- Вот так вот! - мрачно выдохнул на мостике крейсера Добротворский, - Не всё им впятером одного нашего расстреливать. Здесь вам не Чемульпо!
  Но, несмотря на спешку, шлюпки всё же спустили и даже подняли в них из воды несколько десятков японских моряков. В том числе и одного офицера. Наверное война уже потихоньку начала терять популярность в Стране Восходящего Солнца. Это был хороший признак. Но обольщаться не следовало - резервисты служившие на кораблях даже не третьей, а скорее четвёртой "очереди" пока не были показателем.
  Миноносцы взяли на буксир несколько шхун, но как только корабли отошли от места боя (или избиения) на пару десятков миль, трофеи были немедленно пущены ко дну - отряд не собирался терять пять-шесть узлов скорости из за сомнительной ценности добычи. А японцы пусть думают, что гайдзины тащатся на десяти узлах.
  В общем операция к северу от Хоккайдо прошла весьма успешно. А вот у западного побережья острова всё сложилось далеко не так радужно...

- Рад приветствовать тебя, Василий Михайлович! - подошёл к молодым людям улыбающийся капитан второго ранга с чёрной повязкой на левом глазу.
  - Александр Васильевич! - задохнулся от неожиданности Соймонов. - Вы живы!
  Василий со всей юношеской непосредственностью обнял любимого командира, раскрывшего объятья.
  - Ай! - скривился Колчак, - Василий! Тебя не устраивает, что я жив? Хочешь доделать то, что не смогли японцы?
  - О Господи! - испугался лейтенант. Извините ради Бога! Совсем забыл... Вернее не подумал... Вернее...
  - Да хватит уже, - усмехнулся кавторанг, потирая левое плечо, - понятно, что не хотел. И, честно говоря, несмотря на боль даже приятно, что не забыл меня и не загордился.
  - О чём вы говорите, Александр Васильевич!? - попытался обидеться Соймонов...
  - Может в конце концов представишь меня своей супруге?
  - Ох! Простите пожалуйста! - Моя жена, Ольга Михайловна. А это Александр Васильевич Колчак - мой первый командир. Помнишь, Оленька, я тебе писал, рассказывал о нём...
  - Очень приятно, - протянула руку Ольга, - Василий действительно рассказывал о вас очень много хорошего.
  - Александр Васильевич, - вмешался в разговор Денисов, - разрешите я пока распоряжусь насчёт багажа? А вы пока побеседуете...
  - Разумеется, - кивнул Колчак.
  - Спасибо, Володя. Буду очень благодарен, - поддержал Соймонов, - Действительно... Ну сам понимаешь...
  - Да всё понимаю, не беспокойся, - улыбнулся мичман и пошёл к багажному вагону.

- Спасибо, Володя. Буду очень благодарен, - поддержал Соймонов, - Действительно... Ну сам понимаешь...
  - Да всё понимаю, не беспокойся, - улыбнулся мичман и пошёл к багажному вагону.
  - Сударыня, - слегка поклонился (вот что тут вставить, чтобы не повторяться?), - очень рад знакомству с вами. Василий никогда не рассказывал, что у него есть такая очаровательная невеста. А то, что вы решились последовать за мужем на войну... Примите моё восхищение не только вашей красотой, но и мужеством. Чёрт!... Ой! Извините моряка за чертыхание, но "мужество" по отношению к вам... Не найду подходящего слова...
  - Оставьте, я прекрасно поняла, что вы хотели сказать. Мне очень приятно было это услышать. Благодарю вас. - Ольга слегка раскраснелась от комплиментов, ей было действительно приятно, но хотелось всё-таки сменить тему.
  - Александр Васильевич, - весьма кстати встрял в разговор Соймонов, - а вы-то как здесь оказались? Я очень рад вас видеть, но не могу понять как, будучи интернированным, вы смогли попасть во Владивосток.
  - Да всё просто и банально - дал подписку о неучастии в войне и, во время перемирия, на нейтральном параходе - сюда. Увы, послезавтра уезжаю на Чёрное море. В штаб. Должности на судах для меня теперь... Ну сам понимаешь - не пиратским же бригом мне теперь командовать с одним-то глазом.