Zybrilka

Не силен я в рапортах. Мы в спасслужбе их больше на матерном писали.

Продолжаю добавлять вставки. Пятое действо начнется не с американцев. Американцы будут вторым явлением. А первое - вот.

Действо пятое

Явление первое

Четыре девушки в одних юбочках из листьев папоротника озабоченно исследовали холм, усеянный огромным количеством нор.
- Он здесь! – наконец сделала заключение спортивного вида блондинка. – Точно здесь!
- Почему ты так решила? – поинтересовалась хрупкая миниатюрная брюнетка, нежный вид которой не портили перекатывающиеся под кожей крепкие мускулы.
- Напалмом пахнет. Свежим, - блондинка демонстративно втянула носом воздух. – Люблю запах напалма по утрам!
Она еще раз принюхалась и громко заорала в нору:
- Леопольд, выходи!
Ответа из норы не последовало.
- Выходи, подлый трус! – хором закричали кудрявая шатенка и круглолицая веснушчатая девушка с ярко-красными волосами.
- И ничего я не трус, - донеслось из-под холма. – А к вам не выйду! Опять в банку плевать заставите!
- Не в банку, а в бочку! – уточнила блондинка. – Но сначала бабуринками накормим. Как договаривались!
- Я не голоден, - парировал холм. – А плюясь в ваши бочки, теряю собственное достоинство. На кой вам столько моей слюны? Уже на десяток племен наплевал!
- Да что там в этих племенах! – возмутилась красная. – Полтора взвода в кучке, а то и меньше! А нам надо минимум на два полка набрать!
- Левушка, а мы тебе еще бананчиков притащили, - жалобно, но громко пискнула брюнетка. – И муравьишек пожарили. На сковородке… Выходи, а… Ну хочешь, мы тебя оближем?
- Толку с ваших облизываний… - раздраженно проворчал холм. – А муравьи какие?
- Рыжие, как ты любишь, - не сдавалась девушка. – И крупные. Я сама отбирала… Ты же не заставишь меня лезть к тебе внутрь, как в прошлый раз!
В холме кто-то заворочался, и из дыры на склоне высунулась голова на длинной шее.
- Где муравьи?
Брюнетка сделала шаг вперед, протягивая лакомство. Длинный змеиный язык одним движением опустошил корзинку, голова некоторое время задумчиво смотрела по сторонам, а потом с фразой: «Ну так и быть», облизала девушку с ног до головы, заодно отправив в рот папортниковую юбку.
- Специально в сладком папоротнике приходите? – вопросил змей.
- А то!.. – подтвердила блондинка. – Всё лучшее – тебе. Обезьян жрать будешь?
- Какая-то ты, Лизка, грубая и не бабственная, - задумчиво констатировал змей. – То ли дело Танюшка. И понимаешь, что притворство одно, и разводит она тебя, как последнего лоха, а поддаешься, - он еще раз провел языком по задней части притворно взвизгнувшей от неожиданности брюнетки. Тем временем высунувшаяся из другой дыры левая голова оприходовала юбку блондинки. - Ладно, выйду сейчас. Освобождайте место для драки.
Девушки послушно порскнули к опушке. Голова исчезла, потом из самой большой норы показался хвост. Змей вылезал довольно долго, сначала сдавая задом, а потом поочередно вытягивая головы. Оказавшись на улице, он поморщился, недовольно повертел всеми тремя головами и, наконец, соизволил обратиться к гостьям:
- Ну, выкладывайте подарки и подношения, - взгляд остановился на красной головке. – Галка! Ты ж фиолетовая была! Натурального бананового цвета!
- Так то вчера было! – объяснила красноголовая, глядя, как ее юбка исчезает в центральной пасти. – А то сегодня! Должна же быть в женщине какая-то загадка! Даже если она голышом ходит!
- Ты для меня не женщина, а самка суетливых потомков бабуринов! – жестко отрезал змей, но глянув на нахмурившуюся девушку, поправился. – Правда, симпатичная самка.

Отредактировано ВВГ (27-05-2013 21:53:57)

Действо шестое

Явление первое

Прапорщик Грошев, в миру (читай, на гражданке) Васька Бибизян, сидел на завалинке и ничего не делал. Роль завалинки выполнял ствол дуба, собственноручно (то бишь голыми руками) Васькой выдранный, обломанный, очищенный от веток и коры, отполированный до зеркального блеска и притащенный за пять километров к бывшей даче гражданина Блатьковского, ныне в суперсекретной переписке именуемой объектом № 17. На левом плече Васьки лежала голова прикомандированной ортанки Ерны, на правом – горячо любимой жены Танюши, у ног стояли ведра с персиками и вишнями, в руках – полуторалитровый «ваучер» со «спецназовцем», фирменным самогоном группы старлея Иванова.
Фрукты были самые обычные, шефский подарок Мойши Рабиновича, начальника отдела сбыта овощной базы, дислоцировавшейся на территории бывшего химзавода: персики имели цвет серобуромалиновый в мелкую крапинку, а вишни радовали мир оттенками чистейшей небесной лазури. «Спецназовец» же изготавливался прямо на объекте по старинному рецепту прапрадедушки старлея: очищенные от косточек пестрые персики и нежно голубые вишни сутки вымачивались в слюне Леопольда, настоянной на желудях силы, после чего вместе с двойной порцией пьяных бананов помещались в перегонную камеру самого настоящего дистиллятора, притарабаненного всё тем же неугомонным Мойшей из города Кстово Нижегородской губернии.
Настроение у прапорщика было самое радужное, чему способствовало возвращение жены из иномирной командировки и устроенный супругами прошедшей ночью семинар по обмену опытом. Начальство большое и высокое обещало минимум неделю отдыха, начальство родное и близкое настаивало на бесперебойной работе дистиллятора, так что омрачить идиллию, окружавшую Василия, могло только что-либо из ряда вон выходящее, вроде предложения вылить содержимое «ваучера» в отхожее место. И то… Послал предложившего, проследил за полетом тела, и обратно, в нирвану.
- Мужик! – раздался голос откуда-то снизу. – Дай похмелиться!
Прапорщик сфокусировал зрение и обнаружил прямо перед собой крохотного мужичка неопределенного возраста, несмотря на летнюю жару одетого в телогрейку, валенки и шапку-ушанку.
- Че? – возвращаться в грубый и суровый реальный мир Грошеву не хотелось.
- Выпить дай! – расшифровал мужик предыдущую фразу. – У тебя вон всего до фига, а мне бы самогонки треснуть, а то так фруктов хочется, что трахнуть некого!
- Батя! – воодушевленно воскликнул прапорщик, протягивая «ваучер» и персик. – Держи, батя! Выпей и закуси! А потом Ерна решит твою последнюю проблему.
- И что, даст? – глаза гостя обшарили ортанку.
- Даст, даст, - произнесла Татьяна. – Потом догонит, и еще добавит. И я помогу в силу своих скромных возможностей.
Радостное настроение мужа она явно не разделяла.
Тем временем взгляд мужика метнулся в сторону висящей на заборе «горки» Василия.
- Есть бог на свете! – возопил он, прикладываясь к бутыли. – И имя ему – русский прапорщик!
Одним махом облагодетельствованный всосал грамм двести «спецназовца», понюхал рукав телогрейки, закусил персиком и, со словами: «Эх, хорошо пошла!», устроился у ног Ерны и громко захрапел.