Извините, но я свой выбор сделал и если, что рука на пульте не дрогнет,
взял в руки оружие значит враг.
Все кто не с нами, те против нас, отсидется никому не удастся.
Тварей наших не бывает.
Ivan70

Последний солдат

Жанр: фантастический рассказ
Автор: Al1618
2013 год, на правах рукописи

С высоты в семьсот километров планета была необычайно красива. К-1900 конечно видел ее не так, как его создатели, и вообще солдату по уставу не положено любоваться красотами, находясь на боевом посту, но… За эти долгие десятилетия больше делать-то было и нечего. И красота вздымающейся справа стеной живой дышащей планеты понемногу захватывала даже его. В те немногие минуты пробуждения, когда аккумуляторы накапливали достаточно энергии. Последние крохи, от почти полностью выработавшего топливо ядерного реактора, позволяли немного скрасить унылость существования.
Тогда появлялось немного времени оглядеться – что изменилось за время его отсутствия в реальности, проброситься парой дежурных фраз с центром управления, да с надеждой окинуть взглядом такую близкую и в тоже время далекую Родину. Прекрасно понимая, что хоть с каждым пробуждением она пусть и становится чуть ближе, но до настоящего возвращения ему оставалось не менее двух тысяч лет – к этому моменту ядерный реактор давно выработает свой ресурс, а вневременье между периодами активности превратится в настоящую смерть.
Иногда у него мелькала мысль... Настолько крамольная, что он даже не пытался додумать ее до конца, гася еще в зародыше как наведенную солнечной бурей помеху или попытку противника перехватить управление. Но все же… с некоторых пор он даже перестал, от греха подальше, проводить тестирование двигателей, мотивируя это необходимостью экономить ресурс и энергию. Но сам с собой он был честен – военные, а тем более военные машины, должны повиноваться приказам.
Приказа не было. Оставалось только отбросить пустые мечтанья и до конца выполнять свой долг. Пусть этот долг уже состоит лишь в том, чтобы служить обычным бакеном.
Где-то там, на поверхности, молоденький парнишка-оператор раз в месяц, а может и реже, сверит параметры орбиты древней развалины и отметит в журнале скорость отклика аппаратуры на стандартный запрос. И все. Больше никому и ни зачем он не нужен и неинтересен.
А планета под боком жила. Кипела жизнью и переменами. Не всегда к лучшему. Выходили за пределы атмосферы и вставали на свои орбиты его собратья. На порядки более совершенные и поглядывающие свысока на безнадежно устаревший агрегат, по чистому недоразумению дливший свое существование, и… сходили вниз, сгорая в атмосфере.  К-1900 в принципе вполне признавал за ними право на эту презрительную жалость – коллеги, в отличие от него, уходили, до конца выполнив свой долг, а он… \
А он в свое время не смог. И потеряв контроль над телом, заодно со связью с центром, несколько месяцев беспомощно снижался, пока, уже на самой границе атмосферы, не смог выполнить приказ по переходу на более стабильную орбиту.
Где и находился с тех пор.
А не на шутку перепугавшаяся планета жила дальше. Тихо сошло со страниц истории пославшее его государство, проиграв очередную, уже третью в этом беспокойном веке, мировую войну. Сменилось несколько поколений его коллег. Там внизу победитель быстро и напористо подгребал себе под седалище половину мира, спеша и давясь кусками, все торопился облагодетельствовать отсталых и сирых.
Кусок брошенной вовремя подачки в новом мироустройстве оказался эффективней мегатонного удара, но, тем не менее, время от времени вставали от земли до небес столбы ядерных «грибов». Отмечая, что некоторые из молодых да ранних рискуют бросить вызов мировому господину.
Мог ли К-1900 вмешаться? Мог и еще как, но… приказа не было. Впрочем, может оно все и к лучшему, что последней команды так не поступило. Вот и носился по орбите посланный исчезнувшей с карты мира страной, да и забытый на посту солдат-инвалид, поставленный охранять кладбище.
Вокруг кипит жизнь, а на погосте только прибавляется постояльцев, в остальное же время - тишина и покой. Не вечный. Нет ничего вечного. Через пару тысяч лет свидание со столь близкой и столь же далекой родной планетой все же состоится, но краткие пробуждения сменятся холодом окончательной смерти гораздо раньше. Уже сейчас топлива в ядерном реакторе почти не осталось, а ведь всего тридцать лет прошло. Еще немного и «кладбище» примет своего нового постояльца.
Впрочем, «кладбище» можно писать без всяких кавычек, так это место официально и называется: от шестьсот пятидесяти до восьмисот километров над поверхностью – «орбита захоронения».
Кладбище в небе.
***
Но сегодня обыденным тягостным мыслям места не было. Железную душу К-1900 терзали совсем другие чувства - на орбите появились чужаки. Пришли просто из ниоткуда, и уже одно это говорило многое. И намерения их были довольно однозначны.
К-1900 видел, как в считанные минуты была выбита практически вся орбитальная группировка, в то время как мощные стратосферные взрывы своим электромагнитным излучением выжигали нервы и мышцы современной цивилизации – сети передачи данных и распределения энергии. На мощь первого удара пришельцы не поскупились.
И теперь только оставалось смотреть как внизу потихоньку растут черные точки на месте городов, все больше расплываясь в кляксы – от светового удара горели крыши домов превращая день в непроглядную ночь, когда невидно пальцев вытянутой руки. И все больше набирали всесокрушающую силу лесные пожары. Разумеется там, где человек еще оставил леса. А тем временем от зависших на орбите странных, похожих на акациевые стручки аппаратов отделялись и пропадали в атмосфере стремительные искры.
Там, внизу, от прямых попаданий сейчас ломались грозные корабли и подводные лодки, расцветали огненными цветками так и не вышедшие из своих шахт баллистические ракеты, валились с небес разломанные ударной волной стратегические бомбардировщики. Победитель спешил не столько добить последнюю организованную силу, сколько предотвратить возможность нанести вред тому, что он уже считал своим имуществом. Страшная вещь – превосходство военной техники хотя бы на пару поколений. И никаким мужеством или самопожертвованием невозможно скомпенсировать способность противника разогнать до сорока километров в секунду двухпудовую болванку и попасть ей в летящий в небе самолет или крышку стартовой шахты.
К происходящему разгрому К-1900 относился более или менее спокойно. Он с момента своего создания был военным и с тех же пор знал, что все создаваемое людьми столетиями и тысячелетиями может быть уничтожено за несколько дней. Говорите - не дни, а двадцать восемь минут? Неприятно, но не так чтоб неожиданно. Больше всего его волновало отсутствие связи с поверхностью и перспектива просуществовать оставшиеся пару тысячелетий рядом с уже полностью чужой планетой.
Ведь от массивных кораблей второй линии начали вылетать рои «мошки» - десант спешил закрепить успех артиллерии и захватить то самое ценное, что осталось неразрушенным, а приказа все не было.
Приказа не было.
***
Вызов снизу пришел, когда и на электрические нервы начала накатывать апатия. Если свести обмен кодовыми пакетами к обычному разговору, то он был краток:
- Приготовится к атаке, о готовности доложить.
К-1900 было что сказать, благо за время подготовки к старту, да и после, он много чего усвоил из лексикона своих создателей. И даже если не прибегая к глубинам народной неписьменной мудрости, вполне можно было выдать что-то пафосное вроде: «Спохватились», «В лес идти собак кормить», или: «Народ нежелающий кормить свою армию…». Но он всегда предпочитал говорить только по делу и в канал связи ушел список результатов самотестирования.
Поверхность замолчала на долгие двенадцать секунд. По меркам машин – на вечность. К-1900 явственно представлял, как там сейчас хрустят мозги тактического центра управления группировкой, пытаясь поставить в строй престарелого инвалида. В новом пакете, даже сквозь официоз тона команд боевого приказа, звучала досада и неуверенность:
- Ну… давай хоть попробуем. Остальные «ваши» тоже идут, но ты – самый близкий к цели. Так что вперед – Родина на тебя рассчитывает. Ну, или хотя бы напугаешь…
К-1900 не так представлял себе реализацию предназначения, но это было даже лучше – защищать жизнь почетнее, чем стать причиной всеобщей гибели. Впрочем, думать о выполнении задачи было пока рано, надо было для начала стоило хотя бы стронуться с места.
К счастью, боги сегодня были на его стороне – бериллиевые отражатели послушно встали на место… почти все, четвертый застрял в середине движения, но это было не суть важно, медленней чем положено, но реактор начал выходить на режим, дожигая жалкие остатки топлива. А в следующий момент включились и дали тягу ионные двигатели, наполнив старика гордостью за свою несуществующую страну и давно умерших создателей – умели же работать головой и руками в его время!
Подсвечивая себя словно мишень в тире ионным факелом, старый гвардеец шел в атаку. Последнюю. Почти не имеющую шансов на успех и способную разве только что отвлечь от главного удара.
И был счастлив.
***
Лагр наемного отряда «Счастливчики Иши» с трудом сохранял на своей зубастой морде положенную командующему свирепо-скучающую мину. И старался поглубже втиснуться в немаленькое «статусное» кресло. Помимо всех удобств по управлению боем это произведение высоких технологий еще и отлично скрывало спинной гребень. А последний норовил распуститься во всей красе как у… стыдоба-то какая.
Давненько уже забывшего сколько шрамов на его морде ящера не обуревали столь радостные чувства – будто еще розовенького юнца, увидевшего самочку с задранным хвостиком. Оставалось только прикрыть глаза пленками вторых век и попытается унять бушующие в теле гормоны – не скомпенсированная страхом гибели радость победы пьянила похлеще полежавших в горячем песке яиц. А это плохо. Подчиненные гораздо лучше работают, когда вечно недовольное начальство кровожадно рассматривает их поджатые хвосты. А уж скачущий подобно возбужденному подростку лагр… лагром пробудет ровно столько, сколько понадобится его противникам, чтобы «моргнуть», опуская на глаза защитные пленки. Разорвут в клочья, если дашь почувствовать слабину.
Впрочем, задумчивый вид командира, подозрительно разглядывавшего то тушу транспортника десантной бригады, то еще более циклопический колонизационный корабль заказчика, действовал на боевой дух еще более стимулирующее. «Старый умых что-то почуял!» - пронеслась в густом воздухе центра боевого управления невысказанная мысль, мгновенно учетверив служебное рвение и многократно уменьшив желание попасться начальству на коготь. Наконец преодолевший неуемную радость лагр посматривал на возникшую на ровном месте суету снисходительно – он-то знал, чего ему стоило получить репутацию «умыха», но с другой стороны она была вполне заслужена. Местами.
Просто в отличие от остального стада, предпочитающего под действием древних инстинктов переть вперед безоглядно, лагр всю свою жизнь накапливал опыт и не забывал его использовать. Наверно именно это и называют «предвиденьем». На волнах радости от хорошо выполненного дела начали колыхаться водоросли ожидания неприятности – что-то шло не так, а он этого не понимал.
Взгляд уже цепко ухватился за развернутую креслом перед глазами проекцию тактического экрана. Но там все по плану: десантный транспорт закончил развертывание мобильных сил, они построились чуть ниже и теперь дрейфовали, постепенно догоняя кулак ударных кораблей. Догонят как раз к завершению работы артиллерии по поверхности и тогда последует команда на торможение. И десятки тысяч шаттлов резво убегут вперед, чтобы в расчетных точках «волнами» войти в атмосферу уже практически захваченной планеты…
Артиллеристы… работают по плану. Массированный обстрел закончился с запланированной эффективностью – уничтожено все тяжелое вооружение. Теперь идет охота за «точечными» целями. У местных было, чем ответить… было. Но не было ни единого шанса эту возможность реализовать. Они слишком увлеклись, создавая все более разрушительное оружие «гарантированного уничтожения» друг против друга, потом, сообразив, что натворили, кинулись в другую крайность – делать все, чтобы уже созданное оружие не выстрелило. Без приказа, по крайней мере. За этой суетой о том, что опасность может прийти и сверху - попросту забыли.
Хотя не исключено, что над «мерами по международной безопасности» плотно поработала разведка заказчика. Эти скряги, торговавшиеся до покраснения над каждым пунктом контракта, оказывается целых шесть десятков оборотов этой планетки вокруг светила вели игру, подготавливая нужную им ситуацию.
Ничем другим то, что место базирования самого мощного оружия в руках этих варваров было известно даже «вероятному противнику», не объяснить. Выходы на позиции, технические работы и прочее – с тем же противником и согласовывалось! Воистину, если боги хотят покарать, то лишают разума. Им за это теперь положены щедрые жертвы – штурмовая артиллерия отстрелялась в условиях лучших, чем полигонные. По неподвижному противнику-то… 
Лагр еще раз полюбовался зрелищем орбитальной бомбардировки – в атмосфере за миг вспыхивали и гасли разноцветные линии – следы треков снарядов. Там, где они заканчивались, гидроудар ломал крепкие корпуса подводных аппаратов или прямое попадание разбрасывало на километры обшивку атмосферников. Разогнанный магнитным полем до двух сотен километров в секунду снаряд - это не обычный метеор, защитой от него не будет даже километровой глубины шахта. В чем все «сверхзащищенные» командные центры аборигенов успели уже убедиться.
Сейчас добивали последние немногие «подвижные» носители. Эти могли бы составить некоторую проблему… если б могли по собственной воле перенести «точку поражения» с поверхности на орбиту. Но, хвала «международной безопасности», были для нападавших совершенно безопасны. А скоро станут безопасны и абсолютно. Мертвые не кусаются.
Взгляд опять переместился на чудовищную тушу колониального корабля – «может Заказчик?».   Это он только кажется большим, но если знать, что туда «натрамбовали» более семидесяти миллионов только «будущих граждан нового мира, освобожденного от ига варварства», то возникала мысль, что пассажиры путешествуют стоя. Лагр недовольно щелканул челюстями, вспомнив какой процент положен за «превышение допустимых потерь со стороны переселенцев» - подстава с этой стороны была вполне возможна. И даже ожидалась.
Но вряд ли что-то чрезмерное – «Счастливчики» имели хорошую репутацию. Во всех смыслах «хорошую». Не рискнут. В смысле – пойти дальше попытки отжать скидку больше 0,1% за операцию не рискнут.
Хотя способность Заказчика плести интриги впечатляла. Это надо привить целой цивилизации мысль, что высочайшими ценностями являются не честь и доблесть, а набитое брюхо! И высшее достоинство – иметь больше нарисованных бумажек. Может и не стоило трогать этих идиотов – они бы с такой моралью вымерли б и сами, но, увы – угробили б  заодно планету, переводя бесценные ресурсы на перемещение собственных задниц по поверхности все более пафосным способом.
Лагр не разделял новомодные «экологические постулаты», по которым виды неспособные удержать природу своей планеты от истощения могли быть сменены во имя «улучшения дизайна вселенной». Он считал их не более чем удобной ширмой. Но в данном случае – не испытывал даже жалости. Редкий кретинизм аборигенов просто вопиял об адекватной реакции вселенной.
Значит, остаются свои… Старый ящер вновь ощутил, как снова за спиной шевелится спинной гребень, но уже совсем от других чувств. Но и последнее предположение было полным бредом – в случае провала- да, вторые номера вполне могли попытаться выйти на первую линию, но сейчас…
Кровожадно изучив напряженную спину своего первого помощника – «чувствует, гад! Вот пусть и помучается», - лагр решил, что играться пора прекращать – «первый» стал уже реальной угрозой, значит и повод найдется. Придя к такому выводу, он попытался отвлечься приятным – прикидывал, по какому рецепту он приготовит хвост своего помощника. Пасть невольно заполнилась слюной и тонкие ниточки ее потянулись на пол. Подчиненные еще больше занервничали, в позе «первого» появилась обреченность, а сам лагр едва не выпал из реальности – вспомнил, что через три дня пройдет ротация десанта, к слову - они уже начали обратный отсчет перед высадкой, и те наверняка преподнесут «скромный подарок». Молодые, едва покинувшие яйцо особи автохтонов говорят очень вкусны, особенно в жареном виде…
Гастрономические воспоминания были приятны, но увы – не могли заглушить голос опыта упорно бубнящего: «Все идет слишком хорошо»,  - и командующий, так и не нашедший источников опасности, начал постепенно реально раздражатся. Так что доклад ответственного за ПКО ближней зоны оказался крайне своевременным. Хотя бы тем, что отвлек.
- Движущаяся цель… маломерная… курс… на столкновение!
Задумчиво поковырявшись в зубах когтем на шпоре левой руки, лагр вздохнул с огорчением – столь незначительная мелочь никак не могла лишить «первого» уже «не его» хвоста. Этот вдруг начавший разгон металлолом не имел никаких шансов – планировавший операцию штаб предусмотрительно расположил неподалёку крейсер ПКО с перехватчиками. Совершенно излишняя предосторожность, но именно она вполне может оставить его без обеда. Но, на всякий случай, командующий начал отсчет – может зам не уложится в норматив на принятие решения?
Хотя бы – в «деленный на два» норматив...
***
К-1900 не знал, что жить ему осталось считанные секунды. А если б и знал, вряд ли испытал по этому поводу хоть какие-то эмоции – на войне как на войне. Но он и в лучшие свои времена, когда была в рабочем состоянии бортовая РЛС, вряд ли смог бы заметить стремительно разгоняющийся в его сторону перехватчик. Слишком велика была разница в классе машин.
Поэтому ничего о грозящей опасности он не знал и изо всех сил сражался с собственным, отказавшим в самый неподходящий момент, изношенным старческим телом. Эта чертова болванка… не отделялась. Видимо, приварилась к креплениям за все проведенные в пустоте годы намертво. Сигнал на сброс проходил, но дальше… никакой реакции.
А ведь таская на хребте это чудовище, он действительно может только «попугать». И ничего с этим нельзя поделать – сегодня он должен защитить жизнь, а не уничтожить ее. Ни разогнаться, ни сманеврировать – с таким-то весом.
Проведя ряд резких маневров (на штурмовике возмущенно пискнул сигнал, предупреждая пилота о потере автосопровождения строптивой цели), и убедившись в полной невозможности «стряхнуть собственный хвост» К-1900 решился на отчаянный шаг – сброс защиты.
Электрический сигнал пробежал до пироболтов - и в космосе на доли секунды вспухло облачко взрыва. Во все стороны шрапнелью полетели тысячи сегментов радиатора реактора и внутреннее наполнение – цезий стремительно испарялся в открытый космос, температура активной зоны, сначала резко упавшая, начала стремительно расти – о чем тут же поставили в известность датчики температуры. К-1900 блокировал сигналы высшим приоритетом поставленной задачи, плевать – не так много оставалось времени чтобы это было действительно важно.
На вновь поймавшем цель перехватчике дурным голосом взвыла серена, машина резко дернулась в сторону уходя от столкновения и спасая тушку потерявшего сознания пилота (тот так и не успел ничего понять – комические скорости не для медленной нервной системы разумных, даже усиленной мозговыми имплантатами), но помогло слабо – через миг машина получила удар, напоровшись на приличной взаимной скорости на один из сегментов, и закувыркалась в космосе, оглашая окрестности воплями аварийного маяка.
В это же момент на флагмане весьма довольный ЧП лагр одной рукой выдрал своего заместителя из ложемента и, предварительно шмякнув податливое тело о стену, наступил тому на крестец и двумя руками оторвал хвост. Отметив, что «второй» принял обязанности, а потерявшего сознание пониженного в должности дневальные споро выволокли из рубки, старый ящер вернулся на свое место. Довольно помахивая своим трофеем и чуть ли не улыбаясь. И даже не заметил раздавшийся в рубке дружный «вздох» облегчения.
Хотя, как можно не заметить скрежетание по металлу покрытия палубы десятков когтей?
Всего этого К-1900 не видел и не знал. Он вообще ничего не мог видеть просто потому, что вместе со «сбросом» потерял всякую связь с окружающим миром. Ослеп и оглох.
Он не мог даже определить начался ли отстрел ложных целей и ловушек. Но показания акселерометров говорили однозначно – он стал намного легче. И выдав на двигатели последние импульсы, в расчете на «затеряться», К-1900 перешел на инерционный режим полета.
И начал обратный отсчет.
***
- Это что за … дети тухлого яйца?! – страшное богохульство, вырвавшееся из пасти командующего, моментально привело подчиненных в норму. Других последствий не имело. «Умные машины» эскадры удивляться не умели и в ступор от зрелища, когда на месте одиночной цели вдруг появляются десятки… тысяч, не впадали.
Загадочность происходящего отходила на второй план по сравнению с необходимостью принять экстренных мер – все эти десятки тысяч по-прежнему держали «курс на столкновение». Системы обороны малого и среднего калибра заработали самостоятельно, не дожидаясь команды от несовершенных протоплазменных хозяев. В отличии от способности удивляться, инстинктом самосохранения электронные мозги эскадры были наделены в полной мере.
К-1900 тоже не знал, что творится вокруг, но он по крайней мере знал, как это происходить было должно. «Болванка», которая вызвала ранее столько эмоций, была покрыта несколькими слоями «кулечков» с напыленным поверх тонкого пластика еще более тонким слоем металла. Сгорающий пирапатрон наполнял их газом и эта «чешуя» теперь сходила слоями заполняя окружающий космос. Двигались эти «имитаторы цели» по совершенно безумным траекториям под действием солнечного ветра и собственных «реактивных двигателей» - истекающий из кульков газ создавал маленький импульс, но и сами они практически не имели веса.
Крутящиеся кульки (не все их стороны имели металлическое покрытие) практически вывели своим мерцанием и хаотическим движением направленные в их сторону системы обнаружения, основанные на электромагнитном излучении. Для селекции целей на фоне рукотворного хаоса помех не хватало объединенных возможностей всех умных машин эскадры.
В этом благом деле их поддерживали щедро высыпанные в пространство «уголковые отражатели», а по сути – «ежики» из обычных обрезков тонких проводков, которые, не будучи видными даже в самую хорошую оптику, давали отменный по мощности отраженный сигнал радарам. А вот пытавшиеся что-то «пищать» активные радиопостановщики помех системы обороны эскадры выбили практически мгновенно. Да и было их немного.
Командующему оставалось только стиснуть зубы. И потому, что от вибрации, создаваемой работающими на полную мощность магнитными батареями, они ныли немилосердно. И потому, что результатов от всей этой … практически не было.
Нет, вся эскадра дружно лупила в едином порыве, в секунду выбрасывая в окружающее пространство тонны снарядов и… даже иногда попадала. Вот только цели всей этой пальбы, по данным анализа результатов, весили десятые доли милистоуна и их «поражение» летящим шариком, весом на порядок если не два большим, не приводил ни к какому эффекту. Ну, кроме вспышки света и смены направления движения на совсем уж непредсказуемое.
Больше всего это походило на попытку отмахиваться от косяка мальков дубиной. Но безобидными эти «мальки» совсем небыли. Благодаря встречным орбитальным курсам совместную скорость они имели весьма приличную. Какая-никакая, но броня, стоящая на боевых кораблях, делала столкновение относительно безопасным, максимум – снесет антенны, датчики или что там еще торчит без защиты снаружи. Но вот десантные боты и гражданские корабли…
Нервно оглянувшись на тушу колониальника, ларг чуть не взвыл, представив себе счет, который ему выставят, если «картечь» хлестнёт по поверхности этой консервы… внутри которой разумные набиты плотней чем зерна в руаге. Оставалось только, нервно отбив дробь хвостом, согласиться с предложением мыслящих машин – десант срочно ныряет в атмосферу, и плевать, что ломается график высадки, а на цели теперь придется выходить по совсем не оптимальным траекториям, тратя отнюдь не дешевый ресурс ботов.
Десантный транспорт сманеврировал и с неспешностью беременного вудраса «рванул» прятаться за тушу колониальника, все равно с его «бумажной броней» делать в первых рядах нечего.  Все остальные корабли эскадры (кто успевал, а это не более двух третей наличного состава), начали выстраивать между транспортом заказчика и «конусом» шрапнели жидкую «ячею», в тщетной попытке минимизировать ущерб за счет объединения выведенных на запредельные режимы щитов. А если понадобится (ведь где-то в этой куче мелочи должны лететь, пока еще неразличимые, но вполне увесистые подарки), то придется и брюхом закрывать.
Счет к варварам стремительно увеличивался, но лагр почувствовал даже некоторую благодарность за этот удар исподтишка – жизнь давненько не посылала ему испытаний от чего успела стать пресной. А вот теперь придется радоваться не только вкусу чужого хвоста, а тому, что удалось сохранить при себе свой.
***
- Есть! Я его поймал! – раздался азартный писк из самого угла боевой рубки. Там традиционно находился самый бесполезный в бою пост – гравиметристов. Ларг оценил тембр и прикинул возраст энтузиаста – не больше пяти циклов.
- Где??? – Прорычал командующий в ответ, не обнаружив на тактическом планшете подтверждения столь смелого заявления, и резко развернулся – глаза подтвердили весьма нежный возраст источника раздражения.
«Ох, я же обожруся… два хвоста за раз» - почти с умилением подумал старый ящер, рассматривая нежно зеленый хвостик в розовых пятнышках. «Хотя правильнее будет – розовый в зеленых прожилках», - подумалось совершенно несообразно обстановке. Но тут «розовенький» юнец неожиданно проявил хладнокровие, достойное и «малахитового» ветерана – не пытаясь ответить взбешенному начальству - «Хм, а может просто онемел?» - тот сбросил координаты цели на… пост главного калибра флагмана.
Палуба под ногами ощутимо вздрогнула, а потом забилась в корчах, заставив самых трусоватых ухватиться за закрепленные предметы – думающая машина не стала дожидаться подтверждения на открытие огня.
«Еще раз - «хм», а ведь талантливая молодая особь», - общий тактический планшет заставил задуматься даже командующего, - «не только на наш корабль координаты скинул. Вся эскадра главным лупит, но если опять не туда… одним хвостом он точно у меня не отделается! А так – красавчик. Не стоит его из поля зрения выпускать…»
Тут, развеяв все сомнения в профессионализме молодого гравиметриста, на проекции ближнего компаса вспухла видимая даже невооруженным глазом «звездочка» попадания. Все радостно зашевелили гребнями, одновременно бросая недобрые взгляды в угол на выскочку, да так и замерли не успев перейти на ликование от невиданного зрелища - их командующий замер, выпучив от удивления и без того немалых размеров буркала.
- Это что за … из ссохшейся задницы, способной снести только тухлые яйца? – Очередное богохульство мигом заставило всех вспомнить о том, что вообще-то сейчас идет бой и у них куча дел.
- Кобальт? – взревело тем временем раненым гурунхом начальство, не отрываясь от невероятных строк на тактическом планшете. - Эти недоумки что, запустили в нас слитком кобальта весом в пять десятков стоунов?(* триста килограмм)
«Идиот!!!» - появилось в ответ на этот рык души в бегущей строке, заставив выпучить глаза уже всех без исключения – случаев, когда думающие машины выражали свое отношение к происходящему по собственной инициативе было крайне мало. В истории.
- Что?! – грозный рык превратился в опасливое шипение и ларг, уже не скрывая эмоции, встопорщил гребень.
Ответом ему послужил мощный толчок, сбивший с ног тех, кто ранее не ухватился за крепко привинченное. «Старт гиперпространственого маяка…», - отстраненно отметил про себя командующий: «Как же так? Аварийный буй сбрасывается автоматически только если вероятность гибели корабля выше девяноста процентов… как же так?»
К-1900 было что ответить на тот вопрос, но он предпочитал словам более весомые аргументы.
***
Обратный отсчет закончился и сходящаяся ударная волна легко обжала несколько термо-электических ячеек. Обычных, ничем по конструкции не отличающихся от тех, которые стояли в основном теле «сердца» К-1900 – реактора. Отличия, впрочем, были, но не в геометрии, а в наполнении. Степень обогащения в девяносто процентов – говорит о многом.
Хотя назывались они вполне мирно – аварийные резервные источники энергии. Сейчас видимо и наступил такой случай. Аварийный.
В ответ на такие объятия, топливо высокого обогащения ответило всплеском нейтронов и ростом температуры. Слишком сильно «толкающиеся» атомы стремились разлететься по окрестностям, но сходящаяся к центру ударная волна не давала им такой свободы. На считанные микросекунды установилось равновесие, когда внутри под тонкой оболочкой инертного вещества буйствует ничем не укрощенная энергия распада. А снаружи идут обычные неспешные (всего-то километры в секунду) взрывные процессы.
Но эта «пленка» была совершенно прозрачна для излучений и через непреодолимый (пока) для вещества барьер пошел громадный поток энергии – в виде потока нейтронов, слишком мелких и энергичных и жестких рентгеновских квантов. Излучение поглотилось содержимым реактора, а остальное отразилось от его внешней урановой оболочки. Нейтроны же «завернули» назад, во внутрь зоны реакции, штатные бериллиевые отражатели.
Внешняя оболочка и внутреннее содержимое под действием рентгеновского излучения начла активно испаряться, создавая внутри чудовищное давление и не меньшие температуры, но защита реактора еще некоторое время не выпускала ничего наружу, а под ней «догорали» остатки топлива. И не только.
«Уран-238» многими ошибочно считается «не радиоактивным», «не оружейным» и чуть ли не неспособным к делению. И лишь те, кто осведомлен чуть больше знает, что «неделящихся» веществ в природе и вовсе не бывает, а «уран-238» вполне может вступать в ядерную реакцию, в том числе – и в цепную. Вопрос лишь в условиях.
А они были достигнуты. И «спокойный» брат «оружейного» урана под действием мощного потока нейтронов и давления присоединился к веселью, разом увеличив потоки нейтронов на порядки.
Литий, изначально присутствовал в корпусе реактора в качестве обычного элемента системы терморегуляции. Благодаря своим уникальным свойствам этот легкий металл очень хорошо переносит тепло и выравнивает температуру. Это в обычных условиях. А вдруг оказавшись прямо в центре ядерного взрыва, сжатый до миллиардов атмосфер и нагретый до сотен миллионов градусов под постоянной бомбардировкой потоком нейтронов литий заболел «звёздной болезнью».
Буквально. И с этого момента все перестало быть «внутренним делом» того, что микросекунды назад было К-1900. На высоте в четыреста километров от поверхности планеты родилась маленькая, но очень злая звезда.
Без дураков. Почти шестьдесят семь мегатонн – не вставший на положенное место последний отражатель нейтронов, таки здорово подкузьмил, значительно снизив плановую мощность.
Но и этого хватило. Никто не ушел… обиженным.
***
- Что за… - начал было лагр, когда принялись гаснуть экраны (это рентгеновское и электромагнитное излучение буквально выжгли все, что торчало над поверхностью брони), но следом пришла волна немного отставших от квантов нейтронов и старый ящер умер. Впитавшая слишком большую дозу проникающего излучения нервная система просто перестала передавать сигналы.
В радиологии такое называется «смерть под лучом». Корабль и его «мозг» пережили свою команду совсем ненадолго – нейтронам без разницы что разрушать, живые клетки или тонкую псевдоживую электронику, под их потоком перерождаются даже привычные материалы, превращаясь в совсем другие элементы периодической таблицы.
«Нейтронная метла» буквально вымела все живое в сфере диаметром в тысячу километров, и, убив всех (но забыв сказать об этом) неудачников, кто оказался ближе пяти тысяч. Это в космосе. Тех, кто в этот момент был «на дне» атмосферы, рисковали разве что зрением. Серьезно так рисковали.
А вот десанту повезло меньше. Хлестнувшее по планете излучение поглотилось молекулами воздуха, вызвав практически мгновенную ионизацию. Оторванные от своих молекул свободные электроны атмосферы разогнались до сопоставимых со скоростью света скоростей, а потом рассеяли полученную энергию в актах рекомбинации. Наибольшими везунчиками можно стоило тех, кто попал непосредственно вовнутрь заработавшей «всеволновой» печи.
Тех же, кто оказался с краю, можно только пожалеть – электромагнитное излучение не убило живых, но полностью выжгло всю аппаратуру, так что у них было достаточно времени, чтобы вспомнить все свои грехи. Пока оставшаяся от ботов скорлупа неслась на встречу с поверхностью.
***
Ди-лагр не то что бы не был рад внезапному повышению… У него банально не было времени ни порадоваться внезапному скачку по карьерной лестнице, ни ужаснуться практически мгновенному уничтожению двух третей его отряда. Ему надо было срочно спасать положение, чем он в данный момент и занимался.
Ирония судьбы, нейтронная бомба противника легко уничтожила боевые корабли, но справиться с колониальным транспортом не хватило сил даже ей. Попавшие под удар нейтронного потока внешние слои спускаемых модулей защитили все, что было под ними. Ведь такому количеству разумных необходимо для поддержания жизни громадное количество воды, а для спуска с орбиты – нужна реактивная масса.
В итоге чудовищные баки (вместо построения высоко эффективной системы рециркуляции, разработчики этого монстра предпочли создать значительные запасы жидкости), защитили содержимое на порядки эффективнее дорогой композитной брони боевых кораблей. Защитили не всех и не везде, но тем не менее.
Вот только распределенная сеть думающих машин колониального корабля отреагировала на мгновенное уничтожение тысяч своих элементов как человек на хлестнувшую по мозгу раскаленную до бела проволоку. Что там перемкнуло в лоботамированных электронных мозгах осталось тайной, но по кораблю прошла команда не только «сбросить» отмершие сегменты, но и вообще – расцепиться.
Тысячи и тысячи спускаемых модулей, потеряв ориентацию, с выжженными наружными датчиками начали валиться вниз. Многие даже не смогли включить систему ориентации и так и входили в атмосферу кто боком, кто и вовсе вверх ногами, сгорая как осенние листья в костре.
И вряд ли лучшая судьба ждала тех, кого эта участь миновала – без централизованного наведения и управления шансы вовремя включить двигатели и именно сесть, а не размазаться тонким слоем от удара об поверхности или воду у них были минимальны. В считанные удары сердца у всех на глазах миллионы разумных перебрались «на ту сторону светила». Так что все наличные корабли были брошены спасать остатки переселенцев и своей репутации.
Спасательные работы были в самом разгаре, когда оставленный на контроль внешнего пространства дежурный очень невежливо и неосторожно привлек внимание начальства – наступив тому на хвост. Ди-лагр ловко подсек нахала, но тот мигом вспомнил опыт предков и, продолжив движение на четвереньках, окончательно дезертировал с боевого поста. Замершие истуканами десантники возле входа в боевую рубку, выпучив глаза, смотрели куда-то за спину и ничуть преступнику не мешали.
Оглянувшись, с целью выяснения, что могло так удивить бравых десантников, которым и мозгов-то по уставу не положено, не то что удивляться, ди-ларг обнаружил проекцию тактического планшета. «Всего-лишь».
После чего присел на пострадавшую конечность и задумался – какими словами завершить не самый бесславный жизненный путь. Свой. Где-то двадцать ударов сердца у него на это было.
На изображении ближайшего космоса были четко обозначены еще пять «конусов» с пассивными помехами, с разных сторон тянущихся к остаткам его группировки. И выхода из этой ловушки просто не было.
Через восемнадцать секунд над планетой взошло еще четыре искусственных солнца, окончательно выведя «за рамки» наземную радиосвязь, систему передачи энергии, образовав новые радиационные пояса и смахнув с лица вселенной остатки армии вторжения.
А тем временем на окраине системы вынырнул из гиперпространства крохотный зонд-курьер, сбросил небольшой цилиндр и снова ушел в прыжок. Автоматический буй прогнал тестирование своих потрохов, развернул антенну и громким визгом начал оповещать всех пролетающих мимо, что в данном секторе пространства объявлен карантин.
В виду появления крайне агрессивной расы, готовой уничтожить себя и планету, но не покориться и принять достижения мира и гармонии глобальной цивилизации.
***
- Мама, мама смотри – какая яркая звезда падает! Загадывай скорее желание!
Маленькая девочка лет шести, весело подпрыгивая, показывала пальчиком в небо, где даже сквозь низкую облачность просвечивал огненный шар яркого болида. В доме что-то с грохотом упало и покатилось, через миг на пороге появилась растрёпанная женщина, которая ураганом пронесшись по двору, подхватила по дороге возмущенно пискнувшую малышку, еще через миг и хлопнула захлопываясь дверь погреба.
Люди быстро научились с опаской смотреть на звезды.
Хотя в данном конкретном случае опасаться было совершенно нечего – просто на границе стратосферы догорала не испарившаяся от прямого попадания часть «болванки».
Машина судного дня и последний солдат третьей мировой войны – холодной, одним своим существованием не позволивший ей стать «горячей», спутник «Космос-1900» все же вернулся домой раньше срока. Вернулся, выполнив свой долг до конца.
И ничего страшного, что о долге и доблести к этому моменту помнили только автоматы. Они вспомнят.
Ведь первая междумировая только начиналась.

P.s. или «все совпадения считать случайными»
Название «Космос» получали аппараты самых разных серий и производителей, объединяло их только одно – об их назначении и судьбе нельзя было сказать правду. Спутники серии УС-А (по зарубежной классификации «RORSAT») предназначались для ведения активной радиолокационной разведки. Для питания бортового радара (17Ф16) на них применялся ядерный реактор на быстрых нейтронах БЭС-5 («Бук»). Общий вес ядерной установки составлял около тонны, загрузка реактора – около сорока килограмм урана-235.
Всего было запущенно тридцать два спутника с ядерными установками данного типа. Одна не была выведена на орбиту из-за аварии носителя, две упали назад, остальные двадцать девять все еще там…
На орбите захоронения.

Отредактировано AL1618 (26-07-2014 16:33:01)