Вылазка за сокровищами в далёкий оазис прошла на редкость благополучно. Мотор «Фиата» исправно тянул, декабрьская погода не подкинула поганых сюрпризов в виде нередких в это время года песчаных бурь. Единственный попавшийся навстречу армейский патруль (трое рядовых и унылый сержант в раздолбанном армейском пикапе) удовлетворился осмотром липового путевого листа, который какими-то невероятными усилиями успел раздобыть Джино,  да бутылкой граппы, вручённой сержанту предусмотрительным Марио.
С кладом проблем тоже не возникло. Раскидали песок под приметной стеной, где прикопал их Джино, погрузили в «Фиат», и по накатанной колее уже к обеду докатились до Бенгази. Грузовик с его драгоценным содержимым загнали в арендованный гараж (Джино остался там – заснул прямо в кузове, на грузе чехлов в обнимку с «Береттой»), а мы с Марио и марком отправились в порт, где с самого утра торчала на своём «наблюдательном пункте» Татьяна. Вместе мы наблюдали, как привезли из аэродромных мастерских отремонтированный движок, как ставили его на место с помощью стрелы крана, смонтированной в кузове кургузого грузовичка. Облегчённо вздохнули, когда движок запустился с третьего раза, оглашая акваторию порта пронзительным мотоциклетным треском и, оставив Татьяну продолжать наблюдение,  вернулись в отель. Стрелки часов приближались к шести часам пополудни. Темнота в Северной Африке наступает сразу, без предупреждения; часам к девяти активная деятельность в порту утихает, и после этого у нас будет около часа на всё про всё: справиться с охраной, загрузить гидроплан топливом, перетащить на борт нашу добычу – и проси-прощай Итальянская Киренаика и вообще Ливия. С учётом  «неизбежных на море случайностей» и при крейсерской скорости около двухсот километров  в час, полёт над морем должен был занять около  десяти часов; у итальянского берега, где-то в районе Генуи предполагалось сделать посадку, чтобы долить в топливные баки бензин из бочек, и дальнейший перелёт через Северную Италию и Альпы будет проходить уже при свете дня – попытка ориентироваться ночью над горными хребтами представлялось не самой лучшей идеей.
Бортмеханика, обмотанного верёвками, как батон колбасы-вязанки, закутали в брезент, и Марио с Марком закинули его в грузовик, влив для верности в рот полбутылки рома. Ту же процедуру проделали и со сторожем, который вроде очнулся, осознал своё незавидное положение и начал извиваться и придушенно мычать. Их найдут, разумеется, причём довольно скоро – но даже если макаронникам придёт в голову дикая мысль поднять для преследования один из болтающихся у дальнего пирса одномоторных гидропланов, ничего из этой затеи не выйдет. О радарах здесь ещё, слава богу, не слыхали и ещё лет десять не услышат, и отыскать одинокий самолёт, без огней над морем – нет, ребята, это фантастика…
- Всё готово, синьоры! – провозгласил Джино. Он по пояс торчал из люка позади пилотской кабины и жизнерадостно махал нам рукой. – Можем отправляться! Синьор, Алексис, прошу вас…
Ещё на этапе подготовки нашей авантюры я имел осторожность проговориться о своём невеликом лётном опыте, и был немедленно произведён Риенцо во вторые пилоты. Возражать я, понятное дело не стал – послушно плюхнулся в левое кресло и принялся наблюдать, как пилот выполняет всю положенную последовательность предстартовых манипуляций. Признаюсь честно – поначалу меня грыз эдакий червячок: справится ли Джино, эдакой махиной?  И понять этого червячка совсем нетрудно: представьте себе две лодки, накрытые большим крылом, ажурные фермы, несущие хвостовое оперение, два киля и три руля поворота, а так же сдвоенную моторную установку на пилоне высоко над центропланом. Представили? Вот это и есть «Савойя» S.55, и на этом шедевре итальянского авиапрома нам предстояло преодолеть немаленькую дистанцию между североафриканским берегом и баварскими Альпами. В сравнении с  одномоторными разведчиками-бомбардировщиками «Ансальдо», на которых до сих пор летал наш новый знакомый – океанский лайнер рядом с мотоботом…
Но бравый капитан развеял мои сомнения: «Хороший пилот, синьор, поднимет в воздух всё, что может летать, а если хорошенько выпьет – то и то, что летать не может!» И добавил, разглядев мою скептическую гримасу: «После того, как наш общий друг Джотто – кстати, почему вы трое упорно именуете его «Марио»? – выудил меня из вод Адриатики, я целый  год прослужил в эскадрильи тяжёлых бомбардировщиков «Капрони» Са.4. Я налетал на них больше трёхсот часов при Капоретто и Пьяве, и скажу вам вот что: тот, кто пилотировал эти летучие гробы с их трёхэтажными плоскостями  и двумя хвостами, и ухитрился не угробиться - тот способен справиться с чем угодно,  лишь бы у него были крылья и какой ни то движок…»

Отредактировано Ромей (05-11-2022 16:41:25)

Да, разумеется. Исправлю.

- Мы повторим маршрут трансальпийского перелёта двадцать четвёртого года. – объяснял Риенцо. – Тогда Клод Дорнье построил в Италии, в приморском городе Марина-ди-Пиза завод для выпуска своего новейшего гидроплана «Дорнье Валь». Слышали, наверное?
Я кивнул. Германские летающие лодки, оказавшиеся поистине прорывными машинами, летали по всему миру – от Китая до нашей Испании и Аргентины, успев поучаствовать в нескольких войнах, последней из которых стала Вторая Мировая. Множество этих надёжных, неприхотливых машин попало и в СССР – там они служили в морской и полярной авиации. Да что там – на «китах» летал сам легендарный полярный исследователь Амундсен. Один из «Валей» он и пилотировал, когда сгинул где-то в Арктике, пытаясь разыскать аэронавтов с потерпевшего крушение дирижабля «Италия».
- Это был сугубо показательный перелёт:  конструктор гидроплана, немец Клод Дорнье рассчитывал продавать свою продукцию по всему миру в том числе и для использования на пассажирских авиалиниях, и подобная демонстрация надёжности новинки была сильным рекламным ходом. Тогда заводские пилоты "Конструкциони мекканиче аэронавтиче ди Пиза" выбрали промежуточным пунктом своего перелёта городок Фридрихсгафен, что на берегу Боденское озеро в Германии…. – продолжал свои объяснения итальянец. Говорил он не слишком быстро и по-английски – единственный язык, который с грехом пополам понимали мы оба. 
-  Вам нужно примерно в те же края – озеро Гросер-Альпзе  лежит на высоте восьмисот метров над уровнем моря километров на пятьдесят  южнее Боденского.  Добраться до него особых проблем не составит, маршрут известен, все ориентиры давным-давно описаны. Сложности могут возникнуть,  разве что, при посадке: озерко крошечное, километр на три с четвертью, вытянуто с востока на запад. Если не повезёт, и ветер будет северный – придётся попотеть. Одно хорошо: если верить картам, то горы вокруг озера не слишком высокие, заходить на посадку будет несложно. Да и места там глухие, малонаселённые, ближайший городок в паре километров к востоку, а на самом озере только пара рыбацких деревушек. Так что можно рассчитывать, что заметят нас не сразу.
Я кивнул, соглашаясь с пилотом. Это озеро указал нам перед смертью фамилар, и где-то в его западной оконечности должна возвышаться одинокая скала, которую увенчивает замок фон Либенфельса. Но проверить это заранее нет никакой возможности – на имеющейся у Риенцо карте на нужном месте указаны какие-то руины, а ничего более подробного мы раздобыть не сумели – ни в Яфо, где задержались меньше, чем на полдня, ни в Бенгази. Так что, попытка у нас будет всего одна, единственная и неповторимая. О том, что будет, если парень решил-таки напоследок отомстить нам и сумел соврать, несмотря на давление, которое оказывал на него Марк – мы окажемся в весьма непростом положении. 
Впереди, насколько хватало глаз, простиралась морская гладь, подсвеченная восходящим солнцем. Кое-где её испятнывали лоскутки парусов, да курились дымки каботажных пароходов – морское движение вдоль западного берега Италии было более, чем оживлённым. Вот показался милях в трёх мористее изящный силуэт итальянского крейсера  - показался, вырос, и растаял за кормой. Мне захотелось выбраться из опостылевшего кресла, откинуть верхний люк и высунуться по пояс наружу, подставив лицо набегающему потоку. В той, прошлой, жизни я мечтал попутешествовать на трёх видах транспорта, в наш век увы, давно сделавшихся легендами – на пароходе-трансатлантике, на дирижабле, и вот на таком, как эта «Савойя», дальнемагистральной летающей лодке. Что ж, эта мечта, считай, исполнилась, глядишь, придёт черёд и двух оставшихся – ведь в этом мире ещё бороздят Атлантику соискатели «Голубой ленты», а «Граф Цеппелин» иже сошёл со стапеля и даже успел совершить свой знаменитый кругосветный перелёт.
- Задумались, сеньор Алексис? – подал голос  Риенцо. – Скоро пройдём Каприю, а там до лигурийского побережья от силы сотня километров. Сядем, зальём баки,  и на север!  Три – три с половиной час лёту, и мы на вашем озере!