Я очень долго отсутствовал. По уважительной причине. С правилами знаком, поэтому решил начать опять с этого конкурса. Возможно, это неправильно. Поехали.

БАРСЕТКА

Очень трудно искать в темной комнате черную кошку
Особенно, если ее там нет

Вроде бы Конфуций

1.

С самого утра я ничего не делал - сидел и тупо пялился в монитор. Дело шло к обеду, а я не напечатал ни строчки. Финансовый отчет - вот, как это называется. По крайней мере у меня.
Мне никогда не давалась работа с утра. Днем она тоже не очень клеилась, но вот с утра... Правда, это никак не объясняет, почему я занялся поисками какой-то там барсетки. Я не ясновидец, не частный сыщик и уж тем более не мент (упаси боже). Но в обед мне позвонил Олег, а это меняет дело. Олег - друг детства, если вы в курсе, что такое детство. И если вы в курсе, что такое дружба.
- Как дела, старина? - спросил Олег бодрым голосом, - ты часом не занят?
- Да как тебе сказать, - ответил я и с омерзением посмотрел на монитор, - скорее нет, чем да. Дела у меня идут отлично, и няня даже пообещала снять с меня подгузник. За хорошее поведение. А что у тебя? Что случилось на этот раз?
- Недобрый ты, Серега. Это от безделья. Твоя беда в том, что у тебя слишком много денег. А случилось вот что - у меня увели барсетку и я хотел спросить, не поможешь ли ты мне ее вернуть.
- Ага, - хмыкнул я, - все таки увели. А ты уверен в этом? Может быть, ты опять оставил ее на крыше своей тачки, когда рассчитывался за бензин? Погляди в окно, дружище, и ты увидишь на крыше каждой десятой тачки барсетку.
- Ты не...
- К тому же в таких случаях принято звонить в бюро находок. Алло, это бюро находок? Нет, дамы и господа, это даже не гараж. Вы позвонили в скромный офис Сергея Рубцова, полиграфическая продукция: календари, постеры и прочая глянцевая хрень. Оставьте свое сообщение после звукового сигнала.
- Передайте господину Рубцову, что если я не буду наблюдать его у себя дома через полчаса, то завтра-послезавтра он получит красивую бумажку с чудным названием "мобилизационное распоряжение", после чего загремит на сборы офицеров запаса на месячишко-другой.
- Напугал ежа, - буркнул я, - можно подумать, что твоя барсетка расшита бриллиантами.
Но Олег уже отключил связь, поэтому я напялил плащ, нахлобучил шляпу (люблю пофорсить), велел секретарше сегодня меня не ждать, прыгнул в "девятку" и помчался к другу.

Если вам это интересно, стоял чудный октябрьский денек, а в октябре любой день хорош, если нет дождя. Олег жил в небольшом старом особняке, расположенном  в коротком переулке рядом с университетским парком. Переулок так и назывался "Короткий". С ним жили мама, чудная женщина, и дедушка - древний старик, который еще в Испанию добровольцем ездил, и прошел всю Отечественную. Я с детства боялся его, как огня. Домик выглядел неплохо, но времена нынче сами знаете - кризис он и есть кризис, и это чувствовалось. Какие теперь доходы у армейского офицера и двух пенсионеров? То-то же.
Я утопил пальцем кнопку звонка у входной калитки. Минуты через две мне открыла пожилая женщина в строгом платье, с седыми волосами, собранными в тугой пучок на затылке. Мама Олега.
- Здрасьте, тетя Броня.
- Здравствуй, Сереженька. Проходи, Олежек уже ждет тебя. Кушать будешь?
- Не, тетя Броня, я только из-за стола.
- Врешь, как всегда. Ну да ладно, идите секретничайте, но учти, после секретов ты от моих пирожков не отвертишься.
- Само собой. За ваши пирожки я готов пол-царства отдать.
- Если бы оно у тебя еще было, - как-то грустно ответила старушка и ушла на кухню.
Дядя Юра, дедушка Олега, не выглянул из своего кабинета, я вздохнул с облегчением и на цыпочках двинулся в комнату своего друга. И что я увидел? Олежек, добрый мой приятель, посасывал кальян, развалившись в кресле, и глазел в потолок. При этом он делал вид, что сидит так с самого утра, хотя кальян был только что раскурен. Этот парень мнил себя снобом и всегда пытался как-то это мнение поддерживать. В прошлый мой визит он угостил меня бананами, обжаренными в коньяке, и я чуть не заблевал персидский ковер в его комнате. В позапрошлый раз он заставил меня нырять в изолирующем противогазе в ванной. А еще раньше... Ладно, замнем.
- Ты чего службу прогуливаешь, военный? - поздоровался я, присаживаясь на знаменитый персидский ковер.
- А-а, приехал все-таки, - ответил он, протягивая мне шланг с мундштуком.
Я осторожно затянулся, а то мало ли что. Вроде ничего, нормально. И тут я заметил, что левая нога этого набоба в гипсе - от пальцев до колена. Не лангет какой-нибудь, а полноценная заглушка. А уж я в этих вещах толк знаю, поверьте мне на слово. Проще сказать, чего я еще не успел сломать, но это уже лирика.
- Берцовая? - с равнодушным видом спросил я.
- Пяточная, - так же невозмутимо ответил Олег.
- Строевой шаг на плацу отрабатывал?
- Параплан осваивал.
- Тоже дело, - кивнул я с понимающим видом и сделал вторую затяжку. - Надеюсь, что это не пейотль.
- Пейотль не курят, его едят.
Мы помолчали. Покурили. Я разглядывал узоры на ковре и предвкушал пирожки тети Брони. Не знаю, о чем думал Олег, но он первым нарушил молчание. Слабак.

- Серега, у меня увели барсетку.
- Где-то я уже слышал эту пулю. Причем, сегодня. А в барсетке был план захвата Парижа.
- А в барсетке был орден моего деда.
Я поперхнулся дымом и кальян недовольно булькнул.
- Орден Кутузова первой степени.
- Полководческий.
- Ага. Дед доставал его вместе с другими наградами один раз в году, а в остальное время...
- Это можешь пропустить.
- На черном рынке такой орден тянет...
- Я в курсе - от десяти до тридцати штук зеленью.
- Мне сказали двадцать, - осторожно сказал он.
- Это неважно. В войну им наградили всего человек шестьсот, кажется. Меня интересует другое - как орден оказался в твоей барсетке. Ты что, распродаешь награды своего деда?
Следующие десять минут были маленьким адом. Олег обливал меня презрением и подвергал укоризне. Нет смысла детально описывать этот процесс. Когда его гневный клекот иссяк, я повторил вопрос.
- Понимаешь, я возил показать орден кое-кому.
- Дядя Юра знает об этом?
- Господи, конечно же нет. В этом весь прикол.
- Очень прикольно.
- Да ладно тебе! Вчера утром я улучил момент, когда деда не было в кабинете, и переложил орден в барсетку. Встречу с этим человеком...
- Оценщиком?
- Нет. Не перебивай, а? Встреча произошла вчера, после чего я уехал на гору, где ребята летали на парапланах. И сломал ногу. А сегодня с утра я собирался таким же макаром вернуть награду в кабинет, но барсетки уже не было.
Я бросил взгляд на костыли, стоящие в углу.
- А где была барсетка, когда она еще была?
- В прихожей, возле зеркала.
- Молодец, что тут скажешь.
- Послушай, моя прихожая - не проходной двор.
- Это точно. Но свой пистолет ты почему-то держишь в сейфе, а не в прихожей.
- Ты прав, - вздохнул Олег.
- Полковник, или я тупой, или ты чего-то не договариваешь.
Мой друг почесал лысину. А ведь когда-то там росла шевелюра - расчески ломались. Когда мы были рысаками, почему-то подумал я. Но еще не вечер.
- В общем так. У меня украли барсетку, в которой лежал орден моего деда.
- Ты начинаешь повторяться.
- Но только орден не настоящий.
В кальяне опять забулькало, а мундштук в моих зубах чуть не треснул.
- Это копия, - продолжил Олег, - дешевка. Поэтому я не побоялся оставить ее в барсетке.
- Ты меня пугаешь, - грустно сказал я и это было правдой. - Эко ты заворачивашь, барин. Из твоей прихожей пропадает барсетка, в которой находится копия ордена твоего деда. И ты хочешь, чтобы я ее нашел. А где оригинал, дружище? Где настоящий орден?
- Мы с мамой его продали.
- Кому продали? - меня уже начинало колотить.
- У мамы есть старый приятель, с которым они вместе сорок лет проработали. И у этого приятеля есть хобби - коллекционировать значки, награды, старое оружие и прочие раритеты. Если он не может раздобыть какой-нибудь экземпляр, то изготавливает копию. Из дешевых материалов. Руки у мужика золотые.
- Просто приятель, значит...
- Да, просто приятель. Друг семьи.
- Звучит неплохо.
- Я тебя удавлю когда-нибудь.
- Впрочем, это не мое дело. И что с этим "просто приятелем"?
- Деду скоро девяносто. Юбилей, так сказать. Мы хотели устроить торжество, пригласить ветеранов, друзей. Митинг, музыка, кабак. Ну, ты понимаешь.
- Понимаю, - сказал я, а сам подумал: ай да тетя Броня.
- Но оказалось, что торжества устраивать не на что. У стариков есть вклады, но извлечь их нереально. А на их пенсии и на мою получку сильно не погуляешь. Да и долгов накопилось.
Ты бы еще дельтаплан прикупил, и все было бы нормально с долгами, подумал я, но сказал нечто иное:
- С чего бы это...
- Понимаешь, слишком много ловких мужичков наверху окопалось.
- И бабенок, - добавил я.
- Да, и бабенок, - подумав, ответил Олег.
- Это те, которые на площади про свободу и справедливость слюной брызгали?
- Только не надо съезжать на политику, - поморщился он.
- Я и не думал.
Возникла небольшая пауза. Мы оба знали, чем занимался Олег в те дни, и чем занимался я.
- Давай вернемся к другу семьи, - предложил я.
- Он сам вызвался выкупить орден и изготовить копию.
- Выкупить по цене черного рынка?
- Да.
- И вчера ты привез копию, которую сегодня собирался подбросить деду.
- Да.
- А оригинал уже у друга семьи.
- Да.
- И деньги он уже вам отдал.
- Ты поразительно догадлив.
- Копия хорошая?
- Не отличишь.
- Значит, вор уверен в том, что орден настоящий.
- Да, он в этом уверен. К тому же, я знаю, кто его украл.

Нет, он меня определенно настораживал. Надо бы поинтересоваться, как перелом пяточной кости может влиять на психическое здоровье.
- Ну и чего ты мне тут мозги паришь, парнище?
- Слушай внимательно, понимай правильно, запоминай надолго. В барсетке кроме ордена было мелочи баксов на двадцать, одна просроченная ксива и пара старых бумажек. В принципе можно написать заяву в ментовку, но тогда придется указать, что украдена копия ордена. Дед узнает и расстроится.
- Расстроится? Да, думаю, ему будет не очень приятно это узнать.
- Если бы я не сломал ногу, то занялся бы этим сам.
- Да, уж ты бы занялся. Однажды ты уже занялся угнанной тачкой. И где она теперь?
- Заткнись. Так вот, если мужик попытается сбросить орден барыгам или коллекционерам, ему быстро растолкуют насчет копии. Если же он выйдет на нас и потребует выкупа за железку, то вся подделка потеряет смысл, а большая часть вырученных денег уйдет на выкуп. И про банкет можно забыть.
- А деньги ты уже начал тратить. Можешь не продолжать, я тебя понял.
- Еще нет, но скоро поймешь. Юбилей через три дня. И дед будет на этом юбилее при наградах. При всех наградах. Все что нужно сделать - найти козла и тупо отобрать орден. Теперь все.
- Хорошо, его имя, брат.
- Герцог Бэкингем.
Мы заржали. Все было ясно и понятно. И до ужаса просто. Нет, в этом кальяне определенно что-то было. Наконец Олег откашлялся, смахнул слезу и посмотрел на меня серьезно.
- Анатолий Захаров. Парень, которого мы наняли поставить сигнализацию в доме. Вчера он работал у нас весь день.
- Это друг семьи посоветовал сигнализацию ставить?
- Прекрати, а? Да, он посоветовал, но дело не в нем. А в Захарове.
- Вы с ним знакомы?
- Нет, его имя я узнал сегодня на фирме, в которой мы делали заказ.
- Ты его видел?
- Крепыш лет сорока. Ничего особенного - руки, ноги, голова и два уха.
- И плоскогубцы.
- Само собой.
- Ты с ним общался?
- Знаешь ли, не до того было. Пока я прыгал на одной ноге к себе в комнату, мы перекинулись парой слов.
- Значит, про орден он знать не мог.
- Нет, конечно. Он просто прихватил барсетку на выходе, вот и все. И приставал к моей невесте, когда она днем приходила матери помочь.

- К Светке? - вскричал я, сверкнув очами. Сверкать надо было поубедительней, а то плохи мои дела. А еще  я подумал, что у этого Толика губа не дура. - Даже если он не брал твоей барсетки, стоит этого урода найти и навалять ему по рогам.
- Брал-брал, больше некому, - ответил Олег после секундной паузы.
- Какие проблемы, старик? Фирму мы знаем, имя знаем...
- Сегодня утром чувак уволился. Это даже не фирма, обычная частная лавочка. Имя они мне сказали, а вот адрес...
- Фигня, сейчас я поеду и выбью из них этот адрес, вместе с мозгами.
- Возможно, они его просто не знают.
- А мобильник у этого Захарова есть?
- Говорят, что нет, хотя я не верю.
- И все-таки... Ты уверен, что барсетку взял именно он? Больше к вам никто не заходил?
- Ты меня за идиота держишь, - проворчал Олег почти с обидой.
- Пойми меня правильно, тебя полдня не было дома.
- Послушай, я приехал с этой барсеткой домой, понятно? Оставил ее в прихожей и поковылял к себе. Парень закончил работу, мать с ним рассчиталась и он ушел. И прихватил эту гребаную барсетку! Ты что, идиот?
- Все-все, - я поднял руки. - Сейчас я найду этого урода и вправлю ему мозги. Тем более, что он приставал к Светке.
- Орден, - поднял палец Олег, - это главное. Остальное потом.
- Хорошо, сначала орден, а потом за Светку, - хихикнул я.
- Еще одно, - сказал Олег тоном, который я особенно не люблю.
- Да ладно тебе, пошли пирожки жрать.
- Какие пирожки, юноша? Вам худеть надо.
- Ну что еще? - переминался я с ноги на ногу. Если вы не пробовали пирожков тети Брони, то ничего не знаете о жизни.
- Я сказал - еще один момент. Я не против маленькой потасовки, это дело святое. Но! Не вздумай начудить, так чтобы возникли менты на горизонте. Еще раз - никаких ментов. И... Серега, ты классный мужик, но есть у тебя пунктик - сам знаешь.
Я знал. Из-за этого пунктика я ушел когда-то из конторы.
- Только не начинай, я тебя умоляю.
- Пообещай, что не выпьешь ни капли, пока все не закончится.
- Само собой. Толик Захаров - вот и вся моя выпивка. А теперь пирожки и никаких гвоздей.
Пока Олег доковылял до кухни, я умял две порции. Все было хорошо. Все было просто замечательно. Кроме одного. Зря мой друг заговорил про выпивку и начал ставить мне условия. Ни к чему хорошему это не приводит. Никогда.

2.

Фирма "Сигнал" находилась в каком-то гараже на Теремках, и вполне оправдывала свое название и месторасположение. Рулила фирмой бабенка лет тридцати пяти с лицом спившегося Ален Делона и примерно такой же фигурой. Она повторила мне то, что я уже знал: Анатолий Захаров работал на нее около месяца, но сегодня утром он позвонил и сказал, что увольняется.
- Он работал по контракту? - спросил я. - И как насчет трудовой книжки?
Она посмотрела на меня с отвращением и плюнула в мусорное ведро жвачкой. Не попала. Все равно жуйка не перебивала мощный перегар. По ее взгляду я понял, что задаю глупые вопросы. Тогда я спросил про адрес и номер мобильного телефона Захарова. Она ответила, что единственный мобильник на фирме - ее собственный. А насчет адреса она понятия не имеет. Пришлось ставить ей пиво. И соточку, куда без нее. Пиво с водкой сотворили чудо - я узнал, что Захаров снимает комнату в рабочей общаге, до которой было десять минут ходьбы. Уже кое-что.
Баба из "Сигнала" быстро окосела, начала стрелять глазками и намекать на продолжение пьянки, но я строго посмотрел на нее и она заткнулась. Потом я поехал к общежитию. Надо было спешить, я боялся, что мужик позвонит ей и узнает о моем визите. Или попрется к барыгам. А мне этого не хотелось.

Общага была еще та. Самая рабочая общага среди всех, которые я когда-нибудь видел. Настоящее логово пролетариата. Облупленные стены, протертые ступени лестницы, мутное стекло на вахте. За стеклом какой-то парень клеил размалеванную рыжую девицу. Он с ней такое вытворял, только что не трахал, но к тому дело шло. Трудно было определить, кто из них дежурный, но это не имело большого значения, учитывая ситуацию.  Я деликатно кашлянул. Парень недовольно зыркнул в мою сторону.
- Мест нет, - сказал он, явно пародируя кого-то, и они заржали.
- Я не ищу комнату, - сказал я и улыбнулся.
- Это понятно, - ответил парень и они опять заржали.
Он был настоящим гопником, если вы понимаете, о чем я. Мешковатые брюки с накладными карманами, спортивная куртка, водолазная шапочка, набитые костяшки на кулаках - он вписывался в это место. А я нет - со своим костюмом, галстуком, плащом до пят и шляпой. Не хватало лишь зонта-трости, который остался в машине. И пенсне, но тут уж ничего не попишешь. Я решил, что как-нибудь на досуге поразмыслю об этом.
- У вас проживает Анатолий Захаров, а я его ищу.
- Да ты что, - хохотнул гопник, - тут многие ищут и многие находят, но совсем не то, что ищут.
Они опять заржали. Девка просто из трусов выпрыгивала. Умник, подумал я. Не люблю умников. Я наклонился к окошку и улыбнулся еще раз.
- Анатолий Захаров. Лет сорока или около того. Специалист по охранным сигнализациям. Проживает у вас. Он сам дал мне этот адрес. Только мне кажется, что его имени и фамилии нет в вашей книге постояльцев или как она там называется. А это незаконно, как вы знаете.
- Бляха-муха, - протянул парень нараспев и столкнул девку с колен. Она закатилась под стол, перестала хихикать и принялась ныть. Парень на нее цыкнул и девка заткнулась.
- Ну так как? - вежливо спросил я.
- Второй этаж, налево по коридору, семнадцатая комната.
Он никак не мог понять, кто я такой и что тут делаю. Нынче такие времена: все задают вопросы и строят из себя деловых. Никогда не знаешь, на кого попадешь. Я не собирался помогать гопнику в его духовных поисках.
- Будьте любезны, молодой человек, проводите меня до его апартаментов.
- Во блин, - гопник нехотя выбрался из-за перегородки и мы стали подниматься по лестнице. Девица тем временем оседлала стул и врубила рэп.

Что может быть хуже рэпа? Только отечественный рэп. Мы нырнули в затхлый сумрак коридора. Парень шел впереди, покачиваясь в такт шагам из стороны в сторону и шаркая кроссовками по линолеуму. Так, по его мнению, должны ходить реальные пацаны. Наконец мы остановились у облупленной двери в конце коридора. Парень постучал кулаком в дверь. Тишина.
- Наверное, выскочил за пивом.
- Откройте, пожалуйста, дверь. Я хочу подождать своего друга внутри.
Теперь я не улыбался. Какие могут быть улыбки в этом полумраке.
- А вот хрен тебе! - вдруг взорвался парень криком. - Кто ты тут вообще такой, а?
Он брал меня на понт, "щупал". По идее я должен был невозмутимо ответить: "Наехать хочешь? Я тебя не знаю". Или что-то в этом роде. После этого мы бы стали "тереть базар" - по его правилам. Скучно.
Я быстро огляделся по сторонам. Пусто. Тихо. И врезал ему с левой по печени. Гопник всхлипнул и сел на пол, да так резко, что врезался скулой в колено. Он хватал ртом воздух, глаза слезились. Ему было хорошо, как я понимаю.
- Вам визитку показать? - спросил я.
- Что за херня, мужик? - выдавил он из себя. - Тут так дела не делают.
- Отворяй ворота, крендель, - сказал я почти ласково, - и не долби вола.
- Червонец, - промычал он, протирая кулаками глаза. - Как раз на пузырь.
- Обойдешься пивом, - я бросил ему пятерку. С такими темпами я к ночи пробашляю бухло половине этого винкеля. А он большой, этот район, как Амстердам.
Как тут делаются дела, я знал и без его подсказок. Здесь, в этом милом райончике, начинался мой бизнес. Пять гривен исчезли в его кармане, словно их никогда не было.
- Бьешь ты красиво, - сказал парень, открывая дверь запасным ключом, - но вот с Толяном...
- Если мы тут пошумим немного, - перебил я его, - не обращай внимания. За битую посуду тебе заплатят. А теперь проваливай.
- Не вопрос, шеф, - кивнул парень, который наконец нашел нужную дистанцию в наших отношениях.

Я вошел в комнату, он запер за мной дверь и ушаркал по коридору своими кроссовками. Я огляделся. Маленькая комнатушка, почти клетка. Жилище спартанца. Келья монаха. Неопределенного цвета тумба, над которой висел старый постер (смотрите, какие у меня сиськи). Стол. Стул. Продавленная койка, застеленная казенным одеялом (три белые полосы в ногах). Засиженное мухами окно, газета вместо занавески. В углу раковина умывальника, над ней мутное зеркало со стеклянной полкой. Пластиковый стакан с зубной щеткой и дохлым тюбиком. Помазок, разовый станок "лучше для мужчины нет". Рядом висело полотенце, хотя я назвал бы это большой салфеткой.
Ни душевой, ни туалета, понятное дело. Не было даже одежного шкафа, вместо которого на стене висела доска с металлическими крючками. Зато на всех предметах стояли инвентарные номера, что вселяло у жильцов уверенность в завтрашнем дне. Наверное. На плечиках висел темно-серый деловой костюм, из самых дешевых, выглаженный и чистый. На полу стояла пара черных ботинок, начищенных до блеска, но явно купленных в сэконде.
Крепыш лет сорока? - вспомнил я слова Олега. Этот парень не уступал мне ни в росте, ни в комплекции. Это меня не радовало, но и не очень огорчало. Просто будет немного больше возни.
Рядом с ботинками стоял дешевый пластиковый дипломат, в который я, понятное дело, заглянул. Заодно я обыскал тумбу, в которой царил идеальный порядок. При таком минимуме вещей поддерживать порядок нетрудно. Хотя я знавал людей, которые даже в таких условиях умудрялись превратить свое жилище в свалку. Да, вещей было мало, а главное - среди них не было барсетки. Ордена тоже не было. Я обыскал всю комнату, проверил все возможные места для тайника, даже простучал полы и стены, чувствуя себя круглым идиотом. Ничего.
Я сбросил плащ  на спинку стула, сел на край койки и закурил. Было понятно, что этот Захаров либо полный кретин, либо не тот человек, который мне нужен. Существовала и третья возможность, но я ее пока не рассматривал. В самом деле, не носит же он с собой эту железяку. Когда я докуривал четвертую сигарету, в коридоре послышались приближающиеся шаги. Быстрые, легкие, но не осторожные, отнюдь. Кто-то вставил ключ в замок, раздался щелчок и дверь распахнулась. Этот кто-то стоял на пороге и смотрел на меня.
Мой рост метр восемьдесят и вешу я девяносто кило. Мужик на пороге был примерно моего роста, но по весу до меня не дотягивал. Плохое питание и все такое, подумал я. И тут мне явственно привиделось, как каждое утро этот фрукт отжимается вот от этого дощатого пола разиков этак по двести и приседает столько же. Потом умывается, отфыркиваясь, и насвистывает что-нибудь из Высоцкого. Я отогнал видение и еще раз посмотрел на него.
Джинсы, свитер, куртка под кожу. Светлые волосы, мощная шея, широкие (очень широкие) плечи и на удивление большие кулаки. Руки молотобойца, а не специалиста по установке хрупких электронных приборов, и тем более не руки щипача. Картину дополняло лицо, по которому разве что на танке не ездили. Он смотрел на меня своими маленькими, зелеными глазами с каким-то веселым задором, почти издевкой. Я сразу понял, что с этим парнем нужно держать ухо востро, но никакого страха перед ним не испытывал.

Не спеша я поднялся с его койки и сказал:
- Я ищу Анатолия Захарова.
- Ты ошибся номером, парень, это в правом крыле. А как ты сюда вошел? - он говорил так, словно знал меня лет десять.
- С этим мы разберемся позже, - ответил я голосом робота из мультика. - Я ищу Анатолия Захарова и мне сказали, что он живет в этой комнате. Это вы? Я прошу ответить на мой вопрос.
- Ну ты и клоун! - хохотнул мужик. - Сейчас только штаны подтяну и отвечу. Если красиво попросишь.
Он вошел в комнату, я шагнул ему навстречу.
- Меня зовут Сергей Рубцов и я ищу Анатолия Захарова. Это вы?
- Ты часом не из службы знакомств? Не припоминаю, чтобы я давал туда объявление.
- Я брат Светланы Панкратовой, - врал я напропалую, - и, насколько мне известно, вчера вы пытались забраться к ней под юбку.
- Что значит "пытался"? - фыркнул он. Перебор.
Я выбросил правый хук, один из моих коронных, он хорошо лег ему на челюсть. Как по мне, удар был вполне приличный, на четверку с плюсом. Но этот Захаров был тертый калач и не напрягал шею без нужды. Его голова легко мотнулась под ударом и получилось, что я его просто погладил. Нельзя было останавливаться, я выдал два левых подряд по корпусу и добавил правый в голову, отличная связка. Но не в этом случае. С таким же успехом я мог пойти на улицу и подраться с телеграфным столбом. Он лишь крякнул и выдал мне правый в солнечное сплетение. Меня согнуло пополам, потом какой-то шутник повернул рубильник и комната начала вращаться. Я вяло перебирал ногами, пытаясь поймать равновесие, но комната вращалась все быстрее и, наконец, кто-то выдернул пол из-под моих ног и приложил меня им - прямо в рыло. Свет погас.

Наша лихая схватка длилась секунды полторы, может быть, даже две секунды. Когда я открыл глаза, комната уже почти прекратила свое вращение. На лбу лежало мокрое полотенце, а в зените - лицо Захарова. Он смотрел на меня с тревогой, но не без юмора.
- Братан, у тебя не пресс, а вата, - услышал я его голос.
- Что это было? - спросил я почти жалобно.
- Ты споткнулся, так бывает. Зацепился ногой за ногу, и все.
- Надо бухнуть, - сказал я и опять закрыл глаза.
- Ты уверен? А то вид у тебя не очень.
- Угу, - промычал я в том смысле, что да, уверен. Но глаз не открывал.
- У меня тут нет ничего, - сказал он с сочувствием, но не без интереса.
- У меня есть, - все еще слабым голосом ответил я, - в правом кармане плаща.
"Помни, Серега, ни капли спиртного". Ага. Сейчас. Такие дела без водки не делаются. По крайней мере, в этой вселенной. Захаров наливал водку, по бульканью я определил - примерно две трети стакана. В самый раз. Он помог мне сесть на койку и сунул в руки выпивку. Мы выпили: я из стакана, он из горлышка плоской поллитровки. Стакан-то с умывальника, подумал я и прислушался к себе. Водка вкатилась в желудок, как скорый поезд под купол вокзала.
- Спасибо, Толик, - сказал я и протянул ему сигареты. - Тебя можно так называть?
- Да без проблем, приятель, - ответил он, закуривая, - с этого нужно было начинать.
- В смысле? - спросил я.
- Не приставал я к твоей сестренке, хотя желание было. Мимо таких трудно пройти. Да ты и сам знаешь.
Я знал это, как никто другой. Мне бы не знать.
- Но ты прошел мимо.
- Ага. Правда, присвистнул слегка, но тут уж...
- Ну да, - сказал я и показал глазами на бутылку.
- Это все, что тебя волновало? - спросил Толик, наливая мне вторую порцию. - Если да, то вопрос закрыт, как мне кажется.
Мы опять выпили.
- Нет, есть еще один вопрос, - возразил я, отдышавшись.
- Ну так спрашивай, только больше никакого мордобоя. Ты сегодня не в форме. Лады?
- Лады.
- Я весь внимание.
- Сначала скажи, только без обид - почему ты ушел сегодня с фирмы?

Он посмотрел на меня как-то странно.
- Ты имеешь в виду, почему я уволился?
- Ну да.
- А какая разница?
- Для меня это важно.
Захаров пожал плечами.
- Ради бога. Понимаешь, я не всегда жил в такой конуре, - он окинул брезгливым взглядом свою комнату, - бывали хоромы и получше.
- Да, такая нора не для тебя, - я понимающе кивнул головой.
- Все равно, это лучше, чем ничего. Но дело не в этом. Когда поднимаешься с самого дна, попадаешь в идиотскую ситуацию. На девчонок типа твоей сестры ты можешь лишь заглядываться, а спать приходится с начальницей. Ты же видел это чудо в перьях, а иначе как бы ты меня нашел?
- Светка так тебя потрясла, что ты решил уволиться? - спросил я почти ехидно.
- Нет, не так. Не совсем так. К тому дело уже шло, шефиня начала какие-то условия ставить. Типа, сегодня дала, а завтра не дам, потому что ты это сделал, а вот этого не сделал. Идиотизм. Как будто кроме нее и баб на свете не осталось. А вчера я увидел твою Свету и понял, что красивых девчонок вокруг - пруд пруди, и ни одной из них ничего от меня не нужно. Взял и уволился.
- Толик, позволь пожать твою мужественную лапу, - сказал я с чувством.
Он без особого энтузиазма подержал мою пятерню в своей. Его ладонь была горячая и сухая. Потом он плеснул мне водки в стакан. Чуть больше половины.
- Давай.
Я дал. Мой кашель еще не прекратился, когда он забрал у меня стакан и вылил в него остатки из бутылки. И выпил залпом. Мы опять закурили.В комнате уже можно было топор вешать. Толик поднял пустую бутылку и посмотрел на нее с сожалением.
- Зря мы это начали, вот что я тебе скажу. Когда я начинаю пить, то газую не по-детски. У тебя бабла не хватит.
- Бабла хватит. Толик, водки у нас будет до упора, это я тебе обещаю. У меня съемная квартира в центре, так что не переживай насчет убогой обстановки, в которой мы сейчас пребываем, тем более, это лишь временное обстоятельство в твоей жизни. Я предлагаю сейчас поехать ко мне - там можно нормально расслабиться. Блин, да мы сейчас с тобой... - я икнул, - нажремся, как лошади.
- Фигасе, ты уже нажрался, - засмеялся Захаров. - Такие речи задвигаешь.
- Нет, я еще не пьян, хотя меня уже слегка торкнуло, - возразил я. - Поэтому я так много говорю. Это первая стадия. Но пока мы не перешли ко второй, нужно решить еще один вопрос, о котором я говорил. Мне поручили найти барсетку, в которой находился один коллекционный предмет. Барсетку украли вчера, а находилась она в доме, где ты ставил сигнализацию. Не исключено, что взял ее именно ты.

- Ты нарываешься, сынок, - сказал Захаров почти ласково.
- Это чистая сделка, Толик, ничего особенного. Оглянись вокруг, все только этим и занимаются - заключают сделки. Твои взаимоотношения с шефиней, о которых мы говорили - разве не сделка? Чистой воды. Поэтому нам нужно прямо сейчас все прояснить, расставить, как говорится, точки. Я тебе симпатизирую, но дело есть дело, и нужно его уладить. Ты согласен получить пятьдесят баксов за возврат барсетки, или просто значка, который там был, хрен с ней, с барсеткой? И никаких вопросов. Да или нет?
- А что за значок?
- Орден Кутузова первой степени.
Захаров начал смеяться. Он просто взорвался смехом. Так могут смеяться лишь честные люди.
- И ты думаешь, что я увел этот орден, а теперь сижу здесь и жду, пока меня менты накроют?
- В милицию никто не заявлял. К тому же, орден не настоящий, а ты мог этого и не знать.
- Не настоящий?
- Нет. Это копия, хорошо выполненная, но всего лишь копия.
Его смех перешел все границы, теперь это был просто гомерический хохот. Мне казалось, сейчас его удар хватит.
- Что тебя так веселит?
- Да ничего, - ответил он, успокаиваясь. - Я просто представил себе лицо человека, которому скажут, что орден, который он украл, поддельный.
- То есть, ты хочешь сказать, что не брал барсетку?
Он опять засмеялся, но быстро прекратил это дело.
- То есть, я хочу сказать, что я ее не брал. Надо бы тебе врезать, но уговор есть уговор. Да и какого черта? Я не должен никому ничего доказывать. Человек, который взял барсетку, не знал, что в ней лежит. Я так понимаю, речь идет о маленьком коричневом кожаном портфельчике, который оставил в прихожей твой одноногий друг, верно? Так вот, я - не по барсеткам. Предположим, я не удержался и захватил ее, уходя оттуда. Мало ли, вдруг там лежит пресс штук на двадцать? Но судя по твоим словам, там не было ничего стоящего - кроме копии ордена. С копией я бы не стал возиться, а с настоящим орденом - я уже говорил, не сидел бы в этой дыре, а грел бы пузо в Анталии. Скорее всего, я бы распотрошил эту барсетку на улице и подбросил ее через ограду во двор. Кстати, ее там искали?
Я пожал плечами. Блин, этот парень не дурак. А насчет двора надо будет спросить Олега. Я опять пожал ему руку. Пьяное братство, оно самое братское. Оно самое пьяное.
- Это все, что я хотел узнать, - сказал я почти радостно. - Наконец мое сердце успокоилось. А сейчас я предлагаю поехать ко мне. Выпьем, сколько захотим, и подумаем, как этот орден вернуть. Из нас получится классная команда.
- Ты из меня дурака делаешь?
Я встал и надел шляпу.
- Нет, Толик. Я хочу тебя нанять, ты же сейчас безработный, правильно? Так вот, я предлагаю тебе работу и столько водки, сколько ты сможешь выпить. Поэтому валим отсюда. Ты сможешь вести машину в таком состоянии?
- В каком состоянии? Мы же еще не пили, - удивленно ответил Толик.

Мы вышли из комнаты и двинулись по темному коридору. Возле выхода на лестницу нас ждал гопник, тот самый. Он демонстративно поглаживал себя по животу и смотрел на нас, глупо улыбаясь.
- Все в порядке? - спросил гопник.
- Дай ему десятку, - сказал Толик.
- За что?
- Откуда я знаю? Просто дай ему десятку и все.
Я вытянул из кармана мятый червонец и протянул гопнику.
- Спасибо, старина, - сказал Толик, выдал парню левый по печени, и когда тот сел на пол, выдернул банкноту из его пальцев. - Это задаток. Я же повезу тебя домой, правда? И если мы рассоримся, мне неохота возвращаться сюда пешком.
Мы спускались по ступенькам, плечо к плечу. Гопник наверху икал и всхлипывал, рыжая девица на вахте сидела и смотрела на нас широко открытыми глазами. И никакого рэпа.

3.

В шесть вечера я проснулся, лежа в собственной кровати. В соседней комнате на диване лежал и похрапывал Толик Захаров - в джинсах и майке. Я тоже был не совсем одет. Или не совсем раздет. Это зависит от того, с какой стороны смотреть. На журнальном столике возле дивана стояла литровая бутылка Немирова. Почти полная. Рядом на полу валялась пустая такая же. Везде были разбросаны части одежды, а на подлокотнике одного из кресел кто-то из нас выжег сигаретой дыру.
Мое самочувствие было хуже некуда. В желудке кто-то завязал тугой узел, а правая половина лица ныла - после встречи с дощатым полом в комнате общежития. Когда я встал с кровати, в виске закололо, да так сильно, что я вслепую добрался до журнального столика, схватил бутылку и припал к ней губами. Сделав несколько хороших глотков, я ощутил себя живым и здоровым. Я понял, что жизнь прекрасна, и ничто ее не может испортить. Я подошел к дивану и потряс Толика за плечо.
- Вставайте, граф, нас ждут великие дела, - сказал я. - Солнце закатилось и наступило время лихих парней вроде нас с тобой.
- Что за лясем-трясем? - мгновенно проснулся Захаров. - А, это ты, Серега. Ну и как оно, живой?
- Я жив-здоров, чего и тебе желаю. Ты отдохнул?
- Ясен хрен. - Он опустил босые ступни на ковер и почесал пятерней макушку. - Все шло как по маслу, но потом у тебя обрыв пленки случился. Ну и я тоже вздремнул, не люблю пить один. Ты как?
- Лучше не бывает. Нас ждет работа.
- Это ништяк. - Он потянулся за бутылкой, сделал один большой глоток и потер живот. Его зеленые глаза заблестели. - Я слегка приболел, надо полечиться, - объяснил он, поставил бутылку на место и начал разглядывать комнату. - Бляха-муха, мы так быстро газонули, что я даже не успел рассмотреть твою хату. Неплохо живешь, Серега, что я могу сказать. Ого, прозрачный компьютер, я еще такого не видел. Ты тоже из этих? - он покрутил пальцем у виска.
- Нет, я просто выпендреж люблю, - ответил я беззаботно.
Но больше всего Толика умилили ходики с кукушкой, висящие на стене. Он долго рассматривал их, покачивая головой.
- Ладно, старина, а дальше что? Есть идеи или дернем по соточке?
- Вообще-то у меня есть идея. Думаю, что с таким человеком, как ты, есть шанс ее реализовать. Мне кажется, что если поискать причину, отталкиваясь от следствия, ну то есть, двигаясь вспять, можно добраться и до причины. До сути, так сказать.
- От чего отталкиваясь? - переспросил Захаров.
- Ну, если кто-то украл ценную, как ему кажется, вещь... Понимаешь, он будет искать способ как-то ее реализовать. Обратится к барыгам, скупщикам всяким и тому подобное.
- Барыгам и скупщикам, - повторил он за мной, - а это не одно и то же?
- Да ладно тебе. Короче говоря, в этом слое посредников между преступным миром и обывателями пройдет слушок, что кто-то ищет способ продать дорогой орден.
- Ну ты и загибаешь, братан. Ты всегда такой или это ханка вместо тебя разговаривает?
- Да нет, я так в книгах читал, откуда мне знать, как оно на самом деле. И если мы дадим знать этим барыгам, что готовы заплатить за возврат ордена, то нам останется только ждать, пока нам его принесут. На блюдечке.

- На подушечке.
- Чего?
- Ну, по телеку показывали - орденоносцев когда хоронят, следом несут ордена на подушечках. Они красные такие.
- А, ну да, - согласился я.
- Выглядит красиво. Для выпившего бездельника ты неплохо рассуждаешь. А ты не забыл, что орден поддельный?
- Не забыл, но старые люди очень сентиментальны и готовы платить даже за это.
- Ага. Значит, орден принадлежит тому старику, который ходит, словно лом проглотил. А где оригинал? Впрочем, это не мое дело, - Захаров хорошо глотнул из бутылки и протянул ее мне.
- Оригинал давно продан, но старик об этом не знает, - ответил я и тоже припал к горлышку. Лампочка замигала.
- Но с чего ты решил, что по этому самому преступному миру должны поползти слухи, как круги по воде, только лишь потому, что кто-то там закосил у старика-фронтовика поддельный орден?
- Мне казалось, у воров тоже есть чувство юмора, они будут смеяться, и отголоски этого смеха докатятся до барыг.
- Очень убедительно, - фыркнул Толик, - ну ладно. Предположим, какой-то фраер получил наколку про старика и его боевые ордена, один из которых тянет неплохо. Тогда он...
- Тогда что? - ласково переспросил я.
- Получается одно из двух. Или орден украли раньше, а твой друг этого не знал, или... одно из двух.
Захаров стал смурным, забрал у меня бутылку и глотнул еще. Он посмотрел на меня со злостью:
- Ты во что играешь, дружище?
- Я ни во что не играю, Толик. Барсетку могли украсть и не по наколке. На той горе, где они скакали с парапланами, много народу тусовалось. У Олега тупо увели барсетку из тачки, потому что он за ней плохо смотрел. Потом, когда ее потрошили, увидели орден, решили, что он настоящий, и забрали себе. Барсетку подбросили туда, где она лежала, а человек сломал ногу и не стал проверять, на месте ли железяка. Не до того ему было. Он-то знал, что орден не настоящий и стоит от силы полтаху, поэтому не дергался.
- А пацаны, - подхватил мою мысль Захаров, - ломанулись к барыге, но он их высмеял, как маленьких. Такой анекдот мог бы разойтись по винкелю. Клево. Все равно, фраер, даже зная, что орден фальшивый, постарается от него избавиться. Потому что он проник в машину, кража со взломом, а это срок. Наверное. Пустой номер.
- Не совсем, Толик. Есть еще один момент. Старый фронтовик - очень гордый человек. Если он узнает, что ходит на праздники с фальшивым орденом, то очень сильно расстроится. Но если об этом узнают все остальные... Это его убьет. Если вор идиот, то не о чем говорить и сворачиваем лавочку. Но если у него есть хоть немного мозгов, он ими пораскинет, и поймет, что на этом можно заработать.
- Ты с ворами полегче, старина. Скажем так, орден увел просто какой-то фраер. А фраера, они не очень любят раскидывать мозгами, как ты говоришь. - Он задумался и начал грызть ноготь на мизинце. Я, стараясь не мешать процессу, тихонько отнял у него бутылку и хлебнул водочки. Надо бы сходить к холодильнику за крабовыми палочками. Все-таки закуска.
- Шантаж? - спросил Толик и посмотрел на меня весело. Я кивнул головой. - Ну ты матерый. Что тебе сказать, какой-то шанс есть. Я бы на это не ставил, но попытаться можно. Сколько ты готов заплатить?
- Сто баксов было бы за глаза и за уши, но я готов дать даже двести. И чтобы все было шито-крыто.
Толик поморщился и взял у меня бутылку.
- За сто баксов, даже за двести, никто и дергаться не станет. Крендель сбросит железку и будет чистенький.
- Но можно хотя бы попробовать.
- Ясен хрен, можно, вот только где? И водка кончается. Может, давай я лучше повалю на хату, а?
- Подожди минутку, я постараюсь тебя убедить.

Я сходил к холодильнику, принес крабовые палочки и орешки. Положил закуску на стол и включил компьютер. Он замигал разноцветными огоньками.
- Класс, - с восхищением сказал Толик. - Но не убеждает.
- Подожди немного, - я загрузил ленту новостей и почти сразу нашел то, что нужно. Хотя, нынче такие времена, что долго искать не приходится. Скандал за скандалом, прямо нон-стоп какой-то. Не то что бы воровать стали больше, просто выборы на носу, а каждого успешного большого вора крышует кто-то из власть имущих. Если не ворует сам. Черный пиар, вот как это называется.
- Жду, - сказал Толик из-за моей спины.
- Вот. "Вчера вечером правоохранительными органами задержан Руслан Мамедов, владелец популярного ночного клуба "Фламинго". Господин Мамедов был допрошен следователями генпрокуратуры в связи с недавней серией ограблений богатых коллекционеров. Как мы уже сообщали, жертвами грабителей стали обладатели уникальных собраний произведений искусства, предметов старины, ювелирных изделий, имеющих культурную ценность и других раритетов. После дачи показаний знаменитый меценат был отпущен с извинениями. На вопросы журналистов Мамедов заявил, что доверять органам прокуратуры - большая глупость, особенно сегодня. В пресслужбе генпрокуратуры нам сообщили, что Руслан Мамедов никоим образом не замешан в этих преступлениях, а задержание было вызвано анонимным звонком на почве личной неприязни". Ну, как тебе это?
- Твоя взяла, шеф, - признал Толик и протянул мне бутылку. Я сделал солидный глоток (водка шла на удивление мягко) и вернул ему. - Ну что, какой план? Можем сейчас поехать в этот гадюшник, взять чурбана за яйца и нагрузить по полной. Типа, чтобы он дал цинк по своим, пусть ищут железку.
- Учти, Толик, у него наверняка мощная крыша. Это может быть опасным занятием - наезжать на Мамедова. Ты уверен, что мы сумеем провернуть такую авантюру по пьяни?
Захаров фыркнул.
- Ну ты скажешь тоже - какая может быть крыша! Это обычное чмо с гор, кто там его крышует, скажи на милость. Он только от следака вышел, сидит тише воды, так что возьмем его за жабры - он и не пикнет. Да мы его так прижмем, что он не то что крышу, он имя свое забудет. Жаль только, что водки маловато, - он поднял бутылку и встряхнул ее, - даже пол литра не наберется.
- Нам пока и этого хватит.
- Где ты тут пьяных видишь? Лично я ни в одном глазу. Мы сделали по семь глотков, от силы по девять. С чего тут косеть, мы лишь слегка размялись.
- Конечно, старина, мы не пьяны, но твои порции и темпы впечатляют, а нас ждет трудовой подвиг. Сейчас самое время мыться, бриться, одеваться. Одеться нужно красыво. Не хочу тебя обижать, у тебя есть свой стиль, но я предлагаю вырядиться в настоящих джентльменов-аристократов. У меня есть несколько запасных костюмов, а размеры у нас приблизительно одинаковые.
- Ты думаешь? - сказал Захаров задумчиво и посмотрел на свои джинсы.
- Я имею в виду рост, вес и так далее. Представляешь, как эффектно мы будем смотреться - два таких ломтя, в костюмах, при галстуках, в элегантных плащах, шляпах. Даже у ментов - со вкусом и прилично одетые люди вызывают уважение. В том смысле, что они их не очень щипают.
- Охренеть. Они подумают, что мы телохранители какой-то важной шишки.
- Или ребята из спецслужбы.
- Ага. Этот Мамедов от страха обосрется.

Короче говоря, мы были уже пьяны в дым. Но вечер только начинался и мы стали готовиться к вылазке. Пока Толик брился и плескался в душе, я позвонил Олегу.
- У аппарата, - сказал мой друг казенным голосом.
- Смольный на проводе, - заорал я в трубу.
- Я уже понял. Думал, ты номер мой забыл, или телефон потерял. Рассказывай. Ты уже нашел железку?
- Еще нет, но у меня есть куча идей. Мы тут с Толяном...
- С Толяном? С каким еще Толяном?
- Что значит "с каким"? С Захаровым, с каким же еще. Мы с ним неплохо поладили и сейчас собираемся...
- Так. Ты уже набухался, я смотрю. А ведь я тебя просил!
- С чего ты взял? Толик, между прочим, сектант, ему пить вообще нельзя.
Мне вдруг показалось, что Олег принюхивается к телефону, пытаясь уловить водочный выхлоп.
- Подожди, разве не Захаров украл барсетку?
- Захаров? Конечно нет. Я же говорю, он сектант - не пьет, не ворует и даже курит не затягиваясь.
- Что ты плетешь, Серега! Этот бабуин сектант? Я так понял, что ты уже нарезался в сиську, а посему - иди в жопу, дорогой товарищ! И не показывайся мне на глаза.
И отключил связь. Вот так просто взял и отключил. Несколько секунд я тупо смотрел на телефон, потом взял бутылку Немирова и присел с ней на подлокотник кресла. Хлебнув водки, я стал размышлять о том, не сказал ли я чего-нибудь обидного Олегу. А если не сказал, то почему же он обиделся? Мои раздумья прервал Захаров - он вошел в комнату и сразу взял у меня бутылку. В моих рубашке и брюках он смотрелся, как джентльмен из какого-нибудь британского фильма про шпионов. Я хотел было помочь ему завязать галстук, но он и сам справился.
Когда мы выходили из дома, уже совсем стемнело. Я был полон энтузиазма. Где-то в глубине души я был слегка огорчен тем, как мой друг Олег разговаривал со мной по телефону. Но не сильно. Так, самую малость.

4.

Клуб "Фламинго" мы нашли без труда. Как туда проехать, охотно рассказал первый же таксист, который нам встретился.  Клуб купался в розовом свете, и на фоне ночного города неприятно резал глаз. Если бы это зависело от меня, он носил бы название "Малиновый сироп". Мы вошли в заведение чеканным, почти строевым шагом. По дороге в клуб мы заехали в "Картофельный дом" (еще одно идиотское название - какие кретины сидят и выдумывают их?) и плотно поужинали, запивая еду пивом. И вот теперь мы заходили в ночной клуб "Фламинго", преисполненные сил и отваги. В одном из моих лучших костюмов, стильной шляпе, сдвинутой на затылок, белом шарфике и с бутылкой водки в каждом боковом кармане плаща, мой приятель выглядел как Дик Трейси без пулемета. Я тоже выглядел не хуже - как Дик Трейси без пулемета и без водки. Я всегда так выгляжу.

В баре клуба было полно людей, мы пробились в дальний зал - там было посвободнее и потише. Сели за столик, к нам подошел официант с лицом самоубийцы и блокнотом. Захаров спросил его, как найти Мамедова. Парень думал примерно секунду, потом молча показал пальцем в дальний угол зала. Я так понял, что ему было все равно. Проследив за его желтым пальцем, мы увидели седоголового коренастого мужика в смокинге (со мной случился легкий припадок зависти). Мужик сидел в одиночестве за столиком и нависал над стаканом красного вина. И крутил на волосатом пальце перстень с большим зеленым камнем. Мы остановились возле столика, а он на нас даже не глянул. Свободных стульев рядом не было, и Толик просто оперся локтями о стол.
- Ты Мамедов? - спросил он.
Мужик, все так же не глядя на нас, нахмурил брови. И ответил бесцветным голосом:
- Да.
- Надо поговорить. Без посторонних, - сказал Захаров и ощерился в улыбке. Лучше бы он этого не делал.
Наконец-то владелец клуба удостоил нас взглядом. В его коричневых глазах не было ничего - кроме смертельной скуки.
- Поговорить? - он повел плечами, - о чем?
- Нужно потолковать об одной раритетной штучке - ордене времен войны. Кутузов первой степени.
- Вы хотите купить... или продать? - спросил Мамедов тем же бесцветным тоном. Его подбородок мелко дрожал. Казалось, он сейчас засмеется. Или заплачет. Первое более вероятно.
- Купить, - ответил мой приятель.
Мамедов шевельнул пальцем и возле него материализовался здоровенный вышибала. С бабочкой.
- Этот уже пьян, - сказал Мамедов с апатией, - и тот не лучше. Выгони их. Обоих.
Здоровяк схватил Толика за плечо. Захаров взял его за кисть, сжал и вывернул. В голубоватом свете лицо вышибалы приняло оттенок, который я не могу описать. В любом случае его лицо сейчас было нездорового цвета. Услышав тихое поскуливание, мой приятель отпустил его руку и обратился ко мне:
- Положи сотку на стол.
Я вытянул портмоне из кармана и выложил на стол одну из двух стобаксовых бумажек, которые взял с собой из дома. Мамедов уставился на деньги и дал знак вышибале проваливать. Тот ушел, массируя прижатую к груди руку.
- За что деньги?
- За пять минут разговора с тобой без свидетелей.
- Какие интересные молодые люди. Интересные и очень смешные. Ладно, беру, - он взял бумажку, старательно ее сложил и спрятал в карман брюк. Тяжело встал из-за стола и, не глядя на нас, молча пошел. Мы за ним.

Лавируя между столиками, мы вслед за Мамедовым вышли из зала и оказались в длинном и узком коридоре, в конце которого седоголовый открыл дверь в комнату и знаком пригласил нас войти. Я вошел первым.
В тот момент, когда Толик проходил мимо него, Мамедов с удивительной быстротой толкнул его в спину и одновременно ударил по затылку рукояткой револьвера, который неизвестно откуда появился в его руке. Мой приятель рухнул на колени. Все так же быстро хозяин заведения захлопнул дверь и оперся на нее спиной, держа в руке револьвер.
- Очень интересные и очень смешные молодые люди, - повторил он и засмеялся.

Все, что последовало дальше, происходило слишком быстро для меня - я окосел больше, чем мне казалось. Сценка в комнате запомнилась мне, как череда стоп-кадров, словно кто-то в кромешной тьме включил стробоскоп. Вот мой приятель стоит на четвереньках, а Мамедов подпирает спиной дверь, злобно ухмыляясь. Вот он таранит головой живот седоголового и тот издает дикий рев. Вот Захаров уже стоит в полный рост, а враг свисает с его могучего плеча, как тряпка. Наконец Толик сбросил Мамедова на пол, словно мешок с картошкой, и события опять потекли в привычном для меня русле.
Руслан Мамедов лежал на полу, ртом хватая воздух, и таращился в потолок. Захаров запер дверь на задвижку и заботливо проверил запасы водки в карманах плаща. Он зло пнул ногой поверженного врага.
- Ну ты, клоун! Подожди, я сейчас штаны подтяну.
Мамедов перекатился на живот начал медленно подниматься, опираясь руками о стену. Его смокинг был измазан в пыли - приятное зрелище.
- Шпалер! - заорал Толик, размахивая револьвером, - у этого козла гребаный шпалер. И он им меня приложил. Прямо по кумполу. Ты видел, Серега?
- Еще бы, - ответил я, - а то ты не знаешь.
- Ну да, - проворчал Толик, потирая затылок. - Я просто уточняю детали. Не люблю, когда со мной так поступают.
- Ладно, ребята, в чем дело? - обозвался Мамедов. И никакого акцента!
- Мы тебе уже растолковали, в чем дело, да только ты не слушал.
- Я вас совсем не знаю, а с незнакомыми я о деле не разговариваю. И не сильно прислушиваюсь к их словам, - сказал Мамедов, осторожно присаживаясь на деревянный стул у канцелярского стола.
- Ты, блин, мозги уже пропил или тебе их в ментовке отбили? Вчера днем в ЦПКО, там где прыгают все эти парашютисты, у одного парня вскрыли тачку и увели барсетку, в которой лежал дорогой орден. Мы из частного сыскного агентства, а терпила - наш клиент. Он готов платить бабло за возврат железяки, без лишнего шума. А сто баксов я забираю, ты нарушил слово.
Захаров подошел к седоголовому, тот с готовностью вынул банкноту из кармана и протянул ему. Толик сразу же передал ее мне, а я спрятал в портмоне.
- Ни о чем подобном я не слыхал, - осторожно сказал Мамедов.
- Чувак, ты ударил меня волыной, так что шевели мозгами, - настаивал Захаров. Он держал пушку двумя пальцами за рукоятку на весу. Слегка помятая шляпа все еще держалась на его голове.
- Толик, вся работа сегодня досталась тебе, - вмешался я. - Давай я ему врежу.
- Врежь ему, - согласился он, - эти черножопые мне уже осточертели, могу зашибить.
Но Мамедов все больше приходил в себя.
- Так вы из агентства? - спросил он с ноткой подозрения.
- Нет, мы из похоронного бюро. А чего мы тут с тобой возимся, как ты думаешь?
- Вы у Арсена пробовали искать? - спросил Мамедов.
- Чего? - фыркнул Толик. - Ну ты, клоун! Сейчас я...
- Подожди, Толян, - сказал я и повернулся к седоголовому. - Арсен, это человек или фирма?
Руслан Мамедов от удивления вытаращил глаза.
- Конечно, человек! Очень серьезный человек. Вы что, о нем не слыхали? - в его голосе было все больше подозрения и все меньше страха. Вернее сказать, страха в его голосе вообще не было.
- Звони ему, чувак, - сказал Захаров и помахал стволом перед его носом.
- От телефонов один вред, - запротестовал седоголовый.
- От пули вреда будет больше, старина.
- Пули-то пластиковые, какой там вред? Это чтобы бабочек стрелять.
- Да ты что. Хочешь попробовать? - вкрадчиво спросил Толик и навел на него ствол. - Как насчет левого глаза?
Тот вздохнул, извлек из кармана старенькую "моторолу" и нажал кнопку быстрого набора.
- Здравствуй, Арсен, - начал он неожиданно бархатным голосом. - Есть разговор... Я понимаю, но дело срочное. Тут у меня двое ребят из частного сыска, они хотят договориться по одному делу... Работа была в ЦПКО... Вчера днем... На стоянке возле парашютной вышки. Да... Нет, боевой орден... Угу... Ну, если что-то просвистит, дай знать, хорошо? Терпила готов заплатить за возврат и не поднимать кипиш... Хорошо, бывай.

Он отключил связь, спрятал мобилу и лениво глянул на нас сонными глазами. Мне стало не по себе. Я с каждой минутой трезвел и понимал, что нам пора сваливать. Но мой друг Захаров чувствовал себя в этой конуре, как рыба в воде, и отступать не собирался.
- Мимо кассы, пацаны, - сказал Мамедов почти с издевкой. - Кстати, на какое агентство вы работаете?
- Дай ему визитку, - сказал Толик, не поворачивая головы.
Я достал из портмоне визитку, на которой было вытиснено золотом: "Сергей Рубцов. Агентство "Форвард". Ниже мелким шрифтом был отпечатан адрес моего офиса и мыло. Я дописал ручкой номер своего мобильного, показал визитку Толику и отдал ее Мамедову. Тот внимательно ее прочитал и вдруг встрепенулся.
- Ребята, а вы зайдите к Тимохе, уж он-то должен знать. Мимо него ничего не проходит.
Мой приятель посмотрел на него. Пристально. Мамедов ответил ему честным, как у пионера, взглядом.
- А это еще кто?
- Держит ресторан "Борщок" на Подвозе.
- Хм. Спасибо пока что, - он взглянул на меня. - Ты ему веришь?
Я отрицательно покачал головой.
- По-моему, он врет.
- Ну ты и клоун... - начал было Мамедов, но Толик его перебил:
- Закрой едало, это моя поговорка. Кстати, ты не заливаешь насчет этого Тимохи? Кто он такой? Тимоха - это погремуха такая?
Мамедов даже обиделся.
- Я не заливаю, слово даю. Через его руки проходит весь стоящий антиквариат, у него есть выходы на западные аукционы. Но встретиться с ним не так просто.
- Это уже наша забота. Спасибо тебе, Мамедов.
Толик открыл барабан револьвера, крутанул его, потом захлопнул и засунул ствол за пояс брюк.
- Это за моральный ущерб, старина, не брать же с тебя бабки. В следующий раз будешь думать головой, а не жопой. На этот ствол разрешение не требуется, так что все в порядке. Живи, как жил, и не надо шуметь, я этого не люблю. Все, не кашляй.
Он открыл дверь. Мы вышли из комнаты и быстро покинули клуб. Никто нас не задерживал, не задавал вопросов. Еще бы.

Отредактировано ingvar (26-01-2010 14:05:00)