(продолжение)

     «Да уж, правдоподобная». С последним утверждением товарища подполковника я был категорически не согласен. Но опять же, это всего лишь мое мнение. Подавляющее большинство наших милых дам и существенно меньшая, но всё же весьма внушительная часть мужского населения поглощали опусы «нового гения русслийской словесности» Дария Дон-Скорчевского со страшной силой и преогромнейшим удовольствием, не обращая внимания ни на многочисленные нестыковки сюжета, ни на заезженные штампы, ни на откровенные ляпсусы в виде «прыгающей вверх-вниз стрелки осциллографа». Прямо-таки с какой-то пугающей всеядностью поглощали и требовали еще, «и побольше, побольше». Что ж, о вкусах, конечно, не спорят. Я ведь и сам, помнится, как-то пытался прочесть пилотный роман «гения» из серии «Пупсики на диване», но, увы, где-то на середине сломался окончательно, запутавшись в хитросплетениях сюжетных линий. Настолько мощных, настолько «патриотичных» и настолько новаторских, что мой «заторможенный» разум оказался не в силах постичь всю глубину замыслов «творца».
     Если же коротко, то сюжет шедевра сводился к следующему. Двое «пупсиков», то есть двое сотрудников ПУПСа (Первого Управления Программных Стратегий ДОЛБоЧ), отважный агент Тарас Убийконь и его не менее отважная подруга Марыся Задерищенская отправляются в Даусовскую Барабанию похищать некий таинственный Серый Камень Абака, который по мнению их непосредственного начальника Семена Бобруйского спрятан в диване, который, в свою очередь, томится на четырех ножках в какой-то парадной зале, которая, соответственно, во дворце султана, который – в столице Барабании, которая - …
     Ну, в общем, вы поняли: игла – в яйце, яйцо – в утке, утка – в зайце, ну и так далее – с пересадками почти до Ивана-царевича… И тут вроде бы всё просто и логично: езжай себе на Барабанию, пробирайся во дворец, вскрывай обивку, хватай камушек, уноси ноги, а потом гордо рапортуй о выполнении задания. Сюжет как сюжет, без изысков, но и не придерешься особо. Однако нет, автор не дает своим героям расслабиться. Путь к цели они пролагают через Байбак и Байбан, две жутко похожие, но постоянно соперничающие планеты, все различия между которыми сводятся лишь к способу кручения хвостов у баранов. Байбакцы крутят по часовой стрелке, а байбанцы – против. Это неразрешимое противоречие очень хитро используют наши Тарас и Марыся, подключаясь к секретному каналу связи между планетами, отправляя  по нему в обе стороны две телеграммы. Послания главам государств будто бы от лица друг друга. И в каждом – целый ворох претензий, а сами адресаты на протяжении всего текста именуются то «бараньими окатышами», то  «верблюжьей отрыжкой». Вполне естественно, что подобного оскорбления лидеры как Байбака, так и Байбана, вынести не в состоянии и потому тут же объявляют священную войну со всеми вытекающими. А доблестные «пупсики» планово начинают ловить рыбку в мутной воде.
     Правда, на хрена им всё это было нужно, я, например, так и не понял. Возможно, это был просто авторский посыл про гуманизм и миролюбие спецслужб, сумевших таки остановить войну. Как обычно, в самый последний момент Тарас с Марысей тырят аккумуляторы для боевых роботов, причем все, общим весом тонн так пятьсот, и вручную закапывают их на каком-то пустынном астероиде. А что в итоге? В итоге, как обычно, мир, дружба, жвачка. Или не жвачка, а какой-нибудь «насвай» (надо же как-то и местный колорит подчеркнуть).
Что ж, этот посыл автору безусловно удался. Лично мне отчего-то захотелось послать гения туда же, на тот самый астероид, и заодно БСЛ (большую совковую лопату) в авторские, безусловно, мозолистые руки сунуть. Очень, знаете ли, мечталось заставить «творца» собственноручно откопать все уворованные батарейки. Особенно, когда представил несчастных «бабаев» (так на Байбаке-Байбане «быриков» называют), на остатках энергии бредущих по городам и весям с протянутой рукой (щупальцем), жалобно завывающих: «Обидели баба-а-айчика. Отняли батаре-е-ечку».
     Но, впрочем, шайтан с ними, с бабаями, там действие дальше продолжилось. Оба агента после байбакбанской авантюры рванули-таки к дауситам на Барабанию. Аж с двух сторон в бой ринулись. Тарас трех султанских жен охмурять начал, а Марыся за самого султана взялась. И, в конце концов, добрались они таки до дивана вожделенного, вот только, как водится, перепутали всё. Точнее, не всё, а только сам диван. Не в ту комнату ночью забрели – у султана ведь комнат во дворце до хрена, вот и ошиблись дверью. И султан с султаншами, и Тарас с Марысей. В итоге султанская семья на одном диване всю ночь отношения выясняла, а «пупсики» на другом резвились. Лишь к утру выяснив, что промахнулись с партнерами.
     А вообще, я был весьма восхищен нашими, особенно, Марыской. Какой же все-таки надо искусницей быть, чтоб от заката и до рассвета столь ловко изображать султаншу!? Да еще и не одну – жен ведь в гареме три было, самых главных, и каждая со своим темпераментом, характером, заморочками всякими. И, думаю, если б даже гарем побольше был, она бы всё равно справилась – уж больно вдохновенно работала, я аж позавидовал. В смысле, не ей, конечно - Тарасику: ох, изобретательная ему подруга в напарницы досталась. Редкий талант, и на придумки горазда. Потом они, кстати, тот диван зачем-то через всю пустыню тащили, километров двести, не меньше – видимо, обивку снять прямо во дворце постеснялись, решили, так сказать, вдали от любопытных глаз мягкую мебель патронить, дабы камушек найти. А дальше… дальше я уже не осилил, поскольку там бедуины какие-то налетели, которые, как оказалось, вовсе не бедуины, а «главпупсик» Семен Бобруйский, лично прибывший на место с группой поддержки для руководства процессом. А затем они опять куда-то полетели, вроде как на ОБАна (Объединенные Бабайские Ананаты)…
     И вот на этих самых ОБАнатах я и иссяк. Иссяк уже окончательно, в чем не преминул тут же жене признаться – это она мне, к слову, ту книжку подсунула. С самыми благими намерениями. А потом обиделась. Жанна ведь этого Дон-Скорчевского обожает. Читать, в смысле. А я, по ее словам, просто «мужлан бесчувственный» и в современной литературе не разбираюсь. «Ну совершенно» не разбираюсь! Увы.

(продолжение следует)

Отредактировано tva134 (09-09-2013 16:02:16)

(продолжение)

     Лифт в отеле оказался исключительно «тормозным». Почти как я (ха-ха). Он полз вверх с поистине черепашьей скоростью, останавливаясь на каждом этаже, раскрывая зеркальные двери в ожидании попутных пассажиров. Ну совсем как хитрован-таксист с Харькодессы, забивающий под завязку свой потертый рыдван, останавливающийся перед каждым голосующим у обочины. А в итоге… в итоге самым несчастным, конечно же, оказывался тот клиент, что первым задумал прокатиться на «быстроходным» глайдере с шашечками. Ничего не поделаешь, такая уж у него клиентская доля. Первопроходец, однако. Можно сказать, зачинщик.
     Почти как мы с Жанной. Ведь поскольку наш номер располагался на пятом этаже, постольку лифт останавливался аж целых пять раз, не считая первого и последнего. Да-да, именно, пять, а вовсе не три, как можно было предположить изначально. Почему? Как? А вот так. Дело в том, что на всех подверженных глинийскому влиянию планетах, в том числе и на Купоросе, пятый этаж – вовсе не пятый, а совсем даже седьмой. Седьмой - это если по-нашему, по-русслийски. У них ведь тут всё не как у людей: этажи начинаются не с первого, а с «граунда», то бишь, нулевого. Потом идет непонятный «М», а уж затем первый (тот, который третий), второй, ну и так далее до самой крыши, которая и вовсе «Р» какая-то.
   Спасибо, хоть Жанна туповатого муженька просветила, благо в языках разбирается. Быстро сообразила, что М – это мезонин, а Р – пентхаус. Умная она у меня, аж жуть пробирает.
     А еще меня весьма восхитило переливающееся всеми цветами радуги рекламное объявление на стенке лифта, бодренько вещающее сразу на трех языках: «Уважаемые гости отеля «Эдем паралиа»! Спешите принять участие в клубной вечеринке! Торопитесь, количество мест на танцполе строго ограничено. Бронирование прекращается за час до темноты».
     - Хм, а интересно, когда у них тут темнота наступает? - поинтересовался я.
     - А какая разница? – откликнулась Жанна. – Ты лучше на дату посмотри.
     Точно, слона-то я и не приметил. На  объявлении красовалась дата проведения мероприятия – 14 июня… позапрошлого (!!!) года.
     - Ну а ты что хотел? – пояснила супруга, как бы невзначай прижимаясь ко мне. – Они тут никуда не торопятся. Так что успеют народ собрать. Годика через три как раз и начнут. В темноте.
     - Зато мы можем и не успеть, - ухмыльнулся я, обнимая Жанну, намекая, что нам-то уж точно есть куда поторопиться.
     В этот момент лифт, наконец-то, доехал до станции назначения. Остановившись на нашем пятом-седьмом этаже, скрипнув дверьми, открывая путь к скорому («Очень на это надеюсь… То есть, нет, не надеюсь, а просто уверен») блаженству. И мы, всё так же, в обнимку, прошествовали с женой до самого номера. Смеясь, путаясь, так сказать, в собственных конечностях, натыкаясь на коридорные стены и расставленные тут и там мраморные консольки.
     За простенькой дверью экономичного «сьюта» нас уже ожидал чемодан, видимо, доставленный сюда немного ранее героическими усилиями расторопных швейц-боев. «Что ж, мелочь, а всё равно приятно».
     Правда, сам номер мне показался довольно темным. Впрочем, оно и понятно - окна были плотно зашторены, а того света, что шел из коридора, едва хватало на небольшую напоминающую пенал прихожую со встроенным шкафом. А еще внутри было жарко. Даже более чем жарко. И кондиционер отчего-то не работал. Хмыкнув, я нашел выключатели, щелкнул и… «А вот хрен вам, господа хорошие» - свет и не думал включаться, кондиционер – тоже.
     - Чего ты там возишься? - Жанна уже прошла внутрь, обогнув чемодан, и теперь стояла посреди комнаты возле широченной кровати, озираясь, пытаясь понять, где тут чего.
     - Да черт его знает? Не работает зараза, – пробормотал я, вновь и вновь щелкая выключателями. С тем же результатом.
     - Погоди, я сейчас.
     Прошелестели открываемые шторы-гардины, и комнату, а заодно и коридорчик, озарил яркий солнечный свет, бьющий через стеклянные панели огромного, во всю стену, витража.
     - Так лучше?
     - Да, спасибо. Щас… щас разберемся.
     - Может, лучше администрацию вызвать. Пусть они разбираются, - с сомнением произнесла супруга, глядя на мои телодвижения.
     А я тем временем осматривался вокруг в надежде найти какую-нибудь табличку с пояснениями или, на худой конец, электрощиток. Щиток нашелся довольно быстро, как раз на высоте моего роста, за маленькой дверцей, почти сливающейся по цвету с цветом стены.
     - Хм, вроде рабочее всё, - озадачился я, разглядывая мигающие огоньки на панелях. – Ни хрена не понимаю.
     - Может, это подойдет? - толкнула меня в бок жена, указывая на небольшую коробочку над выключателями. В коробочке имелась узкая прорезь и значок под ней в виде прямоугольничка с загнутым уголком. Я уставился на этот самый значок, соображая, что к чему.
     Соображал я долго, секунд, наверное, пятнадцать. Или двадцать. Но когда уже начал, наконец, догонять, где тут собака порылась, услышал насмешливый голос любимой:
     - Эх, физик ты мой, кандидат со степенью. Ты бы карточку-то вставил туда, а то ведь так и просидим тут все десять дней в темноте.
В ответ я только и смог, что крякнуть – да уж, опять женушка меня опередила. «Что деется, что деется? Увы мне и ах».
     Чертыхнувшись с досадой и вынув из кармана ключ-карту, я вставил ее в прорезь на коробке. И… о, чудо! Тут же зажглись лампы и в прихожей, и в расположенной рядом ванной комнате, и висящий на стене головизор принялся бубнить что-то непонятное. Плюс еще где-то наверху загудел вентиляторами включившийся таки кондиционер.
     - Ага. Электричество, значит, экономите? - сплюнул я, сощурившись, обращаясь неизвестно к кому. – Типа, нефиг кондишен гонять, пока тут нет никого? Ну ладно, я вам сейчас устрою. Подправлю, так сказать… социальные нормы на энергопотребление. Экономисты хреновы!
     Метнувшись к чемодану, я быстренько выудил из него дежурную отвертку и с энтузиазмом взялся за дело. Настоящее дело. Мужское. И даже не обратил внимания на почти жалобный взгляд жены. Моей красавицы-жены, которая посмотрела на кровать, потом на меня, потом опять на кровать, затем вздохнула и принялась потихоньку распаковывать багаж. Аккуратно. Так, как только она одна и умеет.
     Всего этого я не заметил. Поскольку увлекся. Азарт, знаете ли. Азарт исследователя. Увы,  со мной это частенько бывает.

(продолжение следует)