройки опытных океанских  охотников. Всё равно, как если бы идущий со службы офицер-тыловик столкнулся в тёмном переулке с тремя матёрыми грабителями...
Логические построения коммодора Шервуда были безупречны, поэтому когда шесть часов сорок минут "Йорк" с дистанции в девяносто кабельтовых открыл огонь из носовых орудий, британский командующий ни капли не сомневался в победе. Спустя три минуты тяжёлый крейсер закончил манёвр и ввёл в действие ещё и кормовую башню. Ещё спустя пять минут в бой  вступили, следующие строем уступа, "Гектор" и "Язон"...
Три огромных фонтана выросшие в пяти кабельтовых перед "Йорком" повергли Шервуда в состояние, близкое к шоку.
Увы, но в своих логических построениях отнюдь неглупый британский командор не учёл одну вещь - капитан первого ранга Самарин был трусом.
Офицер как офицер: не плохой и не хороший - супруге почти не изменял, сверх меры не пьянствовал,  в церковь по воскресеньям ходил... Но был у него один недостаток - его высокоблагородие боялся смерти. Хотя, как недостаток? Её ведь не боятся только безумцы или дураки, так что Самарин был вполне нормален и адекватен... Но именно из-за этого когда-то не попросился как и остальные гардемарины с его курса на полыхавший в то время Второй Аляскинский кризис. Спокойно двигался вверх по карьерной лестнице, пока его товарищи стремительно взлетали до адмиральских званий и так же стремительно шли на морское дно в войнах, что постоянно вела Российская империя.
Всё это в итоге сделало жутким параноиком, от которого волком выл весь экипаж эскадренного крейсера "Минотавр". Бесконечные тревоги, проверки, тренировки и стрельбы даже в походах. Самарина не слишком волновало правильно ли проклеймены солдатские шинели носят ли офицеры уставные кортики или неуставные хиршфенгеры. Больше всего его волновала сохранность собственно жизни в случае какой-нибудь пакости...
Коммодор Шервуду не повезло - сегодня он столкнулся с человеком, который каждую минуту ждал чего-то подлого от окружающего мира. Типа торпеды под мидель или тщательного спланированной противником "случайной" стычки в море, с которой начинаются войны.
Как говаривал последний канцлер Священной Римской конфедерации -  "русские -  очень  опасный противник, на любую подлость отвечающий совершенно непредсказуемо"...
Так что когда на дальномерном посте засекли первые вспышки орудийных залпов британцев, Самарин почти с наслаждением отдал приказ на открытие ответного огня.

Ну, это ж АИ-шное АИ! Мало ли какие события могли повлиять на образование такого сочетания...
Например, после разгрома первой Непобедимой армады Елизавета могла бы заявить что-то в духе "Довольно бояться оторваться от родных берегов, будто от материнской юбки. Если мы желаем одолеть врага, дабы никогда более он не угрожал нам, мы должны дать ещё один решительный бой на просторах открытого моря. Пусть Домашний флот станет Флотом открытого моря!"

Отредактировано Set Sever (18-02-2013 12:23:45)