Глава 2.12 (продолжение)
Всю ночь разведгруппа двигалась сначала на запад, затем повернула на юг и к утру укрылась в довольно густых зарослях деревьев и кустарника, назвать которые лесом было бы слишком смело, но сыграть свою роль, скрыть людей и технику, оказались вполне способны. Капитан-лейтенант решил выслать несколько групп на мотоциклах, чтобы осмотреть окрестности и, если удастся, взять языка, и только после этого принять решение о дальнейших действиях. Сведения о противнике имелись настолько скудные, что переть наобум никак не хотелось. Определившись на местности, Кареев установил, что группа находится недалеко от Северского Донца, на противоположной стороне которого имеется село Давыдо-Никольское. В нем никаких шевелений противника не заметили, что неудивительно, трасса из Ворошиловграда в Краснодон проходила западнее. Поскольку обстановка вокруг совершенно неясна, капитан-лейтенант решил дождаться разведчиков и только после этого принять решение, ехать в неизвестность не только не хотелось и слишком опасно. Сведения, которыми поделилась разведка 9 армии, являлись крайне отрывочными и уже устаревшими. То, какие части противостоят нашим войскам на этом участке, вот и все. К вечеру вернулись мотоциклисты и созрело, наконец, решение. Одна из групп обнаружила неподалеку, у хутора Михайловка, паромную переправу, способную выдержать технику разведотряда. Даже Т-34 можно переправить, если больше ничего не загружать. Это оказалось чрезвычайно важной находкой, на левом берегу Северского Донца делать особо нечего, но это не ручей, не перескочишь, а соваться на мост, который хорошо охраняется, значит сразу себя обнаружить.
После легкого ужина группа двинулась к переправе, которую и достигла в начинавшихся сгущаться сумерках. Отдохнувшие за день разведчики благополучно перебрались на правый берег реки и, оставив справа станицу Гундоровскую, двинулись на юг, в сторону Гуково. Паром они тщательно замаскировали, неприятель, судя по всему, о нем не знал, так что в дальнейшем может пригодиться, если придется возвращаться тем же путем. Местность позволяла двигаться в нужном направлении, не придерживаясь дорог, по которым резво пылили подразделения противника. Перед рассветом Кареев вновь направил в поиск мотоциклистов, в условиях перемещения таких масс войск имелся неплохой шанс добыть осведомленного языка и прояснить обстановку. Пришлось преодолеть несколько то ли речушек, то ли ручьев, на берегу одного из них встали на дневку. В паре километров проходили дороги, по восточной шло гораздо более интенсивное движение, чем по западной, по которой проскочили всего несколько грузовых машин. Разведчики быстро сварганили гороховый супешник с мясом, но поесть не успели, вернулась одна из групп мотоциклистов с добычей, обер-лейтенантом танковых войск, офицером штаба 1-ой танковой армии. При нем нашлись и очень интересные документы, оказалось, что буквально на днях 40-й моторизованный армейский корпус преобразован в танковый. Буквально через час появилась и другая группа, эти захватили целого майора-интенданта из штаба группы армий «Юг». Интенсивный допрос и изучение содержимого портфелей пленников позволили несколько прояснить ситуацию, но обстановка Кареева не порадовала. Немцы успешно наступали в направлении Ростова, нашим войскам пока не удавалось их остановить и непохоже, что в ближайшем будущем получится это сделать. Кирилл заподозрил, что отдавая приказ на проведение рейда и ставя задачу, Хрущев был не до конца искренен. Он мог знать обстановку на Юго-Западном направлении лучше, чем делал вид, поэтому его интересовали в первую очередь масштабные диверсии, а не разведданные. И Никита Сергеевич прекрасно отдавал себе отчет в том, что посылает разведотряд в один конец. Впрочем, этими соображениями капитан-лейтенант ни с кем делиться не стал, а для себя сделал вывод, ох не зря взрослый Кареев это деятеля не любил!
Покатушки по вражеским тылам пора было переводить в практическую плоскость, поэтому в качестве первого объекта Кирилл выбрал находящийся неподалеку аэродром, где базировались «Штуки» 77-ой штурмовой эскадры люфтваффе. О его существовании поведал интендант, капитан-лейтенант сам отправился с группой мотоциклистов, он хотел, для экономии времени, сразу прикинуть все на местности. Майор не обманул, в паре десятков километров действительно оказался полевой аэродром, причем базировалась на нем, похоже, целая Gruppe. По крайней мере, Кареев насчитал двадцать три Ю-87, часть готовилась к вылету, а по суете технарей можно предположить, что часть машин еще в воздухе. До сумерек оставалось достаточно времени, чтобы рассредоточиться вокруг аэродрома, заодно все птички слетятся в гнездышко, ночью они явно работать не будут. Позицию для легких гаубиц Кирилл выбрал в большом овраге в семи километрах от цели, благодаря наличию полугусеничников затащить орудия на позицию и вывезти их оттуда проблем не составляло. В складках местности в двух километрах от стоянки пикировщиков удалось укрыть и самоходные минометы, неподалеку расположились и танки. Общая идея заключалась в том, чтобы с началом сумерек обстрелять объект из гаубиц и минометов с дальнейшей зачисткой мотопехотой при поддержке танков. Скрытно выдвинувшиеся группы диверсантов должны уничтожить узел связи и отработать по позициям зенитчиков. Кареев особо обратил внимание на сохранность материальной части, на ахт-ахты и фирлинги у него имелись виды, ведь ПВО у отряда явно слабовато, в конце концов, ломать не строить, уничтожить их никогда не поздно.
Вскоре подразделения сосредоточились в определенных для них местах, оставалось дождаться возвращения всех немецких самолетов. Капитан-лейтенант расположился в кустах в полукилометре от стоянки пикировщиков, отсюда открывался отличный вид на весь аэродром, рядом находились корректировщики артиллерийской и минометной батарей, диверсионные группы уже подобрались вплотную к периметру объекта.
- Самое бестолковое задание за всю войну, - проворчал Кирилл лежащему рядом Ростовцеву. – Неужели и остальным в таком же стиле приказы отдают? Перейдите линию фронта и действуйте по обстановке…
- Ну, во-первых, мы на это способны. Кирилл, ты сам подумай, в Греции мы в такой заднице оказались, но ведь выбрались! За тысячу километров от линии фронта! А во-вторых, гложет меня один червячок. Никита мужик злопамятный, я вот думаю, не специально ли он нас на такое задание определил?
Кареев вспомнил, как злобно смотрел на него Хрущев при встрече и пожал плечами:
- Он ЧВС фронта, а я капитан-лейтенант с отрядом в девять человек, масштабец не тот. Неужели в такое время ради мелкой мести какому-то командиру ротного масштаба он пойдет на такую подлость? В то, что своих пожалел и нас в один конец отправил поверить могу, но ради дела, а не ради мести.
- Кирюша, я тебе как на духу скажу. Мы с тобой год вместе воюем и за это время я ни разу не пожалел об этом. Если кто нас отсюда и выведет, так это ты. Но про Хрущева не забывай, может я и ошибаюсь, но лучше держаться от него подальше.
Кареев некоторое время думал, потом сказал:
- Вот что, как у нас тут дальше сложиться неизвестно, но выходить будем в полосе Южного фронта, ломиться обратно смысла не вижу. И еще, когда немец вперед прет с такой силой и скоростью, много вооружения и техники при отступлении бросают, то горючки нет, но тягачи накрылись. Давай-ка технику и топливо собирать, чувствую, пригодятся, уничтожить, если что, всегда успеем.
Тем временем движение на аэродроме показало, что все самолеты вернулись, техники возились у своих машин, а летный состав направился на ужин. Столовая оказалась организована прямо на открытом воздухе, гансы занимали места за столами и, наверное, делились впечатлениями, похлопывали друг друга по плечам и весело смеялись. Кареев опустил от глаз бинокль и злобно усмехнулся, по его команде радист бросил в эфир кодовую фразу и через пару десятков секунд среди столов, за которыми сидели летчики, начали рваться мины. Ребята Савича развили максимальную скорострельность, похоже, что свои тридцать выстрелов в минуту они выдавали. Не отставали от них и расчеты Павлова, накрывшие склад с боеприпасами, а танки и БТРы в это время на полной скорости по ровной как стол местности понеслись по направлению к аэродрому. Узел связи диверсанты уничтожили гранатами, проводной линии не нашли, похоже, что ее просто не имелось. Расчеты зенитных орудий причесали пулеметным огнем, свое веское слово сказали и снайперы, а меньше, чем через пять минут после начала обстрела на аэродром уже ворвалась советская броня и пошла потеха! Роту охраны частично передавили гусеницами, частично расстреляли из пулеметов, тридцатьчетверки принялись крушить выстроенные в четкие ряды пикировщики. Перед атакой Кареев их еще раз пересчитал, оказалось сорок три. Как он помнил, в группе должно быть сорок самолетов, то ли здесь остатки двух подразделений, то ли по каким-то причинам, например из-за повреждений, приземлились лишние.
С растерянным противником покончили за десять минут, после чего в максимально быстром темпе подсчитали трофеи, ими оказались две 88 мм зенитки и три 20 мм счетверенки, все с тягачами. Один фирлинг раздолбали таки танкисты, когда до него удалось добраться вражескому расчету, два ахт-ахта серьезно пострадали от артобстрела. Для столь крупного аэродрома зенитное прикрытие оказалось просто неприлично малым, но, как выяснилось из допроса немногочисленных пленных, активность советской авиации уже снизилась настолько, что вероятность налета сочли несерьезной, а истребительное прикрытие достаточно надежным, шансов добраться до аэродрома у немногочисленных бомбардировщиков ВВС Южного фронта почти не имелось, но вот танков на стоянках самолетов никто увидеть не ожидал. Захватили также передвижную мастерскую, размещенную в двух фургонах, пять автоцистерн и столько же грузовиков, в которые спешно погрузили боеприпасы для трофейных зениток. Отдельным бонусом пошел командир 77-ой штурмовой эскадры люфтваффе Клеменс фон Шёнборн-Визентхайд, граф и подполковник. Его, оглушенного и присыпанного землей и обломками стола откопал шустрый Бекетов, немец плохо соображал и никак не мог взять в толк, почему среди военнослужащих доблестного вермахта (Кареев и часть разведчиков была в немецких мундирах) спокойно ходят люди с хитрыми азиатскими рожами в советской форме. Он периодически закатывал глаза и принимался сползать с сиденья в БТРе, но выворачивать содержимое желудка не спешил, из чего Москвин заключил, что тот больше притворяется или слегка поехал крышей от душевного потрясения. Впрочем, разбираться с этим можно и позже, а пока разведчики в темпе собрали трофеи и двинулись обратно на восток, предварительно щедро заминировав разгромленный объект. Вся операция заняла немногим более получаса, отряд уходил с аэродрома еще засветло и успел удалиться на пару десятков километров, когда на землю легла, наконец, ночная тьма.
Здесь вы можете обсудить фантастическую и историческую литературу.
ИМХО перебор. Тут скорее подойдёт вариант, проскочили за линию фронта, нарвались, "настучали немцам по шапке", сами еле унесли ноги, попытались выйти к своим, но после очередного (как всегда неожиданного немецкого удара), пришлось догонять фронт. А вот тут уже ГГ "сам себе режиссёр", без руководящей и направляющей роли главнокомандования.
