Спасибо, Игорь! Поправил.

Член кружка
По артиллерии. Даже не думал, что эта фраза может быть воспринята, как указание ГГ места каждой отдельной пушке . Просто непосредственном подчинении командира бригады кроме дивизиона САУ (самоходные М-30 и М-10) еще и рота самоходных 120 мм минометов, дивизион ЗСУ и батарея противотанковых самоходок, им всем должен поставить задачи именно ГГ или его зам или начштаба.

На КП вышло больше роты противника, ГГ вынужден взять в руки оружие. Поскольку создалось впечатление, что ему просто захотелось пострелять, переделываю.

Спасибо!

И вскоре опять:

Зачем один и тот же вывод дважды?!

Что за "стажёры"? Те, что в комментариях упоминались? Но в тексте-то о них ничего не было...

до прудов Донрыбкомбината, являвшиХся естественным препятствием, перемахнуть через которОе противник с ходу не сможет.

Или "и" лишнее, или после него ещё кто-то назван быть должен.

P.S. Плюсомёт сдох, завтра отстреляюсь...

Ну,  за глаза,  оно конечно как то так или примерно так.  Но это и сейчас было бы так - он избыточно молод для своего положения,  хотя  Буденный и вообще старые бывшие унтера той еще армии, конечно еще  помнят 20-летних полковников августейшей фамилии времен Первой мировой. 
Да  и повадки у Кареева для них узнаваемые,  потому  что правильная  армия на любом  языке и в  любое время  примерно одинакова,  но  РККА  то еще  только  возвращается  в  правильный  формат,  поэтому  нормальность там  может выглядеть как непривычное,  ну или слегка забытое явление.

Кстати,  если Кареева  убрать из бригады,  то в ней ничего не произойдет - там выращена новая генерация командования на всех уровнях. Эти люди прошли все огни и воды  вместе с Кареевым.

Отредактировано Член кружка (29-08-2019 21:20:07)

Глава 2.23 (продолжение)
Морпехи отошли уже километра на полтора, удерживая линию между прудами Донрыбкомбината, лиманами и рекой Казенный Торец. Среди города они чувствовали себя достаточно уверенно, этот вид боя был неплохо освоен, да и вооружение удачное. Тем не менее, неся очень чувствительные потери, немцы и их сателлиты рвались вперед, и все чаще артиллерия вынужденно замолкала, поскольку боевые порядки противоборствующих сторон перемешались. Морские пехотинцы неоднократно бросались врукопашную, вынуждая врага панически отступать, но, перегруппировавшись и подтянув бронетехнику, те вновь шли вперед. Уже давно стемнело, схватка продолжалась в свете горящих домов, это позволило отряду противника численностью не менее роты просочиться в районе лиманов и выйти к расположению штаба бригады. Фрицев заметили в самый последний момент, когда по кунгам машинам застучали пули, тем не менее, никакой суеты и паники не возникло, штабные работники повыскакивали наружу и бросились за укрытия. С началом боя все полностью экипировались, Кареев из врожденной предусмотрительности приказал всем одеть верхнюю одежду и иметь при себе оружие. Единственным, чем не отягощали себя морские пехотинцы, были противогазы, Кирилл хорошо помнил, что противник на фронте их применять не решился, справедливо полагая, что отдача замучает. Кстати, никакой обороны в каменоломнях Аджимушкая в этой истории не случилось.
Когда поднялась стрельба в тылу, командир бригады обозревал в бинокль участок на правом фланге. К свете пожаров видимость, конечно, не как днем, но ему показалось, что движущиеся там несколько танков существенно крупнее остальных. Большие коробочки с длинноствольными пушками, «Тигры»? Кирилл помнил, что эти панцеры начали производить в августе, а на Восточном фронте они впервые появились под Ленинградом.
«Вполне могли и сюда для испытаний притащить, а тут наступление. Хотя, может и показалось, и это четверки с 48-калиберными пушками.»
Командир бригады связался с комбатом-2, на участке которого ползли предполагаемые «Тигры» и узнал, что танки действительно новые, никто из морпехов раньше таких не видел. ЗиС-3 их в лоб не берет, это уже выяснили, потеряв, к сожалению, самоходку, но одному гусянку сбили, второму только что закатали болванку в двигатель, а третий, похоже, просто сломался, по крайней мере, пострелять по нему еще не успели, а он встал. Важность не дать гансам утащить новые панцеры обратно командир батальона понимал и пообещал сделать все возможное для этого. И только сейчас капитан 3-го ранга сообразил, что стрельба теперь раздается не только впереди, но и сзади-справа, неудивительно, ведь шум стоял эпический. Обернувшись, Кареев увидел, что штабные укрылись за развалинами и отстреливались от наседавших немцев, их было не так уж много, но больше, чем наших. Полевой госпиталь располагался дальше от передовой, охрана там тоже имеется, от небольшой группы отобьются, но, если целая навалится, будет совсем плохо. Все это быстро пронеслось в голове, молодой человек поправил нагрудник, подхватил автомат и побежал туда, где вовсю шла перестрелка. Короткими очередями трещали ППШ, бодро стучали СВМ девичьей снайперской команды, громкими швейными машинками работали пулеметы противника. Немецкие пехотинцы оказались очень умелыми солдатами, пользуясь численным превосходством, они, прикрывая друг друга, быстро продвигались вперед, к тому их поддерживало несколько бронемашин, классифицированных Кареевым как Sd.Kfz.222. У морпехов все резервы уже вступили в бой, оставался только комендантский взвод, который и держал сейчас оборону. Неподалеку от себя Кирилл заметил Караваева с автоматом, особист вместе с Непоседой выбрал хорошую позицию и ставил MG-81. Дальше все покатилось как на ускоренном просмотре. Потеряв половину солдат, немцы сошлись с комендачами в рукопашной и это оказалось их роковой ошибкой. В ход пошли штыки, лопатки, ножи, у всех морпехов имелись пистолеты или револьверы, кто-то подобрался к бронемашинам и бросал в них гранаты. На Кареева кинулось сразу трое, первый выстрелил из винтовки, промахнулся второпях, да и Кирилл не стоял столбом. Немец попытался ударить его штыком, но капитан 3-го ранга отбил выпад автоматом и саданул его прикладом в челюсть, патроны в магазине, к сожалению, закончились. Ганс оказался дюжий и ловкий, удар получился скользящий и противника не вырубил, зато другой солдат выбил у Кареева автомат, но вдруг завалился на спину. Доберман сбил его с ног и схватил прямо за горло, Кириллу любоваться работой своего питомца было некогда, он успел выхватить ТТ и застрелить первого противника. Оставался еще один, офицер, тоже с пистолетом, первая пуля из Вальтера ПП тяпнула капитана 3-го ранга в грудь, но не пробила защиту, вторая скользнула по каске, тот сообразил, что к чему и попытался попасть в голову. А у Кареева случилась осечка, но он был слишком опытным бойцом, чтобы растеряться с такой ситуации и, обнажив нож, бросился на врага. Обер-лейтенант еще раз нажал на спусковой крючок, но выстрела не последовало, кончились патроны, видимо, стрелял раньше, а другого шанса морпех ему не дал. Внезапно бок и спина взорвались болью, еще один ганс, подскочив слева, ударил штыком, но внезапный бросок Кареева на офицера спас ему жизнь. Лезвие прошло между ребрами по касательной, фриц отдернул винтовку, но тут грохнула граната, дало по голове и кап-три провалился в беспамятство.
Сколько Кирилл провалялся без сознания, он сообразил не сразу, отметил только, что недолго, рассвет еще не наступил. И еще то ли стрельба идет на убыль, то ли уши заложило, снег не падать перестал. Мысли текли как-то вяло, сильной боли Кареев не чувствовал, но тут по лицу качественно прошлись мокрым языком и оцепенение отступило. Капитан 3-го ранга попытался сесть, но тут же пронзило левый бок, молодой человек стиснул зубы и попытался перевалиться направо, но не смог, что-то или кто-то навалился на ноги.
- Сейчас! - раздалось за спиной, небольшие, но сильные руки приподняли его, усадили, перед глазами возникло лицо Нади Нестеренко.
Кирилл увидел, почему не мог повернуться, на ногах лежала мертвая девушка, он дернулся, но потом сообразил, что это не Света, волосы у нее были русые. Тем временем старший военфельдшер столкнула труп, сняла с командира каску и принялась стаскивать броню, пропитавшийся кровью ватник, разорвала гимнастерку и тельняшку, стала накладывать повязку.
- Где остальные?
Надежда, что-то бормотала сквозь сжатые зубы, ответить не успела, но подошел Уфимцев:
- Как ты, командир?
- Его скорей к Москвину надо, иначе он кровью истечет, - озабоченно произнесла девушка.
- Да ничего страшного, я сам дойду, если надо, - недовольно сказал Кареев. – Если бы легкое было пробито, уж я бы почувствовал!
- Сиди уже! Тут кровищи, будто свинью резали!
- Ну, спасибо, Гена!
- Тьфу ты,  - смутился заместитель, - я же фигурально.
Нестеренко фыркнула, но тут же посерьезнела:
- Легкое и правда не пострадало, плевра не пробита, но порез длинный и еще пара осколочных ниже имеется. Ой, и на каске вмятина огромная, сразу не заметила, когда снимала.
- Да где остальные, еще раз спрашиваю?!
Уфимцев махнул рукой:
- Немцев в рукопашной почти всех уничтожили, сейчас обратно по машинам и продолжим работать. И, это… Ты не волнуйся…  Свету тоже ранили, я не врач, конечно, но вроде нетяжело. Только что в госпиталь отправили.
Некоторое время Кирилл помолчал, потом, пересилив себя, спросил:
- Как обстановка?
- Сдулись, похоже, фрицы. Назад не отходят, но и вперед не прут, решили, наверное, утра подождать. Ты же сам всегда говоришь, что они не железные. Все, давай в госпиталь, Миша тебя подлатает, тогда и поговорим. А тут справимся, не переживай.
Кареев, пока Надя возилась с повязкой, еще раз огляделся. Очень похоже, что граната, осколок которой ударил его по каске и погрузил в беспамятство, убила пырнувшего его штыком немца. Обер-лейтенант, стрелявший из Вальтера, лежал неподалеку, по нему прошлась автоматная очередь. Судя по тому, что на плече у мертвой девушки была сумка с красным крестом, она кинулась к нему, чтобы оказать помощь, но не успела, погибла раньше. Комендачей, как, впрочем, и других, очень серьезно натаскивали на рукопашный бой, поэтому гансов они перебили довольно споро. Большинство немцев имели винтовки, в свалке перезаряжать некогда, думали, что задавят числом, но просчитались. Несмотря на бодрое заявление, самому дойти до полевого госпиталя Кареев не смог, встал и тут же перед глазами мушки появились, голоса окружающих стали отдаляться, но два морпеха подхватили командира и быстро побежали в тыл, а Нестеренко принялась оказывать помощь другим раненым.
Когда к Кириллу подошел Москвин, он от потери крови уже ослаб и неважно соображал, но про жену спросил первым делом.
- Ничего страшного, ранение считается средней тяжести, на самом деле опасности нет. Осколок между ребрами застрял, плевра затронута, но легкое не задето. И еще ей осколок в каску попал, представляешь, плашмя! Быть может, даже сотрясения нет, хотя пока не очень ясно. В общем, ничего страшного, опасности для жизни нет, - приговаривал доктор, колдуя над Кареевым.
- Тэкс, понятненько. Давай-ка, Кирюша, на стол, придется тебя штопать. Это только неучи считают, что хирурги много режут, на самом деле мы много шьем. Мы портные человеческих тел!
Капитана 3-го ранга взгромоздили на операционный стол, сверху заработал бестеневой светильник, на лицо легла маска, и Кирилл погрузился в сон.
Пробуждение оказалось довольно тяжелым, мозг отказывался нормально работать, Кареев никак не мог сообразить, где он. Через некоторое время пришло воспоминание о прошедшем бое, по мере прояснения сознания картинка, в целом, сложилась, но, судя по звукам, где-то гудели авиационные моторы, рвались бомбы и выли эрэсы. В помещении, где лежал Кирилл, окно имелось, но было заткнуто одеялом, ничего разглядеть не получилось. Рядом явно находилось еще несколько человек, но в темноте даже сосчитать их было невозможно.
- Кто тут есть, отзовитесь, - негромко позвал Кареев, в горле пересохло, поэтому голос прозвучал хрипло.
- Ты кто, тут не видно ничего?
- Кареев.
- Командир! Это я, Савич!
Открылась дверь и в палату вошла медсестра с керосиновой лампой в руках, за ней следовал врач, не Москвин, их в бригаде служило несколько. Вскоре Кирилл понял, что в небольшой комнатке лежат еще трое раненых, кроме минометчика также двое из кавалерийской дивизии. Доктор сообщил также, что уже рассветает и командиру бригады не показалось, действительно, работают штурмовики. Довольно бегло осмотрев подопечных, медики удалились, Карееву сделали несколько уколов, один из них, по-видимому, со снотворным, отчего капитан 3-го ранга быстро уснул.