– Вплоть до существования таких миров, законы существования которых для нас совершенно неприемлемы.  Допустим, там людоедство обязательно, мертвецов в обязательном порядке на пищевые концентраты для живых перерабатывают. А по таким «гостям» что мы, что миррены будем стрелять.
  – А что если у них стрелялы лучше окажутся?
  – Тогда в двух мирах останется жить только кто-то один.
  – Ваш оптимизм просто зашкаливающий!
  – Представляешь, в том мире некоторые считают, питание концентратами из переработанных людей — светлое будущее их человечества.
  – Они серьёзно? Знала, что по степени уродства они сильно превосходят нас, не знала, что настолько.
  – Пока в такое они просто играют. Заигрываться они способны в такой же степени, что и мы.
  Стали расплачиваться. Кэрдин, по своему обыкновению, платит точно по счёту, Марина не глядя, даёт крупную купюру, не требуя сдачи. Свою трость Кэрдин носит для поддержания образа. Пиломеч Херктерент пытается использовать как подпорку.
  – За вечер — больше половины месячного заработка. Повезло кому-то. Тебя теперь тут точно запомнят.
  – Или втихую люто возненавидят, как всех излишне богатых.
  – Как интересно мы рассуждать стали! Особенно, в свете недавних поступков.
  Марина вскидывает к лицу клинок.
  – Слушай! А если бы тебе предстояло драться против бойца с пиломечом, ты бы какое оружие взяла?
  Кэрдин хмыкает.
  – Разумеется, пистолет. Когда эту штуку ковали, огнестрельное оружие было весьма развитым. Кузнецу заняться нечем было. С десяток пуль бы всадила, чтобы наверняка, ибо дурень с подобным для окружающих просто опасен.
  – Ты бы перезарядить не успела.
  – Марин, барабанные магазины изобретены твоим предком, были малораспространёнными из-за сложности и дороговизны. У меня, как раз, есть револьвер примерно тех же лет выпуска, что и твоя игрушка. Именно, на десять зарядов.
   – Не любишь ты романтику благородного боя!
   – Это, вообще-то, мирренский термин. Не вижу в огнестрельном ничего плохого. Мода на холодное оружие — порождена ростом благосостояния достаточно широких масс населения, и лишь в небольшой степени, наследием древних времён. Да и у самой — самые известные предки как раз массированным применением артиллерии, а не искусством фехтования, славились.
  Марина суёт пиломеч обратно в перевязь. Изрекает глубокомысленно.
– Думаю, за руль мне садиться не стоит. Твои могут в Загородный отвезти?
– Могут, конечно. Но ты по-моему ещё не нагулялась. Со мной покататься не хочешь?
– Не откажусь. А моя машина пусть тут и стоит?
– Что с ней случиться? Такую угонять — себе дороже.
– Это она случиться может. Током бьёт.
– Хотели перед войной такие охранные системы запретить. Руки не дошли.
– Как всегда.
– Я спецов уже вызвала. Отгонят машину в Загородный.
– Когда ты успела?
– Когда ты отходила. Понятно же было, дальше ближайшего столба ты не уедешь.
– Ключи нужны?
– Не, они и так вскроют.
– Многогранные люди у тебя работают.
– Не у меня, а в Министерстве. Они государственные служащие, а не мой личный двор.
  Марина что-то недовольно бурчит.
  – Министерские автоугонщики! Звучит как название мирренского фильма.
  – Дурное дело нехитрое. Такую сигнализацию и я с лёгкостью отключу.
  – Министр — автомобильный вор! Это уже на фильм высшего разряда тянет.
  – Твоя любовь к выпивке — тот же тот ещё сюжет для развлекательной программы.
  Машина у Кэрдин, судя по номеру, та же самая, что и в прошлый раз. Внутри тоже, вроде, ничего не изменилось. Хотя, тогда, кажется, попросторнее было. Броню что ли дополнительную поставили? У Кэрдин один и тот же номер уже много лет кочует с одной машины на другую. Единственное такое уж явное нарушение действующего законодательства, что министр себя позволяет.
  Что же у неё связано с этой комбинацией цифр с иероглифами? Не говорит, десятилетиями не меняя номера, хотя бы могла ездить и с гербовым, причём, как личным, так и министерским. Ну у неё — вот такой.
  Вроде трости, ставший символом человека.
  – Представь себе, это действительно, та же самая машина, где тебе доводилось ездить. Чтобы не говорили, я не меняю транспорт каждый месяц.
  – Угу. Только тут тогда как-то по-другому располагалось.
  – Нет. Это тебя просто было несколько меньше.
  Марина оглядывает себя, насколько сидя это возможно. В глазах Кэрдин играют огоньки.
– Не волнуйся, самого страшного слова «располнела» всё равно не скажу. Просто выросла.

Фантазия у Эр богатейшая, среди множества созданных ей образов, имеется и мужской вариант её самой. Что бы было, родись мальчик, а не девочка? На молодого соправителя вымышленный принц не походит совершенно. Как и у самой Эр, большинство черт от матери, хотя и более резкий. Юноша изображён худощавым и болезненным. Хотя, в общем-то, красивым. Популярностью бы пользовался, существуй на самом деле.
У Софи тоже с фантазией полный порядок. Вполне представляет, как вымышленный принц плавает в бассейне «Сказки» с голенькими островитянками.
Нравы на Острове крайне нестрогие, чьей-либо благосклонности принцу пришлось бы добиваться крайне недолго.
  Но принца нет, в «Сказке» живёт принцесса, повёрнутая на девушках. Софи уверена, не будь среди эшбадовок Марины-другой, крайне на саму Софи похожей, скучала бы разноглазая в одиночестве.
В крайнем случае, в привычном обществе Марины. Но люди такие, какие они есть. И гостей приглашено много. Притом, опять вылезла мудрость разноглазой – исключительно те, для кого корыстные отношения вполне допустимы.
Две профессии – древнейшая и не очень испокон веков где-то близко сосуществуют.
  Софи не собирается никого осуждать – в основе богатства Великих Еггтов есть и налоги с «весёлых» районов. Да и насчёт «Глаза Демона» Софи совсем не шутила. В сказочки о высоких чувствах просто не верит, принцев настоящих почти всех знает. Там разброс характеристик самый широкий, от весьма достойных во всех смыслах личностей, до тех, кому лучше всего состоять в близких отношениях исключительно с овечками. Да и то «жестокое обращение с животными» вполне себе наказуемое преступление.
Саргон на некоторые слабости вполне способен смотреть сквозь пальцы. Но некоторые вещи совершенно недопустимы. Иногда даже оказывается, равенство перед законом есть не только на бумаге.
  Некоторым нравилось причинять боль. Вплоть до смерти. Подумаешь, какие-то весёлые девочки. Оказалось, не «подумаешь» урождённый принц перворазрядного Великого Дома лишился головы. В прямом смысле слова. И плевать, что один из главных наследников. Совершившие некоторые вещи просто не должны дальше жить.
  Единственное, в чём Император пошёл навстречу родне – дело переквалифицировали в обычное убийство двух и более лиц без отягчающего. И в соответствии с Древним правом принца казнили мечом. Дом заплатил компенсацию по дикому смешению правовых норм двух разных эпох.
  Остальные уяснили, при каких делах и так не склонный к снисхождению Саргон, становится и вовсе абсолютно безжалостным.
Впрочем, дурни осуждённые по подобным статьям, всё равно находятся. Подают прошения о помиловании на Высочайшее имя. Словно не понимая, что могут получить только несколько дополнительных лет к сроку, а то и вовсе смертный приговор.
Императрица своим правом помилования просто не пользуется.
Даже подумалось, что бы сделал соправитель, начни Эр развлекаться как бы совсем уж за гранью закона?
С самой собой надо честной быть - ничего он делать не стал. По одной простой причине. Эриде слишком не нравиться, когда кому-то больно. Сама причинять и вовсе не умеет. То-то её от творчества Коаэ воротит. Змеедевочка буквально упивается эстетикой крови, боли и смерти.
  Сама Эр не то, чтобы сделать. Просто подумать о таком побоятся. Чтобы в «Сказке» не происходило, происходит исключительно добровольно. Любит разноглазая, когда к ней ластятся, падка на похвальбу и лесть.
  Почти как со сладостями, что ей нельзя, но трескаются во всевозрастающих количествах.
Даже интересно, а на какой-нибудь вечер приглашение в «Сказку» есть? Чтобы чокнутая не попыталась с Софи увидеться... Принцесса её слишком хорошо знает.
Звонит в канцелярию. Приглашения есть. На каждый вечер во все оставшиеся дни. Если нет иных распоряжений, то в полдень они связываются с канцелярией соправителя и передают вежливый отказ. Так принято. Или есть иные распоряжения.
Подумав, Софи велела, в оставшиеся дни, перед звонком соправителю, связываться с ней на предмет распоряжений.
Софи вполне себе человек настроения, и может что-то сделать, или не сделать, поддавшись секундному порыву.
В конце-концов, это всего лишь, Эрида. И её напрочь заклиненные мозги.
Ну, вот пусть другая Марина, или ещё кто, и помогают этот предмет на место установить.
Они там во всех смыслах слова, языкастые. Некоторые даже чересчур, опять же, во всех, включая самые нескромные смыслы слова.
  Широтой взглядов островитянкам Софи уступает. И пока не собирается ничего менять. Хотя намёков на расширение горизонтов предостаточно было, причём Эр ещё не самая откровенная.
Вот только, в отличии от всех остальных, тормоза у Эр отсутствуют напрочь. Софи потому так старательно её и избегает. В одном помещении с ней лучше не оставаться. Слова не подействуют.
Софи весьма сильная, кулачки хоть и небольшие, но весьма крепкие. Стукнуть может. В состоянии скрутить, а то и покалечить, человека куда крупнее себя. Но в отношении Эр так поступать совершенно не хочется.
Софи тоже не особенно любит боль причинять. Хотя и признаёт, иные по-другому не понимают. С разноцветным взглядом особенно. Но в том и проблема - такую стукнуть одна из последних вещей, что в состоянии вообразить Софи.
Потому и выписывает манёвры, чтобы только не сблизиться.
Ударить можно и словом. Софи это прекрасно умеет. Но так тоже поступать не хочется. Вот пусть разноглазая сама с больными чувствами разбирается. Благо, помощницы имеются. Меньше Софи видеть – есть шанс, что перегорит.
Только будет ли всё по-прежнему?
Люди ведь всё больше и больше смотрятся совсем не так, как  год-два назад. Оценка иных совершенно изменилась, Эр просто самое яркое явление.
Где-то даже завидует младшей, продолжающей общаться с разноглазой по-прежнему. Но тут дело не в ней, дело в крайней непривлекательности Марины. Эрида способна любить только красивое.
Лицо же сестрёнки, человека, не знающего кто она, вполне способна отпугнуть невиданного цвета глазами. Мало кто не скривиться от обжигающей зелени, словно от вида бельм.
Зеленоглазых Еггтов не было уже несколько поколений. Художники сомневались в цвете глаз Великих, хотя сохранилось достаточно прижизненных изображений. Потом родилась Марина. В детстве волновались, всё ли у неё в порядке с глазами. Достаточно быстро разобрались. Зрение у девочки отменное. Временами даже чересчур.
Цвет глаз портит все достоинства фигурки. С некоторых пор, ещё и аномальная сила начинает играть свою роль. Слишком уж сильно Марина бьёт. Гвоздь недавно узлом завязала, если не врёт.
Только разноглазая от этой силищи и не шарахается. И Динка её не боится. Два Кошмара нашли друг друга. Все остальные, включая Софи, Марины побаиваются. Она ведь на самом деле, крайне немирная.

Совсем измениться Кэретта не в состоянии, просто потому, что с возрастом утрачивается определённая гибкость характера. Да и «Еггты кланяться не умеют» - как раз, про неё. Но подвижки в попытках проявлять человечность у неё искрение.
  Сумела всё-таки удержаться на краю, когда за неприязнью начинается вражда, а то и вовсе, бескровная война.
  Софи к налаживанию отношений не особо стремиться, раньше надо было такими делами заниматься, но и обострять ничего не пытается.
  У Кэретты тоже ситуация в детстве и ранней юности была далека от нормальной. Была, хотя и единственной, но крайне нелюбимой дочерью.
  Чуть ли не в день совершеннолетия насмерть рассорилась с собственной матерью, став полноценной Главой Дома. По закону, права на главенство были не бесспорные, но тут Император вмешался, девушку поддержав.
  Словно, забыл поговорку «На Еггте жениться». Её ведь не просто так придумали. Потом у них всякого хватало, но не надо забывать — без этого брака самой Софи бы просто не было.
   Принцесса и не забывает. Тем более, и Кэретта старается не провоцировать конфликты. Хотя, запас вредности и злопамятности у Императрицы изрядный. Ладно, хоть хватало ума в адрес дочерей ничего из этого не применять. Видимо, собственные воспоминания сдерживаться заставляют.
  Ей самой, в возрасте чуть старше, чем Софи сейчас что-то сказали, сильно не подумав. Юная Еггта взвилась! Больше двадцати лет с собственной матерью не разговаривает, всю остальную родню она и раньше ненавидела.
  Вот и влупила по всем по ним, ударив по самому дорогому и болезненному — по деньгам. Лично всем им принадлежало крайне мало, основными средствами Дома распоряжался Глава. Из-за вывертов Древнего Права таковым стала Младший Еггт. И она резко и всем обрубила финансирование.
  Некоторых Императорские Гвардейцы насильно выставили из резиденций Чёрных Еггтов. Нет, совсем на улице они не оказались, но уровни доходов упали значительно.
  Кэретта весьма неоригинально мстила. Просто упивалась этим. Ходили слухи, пытались поднять вопрос о её недееспособности. Вышло глупо. Собачонка с бантиком попыталась тявкнуть на молодую волкодавиху, притом, что рядом ещё вожак стаи рычал что-то неодобрительное.
  По факту, главная ветвь Чёрных Еггтов сократилась до одного человека. Нет, в процессе сокращения никто не умер. Кэретте явно просто нравилось упиваться тем, как плохо другим. Да и её обиды, судя по всему, были не придуманы.
  Потом Чёрных Еггтов стало сначала двое, а потом и трое. Софи помнит, в некоторых случаях буквально чувствовала, Кэретта вот-вот скажет что-то плохое. Но слова оставались непроизнесёнными. Кажется, Кэретта отлично помнила, что ей говорили, и старалась не повторять тех же ошибок.
  Тем более, осознавала. Император когда-то поддержал её против матери и всех остальных Еггтов. В случае возможного конфликта с дочерьми, не факт, что поддержит жену против детей.
  Сделанных в её адрес ошибок, судя по всему, временами тянувшими на полноценные преступления, Кэретта старалась не повторять. Но воспроизводить не слишком приятную модель поведения получалось как-то само-собой, ибо другой модели Кэретта не знала. Сглаживала, как умела в единственной по-настоящему ей известной.
  И то, чуть не стала для Марины врагом номер один. В случае с Софи, крайне положительную роль сыграло большое внешнее сходство с самой Кэреттой. Видя вторую себя, Кэретта старалась не допускать чего-то из происходившего с ней. Правда, других ошибок наделала, но всё-таки из разряда тех, что со временем забываются.
  Да и Марина, сквозь зубы стала признавать, в произошедшем с ней, кроме собственной дурной энергии, виновата не столько Кэретта, а те, кто во «Дворце Грёз» за безопасность отвечали.
  Усилия Кэретта прикладывала, чтобы так уж резко не настроить дочерей против себя. В общем-то, на сколько-то процентов даже получилось. Софи иногда мать даже жалела, это вот Марина безжалостна абсолютно. Кэретта у неё всегда и во всём совершенно не права.
  Софи же считает, в семейных конфликтах не лучшим образом себя и отец, и мать проявляли. Грустно от осознания довольно очевидного факта — больше наладить друг с другом отношения они пытаться не будут. Навоевались. Теперь ещё много лет будет продолжаться игра на публику.
  Хуже свадьбы с Еггтом может быть только попытка разорвать законные отношения. А такая история сейчас никому не нужда. Да и в будущем не понадобиться. Игра по определённым правилам имеет и свои преимущества, пусть самих игроков от хода игры и подташнивает.

Кэретта отступает на шаг. Говорит задумчиво.
  – Странностей накапливается всё больше. Ты выглядишь совершенно, как я.
  – Скорее, наоборот.
  – Не придирайся к словам. Рассуждений о том, как я хорошо выгляжу, что для этого делаю — просто ничего не значащая пустота.
  – Вспоминаю твоё увлечение диетами и статьи на эту тему.
  – Я их и сейчас пишу. На людской глупости зарабатывают испокон веков, а моё имя стоит очень дорого и значительно увеличивает тиражи. Я консультируюсь с настоящими специалистами, но сама-то знаю — я просто вру.
  Относись к этому как хочешь, но я, и похоже, вы обе совершенно не подвержены процессу старения. По вам ещё рановато судить. Но я-то отлично знаю, как большинство моих сверстниц выглядит, и какие усилия они прикладывают, чтобы выглядеть именно так. Но мне не приходится тратить никаких сил.
Смотри! - протягивает правую руку прямо к лицу Софи, - Сама наверное, каждый день видишь тоже самое.
  – У тебя ни морщинок нет, ни следов седины.
  – Да! И ещё зрение стопроцентное, и всё остальное работает идеально. Не слишком ли много для последствий одного ночного приключения?
  – Та и не выяснили ничего нового?
  – Всё только ещё больше запутывается. Некоторое время назад думали, это был один из тех, кто привлекался к работам над усиленным сопротивлением организма.
  – И что?
  – Всё глухо. Все привлекавшиеся, живые и мёртвые известны поимённо. Никого из них там просто не было. Да и перестройка организма там довольно заметна.
  Потом... Изменённый состав нашей крови. Таких людей больше нет... Проверено по всем возможным базам. Таких компонентов больше нет... Хотя...
  – Договаривай.
  – Выявили не так давно ещё несколько похожих. Но все женщины. Бесплодные. Несколько старше меня. Это не разовая мутация. Это что-то другое. За ними наблюдают, но это бесполезно. К сожалению.
  – Не улавливаю.
  – Там нет мужчин. Если бы были — смотри на наши изменённые данные. Биологическим материалом можно было бы воспользоваться для улучшения следующего поколения...
   Софи хмыкает.
  – Я, конечно, собираюсь поинтересоваться состоянием здоровья потенциального отца моих детей, кстати, в текущий момент таких кандидатур не имеется. Но не собираюсь подыскивать его исключительно по биологическим показателям. Я так понимаю, с установлением личности этого загадочного человека по-прежнему всё глухо?
  – Никаких изменений в известной тебе ситуации. Он ещё и в кадр старался не попадать. Ни одной фотографии. Случайно выделен на кадрах кинохроники, но ты про это и сама знаешь.
  – К счастью, неплохих рисовальщиков там было много...
  – А что это нам дало?
  – Ничего. Кроме сходства с плодами моей фантазии.
  – Этого к делу не подошьёшь... Хотя, версия банального южанина не рассматривалась? Это может быть неприятным, но рассматривать надо все варианты. Может, их расовые теории имеют под собой какие-то основания?
  – Рассматривали. И тогда, и потом. Сейчас большие материалы накопились после медицинских обследований пленных. Там тоже ничего. Есть порождения так называемой второй теории повышенного сопротивления. Но совершенно не понятно, что эта вторая теория должна представлять. Подозреваю, будь наше положение не настолько высоко, нас бы просто препарировали как мышек.
  – В первую очередь, значительно уменьшились бы наши шансы попасть хоть в какие-то медицинские базы. Или бы на них просто не обратили внимания... Банальным расспросом ты ничего не выяснила.
  – Вообще-то, моё любопытство и стало одной из причин произошедших событий.
  – Раньше ты говорила другое.
  – Раньше ты была менее взрослой. Мне были сделаны неприемлемые предложения относительно моих будущих семейных отношений... И главное, кем сделаны! Видимо, был расчёт, что воспитание в южном духе сделает своё дело. Но я оказалась слишком уж северянкой, уже успевшей уяснить, у нас в стране прав тот, у кого больше прав. А с этим у меня было гораздо лучше, чем у всех прочих.
  Ты до этих протоколов, смотрю, ещё не добралась. Только я ведь и там сказала далеко не всё. О некоторых вещах лучше помалкивать.
  Потому что, если бы другая сторона не придержала язык за зубами, конфликт из области гражданского права переместился бы в область уголовного.
  – Ты ведь тоже о чём-то умолчала...
  – Да! И очень о многом. Знаешь ли, грязь наружу вытаскивать не всегда выгодно. А чаще, невыгодно вовсе. Причём, невыгодно очень и очень многих. Думаю, тебе известно, про ряд слухов, бродивших вокруг Великих Домов?
  Самый известный — лучшая подруга твоей сестры — не дочь своего отца, а результат кровосмесительной связи.
  – Что-то мне совсем расхотелось копаться в событиях той эпохи.
– Там всё равно, очень хорошо всё подчистили. Кстати, одна из немногих вещей, к которой и я, и Кэрдин вместе руки приложили.
  – Как оказывается, у одного человека может быть много секретов от другого.
  – Можешь мне поверить, ты ещё не с самым тяжким случаем столкнулась. Круг лиц, кому известно о наших изменённых функциях слишком широк. И я не особенно уверена в лояльности многих. Прожить гораздо дольше, причём, оставаясь здоровыми — мечта слишком многих. И если уже известно, есть минимум два пути для достижения этого...
  – Причём, в текущий момент ни тот, ни другой пути не являются проходимыми...
  – И это тоже. Потенциальная опасность есть ещё и с этого направления. Вы слишком привлекательны, как носители неких способностей.
  – Каковые, вероятнее всего, являются приобретёнными, а не врождёнными.
  – Об этом люди начинают задумываться в последнюю очередь. Иногда подобное гораздо проще списать на кровосмесительную связь...
  – Вот, значит, ещё из-за чего ты тогда взвилась...
  – Ну да, ещё и из-за этого. Мирренские бредни о чистоте крови попали на самую неблагоприятную почву из возможных.
  – Но ты почему-то не поверила...
  – Потому что я была больше похожа на биолога, чем они. И предпочитала читать совсем другие книги. Может, не такие красивые, но куда более логичные. Тем более, я окружающим не слишком доверяла, но ещё верила в закон.
  В общем, выкрутилась из неприятной ситуации не только с минимальными потерями, но ещё и с прибылью.
  – Некоторые считают, ты уничтожила Еггтов.
  – Я предпочитаю думать, смогла родить первых настоящих за несколько поколений.