Чувствуется, что мы родом из одной и той же СТРАНЫ . Мне тоже перепало по определенному месту отцовской портупеей  .

П. Макаров -  в Северодвинске старьевщиков не было, но город молодой, а вот в Бердянске были. Старшие мальчишки во дворе бегали менять "шило на мыло". Юрка "длинный" с третьего этажа в теть Галином подъезде (где мы по приезде "прописывались")  менял не помню что на деталюшки для сборки корабликов в бутылках. Коллекционировал!     

У нас во дворе был пункт приёма вторсырья, работал всего несколько дней в году. Стоило ему открыться, сразу очередь на сдачу, махом забивали до верха и выбирали весь товар и деньги. Потом потихоньку сданное вывозилось, несколько месяцев пройдёт, снова откроется и всё по кругу.

Вот парочка любопытных фактов:

САМОУПЛОТНЕНИЕ
    Это понятие, связанное с проблемами жилья в советской действительности 1920-х годов, трактовалось по-разному. Первоначально оно противопоставлялось «уплотнению», осуществляемому официальными органами в ходе «жилищного передела». В 1924 году, например, научным работникам было предоставлено право самостоятельно занимать освободившиеся комнаты. В данном случае «самоуплотнение», то есть осуществление уплотнения (заселения) без участия властных инстанций, рассматривалось как некая социальная привилегия.
    По постановлению ВЦИК и СНК РСФСР с 1 августа 1927 года право «самоуплотнения» распространилось на все социальные слои. Но толковалось оно совсем иначе. Согласно этому праву, владельцы или съёмщики квартиры и комнаты могли вселять к себе на излишки площади любого человека. Излишком считалось всё, что превышало санитарную норму, к тому времени составлявшую 8 м2 на человека. Вселённый жилец обретал право на площадь в данном жилище. Многие квартировладельцы, предвидя возвращение практики 1918—1920 годов, старались как можно быстрее «самоуплотниться». Они подселяли к себе родственников или хороших знакомых.
    Однако это удавалось далеко не всегда. Право на «самоуплотнение» необходимо было реализовать в течение трёх недель. За исполнением этих сроков ревностно следили представители домоуправлений. Как только истекал указанный срок, вопрос о вселении на излишки площади решал не её владелец, а домоуправление! В стране начался второй этап «жилищного передела»

СТАРЬЁВЩИК
    Эта профессия, существовавшая в дореволюционной России, возродилась в условиях советской действительности в начале 1920-х годов. С введением НЭПА прекратился прямой обмен вещей на продукты и началась купля-продажа.
    В многопоколенных городских семьях в то время ещё сохранились предметы одежды, которые невозможно было использовать в новых социальных условиях. Литератор Д. Гранин писал о временах своего детства: «Вещи в ту пору жили долго, многие дремали в сундуках, пересыпанные нафталином. В начале лета их вынимали, вывешивали во двор проветриваться. Чего там только не висело: тулупы, шали, шёлковые платья, френчи, будто мода ничего не могла сделать с этими прочными сукнами, бостонами, плюшами, чесучовыми пиджаками, габардиновыми плащами». Морально устаревшие туалеты часто перешивались на новый лад. А то, что было уже не пригодно к переделке, горожане отдавали старьёвщикам. Они за небольшую плату скупали то, что ныне называется вторсырьем. Современники вспоминали: «После полудня и ближе к вечеру во дворах появлялись новые люди: неторопливо заглядывая в окна, как бы прохаживаются татары, одетые в длиннополые одежды и небольшие круглые чёрные шапочки. Слышится привычные: «Халат, халат», — после продолжительной паузы позывные продолжаются ... Иногда из окна кивают, и старьёвщики заходят в квартиру, а выходят оттуда, неся в руках старый сюртук, поношенный фрак, шляпу-котелок, цилиндр и тому подобное...».