Здесь вы можете обсудить фантастическую и историческую литературу.Проект "Бунташный год":
1917 год в письмах, воспоминаниях, дневниках и публикациях:
17 (04) февраля1917 года
Этот день в истории-2
Сообщений 151 страница 160 из 809
Поделиться15118-02-2017 14:08:16
- Читатель
- Откуда: Безенчук Самарская обл.
- Зарегистрирован: 22-11-2016
- Приглашений: 0
- Сообщений: 329
- Уважение: +78
- Позитив: +74
- Пол: Мужской
- Возраст: 58 [1966-05-07]
- Провел на форуме:
3 дня 12 часов - Последний визит:
08-06-2018 22:06:58
Поделиться15220-02-2017 14:29:57
- Читатель
- Откуда: Безенчук Самарская обл.
- Зарегистрирован: 22-11-2016
- Приглашений: 0
- Сообщений: 329
- Уважение: +78
- Позитив: +74
- Пол: Мужской
- Возраст: 58 [1966-05-07]
- Провел на форуме:
3 дня 12 часов - Последний визит:
08-06-2018 22:06:58
Проект "Бунташный год":
1917 год в письмах, воспоминаниях, дневниках и публикациях:
20 (07) февраля1917 года
20 февраля: http://iskander-2rog.livejournal.com/390774.html
Поделиться15309-03-2017 14:13:11
- Читатель
- Откуда: Безенчук Самарская обл.
- Зарегистрирован: 22-11-2016
- Приглашений: 0
- Сообщений: 329
- Уважение: +78
- Позитив: +74
- Пол: Мужской
- Возраст: 58 [1966-05-07]
- Провел на форуме:
3 дня 12 часов - Последний визит:
08-06-2018 22:06:58
Как Международный женский день 8 Марта стал прологом Революции в России:
8 марта (23 февраля) 1917 года
ЖЕНЩИНЫ НАЧИНАЮТ И ВЫИГРЫВАЮТ:
Первый день русской революции
А.Г. Шляпников "Семнадцатый год":
Наступавший «женский день», или «день работницы», имел уже подготовленную жизнью тему для протеста. Организованные нашей партией женщины требовали от Выборгского районного комитета, чтобы в день 23 февраля были устроены митинги. Тема для ораторов была: «Война, дороговизна и положение работниц». Нелегальная типография Петербургским Комитетом еще не была налажена, а поэтому листовки, посвященной «женскому дню», выпущено не было. По городу кое-где ходил один листок «Межрайонного комитета», посвященный этому дню.
Л.Д. Троцкий "История русской революции":
23 февраля было международным женским днем. Его предполагалось в социал-демократических кругах отметить в общем порядке: собраниями, речами, листками. Накануне никому в голову не приходило, что женский день может стать первым днем революции. Ни одна из организаций не призывала в этот день к стачкам. Более того, даже большевистская организация, притом наиболее боевая: комитет Выборгского района, сплошь рабочего, удерживала от стачек.
Подробнее:
http://iskander-2rog.livejournal.com/396910.html
и
http://iskander-2rog.livejournal.com/397061.html
Поделиться15415-03-2017 15:49:32
- Читатель
- Откуда: Безенчук Самарская обл.
- Зарегистрирован: 22-11-2016
- Приглашений: 0
- Сообщений: 329
- Уважение: +78
- Позитив: +74
- Пол: Мужской
- Возраст: 58 [1966-05-07]
- Провел на форуме:
3 дня 12 часов - Последний визит:
08-06-2018 22:06:58
Конец монархии в России. 2 (15) марта 1917 года
Заседание Совета рабочих и солдатских депутатов в Таврическом дворце.
Не ранее 2 марта 1917 г.
Документы:
Приказ № 1 Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов по гарнизону Петроградского округа о введении демократических порядков.
1 марта 1917 г.:
«От Петроградского совета рабочих и солдатских депутатов.
Приказ № 1.
По гарнизону Петроградского округа всем солдатам гвардии, армии, артиллерии и флота для немедленного и точного исполнения, а рабочим Петрограда для сведения.
Совет рабочих и солдатских депутатов постановил:
( Свернуть )
1) Во всех ротах, батальонах, полках, парках, батареях, эскадронах и отдельных службах разного рода военных управлений и на судах военного флота немедленно выбрать комитеты из выборных представителей от нижних чинов вышеуказанных воинских частей.
2) Во всех воинских частях, которые еще не выбрали своих представителей в Совете рабочих депутатов, избрать по одному представителю от рот, которым и явиться с письменными удостоверениями в здание Государственной думы в 10 ч. утра, 2-го сего марта.
3) Во всех своих политических выступлениях воинская часть подчиняется Совету рабочих и солдатских депутатов и своим комитетам.
4) Приказы военной комиссии Государственной думы следует исполнять, за исключением тех случаев, когда они противоречат приказам и постановлениям Совета рабочих и солдатских депутатов.
5) Всякого рода оружие, как то: винтовки, пулеметы, бронированные автомобили и прочее должны находится в распоряжении и под контролем ротных и батальонных комитетов и ни в коем случае не выдаваться офицерам, даже по их требованиям.
6) В строю и при отправлении служебных обязанностей солдаты должны соблюдать строжайшую воинскую дисциплину, но вне службы и строя, в своей политической, общегражданской и частной жизни солдаты ни в чем не могут быть умалены в тех правах, коими пользуются все граждане.
В частности, вставание во фронт и обязательное отдание чести вне службы отменяется.
7) Равным образом отменяется титулование офицеров «ваше превосходительство», «благородие» и т.п. и заменяется обращением «господин генерал», «господин полковник» и т.д.
Грубое обращение с солдатами всяких воинских чинов и, в частности, обращение к ним на «ты», воспрещается, и о всяком нарушении сего, равно как и о всех недоразумениях между офицерами и солдатами, последние обязаны доводить до сведения ротных комитетов.
Настоящий приказ прочесть во всех ротах, батальонах, полках, экипажах, батареях и прочих строевых и нестроевых командах.
1 марта 1917 г.
Петроградский совет рабочих и солдатских депутатов.»
Телеграмма начальника штаба Верховного главнокомандующего генерала М.В. Алексеева императору Николаю II об отношении главнокомандующих армиями: Кавказского фронта – в.к. Николая Николаевича, Юго-Западного – А.А. Брусилова, Западного – А.Е. Эверта, Румынского – В.В. Сахарова к вопросу о необходимости отречения императора.
Отправлена из Ставки в 14 ч. 30 мин. и получена в Пскове 2 марта 1917 г.:
«Телеграмма на имя Вашего Императорского величества от начальника Штаба верховного главнокомандующего, отправленная из Ставки и полученная во Пскове 2-го марта 1917 г Всеподданнейше представляю Вашему императорскому величеству полученные мною на имя Вашего императорского величества телеграммы: От Великого князя Николая Николаевича.
«Генерал-адъютант Алексеев сообщает мне создавшуюся небывало роковую обстановку и просит меня поддержать его мнение, что победоносный конец войны, столь необходимый для блага и будущности России и спасения династии, вызывает принятие сверхмеры. Я, как верноподданный, считаю по долгу присяги и по духу присяги необходимым коленопреклоненно молить Ваше императорское величество спасти Россию и Вашего наследника, зная чувство святой любви Ваше к России и к нему. Осенив себя крестным знамением, передайте ему Ваше наследие. Другого выхода нет. Как никогда в жизни с особо горячею молитвою молю Бога подкрепить и направить Вас. Генерал-Адъютант Николай». От генерал-адъютанта Брусилова. «Прошу Вас доложить Государю императору мою всеподданнейшую просьбу, основанную на моей преданности и любви к родине и царскому престолу, что в данную минуту единственный исход может спасти положение и дать возможность дальше бороться с внешним врагом, без чего Россия пропадет – отказаться от престола в пользу государя наследника цесаревича при регентстве великого князя Михаила Александровича. Другого исхода нет. Но необходимо спешить, дабы разгоревшийся и принявший большие размеры народный пожар был скорее потушен, иначе повлечет за собой неисчислимое катастрофическое последствие. Этим актом будет спасена и сама династия в лице законного наследника. Генерал-адъютант Брусилов». От генерал-адъютанта Эверта. «Ваше императорское величество. Начальник Штаба Вашего величества передал мне обстановку, создавшуюся в Петрограде, Царском Селе, Балтийском море и Москве, и результат переговоров генерал-адъютанта Рузского с председателем государственной думы. Ваше величество. На армию, в настоящем ее составе, рассчитывать при подавлении внутренних беспорядков нельзя. Ее можно удержать лишь именем спасения России от несомненного порабощения злейшим врагом родины при невозможности вести дальнейшую борьбу. Я принимаю все меры к тому, чтобы сведения о настоящем положении дел в столицах не проникали в армию, дабы оберечь ее от несомненных волнений. Средств прекратить революцию в столицах нет никаких. Необходимо немедленное решение, которое могло бы привести к прекращению беспорядков и к сохранению армии для борьбы против врага. При создавшейся обстановке, не находя иного выхода, безгранично преданный Вашему величеству верноподданный умоляет Ваше величество, во имя спасения родины и династии, принять решение, согласованное с заявлением председателя Государственной думы, выраженном им генерал-адъютанту Рузскому, как единственно, видимо, способное прекратить революцию и спасти Россию от ужасов анархии. Генерал-адъютант Эверт». Всеподданнейше докладывая эти телеграммы Вашему величеству, умоляю безотлагательно принять решение, которое Господь Бог внушит Вам. Промедление грозит гибелью России. Пока армию удается спасти от проникновения болезни, охватившей Петроград, Москву, Кронштадт и другие города. Но ручаться за дальнейшее сохранение высшей дисциплины нельзя. Прикосновение же армии к делу внутренней политики будет знаменовать неизбежный конец войны, позор России, развал ее. Ваше императорское величество горячо любите родину и ради ее целости, независимости, ради достижения победы соизволите принять решение, которое может дать мирный и благополучный исход из создавшегося, более чем тяжкого, положения. Ожидаю повелений. 2 марта 1917 г. № 1878. Генерал-адъютант Алексеев.»
«Генерал-адъютант Алексеев сообщает мне создавшуюся небывало роковую обстановку и просит меня поддержать его мнение, что победоносный конец войны, столь необходимый для блага и будущности России и спасения династии, вызывает принятие сверхмеры. Я, как верноподданный, считаю по долгу присяги и по духу присяги необходимым коленопреклоненно молить Ваше императорское величество спасти Россию и Вашего наследника, зная чувство святой любви Ваше к России и к нему. Осенив себя крестным знамением, передайте ему Ваше наследие. Другого выхода нет. Как никогда в жизни с особо горячею молитвою молю Бога подкрепить и направить Вас. Генерал-Адъютант Николай». От генерал-адъютанта Брусилова. «Прошу Вас доложить Государю императору мою всеподданнейшую просьбу, основанную на моей преданности и любви к родине и царскому престолу, что в данную минуту единственный исход может спасти положение и дать возможность дальше бороться с внешним врагом, без чего Россия пропадет – отказаться от престола в пользу государя наследника цесаревича при регентстве великого князя Михаила Александровича. Другого исхода нет. Но необходимо спешить, дабы разгоревшийся и принявший большие размеры народный пожар был скорее потушен, иначе повлечет за собой неисчислимое катастрофическое последствие. Этим актом будет спасена и сама династия в лице законного наследника. Генерал-адъютант Брусилов». От генерал-адъютанта Эверта. «Ваше императорское величество. Начальник Штаба Вашего величества передал мне обстановку, создавшуюся в Петрограде, Царском Селе, Балтийском море и Москве, и результат переговоров генерал-адъютанта Рузского с председателем государственной думы. Ваше величество. На армию, в настоящем ее составе, рассчитывать при подавлении внутренних беспорядков нельзя. Ее можно удержать лишь именем спасения России от несомненного порабощения злейшим врагом родины при невозможности вести дальнейшую борьбу. Я принимаю все меры к тому, чтобы сведения о настоящем положении дел в столицах не проникали в армию, дабы оберечь ее от несомненных волнений. Средств прекратить революцию в столицах нет никаких. Необходимо немедленное решение, которое могло бы привести к прекращению беспорядков и к сохранению армии для борьбы против врага. При создавшейся обстановке, не находя иного выхода, безгранично преданный Вашему величеству верноподданный умоляет Ваше величество, во имя спасения родины и династии, принять решение, согласованное с заявлением председателя Государственной думы, выраженном им генерал-адъютанту Рузскому, как единственно, видимо, способное прекратить революцию и спасти Россию от ужасов анархии. Генерал-адъютант Эверт». Всеподданнейше докладывая эти телеграммы Вашему величеству, умоляю безотлагательно принять решение, которое Господь Бог внушит Вам. Промедление грозит гибелью России. Пока армию удается спасти от проникновения болезни, охватившей Петроград, Москву, Кронштадт и другие города. Но ручаться за дальнейшее сохранение высшей дисциплины нельзя. Прикосновение же армии к делу внутренней политики будет знаменовать неизбежный конец войны, позор России, развал ее. Ваше императорское величество горячо любите родину и ради ее целости, независимости, ради достижения победы соизволите принять решение, которое может дать мирный и благополучный исход из создавшегося, более чем тяжкого, положения. Ожидаю повелений. 2 марта 1917 г. № 1878. Генерал-адъютант Алексеев.»
Протокол переговоров члена Государственного Совета А.И. Гучкова и члена Государственной думы В.В. Шульгина с императором Николаем II, составленный начальником Главной квартиры генералом К.А. Нарышкиным.
Около 10 часов вечера 2 марта 1917 г., Псков:
«2-го марта около 10 часов вечера приехали из Петрограда во Псков член Государственного совета Гучков и член Государственной думы Шульгин. Они были тотчас приглашены в вагон-салон императорского поезда, где к тому времени собрались: главнокомандующий армиями Северного фронта генерал-адъютант Рузский, министр императорского двора граф Фредерикс и начальник Военно-походной канцелярии Е[го] и[мператорского] в[еличества] свиты генерал-майор Нарышкин. Его величество, войдя в салон-вагон, милостиво поздоровался с прибывшими и, попросив всех сесть, приготовился выслушать приехавших депутатов.
Член Г[осударственного] с[овета] Гучков:
«Мы приехали с членом Государственной думы Шульгиным, чтобы доложить о том, что произошло за эти дни в Петрограде, и вместе с тем посоветоваться о тех мерах, которые могли бы спасти положение. Положение в высшей степени угрожающее: сначала рабочие, потом войска примкнули к движению, беспорядки перекинулись на пригороды, Москва не спокойна. Это не есть результат какого-нибудь заговора или заранее обдуманного переворота, а это движение вырвалось из самой почвы и сразу получило анархический отпечаток, власти стушевались… Кроме нас заседает в Думе еще комитет рабочей партии, и мы находимся под его властью и его цензурою. Опасность в том, что если Петроград попадет в руки анархии, и нас, умеренных, сметут, так как это движение начинает нас уже захлестывать. Их лозунги: провозглашение социальной республики. Это движение захватывает низы и даже солдат, которым обещают отдать землю. Вторая опасность, что движение перекинется на фронт, где лозунг: смести начальство и выбрать себе угодных. В народе глубокое сознание, что положение создалось ошибками власти, а потому нужен какой-нибудь акт, который подействовал бы на сознание народное. Единственный путь – это передать бремя верховного правления в другие руки. Можно спасти Россию, спасти монархический принцип, спасти династию. Если Вы, Ваше величество, объявите, что передаете свою власть Вашему маленькому сыну, если Вы передадите регентство великому князю Михаилу Александровичу, и если от Вашего имени или от имени регента будет поручено образовать новое правительство, тогда, может быть, будет спасена Россия;..».
Его величество:
«Ранее вашего приезда и после разговора по прямому проводу генерал-адъютанта Рузского с председателем Государственной думы, я думал в течение утра, и во имя блага, спокойствия и спасения России, я был готов на отречение от престола в пользу своего сына, но теперь, еще раз обдумав положение, я пришел к заключению, что ввиду его болезненности мне следует отречься одновременно и за себя, и за него, так как разлучаться с ним я не могу».
Член Г[осударственного] с[овета] Гучков:
«Мы учли, что облик маленького Алексея Николаевича был бы смягчающим обстоятельством при передаче власти».
Ген[ерал]-адъют[ант] Рузский:
«Его величество беспокоится, что если престол будет передан наследнику, то Его величество будет с ним разлучен».
Член Г[осударственной] д[умы] Шульгин:
«Я не могу дать на это категорического ответа, так как мы ехали сюда, чтобы предложить то, что мы передали».
Его величество:
«Давая свое согласие на отречение, я должен быть уверенным, что вы подумали о том впечатлении, какое оно произведет на всю остальную Россию. Не отзовется ли это некоторою опасностью».
Член Г[осударственного] с[овета] Гучков:
«Нет, Ваше величество, опасность не здесь. Мы опасаемся, что если объявят республику, тогда возникнет междоусобие».
Член Г[осударственной] д[умы] Шульгин:
«Позвольте мне дать некоторое пояснение, в каком положении приходится работать Государственной думе. 26-го вошла толпа в Думу и вместе с вооруженными солдатами заняла всю правую сторону, левая сторона занята публикой, а мы сохраняли всего две комнаты, где ютится так называемый комитет. Сюда тащат всех арестованных, и еще счастье для них, что их сюда тащат, так как это избавляет их от самосуда толпы; некоторых арестованных мы тотчас же освобождаем. Мы сохраняем символ управления страной, и только благодаря этому еще некоторый порядок мог сохраниться, не прерывалось движение железных дорог. Вот при каких условиях мы работаем, в Думе ад, это сумасшедший дом. Нам придется вступить в решительный бой с левыми элементами, а для этого нужна какая-нибудь почва…»
Член Г[осударственного] с[овета] Гучков:
«У всех рабочих и солдат, принимавших участие в беспорядках, уверенность, что водворение старой власти – это расправа с ними, а потому нужна полная перемена. Нужен на народное воображение такой удар хлыстом, который сразу переменил бы все. Я нахожу, что тот акт, на который Вы решились, должен сопровождаться и назначением председателя Совета министров князя Львова».
Его величество:
«Я хотел бы иметь гарантию, что вследствие моего ухода и по поводу его не было бы пролито еще лишней крови».
Член Г[осударственной] д[умы] Шульгин:
«Может быть, со стороны тех элементов, которые будут вести борьбу против нового строя, и будут попытки, но их не следует опасаться. Я знаю, например, хорошо гор. Киев, который был всегда монархическим; теперь там полная перемена». Его величество: «А вы не думаете, что в казачьих областях могут возникнуть беспорядки?».
Член Г[осударственного] с[овета] Гучков:
«Нет, Ваше величество, казаки все на стороне нового строя. Ваше величество, у Вас заговорило человеческое чувство отца, и политике тут не место, так что мы ничего против В
Важно только, чтобы в акте Вашего величества было бы указано, что преемник Ваш обязан дать присягу конституции».
ашего предложения возразить не можем».
Его величество:
«Хотите еще подумать?»
Член Г[осударственного] с[овета] Гучков:
«Нет, я думаю, мы можем сразу принять Ваши предложения. А когда бы Вы могли совершить самый акт? Вот проект, который мог бы Вам пригодиться, если бы Вы пожелали что-нибудь из него взять».
Его величество ответив, что проект уже составлен, удалился к себе, где собственноручно исправил заготовленный с утра Манифест об отречении в том смысле, что престол передается Великому князю Михаилу Александровичу, а не Великому князю Алексею Николаевичу. Приказав его переписать, Его величество подписал Манифест и, войдя в вагон-салон, в 11 час. 40 мин., передал его Гучкову. Депутаты попросили вставить фразу о присяге конституции нового императора, что тут же было сделано Его величеством. Одновременно были собственноручно написаны Его величеством указы Правительствующему Сенату о назначении председателем Совета министров князя Львова и Верховным главнокомандующим Великого князя Николая Николаевича. Чтобы не казалось, что акт совершен под давлением приехавших депутатов, и так как самое решение об отречении от престола было принято Его величеством еще днем, то, по совету депутатов, на Манифесте было поставлено при подписи 3 часа дня, а на указе Правительствующему Сенату – 2 часа дня. При этом присутствовал, кроме поименованных лиц, начальник Штаба армий Северного фронта генерал Данилов, который был вызван генерал-адъютантом Рузским. В заключение член Думы Шульгин спросил у Его величества о его дальнейших планах. Его величество ответил, что собирается поехать на несколько дней на Ставку, может быть, в Киев, чтобы проститься с государыней императрицей Марией Федоровной, а затем останется в Царском Селе до выздоровления детей. Депутаты заявили, что они приложат все силы, чтобы облегчить Его величеству выполнение его дальнейших намерений. Депутаты попросили подписать еще дубликат Манифеста на случай возможного с ними несчастья, который остался бы в руках генерала Рузского. Его величество простился с депутатами и отпустил их, после чего простился с главнокомандующим армиями Северного фронта и его начальником Штаба, облобызав их и поблагодарив за сотрудничество. Приблизительно через час дубликат Манифеста был поднесен Его величеству на подпись, после чего все четыре подписи Его величества были контрассигнированы министром Императорского двора графом Фредериксом.»
Отречение от престола императора Николая II.
[u]2 марта 1917 г.:[/u]
«Ставка.
Начальнику Штаба.
В дни великой борьбы с внешним врагом, стремящимся почти три года поработить нашу родину, Господу Богу угодно было ниспослать России новое тяжкое испытание. Начавшиеся внутренние народные волнения грозят бедственно отразиться на дальнейшем ведении упорной войны. Судьба России, честь геройской нашей армии, благо народа, все будущее дорогого нашего отечества требуют доведения войны, во что бы то ни стало, до победного конца. Жестокий враг напрягает последние силы, и уже близок час, когда доблестная армия наша совместно со славными нашими союзниками сможет окончательно сломить врага. В эти решительные дни в жизни России почли мы долгом совести облегчить народу Нашему тесное единение и сплочение всех сил народных для скорейшего достижения победы и, в согласии с Государственною думою, признали Мы за благо отречься от престола государства российского и сложить себя верховную власть. Не желая расстаться с любимым сыном Нашим, Мы передаем наследие Наше брату Нашему великому князю Михаилу Александровичу и благословляем его на вступление на престол государства российского. Заповедуем брату Нашему править делами государственными в полном и ненарушимом единении с представителями народа в законодательных учреждениях, на тех началах, кои будут ими установлены, принеся в том ненарушимую присягу. Во имя горячо любимой родины призываем всех верных сынов Отечества к исполнению своего святого долга перед ним повиновением царю в тяжелую минуту всенародных испытаний и помочь ему, вместе с представителями народа, вывести государство российское на путь победы, благоденствия и славы. Да поможет Господь Бог России.
г. Псков. 2-го марта 15 час. … мин. 1917 г.
Николай.
Министр Императорского двора генерал-адъютант граф Фредерикс.»
В правом нижнем углу карандашом подпись Николая II: «Николай»; в левом нижнем углу черными чернилами поверх карандаша заверительная надпись рукой В.Б. Фредерикса: «министр императорского двора генерал-адъютант граф Фредерикс».
Манифест Николая II об отречении от престола.
2 марта 1917 г.:
«Высочайший манифест
«В дни великой борьбы с внешним врагом, стремящимся почти три года поработить нашу родину, Господу Богу угодно было ниспослать России новое тяжкое испытание. Начавшиеся внутренние народные волнения грозят бедственно отразиться на дальнейшем ведении упорной войны. Судьба России, честь геройской нашей армии, благо народа, все будущее дорогого нашего отечества требуют доведения войны, во что бы то ни стало, до победного конца. Жестокий враг напрягает последние силы, и уже близок час, когда доблестная армия наша совместно со славными нашими союзниками сможет окончательно сломить врага. В эти решительные дни в жизни России почли мы долгом совести облегчить народу Нашему тесное единение и сплочение всех сил народных для скорейшего достижения победы и, в согласии с Государственною думою, признали Мы за благо отречься от престола государства российского и сложить себя верховную власть. Не желая расстаться с любимым сыном Нашим, Мы передаем наследие Наше брату Нашему великому князю Михаилу Александровичу и благословляем его на вступление на престол государства российского. Заповедуем брату Нашему править делами государственными в полном и ненарушимом единении с представителями народа в законодательных учреждениях, на тех началах, кои будут ими установлены, принеся в том ненарушимую присягу. Во имя горячо любимой родины призываем всех верных сынов Отечества к исполнению своего святого долга перед ним повиновением царю в тяжелую минуту всенародных испытаний и помочь ему, вместе с представителями народа, вывести государство российское на путь победы, благоденствия и славы. Да поможет Господь Бог России!
Николай».
Дан марта 2 дня 15 часов 1917 года. Гор. Псков.
Скрепил министр Императорского двора генерал-адъютант граф Фредерикс.»
Дневники:
Дневник Николая II:
2 марта, Четверг
Утром пришёл Рузский и прочёл свой длиннейший разговор по аппарату с Родзянко. По его словам, положение в Петрограде таково, что теперь министерство из Думы будто бессильно что-либо сделать, т. к. с ним борется соц[иал]-дем[ократическая] партия в лице рабочего комитета. Нужно мое отречение. Рузский передал этот разговор в ставку, а Алексеев всем главнокомандующим. К 2½ ч. пришли ответы от всех. Суть та, что во имя спасения России и удержания армии на фронте в спокойствии нужно решиться на этот шаг. Я согласился. Из ставки прислали проект манифеста. Вечером из Петрограда прибыли Гучков и Шульгин, с кот[орыми] я переговорил и передал им подписанный и переделанный манифест. В час ночи уехал из Пскова с тяжелым чувством пережитого. Кругом измена и трусость и обман!
Зинаида Гиппиус "Синяя книга":
2 марта, четверг
Сегодня утром все притайно, странно тихо. И погода вдруг сероватая, темная. Пришли два офицера-прапорщика (бывшие студенты). Уж, конечно, не «черносотенные» офицеры. Но творится что-то нелепое, неудержимое, и они растеряны. Солдаты то арестуют офицеров, то освобождают, очевидно, сами не знают, что нужно делать и чего они хотят. На улице отношение к офицерам явно враждебное. *** Прозрачно-ясно. Вот, чуть исчезла их надежда на Николая II самого — они стали добиваться его отречения и Алексея с регенством Михаила. Ниточка... если не канат. А не «облеченные» — безвластны. *** Замечу следующее: революционный кабинет не содержит в себе ни одного революционера, кроме Керенского. Правда, он один многих стоит, но все же факт: все остальные или октябристы, или кадеты, притом правые,.. Как личности — все честные люди, но не крупные, решительно. Милюков умный, но я абсолютно не представляю себе, во что превратится его ум в атмосфере революции. *** Поздно ночью — такие, наконец, вести, определенные: Николай подписал отречение на станции Дно в пользу Алексея, регентом Мих. Ал. — Что же теперь будет с законниками? Ведь главное, что сегодня примирило, вероятно, левых и с «именами», это — что решено Учредительное Собрание. Что же это будет за Учредительное Собрание при учрежденной монархии и регенстве?
Воспоминания:
А.А. Блок "Последние дни императорской власти":
Царь долго гулял между поездами, спокойный на вид. Через полчаса после отречения, Дубенский стоял у окна и плакал. Мимо вагона прошел царь с Лейхтенбергским, весело посмотрел на Дубенского, кивнул и отдал честь. "Тут, говорит Дубенский, возможна выдержка, или холодное равнодушие ко всему". После отречения "у него одеревенело лицо, он всем кланялся, он протянул мне руку, и я эту руку поцеловал. Я все-таки удивился, - Господи, откуда у него берутся такие силы, он ведь мог к нам не выходить". Однако, "когда он говорил с Фредериксом об Алексее Николаевиче, один на один, я знаю, он все-таки заплакал. Когда с С. П. Федоровым говорил, ведь он наивно думал, что может отказаться от престола и остаться простым обывателем в России: "Неужели вы думаете, что я буду интриговать. Я буду жить около Алексея и его воспитывать". После отречения царь сказал только: "Мне стыдно будет увидеть иностранных агентов в Ставке, и им неловко будет видеть меня". "Слабый, безвольный, но хороший и чистый человек, - замечает Дубенский, он погиб из-за императрицы, ее безумного увлечения Григорием, - Россия не могла простить этого". Придворные долго разговаривали, и Воейков, по настоянию Дубенского, пошел убеждать царя, что он не имеет права отказываться от престола таким "кустарным образом", только по желанию временного правительства и командующих фронтами. Он, замечает Дубенский, отрекся от престола, "как сдал эскадрон".
О.В. Палей, морганистическая жена великого князя Павла Александровича "Мои воспоминания о русской революции":
Во вторник, 28 февраля,
Мужа я застала в состоянии крайнего волнения. Ему не давала покоя полная неизвестность о судьбе государя, которого он обожал. Он шагал вдоль и поперек своего рабочего кабинета и нервно крутил усы. Он задавал себе вопрос, не должен ли он поехать к государыне, которую не видел со дня отъезда сына, как вдруг раздался звонок телефона, и из дворца сообщили, что государыня просит великого князя немедленно приехать. Было четыре часа дня. Тотчас был подан автомобиль, и через несколько минут великий князь был у государыни. Она приняла его очень сурово и, спросив о подробностях того, что творится в Петрограде, резко сказала ему, что если бы императорская фамилия поддерживала государя вместо того, чтобы давать ему дурные советы, тогда бы не могло случиться того, что происходит сейчас. Великий князь ответил, что ни государь, ни она не имеют права сомневаться в его преданности и честности и что сейчас не время вспоминать старые ссоры, а необходимо во что бы то ни стало добиться скорейшего возвращения государя. Государыня сообщила, что он возвратится завтра утром, т. е. 1 марта. Великий князь обещал встретить его на вокзале и уехал, убедившись, что ни она, ни дети, которые в то время были больны, не подвергаются никакой опасности и находятся под хорошей охраной.
Город Псков. 2 марта 1917 г. 15 часов
Великий князь и я были ошеломлены. Очнувшись, я вся дрожала, и зубы у меня стучали. Как мы ни предугадывали это крушение всего нам дорогого, теперь мы не могли этому поверить. Однако листок пергамента был перед глазами и огненными буквами говорил нам об ужасной истине.
Прапорщик Астахов - первый офицер, ставший революционером.
Когда взбунтовавшиеся солдаты-"волынцы" вышли из казарм,
Астахов с криком "Братцы, я с вами", отправился вместе с ними.
Мой блог: http://iskander-2rog.livejournal.com/
Отредактировано Iskander_2rog (15-03-2017 16:39:47)
Поделиться15515-03-2017 18:32:44
Кирпичников.
В ноябре Кирпичников смог сбежать из столицы на Дон, где попытался примкнуть к формируемой генералами Алексеевым и Корниловым Добровольческой армии. Он обратился к полковнику Кутепову, одному из защитников самодержавия в Петрограде 27 февраля 1917 года. Между ними состоялся разговор, описанный Кутеповым в воспоминаниях:
Однажды ко мне в штаб явился молодой офицер, который весьма развязно сообщил мне, что приехал в Добровольческую армию сражаться с большевиками «за свободу народа», которую большевики попирают. Я спросил его, где он был до сих пор и что делал, офицер рассказал мне, что был одним из первых «борцов за свободу народа» и что в Петрограде он принимал деятельное участие в революции, выступив одним из первых против старого режима. Когда офицер хотел уйти, я приказал ему остаться и, вызвав дежурного офицера, послал за нарядом. Молодой офицер заволновался, побледнел и стал спрашивать, почему я его задерживаю. Сейчас увидите, сказал я и, когда наряд пришёл, приказал немедленно расстрелять этого «борца за свободу»[2].
По приказу полковника Кутепова Кирпичников был расстрелян. Тело оставили в придорожной канаве[2](с)
Поделиться15615-03-2017 22:01:11
- Читатель
- Откуда: Безенчук Самарская обл.
- Зарегистрирован: 22-11-2016
- Приглашений: 0
- Сообщений: 329
- Уважение: +78
- Позитив: +74
- Пол: Мужской
- Возраст: 58 [1966-05-07]
- Провел на форуме:
3 дня 12 часов - Последний визит:
08-06-2018 22:06:58
AD
Интересно, читаю воспоминания Кутепова, но до этого момента ещё не дошел. Кутепов, кстати, один из немногих, который не баловался в дни февраля демократическими иллюзиями, в отличие от большинства господ генералов.
Участник восстания Волынского полка так рассказывает об этом исключительном моменте революции:
«Унтер-офицер Кирпичников прочитал нам приказ — завтра снова построить команду в 7 часов утра. В это время в темном отдаленном уголке казармы собрались восемнадцать человек — более активных рядовых, несколько взводных и отделенных командиров из нижних чинов, горячо обсуждали положение, и все восемнадцать бесповоротно решили: завтра повернем все по-своему! Наметили программу действий: команду построить не в 7 часов утра, как приказал штабс-капитан Дашкевич, а в 6 часов, за это время привлечь на свою сторону всю команду...
Уже забрезжил свет, когда все восемнадцать тихо, в несколько минут разошлись по местам.
27 февраля в 6 часов утра команда в 350 человек уже была построена. Выступил Кирпичников, обрисовал общее положение и разъяснил, как нужно поступать и что надо делать.
Агитации почти не потребовалось. Распропагандированные солдаты как будто только и ждали этого, и все бойцы изъявили свое твердое согласие поддержать рабочих.
— Смерть, так смерть, — говорили они, — но в своих стрелять не будем.
В это время в коридоре послышалось бряцание шпор.
Команда насторожилась и на минуту замерла.
Вошел прапорщик Колоколов, бывший студент, недавно прибывший в полк. На его приветствие команда ответила обычным порядком. Вслед за ним вошел командир Лашкевич. Все насторожились. Воцарилась тишина.
На приветствие «здорово, братцы!» грянуло «ура» — так мы раньше договорились.
Когда затихло «ура», Лашкевич как будто что почуял, но повторяет еще раз приветствие. И опять снова раздается могучее и грозное «ура».
Лашкевич обращается к унтер-офицеру Маркову и гневно спрашивает, что это означает.
Марков, подбросив винтовку на руку, твердо отвечает: «Ура» — это сигнал к неподчинению вашим приказаниям!»
Застучали приклады об асфальтовый пол казармы, затрещали затворы. «Уходи, пока цел!» — закричали солдаты.
Лашкевич пробует кричать: «Смирно!» Его команды никто не слушает. Лашкевич просит восстановить порядок, чтобы зачитать полученную через генерала Хабалова телеграмму «его величества Николая II», но это не оказало никакого воздействия на солдат.
Потеряв надежду усмирить команду, Лашкевич и Колоколов выбежали в дверь. В коридоре они встретились с прапорщиком Воронцовым-Вельяминовым, и все трое обратились в бегство. Марков и Орлов быстро открыли форточку в окне, уставили винтовки, и, когда тройка офицеров поравнялась с окном, раздались два выстрела.
Лашкевич, как пласт, вытянулся в воротах. Другие офицеры бросились за ворота и сейчас же сообщили о бунте в штаб полка. Забрав кассу и знамя, все офицерство моментально покинуло полк.
Путь был свободен. Весь отряд под командой Кирпичникова вышел во двор.
Залпом вверх сигнализировали тревогу. Освободили арестованных с гауптвахты. Немедля послали делегатов в ближайшие команды с предложением влиться в нашу восставшую часть. Первой без колебаний откликнулась рота эвакуированных в составе 1 000 человек и присоединилась к нам. Через короткое время влилась подготовительная учебная команда». Среди солдат появились рабочие. Волынцы высыпали на улицу. С криками «ура», стреляя вверх, они двинулись к соседним полкам — Преображенскому и Литовскому. Подойдя к их казармам, они там мгновенно развязали крестьянскую ненависть к помещику. И здесь также были убиты командиры полков. Преображенцы и литовцы присоединились к волынцам и вооруженной массой направились к Выборгскому району, главному очагу петроградского революционного пожара. С Выборгской стороны рабочие с утра лавой шли по льду через Неву. Около полудня выборжцы опрокинули роту Московского полка, запиравшую Литейный мост пулеметами, и хлынули в город, увлекая с собой солдат. По дороге приступом был взят арсенал. Тут же наспех стали формироваться отряды. За час разобрали около 40 тысяч винтовок. Произошло непосредственное слияние неорганизованного солдатского бунта с революционным пролетарским движением. Вооруженные рабочие возглавили восставших солдат. Движение превратилось в революцию, вооруженной рукой свергающую царизм.
"
Пажетных К.И.
Волынцы в февральские дни. Воспоминания
Рукописный фонд ИГВ, №488
Грохнули командира ни за что ни про что. А некоторые тут на форуме меня начинают убеждать, что убийства офицеров в дни революции - монархическая пропаганда.
Поделиться15715-03-2017 23:36:56
- Читатель
- Откуда: 404 - страна не найдена.
- Зарегистрирован: 01-03-2008
- Приглашений: 0
- Сообщений: 1590
- Уважение: +1000
- Позитив: +1073
- Пол: Мужской
- Возраст: 48 [1976-12-13]
- Провел на форуме:
2 месяца 10 дней - Последний визит:
26-07-2022 06:07:28
Iskander_2rog написал(а):
Грохнули командира ни за что ни про что. А некоторые тут на форуме меня начинают убеждать, что убийства офицеров в дни революции - монархическая пропаганда.
Хм, а почему вы априори уверены, что ни за что, ни про что?
Поделиться15816-03-2017 04:09:10
- Администратор
- Откуда: Нижний Новгород
- Зарегистрирован: 05-04-2012
- Приглашений: 0
- Сообщений: 12954
- Уважение: +12087
- Позитив: +12859
- Пол: Мужской
- Возраст: 54 [1970-08-30]
- Провел на форуме:
2 месяца 14 дней - Последний визит:
Вчера 19:57:29
Iskander_2rog написал(а):
...Грохнули командира ни за что ни про что. А некоторые тут на форуме меня начинают убеждать, что убийства офицеров в дни революции - монархическая пропаганда.
Не совсем так - я высказал свое мнение на предмет того, что в конкретном эпизоде Вашего произведения, в котором Вами расписана расправа революционных матросов над пленными юнкерами, Вы всё это изложили в духе демократической пропаганды девяностых.
При этом в других комментариях, касавшихся нюансов революционной деятельности Вашего главгероя, я отмечал, что будучи офицером царской армии, Ваш ГГ вряд ли смог бы располагать надлежащим уровнем доверия со стороны солдат при осуществлении большевистской агитации.
Отредактировано Иванов (16-03-2017 04:14:00)
Поделиться15917-03-2017 00:40:07
- Читатель
- Откуда: Безенчук Самарская обл.
- Зарегистрирован: 22-11-2016
- Приглашений: 0
- Сообщений: 329
- Уважение: +78
- Позитив: +74
- Пол: Мужской
- Возраст: 58 [1966-05-07]
- Провел на форуме:
3 дня 12 часов - Последний визит:
08-06-2018 22:06:58
Andrey_M11 написал(а):
Iskander_2rog написал(а):
Грохнули командира ни за что ни про что. А некоторые тут на форуме меня начинают убеждать, что убийства офицеров в дни революции - монархическая пропаганда.
Хм, а почему вы априори уверены, что ни за что, ни про что?
Я сужу как офицер запаса. Всегда есть в подразделении недовольные командиром, пусть он тысячу раз будет душка. Командир в силу своего должностного положения просто ОБЯЗАН принуждать солдат делать разные неприятные вещи, в том числе отправлять на смерть или заставлять убивать. Он при этом опирается на своё право как офицера, данное ему государством и на свою волю, принуждая самых разнообразных людей к выполнению своего приказа. В любом подразделении есть два-три мерзавца, готовых убить командира. При ослабевании государственной воли такое становится возможным.
Революция - явление в ходе которого недовольные приобретают право убивать государевых людей.
Как видно из текста офицеры были безоружны(оружие было в кабурах и ножнах) и они убегали, не пытаясь применить оружие. Значит, стреляли им вдогонку, в спину, в лучшем случае сбоку.
Сказав "А", надо сказать и "Б". Признавая право на убийство в дни Февраля 1917 года, вы должны признать право на сожжение и убийства бойцов "Беркута" на Киевском Майдане в феврале 2014 года. Прежде чем исторгнуть возмущённый вопль, подумайте что революции - это общественные явления, и с точки зрения холодного исследователя не бывают плохие или хорошие, правильные или неправильные, настоящие или нет. А с точки зрения участника революции - он тем более не знает, делает он настоящую революцию или участвует в спектакле, он искренен и верит в светлое будущее и не способен воспринимать никаких аргументов поэтому злорадный усмешки "а ведь вас предупреждали" до них не доходят. Размораживается лишь небольшое количество "рывольюционеров".
Поделиться16017-03-2017 00:43:47
- Читатель
- Откуда: Безенчук Самарская обл.
- Зарегистрирован: 22-11-2016
- Приглашений: 0
- Сообщений: 329
- Уважение: +78
- Позитив: +74
- Пол: Мужской
- Возраст: 58 [1966-05-07]
- Провел на форуме:
3 дня 12 часов - Последний визит:
08-06-2018 22:06:58
Иванов написал(а):
Iskander_2rog написал(а):
...Грохнули командира ни за что ни про что. А некоторые тут на форуме меня начинают убеждать, что убийства офицеров в дни революции - монархическая пропаганда.
Не совсем так - я высказал свое мнение на предмет того, что в конкретном эпизоде Вашего произведения, в котором Вами расписана расправа революционных матросов над пленными юнкерами, Вы всё это изложили в духе демократической пропаганды девяностых.
При этом в других комментариях, касавшихся нюансов революционной деятельности Вашего главгероя, я отмечал, что будучи офицером царской армии, Ваш ГГ вряд ли смог бы располагать надлежащим уровнем доверия со стороны солдат при осуществлении большевистской агитации.Отредактировано Иванов (Вчера 05:14:00)
Товарищ Иванов, я думаю, что вы будете разочарованы, но сей пассаж я писал не про вас. Есть на форуме ещё люди..
