Возможно и получится что-то, уважаемый Константин Николаевич.
Только это уже не повесть выйдет, а опять целый роман. Из трех частей. Точнее, историй. 

(еще одна небольшая прода вдогонку)

     Вы, друзья, наверное, гадаете сейчас, что это за «штришки» и «линейки» такие непонятные? Однако ничего сложного тут, в общем-то, нет. Сленг это. Наш, армейский. Точнее, «силовой». Тот, что во всех синеговских силовых ведомствах используется. Дабы иерархию подчеркнуть. Хотя, по мне, нет там никакой иерархии – просто так исторически сложилось.
     Общая воинская повинность у нас ведь на всех распространяется. Ну, окромя дам, конечно. Как срок подходит, идет молодой оболтус в САЛБО и через некоторое время, после присяги, «салабоном» становится и «штришок» на форму получает. То есть, штрих-код для распознавания сканерами. Плюс погоны. Где, как и положено, полоски, звезды, просветы. Всё как у людей.
     Но есть, правда, у нас еще и те, кто не слишком реальную службу жалует. И вот таких в альтернатившики зачисляют. Точнее, в «дятлы». Их ведомство официально ДОЛБоЧ называется. Департамент Обороны (Линейные Боевые Части). Вот потому-то и «дятлы». Сидят себе тихонько и долбят, инструкции по эксплуатации «быриков» изучают, роботами управлять учатся. Как геймеры, в кресле сидючи, чаек попивая. Марш-бросками и физподготовкой там никого не напрягают. И оружие настоящее не дают. Одним словом, «дятлы». А чтобы отличать их от настоящих «салабонов», вместо погон им линии («линейки») под штрих-код наносят. Вроде как звания: три линии – сержант, пять – старшина. Для «офицерских» званий линии потолще используются, а у «генералов» так вообще, они в три пальца толщиной. Короче, срамота одна, да и только. И лишь у «прапорщиков» не линии, а кружочки, на мишень похожие. Но это-то как раз понятно – в такие целиться гораздо удобнее. Ха. Ха. Ха.
     Впрочем, не только «салабонами» и «дятлами» наша силовая составляющая богата.
     Есть еще «духи». Те, кто в ДУХО, Департаменте Управления Хозяйственными Объектами, служит. Эти в основном, на таможенной и пограничной теме специализируются. А еще они объекты важные охраняют. От личностей всяких подозрительных.
     Хотя этими самыми личностями совсем другая служба занимается. Части Регулирования Правопорядка. ЧРП. «Черпаки» по-нашему. Преступников ловят, профилактику среди подрастающей молодежи проводят на предмет соблюдения законов и правовых норм. И даже следствие провести могут. Правда, чисто предварительное и лишь до того момента, как дело к «дедам» на стол не попадет. То есть, следователям и прокурорам из Департамента Дознания. Дюже эти ребята гордятся своим прозвищем. «Деды», однако, не абы что. Вот только чаще всего их не «дедами», а «дудками» называют, ибо громче всех дудят они о «победах» своих, про остальных прочих забывая. Иногда даже чересчур громко. И тогда их «дембеля» осаживают. Из региональных ДМБ, Департаментов местной безопасности.
     Вот такая вот у нас картинка в итоге выходит. «Дятлы» полугражданские, «салабоны», «духи», «черпаки», «деды», «дембеля». Полный набор, так сказать. Поговаривают, что и тысячу лет назад нечто похожее наблюдалось. Но тут уж я не копенгаген, в те года не служил и потому ничего сказать про то не могу, не в курсе просто – это вам к историкам или филологам обращаться следует. Такие дела.
     Впрочем, забыл я еще кое-кого упомянуть в раскладе своем. Ведь, как у нас часто шутят (не очень понятно): «Дембель неизбежен». А вот что после, упоминать как-то забывают. И упускают кое-что, не подумав. Почему?
     Да потому что есть, есть на Синеговии еще одна структура. Вернее, надстройка. Над ДМБ. Курирующий всех «дембелей» и их же объединяющий Департамент Синеговской Безопасности. ДСБ, если кратко. И уж его работников иначе как «штрафниками» никто не зовет. Иногда их, правда, «штафирками» кличут, намекая на почти «гражданское» состояние. Однако не любят они такое наименование, ох, не любят. Поскольку такие же, как все, только совсем засекреченные. И уж если возьмутся за кого, то мало не покажется. Вот как за меня сейчас товарищ подполковник взялся. Петр Сергеевич который. Вот только не пойму я пока, «дембель» он или всё же «штрафник». Звание воинское вроде имеет, но, по повадкам, чисто «штафирка». Натуральный.

(продолжение следует)

(продолжение)

     - М-да, - протянул Петр Сергеевич, перестав, наконец, сверлить меня взглядом. – Вы… - тут он скосил глаза на лежавший рядом бумажный лист. – Вы, Андрей Николаевич, прямо... э-э, учкудук какой-то.
     - Кто? – не понял я.
     - Уч-ку-дук, - с удовольствием повторил товарищ подполковник, смакуя неизвестное мне слово. – Вы что, никогда на Трёх Бакшишах не бывали?
     - Нет, не бывал.
     - Зря, - с сожалением проговорил Петр Сергеевич. – Много потеряли. Я вот, помнится, в командировку туда летал…
     Сказал и замолчал. Взгляд его при этом затуманился, улетая куда-то в неведомые дали, губы сжались в суровую нитку, черты лица заострились, напоминая грани одинокой скалы, застывшей посреди бурного моря… Да, видать, и впрямь чем-то эти Три Бакшиша запали в душу товарищу подполковнику. Вон как закаменел, даже дышать перестал. Впрочем, что это он? Никак похрапывать начал?
     - Товарищ подполковник, товарищ подполковник, - прошептал я, пытась вывести собеседника из состояния дремы.
     - А? – встрепенулся собеседник, открывая глаза.
     - Вы, кажется, про учкудук что-то говорили, - напомнил я.
     - Точно, - подтвердил он, поправляя уползший вбок галстук. – Там местные товарищи как затянут свой «Учкуду-у-ук, три бакшиша…»
     «А петь-то Петр Сергеевич совсем не умеет. Или это он прикидывается так?.. Хм, а нафига ему это?.. Понятно, зубы заговаривает».
     Петр Сергеевич тем временем допел до конца арию «восточного гостя» (точнее, как я понял чуть позже, только ее первый куплет) и продолжил:
     - Так вот, Николай Андреевич…
     - Андрей Николаевич, - поправил я.
     - Что? А, ну да. Андрей Николаевич... Как затянут они про свой «учкудук», так до самого утра и не останавливаются. Словно пьяные. Или укуренные напрочь.
     - А что это? Учкудук.
     - А вот этого никто не знает, - отрезал товарищ подполковник. – Что это, где это и… э-э, когда это.
     - Даже вы? – многозначительно поинтересовался я у враз посуровевшего собеседника. Петр Сергеевич в ответ лишь хмыкнул, но так и не подтвердил тонко выдвинутую мной версию о том, что кое-кто всё же в курсе насчет этого таинственного «учкудука». Хотя и не опроверг.
     - Товарищ подполк… То есть, простите, Петр Сергеевич. А всё-таки, с чего бы это я учкудук? - вновь спросил я после десятисекундной паузы в разговоре.
     - Почему, почему, - проворчал Петр Сергеевич. – Да вы, батенька, уже почти… - он зачем-то посмотрел на антикварные часы со стрелками, обхватывающие браслетом «дембельское» запястье, – двадцать девять дней без малого возле кабинета топчетесь, а внутрь только сейчас зайти соизволили. Нехорошо, знаете ли, дорогой мой Андрей Петрович…
     - Андрей Николаевич, - снова перебил я товарища подполковника.
     - Что?.. Ну да, вот видите, опять вы всё вокруг да около. Нет, чтобы сразу, по-простому зайти да поговорить по душам со старым солдатом. А, Николай Петрович?
     - Андрей Николаевич, - я, кажется, уже начинал закипать. – И вообще, как я мог зайти, если у вас на двери объявление висит, что нет тут никого. Вот.
     - Какое объявление? – удивился Петр Сергеевич. – А ну-ка.
     Он встал, смахнул со стола бумаги, спрятав их в выдвижной закрывающийся на ключ ящик, а затем неторопливо прошел к двери. Открыл ее, выглянул наружу, закрыл, вернулся назад. Снова занял место во главе стола, вытащил из ящика бумаги.
     - Ну висит. И что? – спросил он меня.
     - То есть, как это что? – возмутился я. – Там же черным по белому написано. «Все на задании».
     - Ну?
     - Что ну?
     - Баранки гну. Я-то сейчас, по-вашему, где?
     - Где? – тупо переспросил я, уже, впрочем, догадываясь, на что намекает товарищ подполковник.
     - Да вот здесь и сижу. Выполняю задание Родины. Беседую тут, понимаешь, с оболтусами всякими.
     - Ага. Понял.
     - Понял он, - недовольно пробурчал Петр Сергеевич. – Служили? – внезапно сменил он тему разговора.
     - Служил.
     - «Салабон»?
     - «Салабон», - подтвердил я с достоинством и тут же  мысленно хлопнул себя по лбу. «Елки зеленые, да причем тут «салабоны», служба? У меня ж, блин, отпуск горит!»
     - Товарищ подполковник, я хотел насчет…
     Однако Петр Сергеевич не дал мне закончить, приложив палец к губам и нахмурив брови. Затем встал, прошелся туда-сюда по кабинету, заложив руки за спину. Остановился, испытующе посмотрев на меня.
     - Значит, Голубой Купорос? – то ли спросил, то ли подтвердил очевидное Петр Сергеевич.
     - Да, - ошалело произнес я. – А откуда вы…
     Сказал и тут же заткнулся. Действительно, что я, совсем дурак что ли? Он же всё-таки «дембель», а не просто так погулять вышел.
     Петр Сергеевич вернулся за стол и, откинувшись в кресле, несколько раз нервно пробарабанил пальцами по столешнице. Затем почесал затылок, задумался.
     - Что вы про газзон знаете? – спросил он меня секунд через пять, сложив на груди руки. – В смысле, откуда он на Москонии появился?
     Я покачал головой:
     - Увы. Сия тайна мне неизвестна.
     - Хм, странно. Я вот тут на днях читал ваши соображения. Те, что вы отправили руководству ДПС сразу после обнаружения первых следов газзона. Так там у вас всё очень даже правдоподобно изложено. Даже я понял.
     - Бред, - отрезал я. – Правдоподобно, но бред.
     - Вы уверены, Андрей Николаевич?
     «Странно. Имя-отчество правильно произнес. И без запинки».
     - Уверен, - твердо ответил я.
     - Ну что ж, - вздохнул Петр Сергеевич. – На нет, как говорится, и суда нет, - потом немного помолчал и добавил. Ласково так, по-доброму. - На нет у нас особое совещание имеется.

(продолжение следует)

Отредактировано tva134 (27-08-2013 15:37:14)