Вот именно! Доктору сказать "спасибо" нужно?  Продукты денег стоят?

Олегу, спасибо за его работу.

Документы на младшего лейтенанта Александрова у ГГ  должны быть с собой, т.к. было упоминание,
что они с генералом забрали свои документы и награды из сейфа. Помимо документов набрали пистолетов,
что так же является ресурсом, хотя по номерам могут вычислить, если немцы вели учет оружия по заводским номерам.
Автор не упоминал, но помимо денег герои могли взять и другие ценности для выживания на территории занятой врагом.
А фотоаппарат типа "лейка" будет "роялем"?

Спасибо, уважаемые коллеги, поправил.

По поводу оцепления и т.д. Увеличил расстояние, которое преодолел ГГ, когда уходил от места боя до полукилометра. Ночью и в дождь немцы могли и не заметить его отход, следов тоже нет, рядом с пулеметом тело имеется, поэтому еще одного человека целенаправленно немцы не искали. Местность, конечно, прочесали, но ГГ успел выйти за границу оцепления.

По поводу денег. Да, они остались, это оккупационные марки, имеющие хождение и в Бельгии, поэтому их использование вопросов вызвать не может, если, конечно, не светить сразу слишком большие суммы.

По поводу дела для ГГ. Пока мысль такая. ГГ поправляется и ищет способы уйти в Англию, но не все так просто и быстро, поэтому он все-таки организует небольшую диверсионную группу. Опыта ему не занимать и вскоре его деятельность становится для немцев очень неудобной. Разбираться с группой посылают Скорцени. Фюрер лично отдает ему приказ, мол, ты сам диверсант, тебе и карты в руки. ГГ ликвидирует Скорцени. Например, так.

По поводу фон Брауна и его ракет. В РИ первые боевые пуски случились на год позже, но если обосновать появление фон Брауна в Бельгии, то почему бы и нет. Вот только если ГГ вывезет его в Великобританию, те его уже ни за что не отпустят.

Глава 3.9 (продолжение)
Доктор заходил каждый вечер, осматривал Кареева и удовлетворенно качал головой, все шло неплохо, покой и приличное питание делали свое дело. Раны в большинстве оказались сквозные, но пару осколков он извлек. Уже на третий день к бульону присоединили более существенную пищу, а на пятый Кирилл смог добраться до туалета, благо идти оказалось совсем недалеко. Изображать из себя античного грека морпеху не пришлось, Эстель выдала ему халат дяди и довела до уборной, поддерживая под руку. Силы постепенно прибывали, молодой человек начал потихоньку ходить по комнате, когда девушки не было дома, потихоньку читал газеты. Во Фландрии в ходу в основном фламандский, но ему она приносила прессу на французском и понемногу занималась с ним этим языком. Конечно, за несколько дней выйти на более высокий уровень владения нереально, но небольшой прогресс наметился. На восьмой день доктор снял Кириллу швы, Эсталь выдала белье и принесла верхнюю одежду, появилась возможность выползать на свежий воздух. Фасад дома выходил на улицу, а сзади имелся сад площадью соток двадцать пять, туда и выбирался молодой человек. В углу там стоял сарай, около него большой стол, на котором дядя Жан разложил разные запчасти и по вечерам иногда возился с ними. Бездельничать Карееву было уже невмоготу, поэтому он помог бельгийцу перебрать карбюратор от одного из подопечных грузовиков, потом занялся трамблером и под конец наладил спидометр. Жан удовлетворенно покивал головой:
- А ты, Андрэ, неплохо разбираешься в технике!
В прошлой жизни Кареева эта техника была намного сложнее, так что разобраться с несложными, в общем, узлами ему удалось, а дядя Эстель убедился, что молодой человек вполне справится с работой, которую он для него наметил. После ужина Кирилл решил помыться, швы ведь сняли, а в доме рядом с туалетом имелась нормальная ванная комната с титаном. Но тут оказалось, что Эстель и слышать не хочет, чтобы он мылся сам и объявила, что сама его выкупает, он, мол, еще слишком слаб. По этому поводу она имела разговор с тетей, велся он по-фламандски, Кареев не понял ни единого слова, но девушка, судя по всему, на своем настояла и Жанна сдалась. Эстель сразу развела бурную деятельность, затопила титан, притащила в ванную небольшую скамеечку и большое полотенце. Вскоре вода нагрелась и девушка повела его мыться. Ситуация складывалась щекотливая, но Кирилл не стал изображать из себя девственника, спокойно разделся и уселся на скамью. В конце концов, он несколько дней голым валялся в кровати, а она его обихаживала, чего теперь стесняться. Он бы без проблем справился и сам, но раз уж начал входить в роль жениха, то надо соответствовать. Вот только придется объяснить ей, что мужем он ей быть не сможет, поскольку уже женат. Записным красавчиком молодой человек не был, но фигуру имел пропорциональную, а такой хорошо развитой мускулатуре многие бы позавидовали, так что проснувшийся интерес девушки вполне объясним. В своих предположениях он не ошибся, Эстель тоже разделась донага, надела фартук и в таком весьма смелом наряде принялась намыливать его и поливать водой. Наверняка она рассчитывала на что-то большее, но Кирилл терпеливо дождался окончания «процедуры», оделся и отправился в кровать. Через некоторое время появилась Эстель в ночной рубашке, пожелала спокойной ночи и улеглась на свое место. Обычно они перед сном подолгу разговаривали, но не в этот раз.
Утром молодые люди проснулись от голосов на первом этаже, девушка вскочила, подошла к двери, потом метнулась обратно, бросила свою подушку на кровать, остальные постельные принадлежности запулила под нее, сбросила рубашку и голышом скользнула к Кириллу под одеяло. Не успел он ничего спросить, как дверь открылась и в комнату вошел немецкий гауптман, за его спиной стояла тетя Жанна, нервно мявшая в руках передник.
- Господин Нойманн, что случилось? – испуганно спросила Эстель по-немецки, прижимясь к Кириллу.
Немец хмыкнул:
- Услышал, что к вам, фроляйн, приехал жених, вот и пришел познакомиться.
- Познакомиться или арестовать? – проворчал Кареев. – Я что-то нарушил?
- О, вы тоже говорите по-немецки! Прекрасно, но у вас странный акцент.
- Я знаю несколько языков, но вы правы, этот мне не родной.
- А какой же родной? Французский?
- Это трудный вопрос, герр Нойманн. Мой отец француз, а мама русская, но я жил в разных странах, поэтому даже не знаю, какой язык лучше назвать родным.
- Логично назвать родным язык отца.
- Это не мой случай, отец умер, когда я был совсем маленьким, поэтому по-французски я говорю гораздо хуже, чем, например, по-немецки или по-русски. Но, может быть, мы продолжим разговор чуть позже, неудобно лежать перед вами в постели. А вы пока можете проверить мои документы.
- Я их уже проверил, они в порядке, - снова усмехнулся гауптман. – Тем не менее, я с вами непременно поговорю, одевайтесь и спускайтесь вниз.
Когда немец вышел, Кирилл надел брюки и рубашку и спустился на первый этаж. Нойманн сидел за столом в гостиной и пил кофе, он сделал знак рукой и молодой человек уселся рядом, тетя Жанна подала и ему чашку кофе и булочку.
- Итак, вы приехали в Коксейде накануне налета англичан?
- Получается, что так. Я шел по улице и искал ее дом, когда начали рваться бомбы. Меня почти сразу ранило, а очнулся я уже здесь. К счастью, Эстель все видела и смогла оказать помощь, это просто чудо, ведь я тогда еще не нашел ее дом, а она случайно попалась мне навстречу.
- Так вы здесь раньше не были?
- Нет, мы познакомились в Генте, потом я ездил во Францию, слышал, что там можно устроится на работу, но ничего не получилось и пришлось вернуться.
- А ваши старые документы, где они?
- От взрыва я свалился в канаву, а там полно воды, хорошо, что не захлебнулся, ведь был без сознания. Бумаги сильно размокли, служащий, который выписывал новые документы, сказал, что с большим трудом смог их прочитать, да и то только частично. Полагаю, что он их выбросил.
Нойманн кивнул и снова отхлебнул кофе. Он был обычным тыловиком и не имел никакого отношения к контрразведке, а Андрэ Бенуа его почти не заинтересовал. Совсем молодой человек, документы в полном порядке, если бы не Эстель, переводившая ему некоторые бумаги для местных чиновников, он бы на него и внимания не обратил. А тут решил, проходя мимо, зайти, посмотреть, что за жених у нее объявился. Капитан был незлым полугражданским человеком, вынужденным надеть форму из-за разразившейся войны, он положил глаз на симпатичную голубоглазую блондинку и собирался пофлиртовать с ней, но, похоже, место в ее сердце прочно занято этим юнцом, вон как прижималась к нему. Ну и ладно, убедился в том, что жених действительно существует, а не девичья выдумка. Вот Лаура, помощница аптекаря, к сожалению, не такая красивая как Эстель, но тоже ничего, да и глазки ему недавно строила. Нойманн допил кофе, поблагодарил хозяйку и удалился в само благодушном настроении, а тетя Жанна и Кирилл смогли, наконец, облегченно вздохнуть. Когда Кареев вернулся в комнату, то застал девушку в своей кровати, когда молодой человек вошел, она выскользнула из-под одеяла и бросилась ему на шею.
- Ну что ты, глупенькая! Все нормально, он ушел.
- Я так испугалась! Думала, он тебя арестует!
- Эстель, да за что? И потом, если бы меня хотели арестовать, он бы не пришел один.
- Ах, Андрэ, я совсем голову потеряла от страха, так неожиданно все произошло.
Кирилл немного помолчал, потом погладил девушку по голове и сказал:
- Послушай, я должен тебе сказать. Я женат.
- Женат?
- Да и поэтому не могу стать твоим мужем.
Эстель отпрянула от него, села на кровать и обняла свою подушку. Через некоторое время она произнесла:
- Но ведь об этом никто не должен знать!
- Никто кроме тебя об этом знать и не будет. А тебе сказал потому, что не хочу обманывать.
Девушка немного помолчала и тихо спросила:
- Ты ее сильно любишь?
- Больше жизни.
- А какая она?
- Вы с ней очень похожи ростом и фигурой, только она рыжеволосая и зеленоглазая.
- А где она сейчас, что делает?
- На фронте, как и многие.
- Медсестра?
- Нет, в штабе служит, но и раненых иногда с поля боя таскает, и из пулемета стреляет.
Эстель снова замолчала, потом спросила:
- А если бы ты был холост, женился бы на мне?
Кирилл улыбнулся:
- А если бы не было войны, мы бы с тобой и не встретились. Ты чудесная девушка, да, женился бы, но какой смысл сейчас об этом говорить? Представь, что ты моя жена, а я попал в такую же ситуацию с другой. Ты бы хотела, чтобы я тебе изменил?
Эстель уткнулась носом в подушку и тихо сказала:
- Я бы не стала обижаться.
Потом вздохнула и добавила:
- Прости, я все поняла.
Весь день Кирилл занимался обычными делами, помогал тете Жанне по дому, потом возился вместе с дядей Жаном с его железками, но все время размышлял о ситуации, в которой оказался. Его Света сейчас далеко, но он все также любит ее и ему не нужна другая женщина, даже такая как Эстель. Бельгийка настоящая красавица, в его вкусе, но как потом смотреть в глаза своему солнышку? Со стороны это, наверное, выглядит глупостью несусветной, от него не убудет, жена не узнает, если сам не расскажет, но как через самого себя переступить? А Эстель? Когда силы восстановятся он ведь уйдет, не останется здесь ни за что, так зачем ей жизнь портить? Да, наверное, этакие моральные метания в его ситуации на самом деле глупость, надо просто переключиться на  действительно важные задачи. Вот с той же эвакуацией ничего не ясно, на этом и следует сосредоточиться. Пришедший к такому умозаключения Кирилл немного успокоился, а вечером обнаружил, что и Эстель не стала возвращаться к этой теме, снова постелила себе на полу и постаралась вести себя как обычно.