Глава 3.34 (продолжение)
Следующий день оказался весьма насыщенным на события. Для начала от наркомата Карееву выделили  Adler Trumpf Junior с кузовом кабриолет, чтобы полковник мог не тратить время на общественный транспорт, это оказалось очень кстати. Кирилл теперь приезжал в штаб МВО, затем Света отправлялась по делам, касавшимся усыновления Кирюши Багирова, бумаг требовалось собрать не то чтобы очень много, но побегать, вернее поездить, пришлось. Кроме того, Октябрев предложил молодым людям пожить у него, сам бравый каперанг переехал к жене, у нее комната побольше и, разумеется, намного ухоженнее, свою же жилплощадь он за собой пока сохранил, намечалась возможность вернуть ее государству, а взамен получить две смежные в доме недалеко от наркомата. Поскольку находиться в Москве предстояло еще как минимум три недели, Кареевы согласились и вечером, собрав свои скудные пожитки, перебрались в коммуналку, чем вызвали немалое оживление среди жильцов. Теперь доберман полдня бегал во дворе, играя с местной детворой, приносил палки и мячики, находил спрятавшихся ребятишек, чем приводил их в полный восторг, и даже изображал пограничную собаку. Аглая, заметив, что у Светы нет гражданской одежды, предложила пошить у них в ателье что-нибудь летнее, не все же в форме ходить. Сошлись на паре платьев и костюме, но тут в процесс моделирования вмешался Кареев, ему не нравились современные фасоны жакетов с прямыми широкими плечами, он также не был помешан на юбках солнце клеш в нынешнем исполнении. Разумеется, Кирилл отдавал себе отчет, что дизайнер из него не лучше, чем из пальца штык, зато на память он никогда не жаловался, поэтому, потратив с Аглаей почти целый вечер, смог объяснить ей, как он видит будущие обновки своей жены. Супруга Корнея Ивановича лишь покачала головой, разглядывая получившиеся рисунки, но признала, что получится необычно и очень стильно.
«Еще бы, - мысленно усмехнулся полковник, - здесь пока понятия не имеют о платьях в стиле свинг и пин-ап. Хорошо, что в прошлой жизни моя женушка всем этим всерьез увлекалась, а я запомнил. И, оказывается, я еще много чего помню, вот же странная штука память, покопаешься, столько малополезного вылезет!»
Аглая помогла также раздобыть ткани, пришлось, конечно, потратиться, но денег у Кареевых хватало, тратили они скромно, больше на еду для собакена, чем на себя. Коллеги Октябревой сначала с интересом наблюдали за ее творческими потугами, потом принялись в свободное время помогать, опыта и квалификации им было не занимать. Липочке очень понравилось платье в стиле пин-ап, она заявила, что непременно сошьет себе похожее, все попытки убедить женщину в том, что с ее фигурой это не лучшая идея успеха не имели.
Между тем, около 18 часов 8-го на Ярославский вокзал с минимальным интервалом прибыли два эшелона с участниками парада из дивизий Кареева и Сафонова, Кирилла заранее известили, поэтому он сумел решить вопрос с транспортом для немногочисленных жен, которых разместили неподалеку от казарм в общежитии какого-то ткацкого предприятия. Остальные прошли по улицам Москвы торжественным маршем под звуки оркестра при развернутых знаменах обеих дивизий, а также входящих в них полков и бригад. Это зрелище вызвало у москвичей Как только Александра, Даша, Настя и остальные подруги Светланы увидели эскизы ее обновок, они тут же возжелали пошить и себе что-нибудь подобное, пришлось Карееву вмешаться, напрячь память и помочь им с дизайном, тем более, что некоторые девушки очень неплохо рисовали, в общем, ателье оказалось полностью загружено работой.
Прибывшие морпехи и летчики уже на следующий день приступили к тренировкам, штаб МВО выделил, как обещали, инструкторов по строевой подготовке, поэтому Кареев не стал терять время. Разрешилась и загадка с местом в парадном расчете, из них сформировали отдельный сводный полк, куда добавили морских пехотинцев из других подразделений. Форму еще только предстояло пошить, но Кириллу разъяснили, что им полагается парадная, повседневная и полевая, это будут выдавать, кроме того, каждый имеет право пошить за свои деньги и носить морскую №1 и №2 с брюками, а также белую и черную тужурки, необходимо лишь, чтобы на левом рукаве был пришит знак рода войск, адмиралтейский якорь, переплетенный канатом. Карееву это очень понравилось, ходить летом в городе в ботинках и белом кителе или тужурке гораздо удобнее, чем париться в темном, для себя он решил, что всем этим непременно обзаведется.
На участников парада совершили самый настоящий набег местные тыловики, записали внешние данные, сняли мерки, всего в параде будут участвовать, по слухам, около сорока тысяч человек, работы им предстояло очень много. Погода стояла прохладная, заниматься строевой подготовкой было легче, чем в жару, но случались и дожди, поэтому морские пехотинцы на тренировки награды не носили, берегли их для торжественного мероприятия. Вскоре прибыли и остальные участники парада, началась полномасштабная учеба, с полной отдачей, по шесть-семь часов в день, но обед был организован прямо на месте, никаких проблем с питанием не возникло. Шагистика давалась фронтовикам нелегко, но никто не роптал, все понимали, что придется маршировать не только перед москвичами, а перед представителями со всей страны и даже иностранцами, да перед самим товарищем Сталиным! Не обошлось и без небольших курьезов, морских пехотинцев пытались подначивать другие участники парада, ведь те были моложе и не имели наград на гимнастерках. Сначала особенно ехидничали казаки, выделив из общей массы Георгия Юматова:
- Тю, хлопцы, никак юнгу на парад привели!
- Хлопчик, а ты посмотреть пришел, али с нами шагать будешь?
- Не, мелковат народ в пехоте, а нас гарны хлопцы, любо-дорого посмотреть!
Говорилось все это без всякой заносчивости, сразу видно, что шутки ради, поэтому смеялись все, в том числе и морпехи. Юматов тоже в долгу не оставался:
- Ой, дяденьки, вы, видать, без своих коняшек строем ходить не приучены, натурально сено-солома!
Тут уж хохотали все просто до икоты, казаки действительно поначалу сбивали ногу и плохо держали равнение, но вскоре все у них наладилось. Когда офицерам выдали палаши, то оказалось, что оружием с длинным клинком никто владеть не умеет, что вызвало новые шутки уже со стороны кавалеристов.
- Братцы, да где же нам этакими сабелюками махать? – пожал плечами Бекетов. – Представьте себе, ползу я по нейтралке, а за мной эта железяка волочится, мне что, ее в зубы брать? Опять неудобство!
- А зачем ползешь?
- Так я же разведчик, мне положено. Пули и осколки свистят, мордой в грязюку уткнешься, красота, романтика! Георгий, подержи-ка! – капитан передал свой палаш Юматову, достал нож и продемонстрировал свои навыки, лица у казаков удивленно вытянулись.
- Молодцеватый хлопец! Вот тебе и пехтура!
- Так ведь мы морская пехота. Где мы, там победа!
Холодное оружие, как объяснил один из офицеров штаба МВО, было изготовлено очень небольшой партией в середине тридцатых на Златоустовском инструментальном заводе-комбинате имели Ленина, конкретно эти в 1936, об этом говорит клеймо ЗиК 1936. За образец был принят еще дореволюционный клинок из золингеновской стали, его после копирования вернули обратно в Артиллерийский музей, на нем вместо герба СССР имелся двуглавый орел. Палаши украшены гравировкой на морскую тематику, якорями, парусниками, и выглядели очень красиво. Хотя такое оружие редкость и используется как церемониальное оружие, выделено всего по три-пять штук на большой гарнизон, но морским пехотинцам оно было подарено, как поделился москвич, по слухам по указанию самого товарища Сталина. Знаток холодного оружия также сказал, что раньше палаши носили без темляка, но с весны этого года уже с ними.
Хохмач Бекетов не удержался и как бы между прочим порадовался, что казаки идут в пешем строю, без лошадей, а конница следует в конце, один из станичников тут же спросил, что же в этом хорошего.
- А что, лучше было бы на главной площади страны по навозу топать?
- Да ты хоть знаешь, как коней к параду готовят? Какой навоз!– завелся казак, но все кругом засмеялись и он понял, что морпех шутит.
В ходе тренировок важна не только собственно строевая выучка, но и знание собственного места в строю, с этим у Кареева получилась небольшая история. Изначально сводный полк морской пехоты должен был возглавить генерал-майор береговой службы, рассматривались три кандидатуры – Иван Николаевич Кузьмичев, Николай Юлианович Денисевич и Григорий Тимофеевич Григорьев. Кузьмичев руководил формированием батарей береговой и корабельной артиллерии в Финском заливе и на внешнем поясе обороны Москвы, затем занимался формированием частей морской пехоты, командовал десантами в Рижском и Финском заливе, награжден орденом Ленина, тремя орденами Красного Знамени, орденом Нахимова 2-й степени, медалями. Денисевич был командиром Лужского сектора в составе Кронштадтского укрепленного района, под его началом находились разные подразделения, в том числе и бригада морской пехоты, награжден орденом Ленина, четырьмя орденами Красного Знамени, медалями. Григорьев командовал бригадами морской пехоты, а затем занял должность заместителя начальника Управления по сухопутным войскам береговой обороны, награжден орденом Ленина, тремя орденами Красного Знамени, орденом Красной Звезды, орденом Отечественной войны 1-й и 2-й степеней, медалями. Таким образом, все трое внесли большой вклад в Победу, каждый из них являлся заслуженным военачальником, поэтому выбор у комиссии по организации парада оказался нелегким. Сводный полк состоял из пяти батальонов двухротного состава по сто человек в каждой роте, Сафонов командовал батальоном из двухсот летчиков, Кирилл вполне удовольствовался бы аналогичной должностью, но получилось иначе. Командиром сводного полка морской пехоты был назначен гвардии полковник Кареев, знакомый офицер из штаба округа по большому секрету рассказал, что решение принял сам товарищ Сталин, ведь никто из генералов не имел звания Героя Советского Союза и такого количества полководческих орденов. В последний аргумент Кирилл мог поверить, а вот в то, что Верховный лично принял такое решение, не очень, делать ему больше нечего, только офицеров в парадном расчете расставлять, хотя кто знает…
Пока муж топтал ноги на аэродроме, Света собрала все нужные бумаги для усыновления ребенка и уехала в Саратов за Кирюшей Багировым, оставалось надеяться, что их никто не опередил. Через два дня Кареев получил телеграмму, что появились некоторые трудности, поэтому Светлана задерживается, но в чем они заключаются, понять было нельзя. Кирилл попросил Октябрева попытаться разузнать, что же там, в Саратове, происходит, он очень жалел об отсутствии Караваева, тот ехал с одним из последних эшелонов прямо в Данию, сейчас его связи очень бы пригодились. Корней Иванович являлся очень пробивным человеком, но тут уж совсем не его епархия, поэтому быстрее помогли товарищи из штаба МВО. Им удалось выяснить, что на усыновление Кирюши Багирова также нацелилась семья одного из ответственных работников Саратовского облисполкома, а тут появилась какая-то рыжая девица и подала документы. Вопрос решился бы не в пользу Светы, немного затянули бы дело, пока местные собирают нужные бумаги, потом развели руками, мол, поздно, девушка, можете выбрать другого ребенка, если хотите, но вчитались в ее заявление и опечалились, поскольку ее мужем оказался целый гвардии полковник и Дважды Герой Советского Союза, по слухам, известный к самому Сталину. Мотивация также предельно понятна, сын погибшего друга, не случайный выбор, поэтому усыновить другого ребенка пришлось облисполкомовскому работнику, он вообще повел себя вполне достойно, это его половина поначалу гонор показывала. Так что все разрешилось благополучно, просто потребовало больше времени, Света с ребенком приехала рано утром в день парада, Кареев их даже встретить не мог, попросил Корнея Ивановича.
Парадные подразделения прибыли на Красную Площадь и выстроились заранее, погода благоприятствовала мероприятию, высокие белые облака не препятствовали проведению воздушной части парад, но при этом скрывали от солнце, иначе все запарились бы стоять в черных мундирах на жаре. Морские пехотинцы стоял последними из боевых частей, перед ними были моряки, а еще правее сводные полки фронтов, с севера на юг, включая расформированные еще до окончания Великой Отечественной войны. Сейчас их было больше, чем в известной Кириллу истории, поскольку парад проходил после окончания всех боевых действий Второй мировой. Следом за морпехами стояли части Московского гарнизона, оказалась заполнена вся площадь за исключением места прохождения, про сорок тысяч участников похоже на правду.
В 09:55 на трибуну Мавзолея поднялись члены Полютбюро во главе со Сталиным, их появление гости встретили аплодисментами, а ровно в 10 часов из ворот Спасской башни Кремля на белом коне выехал принимающий парад маршал Жуков с ассистентом, напротив мавзолея его встретил командующий парадом маршал Рокоссовский, они вместе объехали построенные войска, затем Жуков также поднялся на трибуну Мавзолея и от имени и по поручению Светского Правительства и Всесоюзной коммунистической партии большевиков поздравил всех присутствующих с Великой Победой над германским и японским милитаризмом. Кареев в прошлой жизни смотрел хронику и знал, что маршал зачитывал текст в очках, но оттуда, где он стоял, этого естественно не было видно. Между тем, Жуков сказал речь, в которой кратко передал историю Великой Отечественной войны, при этом неоднократно упомянув Сталина, его гениальность, военную науку его имени и тому подобное. Давно привыкший к славословиям нынешнего времени, Кирилл тем не менее мысленно поморщился, он отстраненно подумал, что прозвучало это все как-то уж слишком слащаво. Впрочем, все присутствующие вполне прониклись важностью и торжественностью момента, ведь это был один из дней, о котором потом они будут детям и внукам рассказывать с гордостью. Речь завершилась исполнением Гимна, во время которого прозвучали пятьдесят залпов артиллерийского салюта, а войска вторили им криками «ура», затем уже началось собственно прохождение торжественным маршем. Каждый сводный полк шел под свою музыку, при подготовке Карееву пришлось потратить немало усилий, чтобы объяснить дирижеру как следует играть марш морских пехотинцев, беззастенчиво передранный им из фильма «Белорусский вокзал», его он считал самым подходящим для этого. Поскольку музыкант из Кирилла еще хуже чем дизайнер, получилось далеко не сразу, зато результат всем очень понравился. Еще одним небольшим нововведением стала форма летчиков Корпуса морской пехоты, теперь их уже можно было так их называть. Сафонов и его летуны знали, что Кареев предпочитает брюки существенно уже, чем принято сейчас и пошили себе такие же, теперь их можно было сразу отличить от пилотов авиации ВМФ.