Глава 2.11 (окончание)
Лечение шло своим чередом, все довольно быстро поправлялись, лечащий врач обещал через недельку выписать, хотя и категорически настаивал если не на отпуске, то на самом щадящем режиме службы в течение еще как минимум пары недель. Ехать в отпуск Кириллу было категорически некуда, а без жены вообще не хотелось, так что пришлось пообещать не перетруждаться, тем более, что он прекрасно понимал, в нынешнем состоянии он для группы просто обуза, как и все его раненые товарищи. Всему свое время, лечению тоже. Сергеев вскоре также улетел обратно в Москву, командование не дергало, так что Кареев имел возможность спокойно размышлять о многих вещах. Его беспокоило затишье, царящее на фронте, противник сосредотачивался для нового удара, это было очевидно. Тем не менее, обратно в столицу отозвали Жукова, поговаривали, что ему поручено прорвать блокаду Ленинграда, чтобы не допустить новой жуткой голодной зимы. Впрочем, это могли быть всего лишь домыслы, фронт большой. В штабе направления царила успокоенность, мол, наши потери велики, но и противнику досталось, на серьезные действия он неспособен. По всему получалось, что Харьковская катастрофа командование мало чему научила, это Кирилла и беспокоило, хотелось побыстрее долечиться и приступить к настоящей работе.
Тихая теплая погода позволяла подолгу сидеть на лавочке в тени деревьев рядом с госпиталем, иногда ведя неторопливую беседу с другими ранеными. Соседи по палате тоже любили проводить время на свежем воздухе, Тарас уже вовсю скакал на костылях и даже пытался обходиться без них, но пока получалось неважно. Впрочем, мичман не унывал, с каждым днем он чувствовал себя все лучше и лучше. Хотя самым тяжелым из разведчиков считался Кареев, он выписался первым, очень удивив врачей своим стремительным выздоровлением. 22 июня, в годовщину начала войны Кирилл, облаченный в подготовленную заботливым Ильей безупречно сидящую форму пехотного капитана с наградами (Карпенко разместил только отечественные, экзотика осталась лежать в коробочке, переложенная ватой), поблагодарил медперсонал, попрощался с ранеными и, усевшись в трофейный Horch-901, теперь принадлежащий разведотряду, укатил сначала в штаб, затем на базу. За рулем сидел Аристарх, на заднем сидении радостно скакал Макс, он очень соскучился по хозяину и тут же принялся лизаться. В штабе с Кареевым общаться никто не стал, положен отдых после госпиталя, отдыхай, вот и весь разговор. Найти жену Кирилл также не смог, она еще затемно уехала в штаб 9 армии и собиралась вернуться только вечером, оставалось только пожать плечами и возвращаться в отряд.
На базе дела шли своим чередом, вся немногочисленная техника, которая уцелела в рейде, стояла уже отремонтированная и обслуженная. Самоходка, артиллерийский БТ-7А, Т-34 и Т-4, вот и все богатство. Имелся также один самоходный миномет, две 10,5 см легких гаубицы с БТРами в качестве тягачей и еще три Sd Kfz 251. С другой стороны, пока никаких задач штаб фронта не ставил, так что рассуждать на тему достаточности или недостаточности имеющейся техники не имело смысла. Приезду командира все обрадовались, после дружеских объятий Кирилл уселся разбираться с текущими делами, а Илья стал готовить небольшой, но торжественный ужин по поводу возвращения командира, а также топить баню. Пока Москвин набивал руку в госпитале, а Ростовцев и Кареев лечились, за старшего на базе оставался старший лейтенант Царев, он и докладывал капитан-лейтенанту, тот остался вполне доволен.
- А что дальше с нами будет? – наконец задал Виктор вопрос, который волновал всех. – Вас обратно в Москву отзовут?
- Мы предполагаем, а начальство располагает, - пожал плечами Кирилл. – Но я так понял, что пока остаюсь здесь, после того, как всех из госпиталя выпишут, нам будут нарезать задачи по специальности.
- Если так, то нам бы пополниться, - задумчиво произнес Савич. – У меня один расчет остался, маловато в деле будет.
- Вот именно, - темпераментно закивал Акопян. – Танков тоже половина осталась!
- Подождите, - усмехнулся разведчик. – Под какие задачи мне пополнение просить? И что просить? Ну, дадут нам несколько Т-60. Раций нет, обзор никакой, что толку от них в разведке? Про американские легкие М3 слышал? Пушка 37 мм и запас хода семьдесят верст, далеко на них в рейде уедешь? Вам дай волю, вы себе техники на мехкорпус попросите. Мы же разведка, диверсанты, тихо пришли, тихо ушли, а вы шум до Берлина поднять готовы!
Все засмеялись, а потом разошлись по своим делам, Кирилл продолжил разгребать документы. Все оказалось в полном порядке, Виктор не только занял всех делом, но и нормально оформлял все бумаги, не оставляя эту нелюбимую большинством боевых командиров работу на Кареева, тот мысленно похвалил старшего лейтенанта и взял это себе на заметку. Работа с документами требует сосредоточенности и приличного количества времени, поэтому завершить ее удалось только около 17 часов. На улице раздался треск мотоциклетного двигателя, Кирилл отложил бумаги, с удовольствием потянулся и выглянул в окно. Там он с удивлением обнаружил Свету верхом на «дважды трофейном» Jawa-175 Williers, легком и шустром чешском аппарате, выпущенном с использованием английских запчастей в солидном количестве, более 27 тысяч экземпляров, и реквизированном для нужд Вермахта с началом войны. Когда его орлы экспроприировали это чудо враждебной техники, неизвестно, никто пока не похвастался. Девушка стащила с головы очки и ловко соскочила с мотоцикла, бриджей у нее не имелось, так что ездила она в своей короткой черной комсоставовской юбке и выглядела, по мнению Кареева, чертовски соблазнительно.
- Мне в штабе сказали, что ты заходил! – сообщила супруга, повиснув у него на шее прямо на крыльце. – Меня до 10 часов утра отпустили! Так, я вижу, баня топится, тебя надо после госпиталя помыть!
- А может я уже? – хмыкнул удивленный напором разведчик. – Привет, солнышко! Ты теперь летаешь на этой метле?
- Чем тебе эта метла не нравится? Просто прелесть! Вот только в юбке не очень удобно, но я нечасто катаюсь.
Света, наконец, поздоровалась с подошедшими разведчиками и побежала смотреть, готова ли баня, а Кирилл неторопливо собрал чистое белье, взял кувшин с холодным, только что из погреба квасом и направился следом. В предбаннике лежала, аккуратно сложенная, одежда жены, а сама она увлеченно взбивала мыльную пену в небольшом тазике. Когда Кареев разделся и вошел в парную, Света усадила его на лавку:
- Я сама тебя вымою, просто сиди.
Девушка осторожно принялась намыливать Кирилла, так легко прикасаясь в его недавно поджившим рубцам, будто боялась причинить боль. Глаза ее заблестели, она шмыгнула носом и прошептала:
- Очень больно было?
- Терпимо, - улыбнулся Кареев. – А сейчас совсем не больно, не бойся.
Вдоволь напарившись, Кирилл хотел окатиться водой из бочки, но Света схватила его за руку и потащила наружу:
- Сначала в реку!
Пробежав полсотни метров до Валуя, она плюхнулась в воду, доплыла до противоположного берега и вернулась обратно, а Кареев, уже спокойно окунувшийся, ждал ее у тропинки к бане, но девушка отжала волосы, уселась на большой, нагретый солнцем валун и поболтала ножкой в воде.
- Как хорошо, тихо, так бы и сидела тут рядом с тобой, - грустно произнесла Света. – Завтра утром обратно, а ты останешься.
Кирилл сел рядом.
- Тут недалеко, видеться будем часто. Не грусти, все выпишутся из госпиталя, вернешься в отряд, начнем поиск производить, тебе работы хватит.
- А в Москву когда вернемся?
- Неужели соскучилась? Не знаю, об этом разговора вообще не было. Главные события в этом году, я чувствую, здесь, на юге, так что пока о возвращении лучше не вспоминать.
Молодые люди еще немного посидели у воды, потом вернулись в баню и снова попарились, затем Света осталась приводить в порядок свою форму и стирать белье, а Кареев отправился в кают-компанию, где Илья уже накрывал на стол. Ужинать уселись через час, когда закончили со всеми делами, по случаю своего возвращения командир разрешил всем желающим немного выпить, сам же ограничился половиной стакана красного вина. Еще через час они со Светой удалились, а остальные разведчики просидели почти до полуночи, неспешно потягивая ароматный чай и вспоминая родных и близких, которых потеряли или просто давно не видели на этой войне. Все понимали, счастье командира быстротечно, придет приказ и он вместе со всеми уйдет в рейд, исход которого заранее не может предсказать никто, останется надеяться только на удачу и выучку своих товарищей.
- Если честно,- задумчиво сказал Виктор Царев, - я вообще не надеялся вернуться. Ладно бы кругом лес был, можно укрыться, а тут, в степи, видны как прыщ на попе, но ведь придумал командир маневр! Я вот думаю, если бы мы тот лагерь не освободили, еще неизвестно, вышли бы или нет.
- Это точно, - поддержал Савич. – Самому не верится, что живы остались. С этими моряками можно дело иметь, я бы с ними и дальше служил. Питание отличное, взвод обеспечения просто замечательный, смотрите, как все отремонтировали, нас обшили. Сразу видно, наркоматовские!
Кареевы тем временем прошли в комнатку, выделенную для командира разведотряда. Широкая постель оказалась уже застелена чистым бельем, заботливый Карпенко поставил на стол кувшин с квасом и две кружки, было также видно, что в помещении проведена генеральная уборка. Забежавший вслед за хозяином доберман сразу устроился на своей лежанке, скоса наблюдая за супругами, потом тяжело, как умеют только собаки, вздохнул и закрыл морду лапой. Света тихонько засмеялась и стянула с себя юбку и гимнастерку.
- А остальное где? – удивился Кирилл.
- Так я же выстирала все, за ночь высохнет.
«Какое счастье, тонуть в этих огромных зеленых глазах!» - успел подумать Кареев, прежде, чем их закрутил водоворот страсти, стосковавшаяся по мужу Света была просто ненасытна и успокоились они далеко за полночь.
Девушка проснулась первой и лежала, с улыбкой глядя на спящего Кирилла. Она подумала, что ощущает себя взрослой женщиной, хотя ей не исполнилось еще и восемнадцати лет, а еще очень хочет, чтобы поскорее закончилась эта проклятая война и она сможет родить своему Карееву ребенка, а потом еще, только бы он остался жив. От этой мысли Света грустно вздохнула, Кирилл проснулся и погладил ее по щеке.
- Восемь часов, надо вставать и завтракать.
Через час девушка запрыгнула на свой мотоцикл и умчалась в Валуйки, а капитан-лейтенант осторожно размялся и тоже поехал в штаб. Ему удалось побеседовать с Баграмяном, но ситуацию генерал-лейтенант не прояснил. По его мнению, Юго-Западный фронт на значительном протяжении опирался на естественные водные преграды, в первую очередь Северский Донец, что обеспечивало его обороне дополнительную устойчивость. Концентрации войск противника в его полосе также не выявлено, поэтому особых причин для беспокойства нет. Про соседей, Брянский и Южный фронты, у него сведения нет. Что касается задач разведотряда, то самая первая из них касается восстановления боеспособности, следует дождаться выписки из госпиталя остальных моряков, после этого и будет предметный разговор, тем более, что это случится со дня на день.
Действительно, к 27 июня выписали не только Ростовцева, Квитко, Каримова и Бекетова, но и почти всех остальных разведчиков, а на следующий день немцы нанесли два мощных удара, в полосе Южного фронта общим направление на Ростов, и на Брянском фронте, имитируя новое наступление на столицу. Обстановка на Юго-Западном фронте оставалась спокойной, у Красной Армии здесь не имелось сил для наступления, противник также решил не гробить свои войска, форсируя реку, в случае успеха советские армии и так окажутся под угрозой окружения.

Вы правы, коллега, необходимо указать, что ввиду отсутствия морской формы и для пущей секретности, она ходит в общевойсковой форме.