Глава 1.7 (продолжение)
Учитывая большую убыль командиров и отсутствие резервов, в Одессе были организованы курсы подготовки среднего начсостава. Времени, чтобы проходить там обучение, у разведчиков не имелось совершенно, но Кареев вызвался попробовать сдать выпускной экзамен. Вернее, эту идею ему подсказали Багиров и Ростовцев, которые не сомневались в его достаточных для этого испытания знаниях. Кирилл и сам чувствовал, что справится, а как же иначе, ведь тот командир, которым он становился во сне, имел, без сомнения, не только большой боевой опыт, но и прекрасное военное образование. Корней Иванович, узнав о предложении разведчиков, вызвался помочь и договорился с руководством курсов о допуске Кареева до экзамена. Документы, раскрывающие программу обучения, Багиров давно раздобыл сам. Наконец, 5 сентября рано утром позвонил Октябрев и сообщил, что краснофлотца Кареева ждут в 10:30 для оценки уровня его подготовки. Юноша оседлал Иж-9 и уехал, вернулся как раз к обеду и протянул капитан-лейтенанту бумагу, в которой начальник курсов подтверждал, что тот успешно справился с экзаменом.
- Ну как хоть все прошло-то? – поинтересовался комиссар. - Вижу, что не зря съездил.
- Да что рассказывать, взвод в обороне, взвод в наступлении, про роту тоже рассказал, до батальона не дошли, вот и все.
Вечером позвонил Октябрев и сказал Багирову, что справку об успешной сдаче экзамена он отправит в штаб флота, она должна сыграть свою роль при решении вопроса о новых званиях для разведчиков. Дело в том, что Кареев в списки слушателей курсов не входил, поэтому и не мог рассматриваться как их выпускник, претендующий на соответствующее звание, но свою роль этот документ должен сыграть.
Относительное затишье на линии фронта продолжалось целых две недели, до 7 сентября. Противник продолжал артиллерийские обстрелы и авианалеты, но пехота вела себя настолько инертно, что подразделениям Одесского оборонительного района удалось продвинуться вперед до десяти километров. Тем не менее, всему приходит конец, особенно пассивности неприятеля. Закончив поиски внутреннего врага среди военных и чехарду переназначений командиров подразделений, румынские войска, настойчиво побуждаемые к активности своими немецкими союзниками, возобновили атаки на спешно укрепленные позиции советских войск. Более того, за это время противник сумел подтянуть значительные резервы и произвести перегруппировку своих потрепанных соединений. Имелись непроверенные сведения о переброске к Одессе венгерских частей, но они пока не имели подтверждения. Задание, которое получил разведотряд, как раз и было связано с прояснением данного вопроса.
- Нужен язык, - коротко поставил задачу Октябрев, - да не просто язык, а офицер, желательно в звании не ниже капитана.
- Корней Иванович, рота не готова, да и нет смысла всем кагалом в тыл ломиться. Прошу разрешения сходить прежним составом!
Кап-три некоторое время раздумывал:
- В идеале надо бы вам обоим остаться, а в поиск направить заместителя, только это у тебя Пакаляк, а не Кареев. Значит так, старшим пойдет Сладкий.
Багиров таким решением остался недоволен, но признавал, что роту надо готовить, а Осип Охримович в этом деле помощник неважный. Если уйдут все командиры взводов, инструкторы и они с Ростовцевым, то больше, чем обычные стрельбы и физподготовка, ничего проводиться не будет, а то и опять любимая строевая вылезет.
Группа вышла в поиск на следующую ночь, к месту высадки восточнее Аджалыкского лимана их доставил охотник лейтенанта Зайчика. На этот раз с собой взяли рацию, но мошка все равно будет ждать их в море, начиная со следующей ночи, и подойдет по сигналу фонарем. В течение темного времени суток отошли от побережья на полтора десятка километров и расположились на дневку в овраге недалеко от Визирки. Село находилось достаточно далеко от линии фронта, имелся шанс, что здесь располагаются тыловые службы какого-либо румынского подразделения.
В роли командира Аристарх чувствовал себя несколько неуютно. С одной стороны самый старший по возрасту и по званию, с другой – есть человек, который для этого подходит гораздо лучше, но пока, что называется, чином не вышел. Впрочем, все друг друга уже неплохо знают, так что подскажут при необходимости.
За селом по паре часов понаблюдали все, но даже казах с якутом, ребята очень внимательные, ничего необычного не заметили. Похоже Визирка никого из потенциальных квартирантов пока не заинтересовала. Вообще, никакого движения обозов или даже отдельных машин или подвод противника не было, оно и понятно, коммуникации проходили севернее.
- Ну что, идем дальше или возвращаемся на побережье? – спросил Сладкий на импровизированном военном совете. – Какие мысли?
При слове «мысли» все посмотрели на Кирилла.
- Тащить языка в такую даль задача непростая, но поиск на побережье нам мало чего даст. Мы должны найти сведения о венграх, а они, по предварительным данным, могут появиться в районе Яновки. Пленный, взятый на побережье, скорее всего ничего конкретного о них знать не будет.
На том и порешили. Вечером тщательно замаскировали следы своего пребывания, Кареев лично все проверил, с наступлением темноты выдвинулись далее на север, благо, ночи стали длиннее, а не только темные. Местом следующей дневки стала небольшая балка километрах в полутора от населенного пункта с забавным названием Старые Шомполы. Здесь уже было более оживленно, неподалеку проходила железная дорога, но в самом селе, похоже, опять никто не квартировал.
- Этак мы скоро до Киева доберемся, - хмыкнул непоседливый Бекетов. – Куда все вражины запропастились-то?
- По всей видимости тыловые службы располагаются поближе к передовой, - задумчиво произнес мичман. – На этой стороне лимана размещать их неудобно. Ладно, мы ведь мадьяр ищем, так что идем дальше. Жаль, что здесь леса нет, можно было бы днем идти.
- А если дальше вдоль железки пройти, - предложил Кирилл. – Не пешком же эти венгритосы сюда топают. Логично добираться поездами, к примеру, до Петровки, а затем уже двигаться западнее. Ехать дальше им смысла нет, лиман помешает.
Мысль показалась всем продуктивной, следующей ночью перебрались к Петровке, но пришлось соблюдать повышенную осторожность, населенных пунктов кругом хватало. Показываться местным жителям не хотелось, дело даже не в недоверии, а в возможном нарушении скрытности. Однако, терпение разведчиков было вознаграждено, на станции действительно наблюдалась активность, разгружалась какая-то воинская часть. Но вот венгры это или румыны, следовало еще разобраться. На разведчиках были ими самими сделанные маскировочные костюмы, очень хорошо скрывающие их на фоне выгоревшей за лето травы. Сторожевых собак никто не заметил, поэтому подобраться поближе решили утром.
На станцию пошли Кареев, Шелестунов, Бекетов и Квитко, остальные прикрывали их на случай внезапного обнаружения, хотя все понимали, что уйти в этом случае будет очень непросто, если вообще возможно. Напряженная учеба и реальные боевые выходы сделали свое дело, не только бывшие морпехи, но и Камиль с Тарасом в предутренних сумерках незаметно подобрались к самой линии внешних постов охранения и успешно проникли за нее. Станция была невелика, но располагалась она посреди села, в котором, на взгляд Кирилла могло проживать порядка трех тысяч человек. Впрочем, пока соваться на нее смысла не было, группа расположилась в густых кустах, растущих у придорожной канавы, рядом с которой проходила улица, пересекающая железнодорожные пути. Дальше, метрах в ста, стоял эшелон, с которого происходила выгрузка воинской части, скорее всего пехотного батальона. Идентифицировать его принадлежность не представляло труда даже без бинокля, под Одессу прибыли немцы. В течение светлого времени суток разгрузились три состава, каждый привез по батальону с положенной пулеметной ротой и средними минометами. Уже в темноте прибыл эшелон, из которого принялись выкатывать пехотные орудия и противотанковые пушки, а также имущество инженерного подразделения, взвода связи и обоза. В сгустившейся темноте четыре темных силуэта бесшумно и быстро преодолели пустынную улицу и скрылись в канаве, идущей вдоль железнодорожных путей. Вокруг состава стояло второе кольцо охранения, но проникать внутрь него разведчики не собирались, их внимание привлекли дома неподалеку, в которых разместились офицеры. Не сказать, что караульная служба неслась спустя рукава, все-таки немцы, а не румыны, но особой напряженности в действиях часовых заметно не было, тыл и довольно глубокий. Внимание Кареева привлекла крайняя хата, в ней, судя по всему, отдыхал от трудов праведных немалый чин, ибо в комнате он находился один, тогда как большинство разместились по двое-трое. Окно он оставил приоткрытым, так что Кирилл, пробравшись в прилегающий огород, видел, как тот сначала что-то писал при свете керосиновой лампы, потом аккуратно уложил свое творчество в полевую сумку и вызвал какого-то Шефера. Появился солдат, которому было дано задание сходить к капитану Лейтнеру и узнать, как обстоят дела с разгрузкой. Шефер ушел, вернулся через четверть часа и обстоятельно доложил господину майору о ходе работ и предполагаемом времени их завершения. По всей видимости, герр майор остался удовлетворен услышанным, поскольку отпустил солдата и отошел ко сну, аккуратно повесив китель и брюки на стул. Внезапно дверь хаты открылась, на крыльцо вышел офицер, располагавшийся вместе с другим в соседней комнате, и, что-то бормоча себе под нос, расстегнул ширинку и обфурил цветочную клумбу, рядом с которой расположился Бекетов.
«Что же это за напасть такая?» – подумал юноша, но никакого движения в траве не возникло, татарин лежал тихо, хотя Кирилл мог себе представить, какие страсти бушуют в его душе.
Выждав еще полчаса, Кареев дал знак следовать за ним и подобрался к самому окну, из которого доносилось тихое похрапывание будущей жертвы похищения. В комнату, осторожно распахнув створки, скользнули Кирилл и Камиль, сноровисто спеленали немца, заткнув ему рот заранее приготовленным кляпом, для начала слегка придушив, чтобы не возился. На немца натянули штаны, поверх связанных рук надели китель, с собой захватили полевую сумку с документами, сапоги, фуражку и амуницию. Затем тело еще не очухавшегося майора передали Тарасу, ганс попался жилистый, не толстый, так что особых проблем не возникло. Последним уходил Кареев, он еще раз оглядел помещение, не забыли ли чего ценного, протер подоконник, сметая следы проникновения, поставил на место предварительно снятые с него на землю два цветочных горшка и бесшумно покинул комнату. Теперь можно было надеяться, что если кто-нибудь заглянет в нее, то может подумать на отсутствие хозяина по своим делам, а не на работу разведки противника. Пока ищут, разбираются, есть надежда уйти подальше от села, тем более, что их путь лежал не к линии фронта, а практически в противоположном направлении.
Когда группа подобралась к кустам, в которых сидела до темноты, немец, по всей видимости, очнулся и задергался. Тарас все это время нес его на плече, а тут как раз поставил на землю, так что старшина, не долго думая, стукнул его кулаком по голове и герр майор снова обмяк.
- Что ж ты бьешь, как по асфальту, бегемот! – прошипел Кареев. – Если шею сломал, придется за новым идти!
- Да я тихонечко, - смущенно пробормотал здоровяк. – Я его хоть до берега донесу, не сомневайся.
Осмотрев добычу, Кирилл решил, что немец жив, просто без сознания, так что группа двинулась дальше. Протащить языка через внешние посты удалось спокойно, в себя тот пока не пришел, вскоре разведчики присоединились к своим коллегам, напряженно всматривающимся в темноту и прислушивающимся к каждому шороху. Времени для разговоров не было совсем, подхватили вещмешки и с максимальной быстротой и осторожностью стали уходить по направлению к побережью. Рассвет застал их в десятке километров от станции.

Отредактировано Olle (12-08-2018 23:27:12)