Глава 1.10 (начало)
Как и было запланировано, утром 1 ноября разведгруппа выехала в Симферополь, но жизнь, а вернее начальство, внесло свои коррективы. Старшим пошел заместитель начальника разведотряда Кареев, а Багирова и Ростовцева вызвали в штаб и загрузили другой работой. Октябрьский, как оказалось, их не забыл и распорядился использовать «подобающим образом», а для всего остального, по его мнению, хватит и лейтенанта, даже младшего. Вообще-то, про них просто забыли, события на фронте развивались таким образом, что не до мелочей, но, коль скоро они сами о себе напомнили своим поиском, механизм сработал и повеление отсутствующего комфлота оказалось выполненным.
Перед выходом Кирилл проинструктировал своих бойцов относительно местного населения. Естественно, о недоверии напрямую речь не шла, но о том, что немалое число крымских татар поддержало немцев, юноша знал из своих снов, не доверять сведениям, полученным столь необычным способом, у него никаких оснований не имелось. Отрядный ЗиС покатил по относительно ровной дороге, авиация по причине хлынувшего проливного дождя также не беспокоила, хотя и самим пришлось снизить скорость, но первоначальный план сразу пришлось менять. До Бахчисарая разведчики не доехали несколько километров, поскольку навстречу им попались три телеги, на которых лежали раненые краснофлотцы. Они рассказали, что утром противник большими силами при поддержке бронетехники наступал на позиции, удерживаемые 16-м батальоном морской пехоты. Настроение у братишек было подавленное, но в таком состоянии люди обычно не очень оптимистичны, так что решили двигаться дальше, к тому же дождь стал слабеть. В это время со стороны города показался всадник, это оказался сержант милиции, который крикнул, что немцы вступают в Бахчисарай.
- Группа, из машины! – скомандовал Кареев.
Когда разведчики выскочили из кузова и вытащили свои вещи, младший лейтенант велел загрузить в ЗиС раненых и везти их в Севастополь, а сам повел людей в сторону от дороги, встреча с вражеской мотопехотой прямо на шоссе в его планы никак не входила. Группа шла в обход населенных пунктов и через три часа вышла к Альме в районе Шури, переправилась через нее и направилась в сторону села Мангуш. По карте было рукой подать, километров десять, но местность-то далеко не равнинная, так что до темноты еще не добрались и расположились на ночлег. Людям явно требовался отдых, поэтому Кирилл решил не ползать в темноте, а спокойно переночевать и утром продолжить движение. Поспать удалось всем, даже с учетом парных дежурств, а утром, после легкого завтрака, двинулись дальше и к полудню достигли населенного пункта. Вокруг возвышенностей хватало, так что вид с одной из них открывался отличный. Село вытянулось вдоль дороги, идущей на север, на ней стояли немецкие посты, а в самом Мангуше располагалось на отдых какое-то пехотное подразделение численностью до батальона. Кареев выждал до темноты, затем группа без особых проблем просочилась за линию охранения, марш по пересеченной местности, даже при отсутствии сопротивления противника, изрядно измотал доблестных представителей вермахта, поэтому большинство свободных от караульной службы солдат завалилось спать. Подождав, пока все кругом окончательно успокоится, Кирилл выбрал для посещения дом, в который зашел молодой немец в фуражке, по всему младший офицер. Разместился он там вместе с денщиком, владелец хибары, пожилой татарин, всячески демонстрировал праздничное настроение и при свете керосиновой лампы угощал своего важного гостя, это было хорошо видно в окно. Кроме них в доме также находилась женщина, а также два молодых парня, очевидно жена и сыновья хозяина. Внутрь пошли сам Кареев, Бекетов и Шелестунов, остальные расположились вокруг. Разведчики взяли наизготовку наганы с глушителями, но пустить их в ход не пришлось, повезло местным коллаборационистам, они крепко спали, потому остались живы. Чего не скажешь про их постояльцев, денщика Камиль убил ударом ножа, офицера Степан оглушил и, взвалив на плечо, вынес наружу, Кирилл забрал его сумку с документами и ремень с кобурой. Там лежал Вальтер П-38, машинка юноше нравилась, вот и обзавелся.
От села отошли на северо-восток километра на два, зашли за горку, там и застал их рассвет. Лейтенант оказался командиром роты в 123-м полку 50-й пехотной дивизии, экспресс-допрос, который устроил ему Кареев, позволил в течение часа выдоить его досуха, изученные документы подтвердили правдивость сказанного, труп постарались спрятать понадежнее, после чего группа направилась на север, рассчитывая к вечеру выйти к реке Альма. Со слов покойного ганса выходило, что в направлении Севастополя активно действует сводная бригада бывшего начальника штаба 42-го корпуса полковника Циглера, полностью механизированное соединение с бронетехникой и артиллерией. Она разделена на несколько групп, действующих более-менее автономно, но больше о ней лейтенант ничего не знал. Кирилла это очень заинтересовало, ему очень захотелось отыскать следы этого соединения и получить более подробную информацию, если это не помешает выполнению основной задачи.
До Альмы разведчики добрались к наступлению темноты, по пути пришлось переходить Бодрак, но даже ног не промочили. Пришлось немного уклониться в сторону и сделать крюк, поскольку обнаружились местные. Кто они и что делали, Кареев выяснять не стал, на беженцев не похожи, так что просто обошли и двинулись дальше на север. Ночью снова накрапывал дождь, но к утру перестал, хотя небо осталось низким и хмурым, ветер гнал по нему лохматые серые тучи, иногда казалось, что до них можно дотянуться рукой.
- Хорошо, что здесь реки, как ручьи, - пробормотал Аристарх. – А если бы они тут как Ока были или, еще лучше, Волга?
- Так мы моряки, а не сухопутные, что река, нам море подавай! – тут же захихикал Бекетов.
Дальше Кирилл отклонился на северо-восток, ему хотелось посмотреть, что делается на дорогах, ведущих к южному побережью, особенно его интересовало шоссе на Алушту. Местность, по которой двигалась группа, нельзя назвать безлюдной пустыней, поэтому скорость несколько упала, понадобилось несколько раз пережидать либо снова делать крюк, чтобы избежать обнаружения. Но под вечер, когда прошли уже больше половины пути, пришлось вмешаться в одну очень неприятную историю. Следовавший впереди Улан поднял сжатый кулак, выдвинулся немного вперед и вскоре показал, что видит семь противников и пять наших на расстоянии двухсот метров. Кареев осторожно подобрался к нему и тоже расслышал голоса, отметив, что у казаха великолепный слух, раз он сумел обнаружить их еще раньше. Картина была ясной, татары захватили наших бойцов и теперь о чем-то спорили, один постарше, рычал и размахивал руками, другой, более молодой, угрюмо смотрел на него, время от времени тоже порыкивал и строил зверские рожи, остальные стояли молча, иногда награждая лежащих на земле бойцов пинками. О чем они говорят, понять невозможно, дело даже не в расстоянии, а в том, что изъяснялись они на своем языке. Младший лейтенант уже хотел позвать Бекетова, татарин все-таки, но молодой вдруг схватил одного из красноармейцев за шиворот, рывком поставил на колени, выхватил нож и вонзил ему в живот. Остальные загоготали, принялись чиркать ребром ладони себе по горлу, показывая, что такая же участь ждет всех.
- Ну щто, рюсский, нравитца? Скоро со всэми вами так будэт, свиньи! Всэх, всэх пэрэрэжэм! – провыл обладатель ножа, помахал своим окровавленным клинком и перерезал раненому горло.
Кирилл уже показал своим, чтобы приготовили оружие с глушителями и теперь разведчики осторожно подбирались поближе. Улан и Артем с винтовками заняли позиции метрах в ста, мичманы контролировали тыл, Кирилл, Камиль и Степан с наганами старались максимально сократить дистанцию. Татары увлеклись глумлением над пленными и не особенно поглядывали по сторонам, а уж когда один из них поставил на колени еще одного красноармейца и вовсе переключили на него все свое внимание, ведь им оказалась девушка. Немного потаскав за волосы, старший коллаборационист опрокинул ее на живот и принялся рвать юбку, остальные заулюлюкали, но торжество длилось недолго, моряки были совсем близко. В шуме листвы и воплях негодяев хлопки выстрелов почти не слышались, но, прежде чем бандиты смогли что-то понять, шесть из них повалились, а к последнему подскочил разозленный Камиль и от души впечатал кулак в челюсть. Поверженного врага тут же связали, потом провели контроль и обратили, наконец, внимание на теперь уже бывших пленников, для начала освободив их от пут.
- Все, все, успокойся, - тихо сказал Степан девушке с петлицами военфельдшера. – Вот, молодец. Как тебя зовут?
- Военфельдшер Петрова, медсанбат 106-й стрелковой дивизии, - все еще всхлипывая представилась она.
- А вы, орлы, кто такие? – спросил Кареев.
- Мы все из этой дивизии, я младший сержант Филинюк, а это рядовые Кочкин и Мошкин.
- А где оружие ваше?
- Эти забрали, только патронов все равно нет, - парень до конца еще не успокоился, зубы его стучали, но он стал рассказывать. – Мы отход прикрывали, потом, когда боеприпасы почти совсем кончились, в лес свернули и потерялись.
- Бежали?
- Бежали, - вздохнул сержант. – Когда остановились, нас только пятеро осталось, но кричать побоялись, немцы где-то неподалеку были. А потом устали очень, сели отдохнуть и не заметили, как эти подобрались.
- Понятно, - тоже вздохнул младший лейтенант. – Классика жанра.
Мичманы и Степан контролировали периметр, но рассусоливать Кареев не собирался и дал знак казаху тащить пленного, он очухался и ошарашенно озирался по сторонам.
- А-а, рюсские свиньи!
Камиль, Улан и Артем встали рядом, глядя на единственного оставшегося в живых бандита, он тоже, забыв о ругани, уставился на них, больно уж отличались они от того, что он ожидал увидеть.
- А-а, шайтан! Ничего не скажу-у!
- Татарин я, а ты тварь! – сказал Бекетов и, по легкому кивку командира, полоснул бандита своим ножом по горлу.
- Берите оружие и патроны, еду забирайте и идите на юго-запад, к Севастополю. Все, удачи вам, ребятки, - проговорил Кареев. – Здесь не задерживайтесь.
- А вы куда? – спросила военфельдшер. – Вы разве с нами не пойдете?
- Нам дальше надо, у нас свое задание.
Разведчики бесшумно растворились в чаще, до наступления темноты они успели пройти еще пару километров.