Следующие два месяца Иван со все больше нарастающей тревогой следил за сообщениями информационных агентств. Оставалось только удивляться, как раньше он не замечал столь глобальной шумихи. А ведь его так высоко оплачиваемая работа являлась следствием всего того, о чем бурлили СМИ.
Немного успокаивали почти ежедневные разговоры по видео связи с родными. Ни родители, ни старший брат в Апокалипсис категорически не верили. По их словам, в Союзе, не в том, который живет в разных блогосферах и прочих Интернетах, а в реальном Союзе, никакой истерики не было и в помине. Мол, Генеральный Секретарь и правительство заверили, что ни один вражеский метеорит не упадет на советскую землю, так что нечего паниковать. А то, что там на Америку что-то упадет, так этих пендосов давно предупреждали, Бог не фраер, он все видит. Порт-Ройал за пиратский беспредел провалился в преисподьнюю? Провалился. Намека не поняли? За три столетия выводов не сделали? Ну, так кто же им виноват?
Естественно, на этой теме попытались подняться различные оппозиционные политические карлики. Но безуспешно. Даже школьники на этот раз не поддержали Алексея Подвального. Выражаясь их сленгом, чувак им тупо надоел со своими заморочками. Зато небольшого успеха добилась Ксения Чакчак. Успех выразился в фингале под глазом, который ей поставили ивановские ткачихи. Чем она так возбудила ткачих, Ксения сообщать отказалась. Лишь заявила, что страна, которую населяет преимущественно быдло, не достойна иметь во главе, такого генсека, как она, Ксения Чакчак.
Активизировались и ангажированные Западом правозащитные организации. Своей небывалой активностью они удивили даже хозяев. Дело в том, что на волне предапокалиптического ажиотажа западным спецслужбам стало не до расшатывания политической ситуации в Союзе. Соответственно они прекратили финансирование своих агентов. Тут-то и произошло удивительное. Оторванные от кормушки агенты не только не свернули подрывную деятельность, но от злости на столь вопиющую несправедливость, начали вести свою работу гораздо более активно. Сей факт привел в замешательство их бывших хозяев. А стоило ли им платить, подумали те.
Но обо всей этой внутриполитической возне знали лишь те, кто хоть немного следил за политической жизнью страны. Простой же советский гражданин вел привычную жизнь в сложившемся укладе, касаясь политики только в застольных разговорах по праздникам, да в череде новых анекдотов.
В общем, известия с родины успокаивали Ивана. Кроме того, никакого беспокойства по поводу приближающегося астероида не испытывал и Сергей Столяров.
- Ну, посуди сам, землячок, - говаривал тот, - будь все настолько серьезно, для чего бы «Терра Некст» понадобилось до последнего зарабатывать эти миллиарды? На что они будут их тратить после того, как жизнь на Земле исчезнет?
Однако, оказавшись втянутыми в заговор, Иван и Сергей по понятным причинам не могли раскрыть коллегам факт махинации компании «Терра Некст», и те продолжали верить в надежность строящихся убежищ. И в этом была нелепость ситуации, ибо Столярову приходилось вести строительство, учитывая внесенные заговорщиками изменения. Впрочем, изменений было не так уж и много. Настилом пола Временно скрывались дополнительные отверстия под анкеры для крепления звукопоглощающих перегородок. Так же по периметру будущих перегородок Предусматривалось подключение коммуникаций. Склад перегородочных панелей предусматривался в каждом подземном комплексе на тот случай, если кто-то из владельцев бункеров в будущем пожелает изменить планировку. Этим складом и предполагали воспользоваться заговорщики. Ведь им предстояло поделить три элитных бункера почти на тридцать сотрудников, большая часть которых должна привести семьи. Всего могло набраться до восьмидесяти человек.

- Слышали новость? – плюхнулась на диван Виктория.
- Неужели астероид пролетит мимо? – предположил Столяров.
- Я молюсь об этом, Серж. Но я о местном короле.
Иван поперхнулся-таки пивом. Постучав товарища по спине, Столяров отобрал у него бокал, вручил Виктории и спросил:
- О каком короле ты говоришь, девочка?
- Ну, - Вика машинально отхлебнула из бокала, - может, царь. Я не разбираюсь в африканских вождях. В общем, этот царь или король явился со всем своим племенем и потребовал, чтобы ему, хозяину окрестных земель, отдали половину подземных хижин, дабы он смог спрятать свой народ от черного ангела. Представляете?
- Нет, - покрутил головой откашлявшийся Иван. – И что ему ответили?
- не знаю, - пожала плечами девушка. – Мы с Тиной ходили на них смотреть. Их много! Тысяча, может две, может, больше. Они расположились прямо на земле, в долине перед въездом на территорию комплекса, жгут костры и жарят на огне сырое мясо. Представляете?
- Представляю. Шашлычок к пивку не помешал бы, - Столяров мечтательно сглотнул.

***
Утром Ивана разбудил звонок Столярова. Забыв пожелать доброго утра, тот сообщил:
- Прикинь, Юлькин король захватил третий комплекс.
- Какой король? – не сразу сообразил Иван. С трудом разлепив веки, он смотрел на электронную панель, часы на которой сообщали, что ему положено спать еще целый час.
-  Ко Ко Юнда, если тебя интересует его имя. Говорят, оно переводится, как яйца свирепого носорога. Короче, вылазь из постели и скачи сюда. Сам все увидишь.
Закрыв глаза, Иван попытался привести сонные мысли в порядок, но вялые усилия привели лишь к тому, что он задремал. Очнувшись через пару минут, резко сел, потряс головой и уставился в пол, пытаясь сообразить, а был ли на самом деле звонок от Сергея?
Телефонный звонок прогнал вновь навалившуюся дрему.
- Джон, ты слышал, что творится?! – закричал из трубки Мак Клеман.
- Ты про Какаюмбу? – переиначил имя африканского вождя Георгиев.
- Да! Этих черномазых угораздило захватить именно третий сектор!
- Да как они его захватили –то? Где охрана? Чем занимаются безопасники?
Клеман не мог ответить на вопросы Ивана, ибо сам только что узнал о захвате от Марты Вудман. А ту разбудил сообщением Лорик Штокман. Причина такого волнения заговорщиков была в том, что в захваченном секторе находились прихватизированные ими бункеры.
Взбодрив себя холодным душем, быстро одевшись и осушив залпом чашку кофе, Георгиев поспешил на объект.
Несмотря на ранний час на стоянке возле арки будущего шлюза было много автомобилей, а у въезда в комплекс собралась большая толпа. На половине собравшихся была форма сотрудников службы безопасности.
Так как Иван пользовался электромобилем, то имел право въезжать на территории подземных комплексов. Однако, заметив разговаривающую с группой безопасников Марту, решил остановиться и узнать подробнее о произошедшем.
- Я пытаюсь объяснить миссис Вудман, что она не относится к числу лиц, которым мы обязаны что-то докладывать. Вам, мистер Греф, скажу тоже самое, - с усталым раздражением ответил Георгиеву вислощекий блондин, судя по бейджику, старший инспектор безопасности Том Хокс.
- Извините мистер Хокс. Но я могу проехать на территорию комплекса?
- Можете, - отмахнулся безопасник. – Там все равно полно рабочих из ночной смены. Но учтите, хоть дикари и ведут себя мирно, у них полно оружия. Не вздумайте их провоцировать.
Иван с Мартой молча сели в электромобиль. Плавный километровый спуск закончился у створок внутреннего шлюза. Шлюз уже функционировал, но пока за ненадобностью его створки были постоянно открыты. Сразу за ним находилась дегазационная стоянка. Здесь пришлось спешиться. Отсюда предполагалось проходить через дегазационные камеры и медико-диагностический блок. Но в настоящее время этого, естественно, не требовалось, и были открыты монтажные ворота. Миновав их, Иван с Мартой остановились в изумлении.
Не характерный для стройки гам Иван услышал еще раньше, теперь же увидел его источник. Широкий центральный проход буквально кишел бегающей голозадой детворой. Среди иссиня-черной детворы от бункера к бункеру деловито прохаживались их мамаши. Одеты женщины в потасканные юбки всевозможных фасонов длиной в основном до пят. Иные и вовсе намотали на бедра кусок какой-нибудь ткани. Сверху надеты блузки, кофточки и опять же просто куски тканей. Многие и вовсе, что называется, топлес. Причем, независимо от возраста, вплоть до древних сгорбленных старух. Мужчин не было видно вообще.
- Иван! – послышался окрик Столярова.
Ведущий инженер стоял возле административного бокса. Там же топтались несколько сотрудников службы безопасности и рабочие ночной смены.
- Серхио, ты можешь объяснить, что здесь происходит? – направилась к нему Марта.
- Чего тут объяснять-то? И так все видно, - повел рукой Сергей.
- Но как они тут оказались? – пожимая руку соотечественнику, спросил Георгиев. – И почему тут только дети и бабы?
- Мужики охраняют облюбованные ими углы внутри бункеров. Прикинь, один идиот занял рабочий сортир. Говорит, теперь там будет жить его семья.
- Почему вы не прогоните этих дикарей? – обратилось к безопасникам Вудман.
- Мисс, они серьезно вооружены. У половины автоматы Калашникова, у остальных карабины и винтовки. Нам запретили даже дотрагиваться до собственной кобуры, чтобы не провоцировать дикарей.
Из дальнейших расспросов сложилась кое-какая картина произошедшего. Перед самым рассветом дежурный на центральном посту увидел толпы дикарей спокойно перемещающиеся в районе третьего сектора. Он одновременно поднял тревогу и начал вызывать третий пост. Третий пост молчал. Позже выяснилось, что находившаяся на нем смена спала беспробудным сном. Каким образом аборигены усыпили всю смену – еще предстояло выяснить.
Командир поднятых по тревоге бойцов охранного предприятия вовремя отдал приказ, только контролировать перемещение племени и ни в коем случае не провоцировать вооруженное столкновение. Прибывшие на место сотрудники службы безопасности одобрили приказ. Да и что могла сделать сотня вооруженных короткостволом человек против, как минимум тысячи серьезных стволов: автоматов, винтовок, карабинов. Откуда новенькое оружие, а это было сразу заметно, взялось у аборигенов, еще предстояло выяснить. Очень это походило на диверсию.
Сами туземцы вели себя не агрессивно и даже дружелюбно. Они улыбались и что-то говорили встречным людям. Они приветливо общались с рабочими ночной смены, когда проникли в подземный комплекс. Кое-кто даже предлагал помощь в погрузке стройматериалов на электрокар. А толстяк с «калашниковым», облюбовавший для своего многодетного семейства общественный туалет, на ломаном английском объяснил начальнику смены, что будет рад всем гостям, которые пожелают воспользоваться унитазами. При этом он нажал на клапан слива и подставил под журчащий поток два пластиковых стаканчика. Один залпом осушил сам. Другой, утробно рыгнув, благодушно протянул начальнику смены.
Естественно, несмотря на проявленное дружелюбие, напуганные нашествием монтажники прекратили работу. В любом случае любопытная африканская детвора, лезущая всюду и хватавшая все, до чего дотягивались черные ручонки, не дала бы работать.
Из двух сотен бункеров третьего сектора более половины были закрыты. Монтаж систем жизнеобеспечения в них завершился, и теперь в дневное время велись индивидуальные работы по косметической отделке и меблированию. Но африканцев устроили и открытые восемьдесят четыре бункера. Они деловито разместились в облюбованных углах. Мужчины тут же завалились спать в обнимку со своим оружием. Женщины, развязав принесенные тюки, обустраивались на новом месте. Возбужденная детвора, несмотря на бессонную ночь, носилась по подземному городу, исследуя все углы.
По примерным прикидкам в каждый бункер набилось не менее сотни аборигенов. Кроме уже упомянутого рабочего туалета были заняты все незапертые складские и подсобные помещения. Кое-кто пытался обосноваться в центральной вентиляционной шахте, забравшись в нее через открытый монтажный люк, но не понравился постоянно дующий ветер.
Заняли дикари и административно-бытовой бокс строителей, но кто-то догадался включить на полную мощность кондиционеры, и замерзшие африканцы споро удалились. Услышав об этом, Иван предложил подумать, как понизить температуру во всем комплексе. Но вмешался один из безопасников. Он заявил, что руководство компании запретило каким бы то ни было способом выкуривать племя из третьего сектора, ибо здесь их хоть как-то можно контролировать до принятия какого-то решения. Хуже будет, если они разбредутся по всем объектам.
И буквально через несколько минут поступило распоряжение вывести всех рабочих на поверхность и приготовиться заблокировать африканцев внутри комплекса, закрыв створки внутреннего шлюза.

Теперь закашлялся Столяров. И явно не от смеха.
Оттаявшая было мулатка открыла рот для  достойной отповеди наглому Ко Ко Юнде, вновь застыла, ошарашенная неожиданным пассажем своего шефа.
Переводчик тоже онемел, будто соображая, как донести слова белого наглеца хозяину.
И тут  пришла очередь удивлять африканскому вождю. Он повернулся и что-то громко и отрывисто пролаял собравшимся за его спиной женщинам. Те, выслушав повелителя, бросились бежать в разные стороны, сбивая с ног подворачивающихся ребятишек и оглашая подземный комплекс дикими криками.
Теперь Иван испугался вполне серьезно. Он решил, что женщины побежали поднимать вооруженных воинов. Судя по побледневшим лицам безопасников, их посетила такая же мысль. А рабочие, которые только что с интересом наблюдали за развитием событий, вдруг решили подчиниться спущенному сверху распоряжению об эвакуации и поспешно потянулись к выходу из комплекса. Лишь Столяров отстранил Марту ближе к сотрудникам службы безопасности и шагнул к Ивану.
Видя, что объект вожделения пытаются от него скрыть, Ко Ко Юнда покраснел даже сквозь черную кожу. Повернувшись к своему племени, он заорал с такой силой, что хилый переводчик непроизвольно пригнулся, пытаясь стать незаметнее, а чернокожие детишки перестали бегать и с недоумением уставились на своего вождя.
Из шлюза ближайшего бункера вышли первые два вооруженных автоматами африканца. Следом выскочила голая по пояс девушка  на вид лет пятнадцати. Мужчины остались стоять возле бункера, а девушка поспешила к вождю, смешно семеня в длиннополой юбке. Ее догнала другая африканка того же возраста и так же одета – кроме юбки на ней были лишь стеклянные бусы. Африканки подбежали и, вызывающе выпятив упругие девичьи груди, вопросительно уставились на Ко Ко Юнду. Вот к ним присоединилась третья девушка. Затем четвертая, пятая… Затем еще и еще.
В задних рядах белых зрителей послышались смешки и шепотки. Это, заинтересовавшись происходящим, вернулись не успевшие покинуть комплекс рабочие.
- Ты, член злобного бегемота, - на неожиданно неплохом английском заговорил африканский вождь, ткнув подзорной трубой в сторону Георгиева, - можешь выбрать себе пятерых юных дев народа саванны. За них отдашь мне, королю народа саванны великому Ко Ко Юнде свою женщину.
Опешив от столь неожиданного поворота, Иван обернулся к бездействующим безопасникам. Выражения их лиц подсказали, что толку от этих ребят в сложившейся ситуации не будет. Его взгляд непроизвольно остановился на Марте. Со стороны казалось, будто он оценивает, стоит ли менять главного менеджера на чернокожих красоток. Вероятно, такое же впечатление создалось и у Вудман.
- Джон, мне не нравится этот цирк! – возмущенно заявила она.
- Молчи, женщина! - опять же неожиданно для самого себя прикрикнул Иван.
- Ну ты поаккуратнее, землячок, - вступился за мулатку Столяров.
Но Иван уже смотрел в глаза Ко Ко Юнде.
- Сорок восемь! – заявил он и, мгновение, подумав, добавил: - И две запасных.
- Что, сорок восемь? – в непонимании наморщил лоб африканец.
- Моя самка, - Иван ткнул большим пальцем за спину, - стоит сорока восьми твоих, - он указал на сгрудившихся юных аборигенок.
- И двух запасных? – прищурив левый глаз, уточнил чернокожий король.
- Да, сорок восемь и две запасных. Именно столько я отдал ее бывшему хозяину.
- Она не стоит столько! – раздувая от негодования и без того широкие ноздри, взревел Ко Ко Юнда.
- Что-о? – в притворном возмущении протянул Георгиев, и тут же сделал вид, что заставляет себя усмирить праведный гнев. – О-кей. Тогда нам не о чем и говорить. Пойдемте отсюда, парни.
Подгоняемые Иваном люди поспешили к выходу, увлекая с собой и виновницу эксцесса.
Услышав за спиной глухое рычание, Иван обернулся и ткнул пальцем в сторону начинающего осознавать облом африканца:
- Если передумаешь, пришлешь список кандидаток на кастинг.
Пока могучий африканец пытался осмыслить реплику Ивана, тот скрылся за монтажными воротами.
- Ну, ты, брат, отмочил! – выдохнул Столяров, когда они уже мчались на электромобиле к наружному шлюзу.
- Это похоже на дурную пьесу! – наконец-то получила возможность выговориться Вудман. – Джон! Зачем ты называл меня самкой носорога? Я теперь навеки стану общим посмешищем!
- Извини, Марта, - смущенно глянул на женщину Иван, - я просто пытался разговаривать на понятном твоему жениху языке…
- Джон! – Вудман взвизгнула так, что мужчины пришибленно втянули головы в плечи. – Не называй эту грязную похотливую обезьяну моим женихом!