ТРЕТЬЯ ЧАСТЬ
Когда снизу постучали
I
Редко какая из дорожек и асфальтированных аллей, во множестве пересекавших когда-то во всех направлениях Воробьёвы горы, пережила Зелёный Прилив. Корни гигантских, в половину высоты Главного здания МГУ, ясеней, взломали асфальт, разорвали утоптанные тропки, а буйно разросшийся непроходимый подлесок довершил это разрушение. Золотые Леса, многочисленное, влиятельное и мощное сообщество, обосновавшееся на Воробьёвых горах и Метромосту, сохраняло в пригодном для использования состоянии всего несколько тропок по которым можно было сравнительно легко спуститься к реке. Одна из них начиналась от смотровой площадки, петляла между гигантскими стволами мимо ржавых ферм прыжкового трамплина и заканчивалась на набережной, напротив пристани, где причаливали когда-то речные трамвайчики и прогулочные теплоходы. По соглашению между золотолесцами и университетской администрацией эта тропа предназначалась для обитателей и гостей ГЗ, прибывающих или отбывающих по реке – главной транспортной артерии, связывавшей МГУ с внешним миром, воротами в который вот уже три десятка лес служил северный Речной вокзал.
Тропа содержалась в идеальном порядке: верёвочные перила по бокам, стеклянные, с масляными светильниками, шары через равные интервалы. Сами золотолесцы ею почти не пользовались, предпочитая перемещаться поверху. Для грузов же и многочисленных «транзитников (по большей части, челноков и барахольщиков), стремящихся пересечь реку, предназначалась другая тропа, проложенная вдоль опор Метромоста.
- Ап-чхи! Ап-чхи!
- Прихватило, дорогая? – торопливо спросил Егор. - Эл-А?
В голосе его сквозила робкая надежда.
- Не дождёшься. – Татьяна обогнула его и легко сбежала по заменяющим ступени массивным деревянным плахам. Ствол карабина, висящего, вопреки полученным от Егора инструкциям, прикладом вверх, хлопал её по аппетитной попке. Рюкзак - брезентовый, перетянутый брезентовыми же ремнями старомодный «абалак», только вчера приобретённый на университетском рынке, свисал с плеча. Не с её, ясное дело, с Егорова - не мог же он заставить любимую девушку тащить тяжёлый багаж? Особенно после того, как та со скандалом вынудила взять её в собой в рейд…
– У меня Эл-А в самой лёгкой фо……. ап-чхи!.. в самой лёгкой форме, перетерплю. Зато потом……. ап-чхи!.. потом может, даже и приспособлюсь!
- Ну что ты, я вовсе не то хотел сказать!– попытался соврать молодой. – если совсем невмоготу станет – скажи, я тут приготовил кое-что…
И похлопал по нагрудному карману энцефалитки.
- Знаю я, что у тебя там приготовлено! – фыркнула девушка и поправила очки. Новые очки, отметил Егор. Вчерашние круглые стёклышки, обрамлённые тонкой черной проволокой, заменили новые, в тёмно-серой титановой оправе «лисичка».
«…и когда только успела? Впрочем - разумный выбор. Их, если что, так просто не сломаешь…»
- … и можешь прямо сейчас выкинуть свои порошочки, я к ним и пальцем не притронусь…. ап-чхи!.. и вообще, ты что, хочешь, чтобы я позеленела, как твоя бывшая?
Егор насупился. «Бывшая» – это Лина. С ней, жительницей Золотых Лесов, он познакомился в первый же свой день в МГУ. Лина действительно могла похвастать яркой, броской красотой, кожей с легчайшим изумрудным оттенком, приобретаемым вследствие увлечения «лесной» косметикой и лекарственными снадобьями, а так же весьма необычным родом занятий. Официально она состояла в стой же библиотеке, что и Татьяна, и даже под её непосредственным руководством. Но, кроме этого - выполняла кое-какие деликатные поручения своих «соплеменников». Проще говоря - работала на разведку этого сообщества, давным-давно переросшего рамки простой, хотя и многочисленной, общины, отчего и прорезались у них достаточно серьёзные амбиции.
Например – прибрать к рукам фермерские поселения и караванные пути по берегам реки от Краснопресненской набережной до Нескучного сада. А заодно, взять под плотный контроль все сколько-нибудь значимые персоны. Например, егеря по прозвищу Бич, в напарниках у которого и состоял Егор.
Впрочем, как говорил герой известного анекдота: «съесть-то он съест, да кто ж ему даст?» То ли опыта не хватило у новоявленной «сверхдержавы», то ли с ресурсами не рассчитали, а только операция, которая должна была привести упомянутого егеря (а заодно, и его не в меру шустрого напарника) к божескому страху и покорности, с треском провалилась. Пришлось Лине, как раз за неё и отвечавшей, сначала залечивать сотрясение мозга, а потом до дна испить горькую чашу опалы, позора и унижения: скоблить верёвочной шваброй перроны Метромоста да размышлять о нелёгкой судьбе облажавшейся спецагентессы.
- пан Гжегош, пани Татьяна, где вы там? – крикнули снизу. «Партизаны», все пятеро, успели спуститься на террасу, туда, где лестница, прорезающая склон превращалась в тропку, ведущую в обход особенно огромного ясеня. С промежуточной площадки хорошо были видны лёгкие лесенки, змеящиеся вокруг его ствола вверх, к развилке, на которой устроилась жилая площадка с парой небольших ладных домиков. Селение «Золотые Леса», как и полагается уважающему себя «эльфийскому» лесному городу, целиком состояло из таких висячих платформ, соединённых «воздушными» магистралями - мостиками, канатными переправами и «тарзанками».
«…и ведь не подумаешь, что его хозяева – такие прохвосты и мошенники…»
- Сейчас, пан Яцек! – махнул он рукой рыжеволосому, конопатому «партизану» в кителе фельдграу и мятой четырёхугольной фуражке-рогативке, сдвинутой на вихрастый затылок. – Вы ступайте, мы вас на набережной догоним, тут не заблудишься.
Ты карабин- то перевесь, как положено! – буркнул он, поправляя лямку рюкзака. – Говорил ведь: сядешь, уткнёшь в землю, ствол забьётся. Потом понадобится быстро выстрелить – его и разорвёт. Как маленькая, чесслово!
- А так меньше на плечо давит! – легкомысленно отозвалась Татьяна. И потом, я не на землю садиться. Не хватало ещё придатки застудить, мне ещё рожать!
Громко чихнула, смешно наморщив носик, повернулась и, придерживая рукой ствол, побежала вниз, оставив любовника наедине с двумя рюкзаками. И с непростым вопросом: «а что, собственно, значит эта заключительная фраза?»
Отредактировано Ромей (08-06-2020 20:58:38)