Глава 2.16 (продолжение)
Про представителя Генштаба Василевский ничего не сказал, то ли передумали, то ли не определились окончательно с кандидатурой, то ли не посчитали эту информацию для него важной. В конце концов, этот самый генштабист будет курировать всю операцию в целом, а батальону в ней отводится роль пусть и важная, но не единственная. С этими мыслями Кареев направился в наркомат, где переговорил с Октябревым, беспокоить более высокое начальство повода не имелось. Корней Иванович внимательно выслушал Кирилла и кивнул:
- Василевский тебе, можно сказать, все карты приоткрыл. Операция эта в масштабах всего фронта невелика, но следить за ней будут на самом верху.
Это было понятно и разведчика не радовало. Он и в прошлой жизни остерегался близко подходить к власть предержащим, а сейчас и подавно. И дело не в том, что в принципе не верил в их порядочность, это индивидуальное, хотя, чего скрывать, редко встречающееся свойство. Просто в любой момент можно стать разменной монетой в какой-нибудь высокой игре, и сдадут тебя не из врожденного сволочизма, а потому что обычные понятия на государственном уровне не всегда применимы. За почти два десятка лет боевой службы Кареев всякого насмотрелся, не только на потери. Кто-то быстро делал карьеру, потом слетал с высоких должностей. Кто-то становился крайним, принимая на себя чужие просчеты. Кто-то оставался собой, продвигаясь по служебной лестнице. Кто-то разительно менялся, получив повышение. Сам Кареев выработал для себя несколько простых правил, которым старался следовать. Надо отдавать себе отчет в последствиях своего выбора. Если ты сам пришел на военную службу, особенно в подразделение, которое реально участвует в боевых действиях, то можешь погибнуть или стать инвалидом. Никакое денежное довольствие, каким бы оно ни было большим, не позволит тебе купить новую жизнь или, хотя бы, ногу. Значит, служить можно только по убеждению, а не за деньги. На дне стакана ничего нет, многие там что-то искали, никто ничего хорошего не нашел. Значит, пытаться уйти от реальности напиваясь, не имеет смысла. Есть и другие, все это помогло Кириллу остаться собой, хотя иногда приходилось очень тяжело. И о том, что принял тогда решение прикрыть отход, ни чуточку не жалел. Так что нет смысла себя накручивать, чего-чего, а стремление занять место около Верховного у разведчика отсутствовало начисто, его и нынешнее вполне устраивало.
Тем временем Октябрев, немного помолчав и разглядывая Кареева, продолжил:
- От Генштаба на Южный фронт поедет Штеменко. Ты его не знаешь, я, вообще-то, тоже. Говорят, штабист опытный, академию окончил. Он, кстати, этот фланг фронта и курирует.
Затем принялись обсуждать более приближенные к флоту вопросы, в частности, идею формирования в составе батальона взвода водолазов-диверсантов. Корней Иванович рассказал также о небольшом споре, который возник в Генштабе при обсуждении авиационной поддержки операции. С фамилией Кареева достаточно прочно был связан успех, поэтому рядились, кто выделяет самолеты, ВВС РККА или ВВС ВМФ. Флотские свое право отстояли, истребительный и штурмовой авиаполки будут морские, но армейцы предоставят ночные бомбардировщики и транспортные машины. Наконец, капитан 2-го ранга пожелал Кириллу успеха и комбат уехал в гостиницу.
Войдя в номер, разведчик обнаружил там гостей, оживленно беседующих с его женой, ими оказались Елена и Мишка. Молодая женщина была в форме армейского младшего лейтенанта, а мальчик в обычной для его возраста одежде – панамке, рубашке, шортах и сандалиях с гольфиками. Кирилла арабчонок узнал, залопотал на ломаном русском, потом перешел на арабский, так ему оказалось проще передать ту бурю эмоций, которую он испытывал при виде человека, сыгравшего такую важную роль в его судьбе. Для обеда казалось уже поздновато, но никто еще не успел покушать, поэтому спустились в ресторан при гостинице, заодно и поговорили. Елена получила советское гражданство и служила в Греческом отделе Разведуправления Генштаба, она осторожно поинтересовалась Москвиным и, услышав, что тот ее не забыл, тут же расцвела счастливой улыбкой. Мишка жил с ней, активно учил русский язык и собирался 1 сентября в школу. Мальчик вручил Кареевым рисунок, на нем был изображен квадратный мужик в тельняшке и бескозырке, подпись «Тарас» не оставляла сомнений, что это Квитко. Арабчонок попросил передать это «дяде Тарасу». О своих средиземноморских приключениях Кирилл жене не рассказывал, а та не расспрашивала, тоже разведке служит, понимает что к чему, но Елена кое-чем с ней поделилась. Взгляды, которые супруга иногда бросала на капитана 3-го ранга, ясно показывали, что она не на шутку встревожена и взволнована, хотя на людях и держит себя в руках. После сытного обеда погуляли в близлежащем сквере, Мишка и Макс побегали, а Кирилл снова рассказывал Елене о житье-бытье Москвина, записал ее адрес и пообещал передать его доктору, на этом и попрощались.
Сборы у людей военных недолги, так что к моменту прихода машины, которая должна отвезти их на аэродром, Кареевы приготовиться. В самолете супруги снова заняли место в конце салона, но вылет немного задержался, ждали какого-то важного пассажира. Им оказался полковник с основательными усами, Кирилл узнал в нем Штеменко, в прошлой жизни видел фотографии, но сейчас они не были знакомы. Генштабист его, несомненно, опознал, не так много попадается морских командиров с двумя Золотыми Звездами на кителе, да еще в таком молодом возрасте, но даже головой не кивнул. Уселся на свое место и принялся разговаривать с двумя своими сопровождающими-майорами, на промежуточной посадке в Саратове тоже проигнорировал, Кареев также не стал подходить и представляться, он ведь «не знал», кто это и зачем едет. Прибытие в конечный пункт назначения, на тот же полевой аэродром, с которого вылетали в Москву, произошло еще затемно, но небо уже начинало светлеть. Комбата встречал Караваев с тем же «почетным эскортом», приехавший по случаю появления московского начальства Камков лишь издалека помахал рукой и повел Штеменко к машине. Две Эмки в сопровождении БА-20, полуторки со счетверенкой М4 и ЗиСа с солдатами на фоне БТРов и ЗСУ, не говоря про трофейный легковой автомобиль, смотрелись не очень солидно, это штабист, как впоследствии выяснилось, заметил.
Особист рассказал, что батальон перебазировался в район села Ейское укрепление, ехали два часа, так что Караваев успел сообщить все последние новости. Почти сразу после отъезда Кареева прибыло обещанное подкрепление: люди, техника, вооружение, а также обмундирование. Теперь все бойцы вооружены ППШ или СВТ, за исключением саперов, артиллеристов и вспомогательных подразделений. В недалеком будущем обещали полностью обеспечить пулеметами Дегтярева с ленточным питанием, но пока это некритично, хватает трофейных МГ, неудобство вызывает лишь необходимость иметь два типа патронов 7,62х54 для отечественного и 7,92х57 для немецкого оружия. Переодели моряков в пехотную форму не без скрипа, но сыграло роль то, что первыми ее надели старожилы батальона, а уж потом новички из пополнения. Все получили заслуженные награды, ордена и медали вручали командующий фронтом и работники его штаба, а также командарм-18 с заместителями. Тренировки начали сразу, но за несколько дней многого не сделаешь, хотя Кареев надеялся, что после завершения операции ему дадут возможность получше позаниматься с людьми. Тренируются и моряки отряда десантно-высадочных средств, которыми по-прежнему командует Маркелов, теперь тоже капитан 3-го ранга. Горшков откровенно зол на решение все захваченные баржи и десантные катера придать батальону, хотя, с учетом новой штатной структуры, лишних нет. Но командующий Азовской флотилией понимает, чье это решение, поэтому завидует тихо и готовится обеспечить переброску полков, задействованных в операции. Уфимцев и Шмелев занимались уточнением деталей будущего десантирования, встречались с командованием авиационных полков, обеспечивающих поддержку с воздуха. Акопян в полном восторге от новых танков, вовсю идет освоение новой техники, но экипажи опытные, так что дело спорится.
Пока ехали, окончательно рассвело, так что когда прибыли на новое место дислокации батальона, все уже позавтракали и разошлись по занятиям, но Кареева встречал почти весь командный состав. Чуть не задушили в объятиях, поздравляя с новым званием и наградой, Дважды Героев в стране на август 1942 года имелось всего девять вместе с Кареевым, включая покойных Грицевца, Сафонова и Смушкевича, а из моряков так и вовсе один Папанин. Восемь Героев Советского Союза в одном батальоне тоже явление уникальное, тем более с учетом того, что все старожилы, которых в ротах большинство, награждены орденами и медалями. Так что помимо уверенности в своих силах имеется и законная гордость. Приехавших повели в кают-компанию перекусить, за едой Кирилл рассказал, что встречался со Сталиным, это вообще привело боевых товарищей в состояние, близкое к эйфории.
- Вот это да! Сам Верховный Главнокомандующий про наш батальон спрашивал! – восхищался Бекетов, ныне гвардии младший лейтенант. – Жаль, что не он тебе награду вручал.
- Камиль, Верховный сам награды не вручает, забыл? Ладно, про московское житье-бытье вечером расскажу, а теперь дайте переодеться и начинаем работать. Через двадцать минут заместители, начальник штаба с помощниками, командиры рот, артиллеристы и командир отряда десантно-высадочных средств ко мне на совещание.
Кареев с удовольствием переоделся из жаркой суконной морской формы в армейскую полевую и с головой окунулся в подготовку операции. Окончательную дату командование пока не обозначило, как комбат понял из объяснений Уфимцева, ждали информацию о сосредоточении неприятельских войск охраны побережья восточнее Таганрога, как и предусматривалось планом дезинформации. Впрочем, перегруппировка началась и речь идет о разнице максимум в двое суток, впереди еще как минимум четыре дня, значит с 15 по 17 августа. Конечно, времени на качественную подготовку личного состава совершенно недостаточно, но другого выхода нет, сильно поредевшие подразделения 18-й армии ведут тяжелые бои уже на окраинах Ростова, резервы исчерпаны. В течение дня Кареев осматривал новую технику и знакомился с пополнением, вот тут его и ждало открытие. У ПНШ-3 в штате имелась небольшая группа переводчиков, среди которых Кирилл обнаружил гвардии младшего лейтенанта Этуша Владимира Абрамовича. В прошлой жизни разведчик не раз читал публикации об актерах, принимавших участие в Великой Отечественной войне, но никак не ожидал встретить здесь кого-нибудь из них. Внезапно пришла в голову мысль, что теперь может все измениться настолько, что некоторые из них и не станут актерами или не выживут в этой мировой бойне, но думать на эту тему бессмысленно и непродуктивно, так что капитан 3-го ранга переключился на более насущные задачи.
Новая техника понравилась. Из комментариев Акопяна, плотно пообщавшегося с представителями завода и Главного автобронетанкового управления, Кирилл узнал, что выпускать обновленный Т-50 в больших количествах не предполагается. Он пойдет на оснащение разведывательных рот и батальонов моторизованных и танковых соединений, морской пехоты и подобных подразделений, где требуется высокая подвижность и огневая мощь в сочетании с небольшой массой. На его основе будут производиться в основном САУ различного назначения, уже сейчас начали выпуск 23 мм спарки с пушками, спроектированными на основе ВЯ, разрабатывается счетверенка. Имеется и штурмовое орудие СУ-76 с ЗиС-3, ожидается противотанковое с более серьезным орудием. Установка имеет неплохое бронирование, лобовой лист толщиной 60 мм, расположенный под большим углом. Карееву она напомнила неизвестные пока здесь Jagdpanzer 38, который будет иметь неофициальное название Hetzer, и Jagdpanther. Сейчас СУ-76 формально считается противотанковой, поскольку ЗиС-3 идут в артиллерийские полки истребителей танков и, по состоянию на лето 1942 года, уверенно поражают практически все образцы бронетехники противника. СУ-122 на базе Т-34 если и имела отличия от известной Кириллу из прошлой жизни, то он их не заметил, да и не настолько хорошо знал отечественную технику этих времен, лишь общие сведения. Счетверенные ЗСУ с крупнокалиберными браунингами на шасси БТРа тоже понравились, очень неплохое дополнение к мобильной ПВО, да и по верхним этажам зданий отработают отлично. Повышенный расход патронов компенсировался наличием транспортера боеприпасов, такого же бронетранспортера из расчета две машины на батарею из шести ЗСУ.
При комплектовании батальона командование учло, что подразделение будет использовано для решения особых задач и не имеет пока аналогов, поэтому все новички прошли серьезную подготовку и имели боевой опыт. Слухи о подразделении, не всегда имеющие связь с действительностью, привели к тому, что количество желающих служить в нем существенно превысило потребность, зато позволило провести качественный отбор. В общем, далеко от идеала, но лучше, чем могло быть, если бы просто прислали молодняк из учебки. Хотя батальон относился к морской пехоте, отбирали лучших из всех родов войск, а не только из ВМФ, хотя основной набор осуществлялся именно с флота. В части обучения личного состава Кареев имел неплохой опыт начала 21 века, эти вопросы с командным составом обговорили сразу, к тому же разведотряд Наркомата ВМФ сразу тренировался по необычной для 1942 года методике. Кирилл проверил навык передвижения по-пластунски у одного из взводов, сам прополз по наспех сделанной полосе препятствий, что вызвало сдержанное хихиканье среди морпехов. Удивленный такой реакцией капитан 3-го ранга уже хотел применить репрессии, но, покосившись назад, понял причину веселья. Чуть сзади него старательно полз Макс. Вернее, ползла его передняя часть, а задняя шествовала с высоко задранной попой. При этом он высунул от усердия язык и всем своим видом показывал, что очень старается и его просто необходимо похвалить. Пришлось, заодно, поучить собаку правильно ползать. После плотного обеда Кареев посмотрел занятия еще в нескольких подразделениях и остался доволен, подчиненные неплохо усваивали новое для них дело, старались по-настоящему. Все понимали, что это увеличивает их шансы выжать в бою. После ужина работали в штабе, тут Кирилл узнал, что действия полков, которые будут высажены Азовской военной флотилией, до командования батальона доведены лишь в самом общем виде. Предполагается взаимодействие, но у морпехов свои задачи, у остального десанта свои.