Глава 2.1 (окончание)
Ни Октябрева, ни Светы на службе, конечно, не было, уже или еще, это как посмотреть. Кирилл запрыгнул в машину и поехал обратно на базу, ночной пропуск по Москве у него имелся. Как ни жалко будить зама и комиссара, но пришлось, тем более, что самому очень хотелось упасть лицом в подушку и хоть ненадолго отключиться. Кареев сделал над собой усилие и, прежде чем позволить себе смежить веки на пару часов, дал развернутые распоряжения Ростовцеву и Москвину, а заодно и позавтракал. Пока командир отдыхал, на базе царила деловая суета, в подготовке к предстоящему выходу принимали участие все без исключения, включая отделение обеспечения. Командование разведотряда придерживалось правила «готовь сани летом», поэтому в свободное от текущих работ время дядя Фима и дядя Яша, ставшие после эвакуации из Одессы нестроевыми солдатами тылового подразделения, успели пошить каждому комплект формы и ботинки с высоким берцем. Кареев из своих снов знал, что может ожидать СССР летом 1942 года и на всякий случай потихоньку готовился к работе на южном фланге фронта. Сейчас это все очень даже пригодилось для будущей операции, такая одежда удобнее гражданки или обычного флотского обмундирования и не бросается в глаза местным, как пехотная форма РККА. Поскольку активные боевые действия не предвиделись, тащить большое количество боеприпасов Кирилл не собирался, если эвакуация сорвется, все равно оружие и патроны придется «одалживать» на месте. Брать немецкие винтовки и пистолеты-пулеметы тоже не имело смысла, в итальянской зоне оккупации найти их вряд ли возможно, а оружие греческой армии, которое могло попасться в руки, представляло собой невообразимую смесь старого австрийского, английского, разношерстного французского оружия с вкраплениями немецкого и турецкого. Так что Кареев решил взять свое, советское, кроме того, у него, зама и комиссара имелись еще Вальтеры ППК. Итого один пулемет, две СВМ, шесть ППШ, у каждого новый ТТ, кроме пулемета и Вальтеров для всего имеются глушители. Про колюще-режущее можно не упоминать, это само собой. Подводное снаряжение – гидрокомбинезоны ТУ-1 и акваланги. Кирилл знал, что сейчас такого слова в русском языке не существует, но тот, взрослый Кареев, называл их именно так. Все баллоны, включая запасные, будут заправлены воздушно-гелиевой смесью, расчетное время нахождения под водой на глубине 20 метров не менее 2 часов на каждого. Лейтенант надеялся, что лодку им удастся найти достаточно быстро, известно, что она затонула в бухточке, а площадь у нее невелика, из этих соображений он решил отказаться от подводного буксировщика, существенно уменьшив вес груза. Основная трудность ожидалась при работе внутри лодки, но и тут имелась надежда, что искомый аппарат находится рядом на грунте, пленный не был уверен точно, но вроде бы шифровальщик вытаскивал его наружу, когда субмарина тонула. Особенностью десантирования было то, что будут они не приземляться, а приводняться, это безопаснее, риск поломать ноги и прочие кости в гористой местности очень велик. Правда, придется обеспечить непотопляемость груза, но с этим проще, поплавки из бальсы весят совсем немного.
Весь день прошел в сборах, а после полуночи позвонил Воронцов и приказал к 13 часам 18 января прибыть в наркомат. Больше Михаил Александрович ничего не сказал, но резонно было предположить, что решение принято, иначе он просто дал бы отбой. В назначенное время лейтенант зашел в кабинет начальника разведуправления Главного морского штаба, приезжать пораньше и встречаться со Светой он не стал, дело прежде всего. Капитан 1-го ранга выслушал короткий доклад Кареева, удовлетворенно кивнул, рассказал о том, что сделано его управлением и повел к наркому, очевидно, Кузнецов хотел услышать о готовности группы лично. Так и оказалось, адмирал задал несколько уточняющих вопросов, удовлетворенно покивал головой, потом огорошил лейтенанта известием:
- Недавно принято решение о награждении разработчиков новой техники правительственными наградами, ваша фамилия, Кирилл Валерьевич, в этом списке тоже есть. Указ Президиума Верховного Совета подписан вчера, поздравляю!
Николай Герасимович взял со стола коробочку и открыл ее, там оказался орден «Знак Почета», вручив награду Карееву и пожав ему руку, он добавил:
- Когда товарищу Сталину доложили о планируемой нами операции, он, несмотря на занятость, захотел встретиться с командиром разведотряда. Нас ждут в 15 часам, выезжаем через десять минут.
Кириллу хватило времени только прикрепить орден и пройтись щеткой по брюкам и суконкой по ботинкам, от волнения у него даже дыхание сперло. Удивительное дело, с Кузнецовым общался спокойно, а тут чувствовал себя как школьник, которого строгий учитель неожиданно вызвал к доске. Нарком заметил его состояние и чуть заметно усмехнулся, и не такие командиры бледнели при вызове в Ставку, но тут дело в другом. Он не стал говорить лейтенанту, что Сталин обратил внимание на выбор исполнителей, предложенных адмиралом. Сам Кузнецов много раз спрашивал себя, почему он не согласился на ребят из РОНа, других разведподразделений флота, почему остановился на отряде Кареева. Это попахивало какой-то мистикой, иррациональностью, шестым или каким-то еще чувством, но Николай Герасимович был необъяснимо уверен, что лучше этих разведчиков не справится никто. Если бы место гибели подлодки находилось на Балтике или в Черном море, скорее всего работали бы другие, но за тысячу километров от родных берегов, когда не будет возможности даже связаться с группой, когда никто не сможет помочь, тут нужны именно такие, удачливые, умелые, опытные, умеющие нестандартно мыслить. Адмирал подумал о том, что при успехе операции мнение Верховного о ВМФ станет выше. Тихоокеанский флот не воюет, Черноморский при Октябрьском оставался пассивен, да и не имел на этой войне реального противника, Балтийский фактически заперт в Маркизовой луже, Северный молод и невелик, хотя именно там проходят кратчайшие маршруты доставки грузов от союзников, что может быть важнее! У СССР нет большого количества современных крупных кораблей, не бороздят они океаны, наводя ужас на врагов, но проведение такой операции ясно показывает, специальные подразделения по крайнем мере не хуже, чем у союзников и противников.
Кареев сидел, нахохлившись, рядом с наркомом на заднем сидении ЗиСа и отрешенно смотрел в окно. За стеклом проносились заснеженные столичные улицы, немногочисленные прохожие и патрули шагали натоптанными тропинками по нечищеным тротуарам, а всего в двух сотнях километрах грохотала, пожирая тонны боеприпасов, сотни боевых машин и тысячи человеческих жизней линия фронта. Благодаря своим удивительным снам он понимал, что само по себе обладание «Энигмой» (именно так в его снах называлась устройство, которое предстояло найти) не изменит ход войны, но точно также его не меняет оборона какой-нибудь высотки на бескрайних просторах России, штурмовой удар по вражеской колонне или рейд армейской разведки по неприятельским тылам. Однако, все вместе это и позволяет, как поется в одной песне, вращать Землю на запад, приближая Победу и сохраняя жизни тех, кто стоит, в прямом и переносном смысле, на спинами советских солдат. Послезнание рисовало Кириллу картины начала 21 века, получались они нерадостными, лучше сказать паскудными. Все стало еще хуже, враги сильнее и многочисленнее, страна слабже и разобщеннее, но с этим можно разобраться после, а пока следует просто выполнить это задание. Можно было не скрывать свой настоящий возраст, сейчас сидел бы в классе со своими сверстниками, через год призвали бы на службу, возможно направили в военное училище, но ведь он уже другой, не просто пацан 17 лет отроду, но еще и подполковник с огромным боевым опытом из будущего, а значит, человек на своем месте. Кареев вдруг представил себе, что его Света закончит работу, наденет свой тулуп и валенки и пойдет по этим улицам в общежитие, где временно поселилась, пока ей не разрешат вернуться обратно в отряд. При мысли о ней напряжение стало вдруг уходить и когда моряки вошли в приемную Верховного, лейтенант был спокоен и хладнокровен, только легкий румянец на щеках говорил об испытываемом волнении.
Ждать не пришлось, лысый человек во френче без знаков различия коротко взглянул на них и показал на дверь:
- Проходите, товарищ Сталин ждет вас.
Кареев бросил быстрый взгляд в висящее на стене зеркало и глубоко, как перед погружением, вздохнув, шагнул в кабинет.
- Товарищ Верховный Главнокомандующий, адмирал Кузнецов по вашему приказанию прибыл.
- Товарищ Верховный Главнокомандующий, лейтенант Кареев по вашему приказанию прибыл.
Сталин, стоявший у дальнего окна, поздоровался и мягко, как большой кот, подошел поближе к морякам. Остановившись в метре от Кареева, он посмотрел на него своими желтыми глазами, Кирилл вдруг подумал, что этот взгляд просвечивает его словно рентген. Продолжалось это с полминуты, после чего Верховный спокойно повернулся и произнес:
- Присаживайтесь, товарищи. У меня есть к вам несколько вопросов.
Когда моряки устроились за столом, Сталин, продолжая прохаживаться, продолжил:
- Скажите, товарищ Кареев, как вы оцениваете успех операции?
- Это задача со многими неизвестными, но мы, разведчики, привыкли их решать. Полагаю, вероятность успеха примерно как у разведпоиска в глубоком тылу врага.
- Вы ведь совсем недавно командуете отрядом, не переоцениваете ли свои силы?
- Надеюсь, что нет, товарищ Сталин. Есть специалисты, лучше разбирающиеся в водолазном деле, в прыжках с парашютом, в других узких вопросах, но обладающих совокупностью всех умений и навыков, а также боевым опытом с первых дней войны, не так уж много. Наверное, мы не самые лучшие, но, безусловно, одни из них.
Верховный улыбнулся:
- Здоровая профессиональная наглость при наличии скромности и осторожности, качества необходимые разведчику.
Тут Сталин посерьезнел и размеренно произнес:
- Нам очень важно получить этот шифровальный прибор, товарищ Кареев. Мы надеемся, что с его помощью удастся лучше понимать действия военно-морских сил противника и максимально снизить потери караванов, доставляющих нам грузы от союзников. Помните об этом, когда будете выполнять задание. До свидания, товарищ Кареев и удачи вам!
Лейтенант попрощался и вышел в приемную, где стал дожидаться Кузнецова. Тот появился минут через двадцать и сказал, что Верховный остался доволен, Кирилл произвел на него хорошее впечатление. А Сталин в это время думал о том, что не зря потратил совсем немного своего времени для встречи с командиром разведгруппы. Он небезосновательно полагал, что Кареев теперь в лепешку расшибется, но сделает все, чтобы выполнить приказ, да и его подчиненные оценят, что задачу им поставил сам Верховный Главнокомандующий.