(короткое продолжение)

     - Это чо? Чо это, блин? – не ожидавший такой подлянки мужик ошарашенно пялился на стекающие по ногам винные струйки, облитые шампанским штаны и мокрое пятно в районе причинного места. - Не, блин, я не понял, в натуре. Тут чо, принято так, нормальных пацанов на чух ставить?
     - Сорри, сорри, сорри, - повторяла несчастная девица-разносчица, прижимая руки к груди, пятясь назад, стараясь оказаться как можно дальше от «обиженного» гражданина.
     - Не, ну это беспредел, блин, - обладатель бычьей шеи медленно поднялся, вскинул вверх волосатый кулак и… почесал затылок. Затем он обвёл окружающих  чумовым взглядом, будто ища поддержки, и, остановив свой взор почему-то на мне, мрачно поинтересовался. – Так. Какой гад халдейку подшпилил?
     Вместо меня ему ответил пан Костенко, подскочив на месте и резво обернувшись к вопрошающему:
     - А ты що, барин чи кум литерный? На киче падлу шукаешь? Так ты на безглазого не вали и рамсы не путай, а не то сам щас в  форшмач двинешь.
     - Чо!? – взревел бритоголовый, надвигаясь на пухленького закульсальца. – Да я ж тебя гниду…
     - Ну що, що? – точно так же наскочил на своего оппонента Иван Семенович. – Ты шнифты-то раззявь, баклан ушастый. А то…
     Довести свою мысль до конца ухажер Виолетты Матвеевны не успел. Кулак оскорбленного в лучших чувствах здоровяка с силой впечатался в челюсть пана Костенко. Получив по сусалам, Иван Семенович мячиком отлетел метра на два и всей своей массой обрушился на соседние диван и кресло, опрокидывая их на пол. Вместе с сидящими на них двумя мужиками и дамой немалой комплекции.
     Через секунду полутемное помещение отельного бара огласил истошный женский визг, а еще через секунду раздалось сакральное:
     - Наших бьют!!!
     Н-да. Вот сколько раз давал себе зарок не лезть в чужие разборки, но, увы, обычно всё выходило иначе. Ведь обязательно на одной из сторон конфликта всегда оказывался кто-то из своих. Точнее, из «наших». Правда, бывало, что я толком-то и не знал этих самых «наших», но куда деваться: живешь с кем в одном доме – наш, на одной улице – тоже наш, в одном районе – опять наш, из местных, ну а уж если в другом городе земляков повстречал, так и вообще – ближе нет никого, свой, «земеля». И хочешь, не хочешь, а драться надо, иначе и друзья не поймут, и сам потом себя уважать перестанешь. Так что… вот так и пришлось мне, мягко отстранив в сторону вцепившуюся в мое запястье жену («прости, любимая, но так надо») – эх, раззудись плечо, размахнись рука - ринуться в стихию банальной «кабацкой» драки. Драки, которая уже секунд через десять превратилась в самое что ни на есть настоящее «побоище». То, что обычно массовым называют, но которое, правда, чаще всего без жертв и излишнего членовредительства протекает. Есть у нас, знаете ли, в Синеговии, такая традиция или, скорее, развлечение старинное – рыло ближнему начистить и самому огрести не по-детски, причем не за что-то конкретное, а чисто за компанию, по дружески, так сказать.

(продолжение следует)