Но Сосновский точно не был «американцем», поэтому мой порыв понял хорошо. Единственно, был очень сильно озабочен тем, что Лешку могут не то чтобы расколоть, а начать трясти более тщательно (все-таки огнестрельное ранение, это не в пьяной драке нож под ребро получить). А это чревато не только для  Ванина, но и для нас. Я на опасения «профа»лишь фыркнул:
- Игорь Михайлович, ну что вы, в самом деле, как маленький? Это же бомж. Сами подумайте, кому он нужен его трясти, или проверять, или слать запросы? Живой остался, вот и пусть радуется! Может даже и дело заводить не будут, чтобы «глухарей» в отчетности не плодить. Был бы труп, тут милиции деваться некуда – в таких случаях дело автоматом заводится. А так… Придет следователь по вызову из больницы, поговорит, галочку поставит и на этом все закончится.
Сосед задумчиво покрутил носом и уже сдаваясь, спросил:
- А вдруг он в разговоре с другими больными, что-нибудь странное скажет? Ну, какую-нибудь историю из своего мира? Не нарочно, случайно… И что тогда?
Я только щекой дернул:
- Он может говорить вообще что угодно. Хоть то, что его инопланетяне в тарелочке привезли. Или всем, прямым текстом рассказывать про параллельные миры. Только кто же ему поверит? Ведь большинство бомжей конченные алкаши, с напрочь пропитыми мозгами да перманентной «белочкой». Так что если из Ванина что-нибудь странное и вылетит, то на это просто никто не обратит внимания. Но я думаю – не вылетит. Лешка парень умный и не в его интересах язык распускать. Вы лучше другое мне скажите – куда бы его сейчас пристроить, чтобы и не заметно выгрузить и в тоже время медики его быстро найти могли?

Неужели его в тайну посвятят? Стоит ли?