Глава 2.8 (окончание)
Когда отряд въехал на наши позиции, танки и бронетранспортеры развернулись к линии боевого соприкосновения, а наливняки двинулись дальше, на подножку передней машины вскочил командир в танковом шлеме и энергично махал рукой, показывая дорогу.
- Кто такие? Откуда? – требовательно спросил подполковник с левой рукой на перевязи.
- Капитан-лейтенант Кареев, разведка Наркомата ВМФ. Прибыл для обеспечения связи, привез топливо, двадцать две автоцистерны. С кем я говорю?
- Подполковник Ковшов, вступил в командование 248 стрелковой дивизией. Как же вам удалось прорваться?
- Кольцо еще тонкое, немцы начали строить оборону, но нам удалось пробиться, пользуясь темнотой. Могу я увидеть кого-либо из командования 57 или 6 армий? Известно ли, где находится заместитель командующего фронтом?
Ковшов некоторое время раздумывал, потом устало махнул рукой:
- Генерал-лейтенант Костенко где-то севернее, это все, что мне известно. Командующий 57 армией генерал Подлас у Дмитровки, местоположение командарма 6 Городнянского мне неизвестно. Вы замаскировали свои машины? Скоро налетят!
Подполковник Кареев в свое время кое-что о Харьковской операции 1942 года читал, даты не запомнились, но то, как окруженцы прорывались под огнем противника и гибли, просто устилая землю своими телами, впечатление произвело. Про господство в воздухе вражеской авиации там тоже сказано, так что к словам Ковшова следует отнестись внимательно.
- Товарищ подполковник, вы можете выделить мне сопровождающего? Я должен найти командарма 57.
- А как вы собираетесь установить связь с командованием фронтом? Неужели ваши рации на это способны?
- Есть такая возможность, - кивнул капитан-лейтенант. – Так что, дадите человека?
Ковшов снова задумался, потом крикнул:
- Нестеренко, Павлов, ко мне!
Подбежали старший лейтенант-артиллерист и молодая женщина с кубиками военфельдшера.
- Поступаете в распоряжение капитана Кареева, выдвигаетесь в направлении  Дмитровки, найдете генерала Подласа.
- Савелий Петрович, а как же вы? – испуганно спросила Нестеренко.
- Отставить разговоры, это приказ! Идите, а вы, капитан, задержитесь.
Когда молодые люди вышли, подполковник глянул им вслед и вздохнул:
- Вот что, капитан, я вижу ты человек удачливый. Постарайся их вывезти из котла, я тебя прошу!
Кирилл молча кивнул, подал протянутую руку и вышел.
- Но так же нельзя! Почему он отослал нас? – по лицу военфельдшера текли слезы. – Саша, сделай что-нибудь!
- Отставить! Все, что надо сделать, это выполнить приказ. Забирайтесь в БТР, надо ехать.
Старший лейтенант кивнул, но молодая женщина зло сбросила с плеча его руку и повернулась к Карееву:
- Вы мной не командуйте, я вам не подчиняюсь!
- Во-первых, вы получили прямой приказ подполковника Ковшова. Во-вторых, у меня есть полномочия от гораздо более высокого руководства, чем он, так что успокойтесь и садитесь в машину, время дорого.
- Надя, ну что ты в самом деле! – мягко произнес артиллерист. – Найдем командующего и вернемся.
Кузьму Петровича нашли буквально через четверть часа, генерал очень удивился, когда на связь вышел Баграмян. Иван Христофорович находился недалеко от Купянска, где развернули узел связи. Минут через десять Подлас выбрался из БТРа, где стояла самая мощная радиостанция, и с чувством произнес:
- Ну, спасибо тебе, капитан! Прямо жизнь в меня вдохнул! Для тебя приказ Жукова будет такой, надо найти Костенко.
Кареев первое время поправлял сухопутных товарищей, когда его называли капитаном, потом бросил. Сейчас его больше заботило новое задание. Гансы начали артобстрел, котел простреливался ими почти на всю глубину, а после отхода на восток подразделений, которые сейчас должны находиться на линии Грушино-Мироновка, так и вовсе насквозь. Плюс пикировщики, зараза еще та. Но делать нечего, приказ надо выполнять, Кирилл подтвердил прием и через несколько минут небольшая колонна двинулась на север, а Подлас принялся с новой энергией готовить войска к прорыву из окружения.
Костенко нашли недалеко от Михайловки, пока добрались туда, пришлось три раза отгонять лаптежников и мессеров, но немцы тоже не дураки, хотят жить долго и счастливо. Кругом есть цели и попроще, окруженные войска практически полностью лишены ПВО, а тут десяток бронетранспортеров с крупнокалиберными пулеметами, так что встретив горячий прием калибра 12,7 мм гансы тут же уходили в сторону, там для них целей тоже хватало. В своих странных снах Кирилл познакомился и с мемуарами тех, кому пришлось хлебнуть лиха в окружениях 41-42 годов, а тут все это увидел воочию. Тяжело видеть, как веру в успех теряет твой товарищ, но неизмеримо тяжелее наблюдать, как эту уверенность утрачивают десятки тысяч. И как тяжело смотреть в глаза людей, которые понимают, что обречены. А на командира, пусть и в не таком уж высоком звании, удручающее впечатление производят войска, которые потеряли управление. Вот все это сразу Кареев и ощутил, но, в отличие от своих товарищей, гораздо лучше представлял ход событий и уверенности в себе и своих разведчиках не терял.
Поговорив с Баграмяном, Федор Яковлевич тоже воспрял духом. Хотя общались они, как и с Подласом, кодовыми фразами, список которых привез капитан-лейтенант, сам факт наличия связи с командованием фронта дорогого стоил. Костенко стал сыпать распоряжениями, а Кирилл озаботился маскировкой. От случайного снаряда она не спасет, зато авиация будет меньше беспокоить. Технику расположили в небольшом овражке за деревней и закрыли маскировочными сетями, их имели все БТРы и танки, входящие в отряд. Следующей актуальной задачей стал то ли завтрак, то ли обед, быстро приготовленный разведчиками.
- С продовольствием у нас тоже дело швах, - признался старший лейтенант Павлов, уписывая традиционную гречку с тушенкой. – Надя, да перестань дуться, иди поешь!
Нестеренко с безразличным видом сидела около гусеницы бетушки, вяло отмахнулась и отвернулась. Ростовцев положил в крышку от котелка несколько ложек каши, подошел к медичке и сел рядом.
- Послушайте, Надежда, вы, видимо, недавно в армии.
- Какая разница, - вздохнула она.
- Все еще не усвоили, что личным желаниям здесь места нет, особенно когда идет война. У нашего командира в Москве осталась молодая жена, думаете ей сейчас легко?
- Он ведь специально нас отослал, понимаете!
- Подполковник Ковшов имеет право отдавать такие приказы, и чем лучше вы его выполните, тем правильнее поступите.
Военфельдшер снова вздохнула, потом приняла из рук комиссара крышку с кашей, кусок хлеба, вытащила из-за голенища сапога ложку и принялась за еду. Постепенно бледность ушла с ее лица, щеки порозовели, а через некоторое время молодую женщину сморил сон, на сытый желудок такое случается.
- А за что ваш командир Героя получил? – тихонько спросил артиллерист у Ростовцева.
- Тебя как зовут?
- Дима.
- Ту ты даешь, Дима! Кто же у разведчика спрашивает, за что он награды получил!
- Так вы разведчики? Здорово! И техника у вас хорошая, идет быстро, мягко, вооружена отлично. Побольше бы такой!
Он бы еще долго восхищался, но тут подошел Кареев, некоторое время после приема пищи слушавший эфир.
- Сейчас 11:40, выдвигаемся к Шевелевке, надо попытаться разведать передний край противника. Прорыв наверняка намечен на сегодняшнюю ночь, гансы в эфире трещат, не поймешь ни хрена, шифруются, так ведь не анекдоты друг другу рассказывают.
Путь занял два с половиной часа, пришлось немного покружить, выбирая места, где можно проехать, на пути попались речки Чепель и Лозовенька и впадающие в них ручьи. На линии боевого соприкосновения было относительно спокойно. Советские войска днем активности не проявляли, берегли боеприпасы и силы для ночных действий, немцы это знали и лишь вяло постреливали из стрелкового оружия, зато мины и снаряды падали более интенсивно. Судя по всему, стреляли 8 см минометы и 10,5 см легкие полевые гаубицы, разрывов от более серьезных калибров разведчики не увидели. Встретивший моряков пехотный майор, злой и небритый, только рукой махнул, мол, хотите, ползайте. С боеприпасами у стрелков было совсем печально, так что на вражеский огонь они не отвечали, а из артиллерии присутствовала единственная 45 мм пушка, последнюю УСВ разбомбили утром первым же авианалетом. Находившиеся в боевом охранении бойцы позиции противотанковых орудий противника давно вскрыли, а вот с минометной батареей толку так и не дали, обнаружить ее не удалось. Зато Кареев наметил маршрут следования и расположил свою технику таким образом, чтобы существовала возможность обстрела вражеских позиций, но она не находилась бы на пути следования советских подразделений на рубежи атаки. Конечно, замыслы командования оставались ему неведомы, но, исходя из конфигурации местности и расположения противника, картина представлялась достаточно очевидной.
Войска начали скапливаться для атаки около 19 часов, когда до темноты было еще достаточно долго, немцы усилили огонь, еще раз налетели люфты, но Карееву вновь повезло, его небольшую группу не бомбили, просто не заметили, увлеченные другими, неплохо видимыми целями. После налета Кирилл разыскал Костенко, который кратко ввел его в курс дела. Генерал, по всей видимости, получил относительно разведчиков какие-то указания, так как велел просто находиться при нем. Тем не менее, Кареев попросил разрешения поддержать атаку своими двумя минометами и артиллерийским танком, которые должны обстрелять выявленные позиции ПТО. Шум, который производили подходящие к рубежу атаки танки, не оставлял противнику сомнений о намерениях окруженцев, но люди были полны решимости вырваться из кольца, тем более, что в паузах между взрывами вражеских снарядом и мин некоторые расслышали звуки, свидетельствующие о начале наступления с внешней стороны кольца, по крайней мере они уверяли в этом остальных.
Дальнейшее произвело впечатление не только на Кареева, но и на немцев, поскольку немногочисленные пленные уверяли впоследствии, что ничего подобного не только не видели, но и не могли себе представить. Большие массы пехоты при поддержке немногочисленных танков без всякой артподготовки, ее оказалось просто нечем произвести, кинулись на вражеские позиции, уничтожая все на своем пути, погибая под шквальным огнем, забивая и закалывая все, что стояло на их пути, оступаясь и спотыкаясь о трупы своих товарищей. Два миномета и полковая пушка невеликая сила, но лучше, чем ничего, несколько пулеметов и противотанковых орудий к молчанию они привели. Крупнокалиберные пулеметы БТРов тоже не стояли без дела, а рванувшие вперед Т-34 и БТ добрались таки до позиций немецких гаубиц. Этот прорыв стоил группе Кареева еще одной тридцатьчетверки и обеих бетушек, из экипажей, к счастью, выжили пять человек. Потеряли и два БТРа безвозвратно, еще один уволокли на буксире, а из приданной мотопехоты и разведчиков Царева осталось двадцать три человека. Но случились и неожиданные приобретения, удалось захватить почти неповрежденными три вражеских танка, один Т-IV с новой длинноствольной пушкой и два Т-III, а также пару  полугусеничников. Четверка потеряла гусеницу, ее потащил на тросе Т-34, тройки застряли в ручье, экипажи их бросили, так что второй тридцатьчетверкой их без особого труда вытащили, а места в них заняли безлошадные танкисты. Бронетранспортеры Sd Kfz 251 везли 15 см тяжелые полевые гаубицы sFH 18, расчеты попытались скрыться, но их уничтожили. Вообще-то БТРов было четыре, но танкисты сходу разворотили два из них, так что захватить удалось только оставшуюся пару. В ходе боя легкие ранения получили почти все разведчики, но, к большому облегчению Кареева, серьезно никто не пострадал. Ему самому всего лишь царапнуло пулей правую руку, но не успевший зажить левый бок разболелся, недавно зашитая рана стал сильно кровить, Москвин порывался ее осмотреть, но это нужное дело отложили до выхода из окружения, судя по всему оставалось недолго.
Встречным ударом наши войска взяли Гусаровку, около которой они и соединились с окруженцами. Потери были чудовищны, но люди вышли и даже вывели с собой технику, в основном танки. Сколько их еще осталось в котле, Кирилл не знал, понятно, что много, но наверняка меньше, чем в той истории, которую знал подполковник Кареев.

Спасибо, уважаемые коллеги!

Сцену поправил.

Ковшов снова задумался, потом крикнул:
- Нестеренко, Павлов, ко мне!
Подбежали старший лейтенант-артиллерист и молодая женщина с кубиками военфельдшера.
- Поступаете в распоряжение капитана Кареева, выдвигаетесь с ним в направлении  Дмитровки, поможете найти генерала Подласа.
- Савелий Петрович, а как же вы? – испуганно спросила медичка.
- Отставить разговоры, это приказ! Идите, а вы, капитан, задержитесь.
Когда молодые люди вышли, подполковник глянул им вслед и вздохнул:
- Вот что, капитан, я вижу ты человек удачливый. Постарайся их вывезти из котла, я тебя прошу!
Кирилл молча кивнул, пожал протянутую руку и вышел.
- Но так же нельзя! Почему он отослал нас? – по лицу военфельдшера текли слезы. – Саша, сделай что-нибудь!
- Отставить! – Кареев вполне понимал молодую женщину, надо полагать, Нестеренко. - Все, что надо сделать, это выполнить приказ. Забирайтесь в БТР, надо ехать.

Тяжелые гаубицы заменил на легкие, просто хотелось внести некоторое разнообразие в используемые артсистемы.

Игрок
Ковшов ГГ приказывать не может, он не его подчиненный, а с учетом имеющихся у него полномочий от Жукова и Тимошенко, тем более.

Уважаемые коллеги, с учетом прошлого обсуждения я понял, что допустил стратегическую ошибку, не обозначив должности современного нам Кареева. Предполагал, что всем должно быть понятно - подполковник не может быть командиром группы, даже для командира отряда (а это батальон) подполковник великоват. Постарался исправить, вроде к месту. Наверное, правильно было бы указать более конкретно, в какой бригаде СпН начинал службу ГГ и в каком отряде служил, но боюсь вступить в противоречие с реальностью, так как информации по понятным причинам мало. Готов переработать, если вышло слишком абстрактно.