Новый фрагмент нашего совместного творчества.

Глава без номера.
Российская империя, Урал, осень 1888.
(от лица Владимира)

Не скажу что назначение на одно из самых ответственных, направлений вызвало моё сильное удивление, всё же число членов нашей команды было крайне ограниченным. Удивление скорее вызывало, то, каким местом думало Российское  правительство, отправляя меня, обычного программиста, в тело довольно таки заурядного купца Владимира Лазаренко. А теперь я должен оказать существенное влияние на развитие Российской промышленности. Вернее вытащить её из того самого места, в котором она находится. О как! И не меньше. Хотя, если предположить, что особого выбора у них не было, всё смотрится вполне логично. Я, зная о последствиях двух мировых войн и трёх русских революций, буду всячески стараться сделать всё возможное, чтобы свернуть историю России с гибельного для неё пути. Не только из патриотизма, но и исходя из инстинкта самосохранения, а то вдруг меня отсюда не вытащат. Такой вот я параноик…
- Чего изволите, господин?- обратился ко мне подошедший слуга. Вид у меня надо признаться был не слишком презентабельный, точнее мятый, усталый, не бритый, злой и весьма голодный. А что поделаешь, две недели в дороге, вначале до Челябинска железной дорогой – её тут почему-то называют чугункой, а потом на перекладных. Не завидую тем, кому придется ездить во Владивосток, не завидую. А ведь придется. Николай Петрович чётко дал понять - освоение Дальнего Востока не за горами. А это строительство Транссиба, судоремонтного завода во Владивостоке, освоение угольных месторождений Северной Маньчжурии и еще много чего к началу русско-японской. Хотя, теперь войны может и не быть вовсе. Но тут многое от японских прогрессоров зависит, могут и раньше напасть, могут вообще не нападать. Кто их разберет. А Дальний Восток всё равно нуждается в срочном укреплении. Ох, чует мое сердце, как раз мне и придется этим заниматься. Когда там война с японцами начнется? В девятсот пятом или в шестом?
- Комнату на ночь, щей давай, хлеба белого, молочного поросёнка... Вообщем поесть и побыстрее. На двоих накрой,- уточнил я. - А пока мне сбитня поднеси, да пошевеливайся давай! - я устало прислонился к стене и только смежил веки, как на соседнюю лавку плюхнулся мой приказчик Илья. Он выехал встретить меня, но из-за задержки в пути – у машины, тьфу, нет еще машин, у кареты сломалась ось, Илья прибыл только под вечер. В посёлок мне ехать на ночь глядя не захотелось, поэтому решили заночевать здесь.
- Владимир Степанович, завтра, если поутру выедим, то аккурат к полудню к месту поспеем – проинформировал меня приказчик. Ну что такое, и минуты подремать не дадут!
Я только устало кивнул головой, выражая своё согласие. Наконец, половой принёс мне сбитню, и я жадно припал к кружке. Не знаю почему, но в наше время сбитень, если и продавали, то на глаза он мне не попадался, здесь же я к нему прикипел всей душой и пил всякий раз, как предоставлялась такая возможность, благо в нынешнем веке его продавали повсюду. А если учесть тот факт, что мне сильно хотелось пить после долгой дороги в душной карете, вообщем от кружки я не отрывался, пока не осушил её до дна. 
- Где все?- спросил я, утолив жажду.
- Да, во дворе немного повздорили, сейчас спорят. Один доказывает что за бессемеровским процессом получения стали будущее, остальные или возражают, или слушают.
- А Анюшкин всё никак не угомонится, - я усмехнулся. Анюшкин это просто прирожденный спорщик, он постоянно всё критикует, ему постоянно всё не нравится. Держу пари, если бы мы решили отдать предпочтение бессемеровским, а не мартеновским печам, он бы с таким же упорством доказывал преимущество мартеновских печей.  Но для меня, на самом деле, просто удача найти такого человека. Главное правильно им распорядится. Постоянные жаркие споры и обсуждения – настоящая конкурентная борьба, именно то, что мне нужно с моими хилыми знаниями предметов обсуждения. Когда я спрашиваю, как лучше сделать, мне предоставляется как минимум два проекта, причём вдобавок к проекту прилагается критика другого проекта или проектов. Мне остаётся только изучать материал и выбирать. Последнее слово всегда за мной. Легко? Ничего подобного. Такими темпами я скоро сам начну понимать в металлургии и строительстве железных дорог не хуже моих инженеров. Ну не хуже, это я загнул, но уже сейчас я “в теме”. Хорошо поначалу помог ценными советами Александр Александрович, не знаю, чтобы я без него делал. Он здорово в металлургии разбирается, жаль, что не может непосредственно помочь мне. Государство-то на кого оставить?
Дверь открылась и, два десятка проголодавшихся инженеров, тут же принесли с собой шум и оживление в практически пустой до того трактир. Что это я всё инженеров и инженеров! Это была моя команда высококлассных специалистов в самых различных сферах. Среди них были не одни лишь металлурги. Металлурги как раз остались на улице, наверное, до сих пор спорят, остальным слушать их уже наскучило ещё во время дороги. Здесь были строители, архитекторы, железнодорожные инженеры, геологи и даже врач. Врач находился при мне вовсе не из-за заботы о моем собственном здоровье. Он выполнял функцию санэпедемнадзора на основанных мной государственных предприятиях. 
В месте, куда мы держали путь, находилось одно из самых богатых на Урале месторождений железа. Теперь мое, кстати. Александр дал мне много ценных бумаг, денег и немного ещё более ценных советов. Большие деньги само собой вызвали у Ильи закономерный вопрос: “Откуда?”. Я не стал лукавить и объяснил что отныне я работаю на Его Императорское Величество, главой промышленного управления. Илья мне поначалу не поверил и вежливо поинтересовался моим самочувствием. Пришлось показать пару документов с подписью самого самодержца. Теперь Илья стал поглядывать на меня с некоторой опаской. Не знаю, в чем он меня подозревает, но меня такое положение вещей совершенно устраивает. Вопросов не задает – уже хорошо. Боится меня – тоже не плохо, лишь бы дело делал.
Илья достался мне от безвременно почившего, полгода назад,  батюшки, а к батюшке он попал уже вконец разорившимся купцом. Отца своего тела мне увидеть не довелось, как впрочем и матери, но расстраиваться по этому поводу я не стал, скорей обрадовался, некому заметить перемены в поведении Владимира, то есть меня. Вот кредиторов его повидать пришлось, как бы мне ни хотелось вообще о них не знать. Однако батюшка, кроме долгов, всё же оставил мне приличное наследство недвижимостью, несколько железных рудников,  почти истощившийся золотой прииск, заводик, находящийся в запущенном состоянии и десяток тысяч десятин пахотной земли на востоке Среднего Урала, бог весть когда, зачем и каким способом купленной. Купцом мой отец был посредственным, так что без помощи императора мне чего бы то ни было добиться было не реально, да и теперь я что-то не чувствовал уверенности в своих силах.
План, выработанный нашей командой прогрессоров, хотя в основном императором и Николаем, не отличался особой сложностью. Особенно если смотреть на его бумажное воплощение, сидя в тёплом кабинете на мягком кресле, попивая чаёк и лениво стряхивая пепел с кончика сигареты в пепельницу… Ещё в первый день Николай предложил, чтобы не допустить отвлечения средств на второстепенные направления, чётко расставить приоритеты. Разумно. Хоть средства находящиеся в распоряжении Императора огромны, но отнюдь не безграничны. Конечным итогом наших споров был весьма схематичный план развития промышленности. В первую очередь входит «оптимизация и ускорение развития железнодорожной сети». Переводя на русский язык, удешевление железных дорог и строительство особо важных дорог - в первую очередь Транссиба.
Строительство железных дорог само по себе придает громадный толчок промышленному развитию, становится легче и дешевле возить товары, сырье, людей, осваивать новые регионы. Важность таких дорог как Транссиб трудно переоценить. А в военное время? Тут и войска можно перебрасывать, и грузы возить. Что еще очень важно, обычная железная дорога окупается где-то за двадцать лет эксплуатации, то есть, один раз вложил деньги, и получай прибыль, только не забывай ремонтировать и вкладывать деньги в развитие.
Конечная точка моего путешествия относится к богатейшему месторождению железной руды. Неподалеку от него Челябинский угольный бассейн. Полный комплект! Все, что нужно в первую очередь металлургу и в одном месте! Как сказал Александр Александрович, Магнитогорск являлся в будущем крупнейшим центром чёрной металлургии не только Советского Союза, а потом России, но и мира.
Почему освоению этого месторождения, пусть и очень крупного, было решено уделить такое пристальное внимание? Дело в банальной экономии средств. Что надо для постройки той же Транссибирской магистрали? Рельсы и ещё раз рельсы. Чьи рельсы обойдутся дешевле, частные или мои - государственные, думаю, догадаться легко. Учитывая же необходимый для работ объём... В общем, стоимость мощнейшего металлургического завода не превысит разности в ценах на рельсы.
Удешевлять строительство железных дорог и Транссибирской магистрали в частности, будем не в последнюю очередь с помощью МГБ. Император, относящийся к более старшему поколению ввернул на этот счёт изречение Ленина: «Транссиб является памятником труда русского народа и воровства царских чиновников». Ну, или что-то очень на это похожее.
Планов много. Надо создать конструкторское бюро, которое займётся разработкой отечественных станков, а затем и организует их производство. Приступить к освоению десятков месторождений, расширить ассортимент выпускаемой продукции. Товары народного потребления, плуги, косы, прочее, да и не только народного… Всякие пушки и винтовки с радостью купит военное ведомство, Российское и иных стран. Планов громадье. Где б время и здоровья взять...
Магнитогорск я думал строить не только быстро, но ещё и по последнему слову техники. Ну, насколько это возможно при такой спешке. Была идея завести из Европы специалистов, оборудовать новые шахты, самое новейшее оборудование, но… Больно дорого. Средства, увы, не резиновые. Для начала обойдемся отечественными. Построим завод, дадим первую продукцию, и начнем расширяться.
Потом выпишем лучших инженеров из Германии и США, модернизируем завод, выйдем с всероссийского на мировой уровень. Попробуем создать свою кузницу кадров, школы для детей рабочих, потом техникумы, институты. Надеюсь, смогу уговорить часть иностранных специалистов преподавать в институте или специальном техникуме, вот, только как избежать сложности с языковым барьером ума не приложу. Но не беда, надо будет, найдём двуязычных студентов или сами они выучат язык к тому времени. Но это дела отдаленного будущего. Пока же летом приступим к модернизации шахт, постройке нового металлургического завода и форсированными темпами кирпичных. Как пожаловался Илья, катастрофически не хватало строительных материалов, да и пути их подвоза оставляли желать лучшего.
К слову Магнитогорск был не единственным строящимся нами в спешном порядке городом. Баксан, Бокситогорск, Копейск – вот города, вернее городки, которые уже возводятся под руководством таких же моих служащих как Илья. Будут и иные, но потом. Выбрать кому можно доверить такие ответственные стройки было настоящей головной болью. Уже были в пути на сахалинскую каторгу проворовавшиеся руководители Баксанской и Бокситогорской стройки. Картина скажем прямо удручающая. Но, быть может то, что газеты раструбили о полной конфискации имущества коррупционеров, заставит остальных, если не призадуматься, то воровать хоть не в таких масштабах!
В полдень мы въехали в Магнитогорск. Работа просто кипела, строящийся городок напоминал муравейник, в который озорной мальчишка ткнул палкой, все куда-то спешили, что-то несли, кого-то искали, шум и мат стоял такой, что мне он начал казаться осязаемым. Встретила меня целая делегация от работников. Как полагается, с хлебом-солью.
Я принял подношение, произнес речь торжественную, какой-то мастер тоже произнес речь… Потом ко мне стали подходить с вопросами, просьбами, предложениями. Я приказал все прошения передавать Илье и не сегодня, а завтра. Сегодня нас ждут важные дела. А пока работайте, солнце еще высоко.
- Хозяин, гляди-ка, казаки едут, - дотронулся до моего рукава, чтобы привлечь внимание Илья, в таком шуме можно было легко его не услышать. Действительно ко мне с виноватым видом направлялись представители казачьей станицы. Про станицу за время пути Илья успел мне прожужжать оба уха, поэтому принимать этих красавцев я был готов.
- Проходите в дом! – повелел я им и, показывая пример, вошёл в наспех сколоченное жилище, перекрестившись на красный угол. К религии я равнодушен, но обычай, ничего не поделаешь. Разумеется, Илья не мог за столь короткий срок построить что-либо приличное в чистом поле и, по-видимому, предоставил в моё распоряжение своё скромное пристанище. Но если тут так живет начальство, то что с простыми людьми?!  Закрытая дверь немного оградила нас от шума с улицы и я, не дав казакам даже рот раскрыть, перешёл в наступление.
- Скажи-ка мне, друг любезный, - я обратился к здоровенному бородатому казаку,- а это только в станице Магнитная принято указы императора под сомненье ставить? Или предписание на переселение Илья показать забыл? Илья!
- Нет, не забыл, что вы, как можно…
- Ну, так какого лешего вы работников моих здесь по полям гоняли и всячески препятствовали государеву делу?- обратился я к казакам.
- Так это… поля-то распаханы и засеяны уже… как можно хлеб топтать-то… вот мы и того… погорячились маленечко…
- Погорячились, а мне теперь лечить рабочих. Хорошо, что насмерть никого не забили. Наказать бы Вас примерно, компенсации государевой лишить… но ладно. Илья сказал станицу южнее уже перенесли? На сколько?
- Да, недалече тут, вёрст на тридцать, а что дальше надо было? Так мы разом…
- Нет достаточно, всё как надо. Илья, завтра организуй, пусть деньги выплатят казачьим семьям, как договаривались. А вы, - обратился я к казакам, - чтоб проводили с утра человека с деньгами до станицы, мало ли что, с охраной оно поспокойней будет.
- Вестимо, проводим. Ты это Владимир Степанович не серчай… оно сам понимаешь… сеяли, работали, а тут топчут…
- Ладно, хватит, - я прервал поток оправданий понурого казака, - прощаю. Идите, дел по горло.
Казаки поспешили меня покинуть, попутно выражая свои извинения и соболезнования. Тут ведь какая история приключилась, о том, что залежи железной руды здесь богатейшие мы знали, а вот то, что тут стоит казачья станица, Магнитная, ни сном, ни духом не ведали.
Так вот, когда наша команда стала скупать земли, оказалось, что неподалёку расположена казачья станица, которая и слышать не хочет о том, чтобы куда-то там съезжать. Пришлось задействовать высшую власть и императорским указом их отселять южнее, только казаки документу не сразу вдруг поверили и здорово вломили нашим работникам, поля мол те повытаптывали. А что нам было делать? Время деньги, а в самом удобном для завода месте одни поля, и уже засеянные… Хорошо, что обошлось без жертв, казаки по работникам стрелять не стали. Всё же работник подневольный человек, что скажут то и делает.
В общем, пришлось делать то, что следовало сделать с самого начала – местную администрацию к делу подключить. В итоге казаки сдались и стали собираться переселяться южнее. Илья говорит, что когда он зачитал казакам моё письмо в целом сводящееся к: «Царь-батюшка велел не забижать людей ему верных. Посему следует назначить выплату…» казаки оттаяли, некоторые даже заплакали, только продолжали поругивать  дураков-чиновников, которые поздно им передали царский указ.
- Ну, Илья, рассказывай и показывай, что сделать успел.
Мы вышли на улицу и на меня снова навалился все шум большой стройки. Жара тоже не думала никуда деваться. На небе, как назло, ни облачка.
- Вон наш первый кирпичный завод, через месяц уже сможем наладить выпуск кирпича. Лесопилки наши ты здесь не увидишь, они гораздо севернее строятся. Здесь степь, лесу нет. Вы, когда сюда ехали, наверное, видели! Вон там бараки для рабочих и их семей, а вот там уже завод заложили, - Илья заливался передо мной соловьём, выслуживался, и правильно, этот завод ведь будет и его кормить, я обещал ему небольшой процент прибыли от работы завода, который ему предстоит построить, а потом и возглавить. Так что стараться по полной у него есть все основания.
- Что с железной дорогой? Когда построят?
- Следующим летом обещали пустить первый поезд.
- Отлично! За дорогой надо присмотреть, чтоб не халтурили.
- Чтоб что? - не понял Илья.
- Чтоб сделали добротно проследить надо, говорю, - всё же у меня ещё нет-нет, да и вырываются словечки не характерные для нынешней эпохи… - Тут к тебе пара работников приедет, как раз по их части. Обеспечь им всяческую поддержку.
Да, должны скоро МГБшники приехать. Уже второй визит в эти края. Прошлый раз… Один подрядчик попробовал нас обмануть. Кажись, доски некачественные поставил. Или продукты? Не помню уже. Мне Илья сообщил, я к императору, а он дал отмашку только что созданному МГБ.  Первая в истории госбезопасности операция прошла успешно. Уже потом я сообразил, что можно было вначале в обычном порядке попробовать решить дело. Хоть и дрянь человек, а жалко. Интересно, как ему там, на Сахалине живется?
- А как же, ещё как помогу, такую цену за каждую версту загнули…
Осматривая стройку, я не заметил, как наступил вечер, и, вернувшись во времянку, любезно предоставленную в моё распоряжение Ильёй,  с удовольствием  растянулся на кровати и тут же вырубился, вот что значит свежий воздух.
В Магнитогорске я задерживаться не стал. Всё хорошо и ладно. Уже на следующий день отправился в Челябинск, меня там уже ждали Тесла с Доливо-Добровольским. Я поручил им составить проект теплоэлектростанции и линии электропередачи до Магнитогорска. Место под электростанцию, понятно, выбиралось не случайно, тут был Челябинский угольный бассейн, тоже мой или государственный?..  Похоже, я свои вещи от государственных скоро отделять перестану, можно сказать, коммунизм для меня уже почти наступил...
Очень повезло, что удалось заманить Добровольского. Он уже совершил часть своих выдающихся изобретений: построил первый генератор переменного тока и обосновал оптимальность системы трёхфазного тока. Я хоть и не электрик, но краем уха слышал что так на большие расстояния электроэнергию передают используя именно эту систему. Раньше Доливо-Добровольский жил в Германии, но оставался, при этом, русским патриотом, так что приглашение на родину принял с радостью. На всякий случай МГБ за ним аккуратно присматривало. Мало ли студенческие годы вспомнить захочет?! Его из института выгнали за излишнее участие в студенческих кружках. Тех самых, откуда революционеры частенько выходят.
Тесла вообще гениальный изобретатель. Стоял у истоков радио, как и Попов, Маркони, Герц и многие другие. Правда, вокруг его имени столько понасочиняли небылиц, и про то, что он энергию без проводов передавал, тунгусский метеорит уронил, еще что-то. Есть, конечно, вероятность, что его изобретение передачи энергии в любую точку земного шара без проводов оказалось просто не выгодно промышленникам. Надо же как-то определять кто сколько электричества потребил! А как этого добиться без проводов? Да и производители проводов не у дел остаются. Но с другой стороны в СССР бесплатное электричество проблемой бы не было, скорее наоборот. Социализм ведь строили! Впереди планеты всей шли! И при электрификации страны сколько сил бы не угрохали… Чего уж там, позвали бы Теслу, делов-то! Так что вряд ли нам стоит надеяться на чудеса в области энергетики. Хотя чем чёрт не шутит! Но на Теслу надейся, а сам не плошай, перефразировал я известную пословицу.