Глава 8
Хоть и говорят убеленные сединами старейшины, что нет в мире справедливости, а все же есть. Точнее, не справедливость, конечно, а нечто вроде равновесия. Этакие весы судьбы. Хочешь одно, а получаешь другое. Но что-то да получаешь! Иногда, конечно, вместо хорошей добычи прилетает стрела в бок или нож под ребро, но тут как повезет!
Сейчас кузнеца терзали сомнения - повезло им или как обычно. С одной стороны, все живы, никто не ранен, шамана зарезали, вон какие большие мешки добычи нагребли! С другой же - толку с дохлого шамана, если надо было все осмотреть, обнюхать и выведать - и не более того! И уж никак не набирать сколько ненужного хлама. Тяжеленного!
Добыча пригибала к земле - еще немного, и придется на четвереньках идти. Сам себе конь, обидно, что траву не жрет!
Хотелось выкинуть, но не давала врожденная жадность - а вдруг что полезное, а вдруг что настолько ценное, что хватит на всю жизнь, еще и в курган останется, что положить, внукам на зависть, да на ночные раскопки?! Нет, никак нельзя! Вот потом, как отойдут подальше, через реку переберутся, вот тогда можно будет уронить мешок на траву, да покопаться всласть, отделяя непонятное от ненужного!
Хрис тихонько проклял грубую мешковину - и кости не бросай, шею натрет до крови! Кузнец неловко смахнул пот со лба, помотал головой. Не доведет жадность до хорошего, не доведет! Или это запасливость?
Перед глазами возник убитый шаман. С удивленным лицом. Погрозил желтым пальцем с длинным черным ногтем. Хрис только скривился - сам дурак, сам виноват, что закололи, как подсвинка! По сторонам надо смотреть! И вообще, я твоего лица не видел, темно было, уйди, падла лесная, не мешай твое добро уволакивать! Шаман закивал и испарился. Понял, сучок, что не ему с природным степняком тягаться, и все запугивание зря! Пусть замкаданов диких пугает!
Кузнец подтянул мешок, покрутил головой - вроде не отламывается. Прибавил шаг, стараясь хоть на чуть-чуть, а опережать молодежь.

На лесных наткнулись внезапно - не слышали шагов до последнего мига - все звуки заглушало сбитое тяжелое дыхание да стук сердца. К тому же, те выскочили из-за крутого поворота - надежным пологом их укрывали ветки.
Лесные разведчиков тоже не ждали, не до то им было! Шли себе, ворковали, обнявшись. Парень с девчонкой. Не лежалось им дома, за стеной. Сами виноваты, что уж!
Хрис метнул мешок, ощутив как рвется что-то в плече - не обезручить бы! Связки срастают плохо! Зато парня смело с дороги - как корова языком слизнула! Даже ноги не мелькнули. На упавшего коршуном ринулся Тракай. Степные, они добрые ведь! Знают, что калеке поломанному жить тяжело. Вся семья мучаться будет! Лучше сразу милость проявить, да полоснуть по жиле острым ножом, заткнув рот грязной ладонью. Чтоб заорать не успел.
Хватать девицу выпало Пазару. Но, глянув на неуверенно подходящего к ней парня, Хрис кинулся на помощь. А потом и Тракаю пришлось вмешиваться. Лесная билась как бешеная рысь, только что не шипела, а верещала. Кое-как успокоили, треснув по затылку. Обмякла, свалилась разведчикам под ноги.
- Хватайте и побежали, - рыкнул Хрис. Девка-то, верещала хоть и тихо, а все же слышно в ночной тишине далеко. Вдруг дозорные уже протерли глаза, похватали копья, да седлают медведей - или на чем лесные по буреломам ездят. Захрустят ветки под тяжелыми лапами, а потом и кости несчастных степных треснут высушенным на солнце ивняком!
Тракай схватил девку, попробовал закинуть на плечо. Тут же уронил. Отъелась лесная на желудях и шишках! Пазар кинулся было подсобить, споткнулся о брошенные мешки, ухватил за ноги. Тракай взялся за руки...
- Свое хватайте, придурки! - взъярился Хрис. - Лишь бы блуд тешить! Х,,,,и на ножках!
Застыдившиеся парни снова уронили невезучую девку, вцепились в мешки...
Наконец, когда поворот дороги, на котором лежало два тела, остался далеко-далеко позади, и даже ноги высохли, позабыв холод текучей воды - реку перемахнули и не заметив - в затылки дышал страх, Хрис разрешил привал.
Все трое рухнули как подкошенные. Болело все, что могло болеть и еще немного.
- Дядька Хрис, - тихонько позвал Пазар.
- Ну?.. - простонал он, разминая ноги.
- Я на лесном нож нашел. Ну на том, которого ты добычей уронил.
- Себе оставь, - отмахнулся кузнец, - дарю. У меня своих ножей на две жизни припасено.
- Не, дядька Хрис, ты глянь на него.
Ночной Гость как раз снова разогнал прилипчивые тучи и светил вовсю.
Пазар подал нож в незатейливых кожаных ножнах, две кривые строчки, ни узоров, ни бисера. И правильно, значит, что девку ту с собой не забрали - любимому помочь не могла. Или не успела?..
Хрис вытащил, глянул. Хмыкнул. Затем и вовсе засмеялся.
Нож, действительно, был занятным! Клинок как клинок, отлит да отбит. А вот рукоять была всем рукоятям рукоять! Из тиса, тщательно отполированная - с утолщением с одной стороны и двумя шарами в том месте, где начинается клинок.
- Видал такие, да?
- Видал, - снова не сдержал смех кузнец, - и даже знаю, кто такие делает.
- И кто же? - Тракай тоже не скрывал любопытства, ревниво косясь на друга - ишь, злодей прегадкий, какую штуку, считай, из-под носа стырил!
- Помните, на Большой реке, за порогами остров есть?
- Помним! - за двоих ответил Тракай. Пазар кивнул, подтверждая.
- На том острове, в скалах, живут два кузнеца. Оба мне чуть выше пояса, - Хрис показал, рубанув ладонью поперек живота. - Братья. Их отец богов прогневил, вот и получилось, вместо одного сына - два. Пополам поделило, так сказать. И разума им ровно на одного выдало.
- А точно они? - усомнился Тракай. - до Большой Реки далеко, а до порогов еще дальше.
- А хрен их знает, - пожал плечами Хрис, - может еще какие безумцы в мире завелись, что ножи делают, с таким-то х....щем! Но вряд ли.

Пока одолевали последние перестрелы к роще, Хрис молился всем богам, каких мог вспомнить о двух вещах. Чтобы не пришлось собирать меж деревьев порубленные на куски и плохо поджаренные трупы оставшихся ребят. И о том, чтобы обойтись без пинков и подзатыльников глупым лентяям, только и ждущим ухода старшего, чтобы всласть выспаться, не выставив и малейшего дозора.
Но что-то в степи сдохло огромное-преогромное! Их окликнули задолго до.
- Стой, кто идет?! - раздался голос Рудно. И тут же он выбрался из-за куста, отмахиваясь от мошкары.
- Ша! - отозвался Хрис, с радостью роняя надоевший хуже вождя мешок, - никто уже никуда не идет. И ничего не несет.
- А почему? - не сообразил дозорный.
- Потому что дальше ты понесешь! - радостно завопили парни, сообразив к чему клонит мудрый дядька Хрис.
- Во-во! Сперва за остальными только сбегаешь, а потом понесешь! - подбодрил мгновенно приунывшего дозорного кузнец.
- Гляжу, удачно сходили? - коснулся мешка Рудно.
- А то!
- А в мешках что?
- Так лесные же. Пока наловили, пока выпотрошили, пока завялили... Харч на обратную дорогу кто соберет, если не мы, а?
Рудно в сторону не шарахнулся, но лицом побледнел.
- Шучу, - оскалился Хрис. - Мы к шаману в гости зашли. Подарков надарил, еле донесли!
- На шамана?.. - протянул дозорный.
Пазар словно бы ненароком показал свой новый чудесный нож. Челюсть дозорного отвисла, черпанула сухой травы...
- Ты выплюнь, выплюнь! - сказал заботливый Хрис. - Там чернобыльника пук, обплюешься!
Рудно захлопнул рот, вытер слюни.
- А если бы он?!..
- Не успел, - фыркнул Пазар. - Мы ему в лоб, пасть заткнули, а потом чирк, и по горлу!
- Я под ключицу бил, ага. Не по горлу, - уточнил кузнец. Пазар замолчал, отвернулся, обиженно сопя. - А если вдруг... Так вдруг даже дети не родятся, покричать надо! А если - мы ему рот сразу забили, и слова сказать не успел - тут уж Пазар не сбрехал. Ну и зарезали. С собой бы захватить, но мало ли, вдруг да понимают степные духи слова лесных просьб

Через пять дней, когда подступающая осень начала желтить траву, а вода по утрам стала вовсе уж пронзительно освежающей, разведка подошла к родным краям. И остановилась.
Через степь шли тарпаны. И было их столько, что не пересчитать, хоть всю жизнь пальцы загибай!

Отредактировано Чекист (08-10-2021 09:11:39)